Цирковые энтузиасты

ДИРЕКТОР

Поговорите со старыми артистами о директорах цирка, с которыми их сводила судьба. Во всяком случае, большинство из них в числе лучших назовет Николая Семеновича Бурунского. И действительно, редко удавалось встретить такого циркового энтузиаста.

Начал он свою деятельность в области искусство в Костроме в должности старшего инспектора клубного отдела Губполитпросвета. Потом в этом же городе он заведовал клубом. Переехал в Архангельск, где руководил кинотеатром «Марс», был заместителем директора драматического театра и заместителем начальника Управления зрелищными предприятиями области. За это время Бурунский построил цирк и добился, чтобы это предприятие перешло в ведение Центрального управления государственными цирками. И сам согласился перейти на работу в эту систему. Прошел двухмесячную практику у одного из лучших тогда директоров М. Вальтера в Туле и стал директором летнего цирка в Вологде. Хорошо провел сезон и только тогда получил право занять должность руководителя стационарного цирка в Воронеже. Вот какой административный путь в учреждениях искусства довелось совершить человеку, прежде чем он стал цирковым директором. Я пишу эти строки и в назидание некоторым. Сейчас нередко бывает так: работал товарищ совсем по другой специальности. Смотришь, он уже на директорском посту, и дело у него из-за неопытности идет вкривь и вкось.

Однако вернемся к Бурунскому. К моменту его приезда в Воронеж там стоял старый деревянный цирк. Новый директор добился его реконструкции, и, хотя цирк оставался деревянным, его утеплили, увеличили в нем количество мест, довели их до 2900. И работал этот цирк, постоянно делая полные сборы, восемь месяцев в году. А остальные три месяца Бурунский возглавлял летний цирк в Смоленске. И так с 1931 по 1941 год.

А сейчас директора зачастую жалуются, что не хватает зрителей в миллионных городах. А может быть, и даже наверное, они и сами недостаточно активны в привлечении зрителей.

В Воронежском цирке гастролировали лучшие советские артисты, направляли сюда и иностранных исполнителей. Там выступал немецкий артист Косми с сенсационным тогда трюком «Тигр на лошади», а его сын демонстрировал высшую школу верховой езды самого отличного класса.

Лучшие номера давались Бурунскому потому, что руководители Управления цирками знали: директор сумеет подать их так, что они оправдают пребывание в данном городе.

Кроме того, Бурунский утвердил цирк, в котором работал, как постановочный. Здесь с огромным успехом прошла поставленная режиссером М. Михельсоном пантомима «Конек-горбунок», сделанная по сказке П. Ершова, позже этот спектакль показали на многих манежах страны. А сколько в Воронеже выпущено номеров! И это — в деревянном цирке, не располагающем даже четвертью возможностей, какие имеются в современных стационарах. Мало того: Бурунский организовывал систематические занятия по гриму, балету, мастерству актера для всего состава труппы, приглашая для руководства учебными группами крупных мастеров из театров. И хотя кое-кто из цирковых деятелей ворчал: «Зачем нам грим, зачем я должен заниматься актерским мастерством?! Наше дело — кувыркаться или дрессировать собак»,— директор был непреклонен, и в руководимом им предприятии актерским мастерством занимались все.

В 1941 году Воронежский цирк сгорел, Бурунский переехал в Душанбе, провел в этом городе несколько сезонов и перебрался в 1945 году в Иваново, где так же возглавлял цирк и в сложнейших условиях послевоенного времени создал при нем студию по подготовке новых номеров и аттракционов. И какие номера из этой студии вышли! «Семафор-гигант» и «Гигантское колесо» сестер Кох, конно-акробатическая группа, руководимая А. С. Александровым-Ссрж.

В 1949 году Бурунский вернулся а Воронеж. Здесь действовал цирк-шапито, приносящий каждый год убытки. Бурунский сумел перестроить его работу: он связался с местными организациями и добился того, что цирк каждый вечер был заполнен до отказа. А на полученные доходы выстроили зимний цирк и, конечно, с гостиницей для артистов. Открыли этот цирковой дворец в 1972 году. Буруиский дал первый звонок к началу представления, потом он внимательно просмотрел программу и сказал: «В новом предприятии должен работать новый директор, более молодой и энергичный». И подал заявление об уходе на пенсию. В этом поступке было уважение к тому делу, которому посвятил жизнь, понимание того, что директор нс имеет права работать хуже, чем раньше, а когда уже не хватает сил, лучше уйти.

Я думаю: в чем же заключается достоинство заслуженного работника культуры, персонального пенсионера Николая Семеновича Бурунского? И решаю: в фантастической преданности делу и п прекрасном знании его. Есть ли сейчас подобные директора? Разумеется. Но что греха таить, есть и такие руководители, которые относятся к работе без должного энтузиазма и потому, что очи недостаточно в этом деле разбираются. Вот изучить опыт Н. Бурунского им было бы очень полезно.

КОЛЛЕКЦИОНЕР

В столице ГДР Берлине на улице Кете Нидеркижнер, 20 помещается Артистический архив. Не подумайте, что это государственное учреждение. Архив принадлежит частному лицу, служащему Министерства культуры ГДР Роланду Вайзе. Здесь собрано множество материалов, относящихся к эстраде и особенно к цирку: книги, журналы, фотографии, афиши, плакаты, значки, фильмы. реквизит и еще многое другое. Вероятно, это одна из самых больших эстрадно-цирковых коллекций в мире. Хозяина коллекции прежде всего интересует искусство XX века, хотя он не отказывается от более старых экспонатов.

Сюда может прийти любой артист порыться в материалах, увидеть, что было в цирке в прежние годы, в какой области можно сделать открытия и какие старые трюки можно использовать для номера. Но Вайзе не только держит экспонаты дома, в своих в буквальном смысле слова подвалах. Он постоянно организует выставки и в своей стране и за границей, широко популяризирует цирковое искусство. Когда же в Берлин приезжает советская цирковая труппа, он организует артистический бал, на котором советские и немецкие коллеги вместе танцуют, сидят в буфете, а главное, обмениваются впечатлениями. И хотя говорят они на разных языках, но прекрасно понимают друг друга, так как существует международный цирковой язык. На этом балу награждаются медалью В. Л. Дурова те, кто был особенно активен в деле установления советско-немецких цирковых связей.

Пожалуй, нет в ГДР более активного пропагандиста советского цирка, чем Вайзе. Едва он узнает о каком-нибудь нашем достижении, как тут же дает об этом информацию а газеты и журналы своей страны. Мало того, стремится, чтобы сведения попали на страницы периодической печати других стран Европы.

И еще: благодаря отличному знанию русского языка он занимается изучением советского эстрадно-циркового искусства. Сейчас вместе с известным театроведом Рудольфом Хешем пишет историю советского театра малых форм, широко используя различные книги и статьи, появившиеся в нашей печати. И надо сознаться, иногда и мам он подсказывает какую-нибудь забытую работу. Недаром, бывая в СССР, он проводит по многу часов в Библиотеке имени В. И. Ленина и в Библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина.

И он же помогает Хёшу подготовить для советского издательства русский перевод его книги по истории немецкого публицистического театра. Недавно в Берлине вышла краткая энциклопедия эстрадного и циркового искусства. На титульном листе среди других авторов стоит имя Вайзе.

Это человек удивительного гостеприимства: кто бы из деятелей советского цирка ни приехал в Берлин, Вайзе обязательно приглашает его в гости и прежде всего показывает свои действительно поразительные коллекции.

АРТИСТ

Слово антипод на цирковом языке означает жонглирование ногами. Первая представительница этого жанра, которую мне довелось увидеть, — Мэри Кремзер — жена известного в свое время «белого» клоуна Вилли Кремзера, представителя стариннейшего циркового рода. Выступала она в 1922 и 1923 годах в Москве во 2-м Государственном цирке, где весной и летом проходили чемпионаты борьбы. Мэри Кремзер крутила ногами бревно, потом картину и, если не ошибаюсь, кровать. Шли годы, совершенствовались все цирковые жанры, в том числе и антипод, и прежде всего усилиями артистов П. Московцева, Е. Хохлова и особенно семейства Микитюк. Именно последние исполнители использовали подлинное жонглирование ногами, умудряясь подбрасывать и ловить по нескольку предметов.

По этому же пути пошел артист Н. Лукьянов, который может быть причислен к самым выдающимся цирковым артистом нашего времени.

Окончив в 1951 году цирковое училище, подготовив вместе с режиссером С. Морозовым номер, Лукьянов довольно долго выступал в группах "Цирк на сцене", обслуживая рабочие и колхозные клубы. Помимо своего главного номера он был также участником многих, по преимуществу комико-акробатических номеров. Перейдя в цирк, он играл а пантомиме «Бахчисарайский фонтан», поставленной Н. Зиновьевым. Но главным для Лукьянова всегда оставался антипод.

...Он появляется на манеже в белых брюках и белой рубашке, не имеющей, кроме крошечного черного бантика больше никаких украшений. На середине манежа, на невысоком пьедестале находится так называемая антиподная подушка, или, как ее называли старые артисты — тринка. И всякий раз на эту тринку артист ложился по-разному, то встав на нее на руки и уже потом опустив туловище, то сделав боковой кульбит, то исполнив через подушку сальто-мортале. Это — веселая, занимательная игра, и она не может но заинтересовать зрителей. Но цирковая игра, конечно же, не обходится без трюков, они-то и должны стать главным компонентом игры. У Лукьянова трюки сложны чрезвычайно. Не буду называть все, но вот некоторые из них. Артист держит, лежа на спине, на ногах два бревна (сигары) и как бы делает шаги, подбрасывая бревна, но они переворачиваются в воздухе и снова стоя приходят на ноги. Потом, так же лежа на спине, он в полном смысле руками и ногами жонглирует тремя, четырьмя и даже пятью шарами. И, наконец, артист бросает одной ногой некое сооружение, напоминающее песочные «часы», и ловит его другой ногой. На первые «часы» он ловит вторые, потом третьи, четвертые, пятые. В результате образуется более чем зыбкая колонна. А потом он валит всю эту колонну на землю, и те самые «часы», которые еще недавно казались волшебными, предстают перед нами как обыкновенные игрушки. Но артист становится перед ними на колено, он-то знает, что стоило их «укротить» и как следует быть этим «часам» благодарным за то, что они сегодня хорошо себя вели, а не разлетались в разные стороны.

Мне довелось видеть Лукьянова в Новокузнецке, программа в цирке была очень хорошая, артист со своим элегантным номером шел предпоследним во втором отделении. И что бы вы думали? Публика устроила ему овацию.

Нот, честное слово, мы часто недооцениваем мастеров арены, которые имеют все основания претендовать на звания сильнейших в мире. Лукьянов, бесспорно, принадлежит к их числу.

Ю. ДМИТРИЕВ