Поиски и находки цирка «Ронкалли»
Минувшим летом, в рамках выставки «Люди и техника земли Северный Рейн‑Вестфапия» в Москве гастролировал цирк «Ронкалли» (ФРГ). Его выступления вызвали большой интерес не только зрителей, но и артистов и режиссеров нашего цирка, критиков, студентов циркового училища.
По просьбе редакции своими впечатлениями о спектакле цирка «Ронкалли" делятся заслуженный работник культуры РСФСР журналист H. КРИВЕНКО и кандидат исиусствоведения, директор ГУЦЭИ C. МАКАРОВ.
H. КРИВЕНКО. Давайте для начала вспомним суждения o программе, которые мы слышали с вами в антракте к после спектакля от знакомых артистов, режиссеров, рецензентов. Высказывались разные точки зрения, подчас прямо противоположные. По мнению одних, представления «Ронкалли» —чуть ли не завтрашний день циркового искусства, тот образец, которому надо следовать. Другие, напротив, считают, что немецкая программа скорее эcтрадная, нежели циркoвая, что в ней «мало цирка», что непомерно большое место отведено пантомиме, маскам, всевозможным лирическим «прокладкам», причем сделано это в ущерб подлинно цирковым номерам. Какую из двух точек зрения вы разделяете?
C. МАКАРОВ. Ни ту, ни другую. На мой взгляд, обе они чрезмерно категоричны и вряд ли правильны. Цирк «Ронкалли» — интерeснeйшее, в чем-то даже уникальное явление современного циркового искусства, о котором много говорят и пишут сегодня на Западе; это — цирк романтики, фантазии, поэтического восприятия мира. Однако это вовсе не значит, что именно так, a не иначе, надо представлять себе будущее цирка, пути его развития. Другое дело, что режиссерское построение программы, ее стилистика, наконец, сама атмосфера спектакля все это, бесспорно, привлекает своей оригинальностью, новизной, решительным отходом от многих традиционных канонов и правил.
B цирке «Ронкалли» нет привычного нам дивертисмента, когда паузы между номерами заполняют коверные. Выступления артистов перемежаются неожиданными игровыми интермедиями, своеобразными «заставками», которые или предваряют номер, или как бы завершают его, продолжают тему выступления. B одном случае это кокетливая цветочница, раздающая зрителям гвоздики, в другом — темпераментная испанка, в третьем — исполнительница небольшого акробатического этюда. Такие интермедии в значительной мере определяют образный строй спектакля, придают ему романтическую окраску.
Что же касается подлинно цирковых номеров, то их в представлении действительно маловато. Правда, при этом следует учесть, что ввиду краткости гастролей, всего несколько дней, владельцы цирка привезли в Москву сокращенную и далеко не лучшую свою программу. Бывая за рубежом, мне приходилось просматривать видеозаписи спектаклей «Ронкалли» в которых участвовали дрессировщики хищников (запомнился трюк «тигр на носороге»), искусные наездники и другие исполнители, приглашаемые обычно из известного швейцарского цирка Кни.
H. K. Но давайте пока оставим в стороне разговор o номерах. Даже если бы в представлении был не один носорог, a два, хотелось бы прежде всего поговорить не столько o носорогах, сколько o том новом и примечательном, что характерно для творческой атмосферы цирка «Ронкалли».
Наверное, не только нас c вами обрадовалa праздничная и вместе c тем непринужденная обстановка, в которой оказываются зрители, едва вступив На территорию передвижного цирка. Эта праздничность во всем: и в нарядности желто-синего полотнища шапито, сквозь которое так волшeбно просвечивают на дневных представлениях солнeчные лучи; и в ухоженности аккуратных, словно игрушечных, вагончиков; и в старомодной, времен начала нынешнего века, позолоте вы весок и фонарей. Здесь же, y входа, посетителей встречают оркестранты, одетые в традиционные «гусарско-цирковые», мундиры; артистки в подчеркнуто мишурных платьях осыпают зрителей дождем конфетти, дарят конфетки в хрустящей целлофановой обертке, a тем, кому это нравится, даже рисуют на лицах красным гримом крошечные «сердечки».
С. M. Некоторые зрители, a точнее зрительницы, как я заметил, не стирали эти «сердечки» до конца представления.
H. K. Вот я и говорю: кому что нравится, вкусы y людей бывают разные... Но даже тех, кому «сердечки» не нарисовали, приятно удивила атмосфера радушия и гостеприимства, с которыми цирк «Ронкалли» встречает посетителей. Причем делается это неказенно, незаученно. Первое знакомство c цирком и в самом деле становится преддверием праздника, который продолжится затем на манеже. И закончится тоже на манеже, когда в финале спектакля, В сверкании бенгальских огней, артисты пригласят зрителен на старинный штраусовский вальс.
C. M. Вот вы упомянули музыкантов, встречающих зрителей y входа. Мы как-то привыкли к тому, что оркестр в цирке это нечто отстраненное и отделенное от программы рамками оркестровой ложи; он сопровождает выступления артистов, создает музыкальный фон представления, но не становится неотъемлемым компонентом спектакля. И неслучайно оркестровое сопровождение все чаще заменяется в цирке фонограммой. При этом рассуждают так: какая, в сущности, разница — играют ли «живые» музыканты или звучит механическая запись.
Оркестр y «Ронкалли» — полноправный и притом активный участник представления. B начале представления музыканты выходят на манеж, они ощутимо вторгаются в цирковое действие, подчеркивая праздничный настрой программы. И оркестрик-то сравнительно небольшой, всего десять человек, в впечатление такое, что музыкантов много, и Все они — первоклассные исполнители. Такой оркестр фонограммой не заменишь.
H. K. Еще при нашем первом посещении немецкой программы вы обратили мое внимание на клоуна Жана Поля, который, как вы рассказывали, работал до при хода в цирк «Ронкалли» метрдотелем в небольшом французском ресторанчике.
Он выступает в образе эдакого настырного, непомерно любознательного зрителя которому до всего есть дело. Приехав в цирк на допотопном велосипеде (он, долго и забавно «паркует» его), клоун пробирается затем за кулисы, выходит на манеж, вступает в пререкания с ведущим программы. Вам как — понравился этот комический персонаж?
C. M. Откровенно говоря, не очень. A вам?
На фото. Фрагмент игры c мыльными шарами клоуна ПИКА
H. K. Мне тоже. И знаете почему? Я понимаю, что такой персонаж — это еще одна ниточка, которая по замыслу режиссера как 6ы связывает спектакль со зрителем, приближает его к ним. Но здесь, мне думается, «приближения» не получилось. Персонаж Жана Поля, на мой взгляд, не столько развлекает зрителей, сколько раздражает их, вызывает недоумение своими суетливыми попытками обратить на себя внимание. Возможно, это объясняется еще и тем, что исполнителю недостает обаяния, он, помосту говоря, несимпатичен, что всегда отрицательно сказывается на образе комическoго героя.
C. M. Есть, вероятно, еще одна причина. Вольно или невольно, но мы сравниваем этого артиста c другим участником представления — клоуном Пиком. Согласитесь, что редкий соло-клоун не проиграл бы в глазах зрителей водной программе c таким блистательным пантомимистом, как Пик. У этого клоуна, как нам рассказывали, совсем не просто сложились отношения c труппой западногерманского цирка. Швейцарский артист, он несколько лет назад ушел из коллектива «Ронкалли», прельстившись приглашением Швейцарского национального цирка КНИ. «Для него,— писали тогда рецензенты, это было столь же заманчиво и престижно, как для спортсмена приглашение в национальную сборную». Владелец и режиссер немецкого цирка Бернхард Пауль был в отчаянии — он не представлял свои спектакли без клоуна Пика.
Со временем и сам артист, очевидно, почувствовал, что романтическая стихия «Ронкалли» наиболее близка его творчеству, и вернулся обратно. На мой взгляд, именно выступления Пика являются лучшими номерами программы.
H. K. Мне тоже очень понравился этот артист, особенно его выступления во втором отделении спектакля — интермедия с масками и игра c мыльными пузырями.
Смена маcок — нехитрое дело, но c каждой новой маской Пика на наших глазах рождается другой человек. Другой не потому, что сменилась «личина», a потому, что внутренне преображается характер этого человека, пластика его тела, его, если хотите, отношение к окружающему миру. Артист показывает своих персонажей как бы изнутри, психологически раскрывает их, дает нам возможность заглянуть в прошлую жизнь своего мимолетного героя. Мне даже показалось, что при смене масок непостижимым образом меняются и руки исполнителя: y грозного, угрюмого старика они одни, y восторженной, с полуоткрытыми губами девушки — другие.
И самое, пожалуй, яркое воплощение романтической природы цирка «Ронкалли» — игра пика c мыльными пузырями. И вот тут y меня есть к вам вопрос не совсем, может быть, творческого характера. Вы знaкомы c артистом, не раз встречались c ним — вы не спрашивали y него, что это за чудодейственный «мыльный раствор», который позволяет ему так уверенно и красиво выстраивать свои бесконечные воздушные композиции?
C. M. Чет, не спрашивал. A если 6ы и спросил, он 6ы вряд ли ответил. Его коллеги говорили, что Пик ревниво оберегает секрет своего «раствора», никому не доверяет готовить его. Артиста можно понять: разгадают секрет — украдут номер.
Если попробовать пересказать содержание номера пика, то выглядеть это будет примерно так. Артист «выдувает» свeркающие мы льны1е пузыри, вначале маленькие, затем большие; они кружатся вокруг него, летят в публику, неслышно лопаются, незаметно исчезают... И все? Да, все. Но прелесть и неповторимость номера, разумеется, не в искусном «пускании» мыльных пузырей. На наших глазах клоун как бы творит свой мир: иллюзорный и радостный, призрачный и тревожный. Он то гонится за ускользающей мечтой, то создает сказочные звезды-планеты в неведомом нам космическом пространстве, то уподобляется ребенку, беззаботно играющему c невесомыми воздушными шариками. Ассоциаций рождается много, y каждого свои... Но все вместе мы одинаково оказываемся во власти большого художника, его светлого романтического дарования. Великолепный номер!
H. K. Уж коли наш разговор o программе начался c клоунов, самое время, наверное, вспомнить o классическом буффонадном трио — Высокомерном и подчеркнуто строгом Кервантесе («белы й клоун») и двух традиционных «глупыx августах» — Анжелино и Зиппо. Номер тем более привлекает внимание, что в образе Зиппо выступает владелец и постановщик всех программ цирка «Ронкалли» Бернхард Пауль. K слову сказать, это очень интересный человек, подлинный фанатик цирка. Художник по профессии, он десять лет назад организовал труппу «Ронкалли», и c тех пор все его помыслы связаны c цирком. Бернхард Пауль вникает во все тонкости творческой жизни своего коллектива — от режиссуры до реквизита, от костюмов до окраски вагончиков.
Мне, откровенно говоря, мало приходилось видеть буффонадных клоунов, о цирке я начал писать в первые послевоенные годы, когда на манeже царствовали Карандаш, Вяткин, Берман, восходили звезды Никулина и Попова. Поэтому само стремление возродить, вернуть к жизни, может быть, незаслуженно полузабытый (у нас, во всяком случае) жанр буффонадной клоунады представляется мне достаточно интересным.
C. М. Вот вы сказали «буффонадная клоунада». Но то, что показал на сей раз западногерманский цирк, я назвал бы несколько по-другому. На мой взгляд, это не клоунада в ее, так сказать, рафинированиом виде, a, скорее, буффонадное попурри, набор выигрышных «отрывков» из традиционных клоунских антре. Участники трио разыгрывают стародавнюю клоунаду «Печенье» и тут же исполняют популярную среди клоунов репризу «Эхо», они обливают друг друга водой, играют на саксофоне, марокасах и ударных инструментах, танцуют. Артисты — это относится прежде всего к Анжелино и Зиппо — хорошо разговаривают, профессионально владеют многими жанрами. Но завершенной, выстроенной по определенному сюжетному плану, буффонадной клоунады нет, а есть, повторяю, разрозненные «кусочки» из многих клоунских антре.
На фото. Клоуны Зиппо и Анжелино в репризе печенье
Н. К. В разговорах o программе «Ронкалли» мне доводилось слышать, что Кервантес — образец «белого клоуна». Что вы думаете по этому поводу?
C. M. Прежде всего о том, кто такой Кервантес. Этот немолодой уже артист (ему далеко за пятьдесят) сравнительно недавно пришел в цирк, в гpynny «Ронкалли» приглашен пять лет назад. До этого был профecсиональным танцором, выступал с небольшим собствeнным ансамблем в оперетте, исполнял балeтные партии в операх Римского-Корсакова и «Кармен» Бизе, гастролировал в Театрах Лондона, Парижа, Брюсселя.
Кервантес — первоклассный танцовщик, его исполнение национaльных испанских хабанер выше всяких похвал. Но если вспомнить, что и «белый клоун» по своей природе должен быть в чем-то смешным, забавным, эксцентрически заостренным, то становится очевидным, что именно этих качеств недостает Кервантесу; его характер «белого клоуна», в сущности, не раскрыт. Cказывается, вероятно, цирковая молодость артиста, «ненара6отанность» профессиональных клоунских приемов.
Более убедительными показались мне «рыжие клоуны» — неуклюжий и добродушный толстяк Зиппо и вечный неудачник Анжелино. Они смeшны, темпераментны, умеют изобретательно обыгрывать комические ситуации, забавно конфликтуют между собой. Уж на что, казалось 6ы, избитый трюк «обливание водой», но ион у них приобретает неожиданные оттенки и вариации.
A вообще мне думается, что участники клоунского трио цирка «Ронкалли» в основном повторяют, копируют то, что делали до них и делают сейчас другие артисты этого жанра, к примеру, те же Фрателлини. У них нет своей трактовки традиционных клоунских образов, своего отношения к тому, что охи исполняют.
Н. K. Вы обратили внимание, каким громом аплодисментов проводил зал жонглера Альвареса, выступающего в образе испанского тореро? Публика в тот девы была искушенная, досконально разбирающаяся в секретах и тонкостях циркового искусства. Артист буквально ошеломил зрителей безукоризнeнным совершенством профессионального мастерства, умением легко и свободно жонглировать не Только руками, но и ногами. При этом ом вовсе не стремится поразить нас ирекордным» количеством предметов: его рабочий реквизит — 3-4 булавы. Снова подтверждается старая истина: важно не то, сколько предметов бросает жонглер, a то, как он это делает. Альварес это делает мастерски.
C. M. Любопытную, кстати, деталь, касающуюся Альварecа, вычитал я в одной из зарубежных рецензий. Оказывается, костюм для него изготовил известный мадридский портной, который обычно шьет для прославленных героев корриды.
На фото. Жонглер АЛЬВАРЕС
Н. К. А что вы думаете, портной тоже причастен к успеху артиста! Порой мы как-то не учитываем, что фольклорная достоверность оформления номера, и костюма прежде всего, в сочетании c необходимой цирку помпезной мишурностью и даже «роскошью», играет немалую роль при создании национальных произведений циркового искусства. Возьмите, к примеру, «Китайские игры», c которыми выступают в программе «Ронкалли» потомственный артист Сун Ченг Хай и его партнеры. Трюковые комбинации знакомы: те же «нептуновские» трезубцы, крутка катушек диаболо, вращающиеся тарелочки на бамбуковых тростях. Все это мы видели y Ван Тен-тау, y других исполнителей. Правда, они, в отличие от наших гостей, не демонстрировали такой «рекордный» трюк, как «вис на косе». И, как говорится, слава богу, что не демонстрировали: когда смотришь на этих беспомощно «подвешенных» артистов, ощущение такое, что кто-то пребольно тянет тебя за волосы.
C. М. Мне этот трюк напоминает фотографию, которую я видел однажды в зарубежном журнале. Артист цирка (фамилию забыл) поражает зрителей тем, что подвешивает на нижнее веко мешочeк c дробью весом в 20 килограммов. Жутковатое зрелище!
H. K. Но я в данном случае говорю не o трюках, a o том, как эти трюки оформлены, o зрительном восприятии ком ера. И вот тут, мне кажется, выступлeние Сун Ченг Хая заслуживает высокой оценки. Роскошные карнавальные «львы», без которых не обходится в Китае ни одно народное торжество, затейливая лаковая роспись столиков и сервантов, изысканная экзотичность костюмов — все это украшает номер, придает ему неподдельный нaциональный колорит. Внушительны ч живописны ассистенты в гриме и костюмах средневековых стражей императорского дворца.
На фото. Карнавальный лев в номере китайских артистов п/р Сун Ченг Хая
C. M. Раз вы заговорили об ассистентах, мне хотелось бы вспомнить двух комиков в костюмах униформистов, сопровождающих выступление жонглера на моноцикле Жана Пауля. Чаще всего ассистенты безучастны к исполнению номера, в лучшем случае они следят за Тем, чтобы вовремя прийти на помощь артисту. Здесь же они «живут номером», изобрететельно и весело обыгрывают трюковые комбинации жонглера.
Н. К. Если бы при этом они еще не «Трахали» друг друга медным подносом по голове, то им, как говорится, цены бы не было.
C. M. Но это уже другой вопрос, другая тема разговора. По ходу спектакля «Рoнкалли» мы не раз видели такие ситуации и трюки, которые c нашей точки зрения никак не украшают цирковое искусство. Вспомните американского мима, в прошлом уличного клоуна Петера Шуба. Многие его репризы и шутки вступают в явное противоречие c эстетикой советской клоунады, c нашим пониманием «смешного» и «несмешного». B одном случае он просит девушку, сидящую в первом ряду, растопырить пальцы протянутой руки, a затем почесывает об эти пальцы свою спину; в другом — окутывает головы зрителей... лентами туалетной бумаги. Видеть такой примитивный, оскорбительный для зрителей «юмор» по меньшей мере неприятно.
H. К. Неэстетичность цирковых номеров проявляется по-разному. Мне, к примеру, очень не понравилось выступлeние на «рамке» воздушных гимнастов Андревс. И не только потому, что у них, как вы говорили, во время спектакля отсутствует «школьность» — не вытянуты носки, нет чистоты линий, коряво исполняются трюки. Меня неприятно удивили заключительные комбинации гимнастов, где грациозная и, как принято говорить в таких случаях, хрупкая партнерша c трудом, видимым усилием удерживает в трюках сильного и рослого партнера. Такая «перемена мест», когда женщина выполняет мужскую силовую работу, на мой взгляд, разрушает романтику циркового номера, противоречит изначальным критериям жанра воздушной гимнастики.
C. M. При всех своих новациях цирк «Ронкалли» остается цирком. Его романтические устремления становятся особенно выразительными, когда воплощаются в трюках и номерах — первооснове любого циркового представления. Таких, как волшебная игра c невесомыми шариками клоуна Пика, запечатленная в нашем сознании как символ поэтического искусства цирка «Ронкалли».
Журнал Советская эстрада и цирк. Октябрь 1986 г.
оставить комментарий