Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Наполеон Фабри


  • Авторизуйтесь для ответа в теме
В этой теме нет ответов

#1 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 11 May 2007 - 13:28

Огромная благодарность и большое человеческое спасибо Евгению Петровичу Чернову, кандидату искусствоведения, преподавателю ГУЦЭИ за проделанную работу , за эту книгу, которую отсканировал и предоставил для всеобщего пользования всем любителям циркового искусства.

Наполеон Фабри

clip_image002.jpg
Наполеон Фабри в маске рыжего клоуна – 900-е годы

Педагогический состав техникума циркового искусства в конце 20-х — начале 30-х годов был очень разнородным. Физикой, химией, английским языком, литературой и другими общеобразовательными предметами с нами занимались дипломированные педагоги. Мастерство актера преподавали такие высокообразованные специалисты, как Г. Кара-Дмитриев, Б. Тенин, В. Аристов. Что же касается специализации (акробатика, воздушная гимнастика, клоунада, жонглирование, конные номера, велофигурная езда), то ее вели люди, зачастую не получившие никакого образования. Но это были истинные мастера цирка — клоун и прыгун П. Брыкин, известный турнист М. Ольтенс, дрессировщик лошадей И. Кашкаров.
Был среди педагогов и настоящий француз Август Пюбасет с забавным псевдонимом — Наполеон Фабри. Небольшого роста, коренастый. Нос с горбинкой. Он действительно напоминал Наполеона Бонапарта, каким его изображали в сатирических журналах.
В свое время Фабри слыл замечательным акробатом, клоуном, воздушным гимнастом и выдающимся наездником-сальтоморталистом на панно. Здесь хочется пояснить, что для исполнения прыжковой комбинации рондат — флик-фляк — сальто-мортале прыгунам на манеже требуется расстояние в пять-шесть метров. Эта обычная комбинация в исполнении Фабри становилась уникальной. Он проделывал ее не на ковре манежа, а на панно, укрепленном на спине скачущей по кругу лошади.
Еще в прошлом веке, в 1887 году, восемнадцатилетним юношей он приехал на гастроли в Петербург в цирк Чинизелли и остался в России на всю жизнь.
Прожив здесь почти полвека, Наполеон Фабри так и не научился правильно говорить по-русски. Акцент у него был ужасный. Русскую речь он постоянно пересыпал французскими словами. Общаться с ним было невероятно трудно. Но ученики, находясь с ним в постоянном контакте, прекрасно понимали его.
Фабри начал работать в цирке с пятилетнего возраста, и, естественно, не имел возможности получить какое-либо образование. Но это был великолепный мастер, большой знаток конного жанра и, что очень важно, необыкновенно добрый человек и замечательный педагог.
К работе своей он относился чрезвычайно добросовестно. На репетиции приходил раньше всех, проверял, как подготовили манеж, в каком состоянии лошади и сбруя. В то время шамбарьеров, стэков, скребков и щеток в техникуме не было, да и достать их было негде. И вот Фабри приносил все эти редкие вещи из дома. Благо, они сохранились у него от прежней работы.
На репетициях мы никогда не видели, чтобы Фабри сидел и командовал, как это делали некоторые педагоги. То он держал страховочную лонжу, то управлял лошадью, ведя ее с помощью шамбарьера в нужном аллюре. А иногда, что бывало, конечно, редко, с барьера сам забирался на лошадь и показывал, как надо исполнять жокейские трюки — акробатику на лошади.
Сначала Фабри медленно ехал по кругу. Разогнав лошадь, тяжело поднимался. Некоторое время стоял на слегка согнутых ногах. Стоял на лошади просто, обыденно, как стоят на земле пожилые люди. Затем громко произносил: «Смотрите!» и показывал и объяснял своим ученицам работу гротеск-наездницы. А это — уже ближе к балету. Пируэты, арабески и батманы следовали один за другим. Стариковские суставы разгибались с трудом, плохо подчинялись исполнителю. Не было легкости. Но внутренняя грация и обаяние старого наездника, не претерпев с годами изменений, покоряли нас. Мы понимали, чего это стоило мастеру. Каждый раз после такой репетиции он долго ходил, прихрамывая более, чем обычно.
Иногда мсье Фабри вдруг начинал капризничать. Жаловался на то, что он старый человек, что у него больные ноги и ему очень трудно рано вставать и приходить на репетиции, что мы, хоть и способные ребята, но неблагодарные люди. Фабри принимался рассказывать о тяжелых условиях, в каких находился он, будучи учеником. Затем говорил, что ему пора на отдых, что он все бросит и будет сидеть-посиживать дома. Однажды мы нашли способ, как вывести его из этого состояния: решили — дадим «банкет». Следует заметить, что подобное случалось не часто — раза два в году.
Как-то, чтобы доставить старому мастеру особенное удовольствие, мы купили вскладчину большую красивую бутылку настоящего французского вина. Кто-то из ребят-москвичей принес из дома несколько бутербродов с колбасой и сыром.
Нужно сказать, что в процессе общения с Фабри, мы выучили отдельные французские слова и иногда, обращаясь к нему, пользовались ими. Нашему педагогу это чрезвычайно импонировало. Правда, его очень забавляло наше произношение. Мы подошли к Фабри и спросили:
— Мсье Фабри, хотите пти-банкет?
— О, с удовольствием, — ответил он,— а где?
О том, чтобы пить вино в помещении техникума, не могло быть и речи. Мы предложили устроиться на заднем дворе, в заброшенном курятнике. Фабри возмутился:
— Что? Я, Наполеон Фабри, в курятнике? Ни в коем случае!
Тогда кто-то из нас робко предложил:
— А на крыше?
—О, на крыше можно.
Крыша подсобного помещения во дворе была невысокой, до нее можно было дотянуться рукой. Это место мы «обжили» уже давным-давно: после репетиции отдыхали там, играли в шахматы, читали вслух и обсуждали рецензии и статьи о цирке. Мы сумели даже создать там некоторый уют. На плоской крыше, около трубы стояли две скамейки и старое кресло. В случаях особо торжественных расстилали пестрое байковое одеяло.
Подготовив все и довольно легко подсадив на крышу старого мастера, следом за ним забрались и мы. Предложив, как и полагается, Фабри кресло, мы поудобнее разместились вокруг него и торжественно вручили ему заветную бутылку, считая, что она должна была произвести очень сильное впечатление. Так оно и получилось. Старый француз взял бутылку в руки, прочитал надпись на этикетке, прослезился, посмотрел на нас и сказал:
—Французское вино — лучшее вино в мире. Но меня в России испортили и теперь я люблю водку. Но, ничего, можно выпить и вино.
Выпив, не закусывая, два стакана подряд и сразу захмелев, Фабри, поднимая третий стакан, шепотом произнес: Vive la France! — И, обращаясь к нам, так же шепотом, добавил: — Слушайте, дети мои, только entre nous — пусть это будет между нами.
Мы тоже шепотом сказали:
—Клянемся, будем держать язык за зубами.
И Фабри поведал нам свою сокровенную тайну.
—Мой qrand pere, отец моего отца, сражался в войсках Наполеона
Бонапарта. Поэтому я взял себе еще одно имя — Наполеон. В 1812 году мой дедушка был в России и воевал против русских. Только вы об этом никому не говорите.
С трудом сдерживая улыбку, мы снова шепотом дружно поклялись хранить тайну. Допив остатки вина и отбросив граненый стакан, который вдребезги разбился о кирпичную трубу, Фабри сказал:
— Это на счастье! — и торжественно объявил, что повезет нас во Францию, где мы будем выступать в цирке Медрано на белых лошадях королевской конюшни.
Приглашением ехать в Париж Фабри закончил «банкет». А мы, чтобы доставить старику удовольствие, изобразили восторг.
...Бутылка опустела. Фабри доел сыр, колбасу же шикарным, поистине наполеоновским жестом, швырнул кошке, которая все время сидела на почтительном расстоянии. Ломтики хлеба Фабри раскрошил и бросил воробьям. «Банкет» был окончен. Наш любимый педагог широко зевнул и стал сонно моргать осоловевшими глазами.
Пора было покидать крышу. Но сделать это оказалось не так-то просто: мсье Фабри самостоятельно спуститься не мог. Тогда мы взяли двойную лонжу, надели на него пояс и общими усилиями осторожно спустили вниз. Затем, совсем уже сонного, отнесли на конюшню, поудобнее уложили на солому, застланную попоной, и старательно укрыли принесенным с крыши одеялом.
На следующий день, рано утром, когда мы пришли на репетицию, по кругу бегали уже разогретые лошади. Старый мастер, как ни в чем не бывало, стоял посреди манежа, пощелкивал шамбарьером и, добродушно ругаясь по-французски, торопил нас скорее приступить к репетиции.
Фабри очень хорошо знал свое дело. В трудных условиях начала 30-х годов, когда в техникуме вместо конюшни использовался старый сарай, когда мы сами чинили старую сбрую и жокейскую обувь, когда тренировались на лошадях, списанных из Московского цирка, старый педагог подготовил и выпустил несколько интересных номеров конного жанра. Группа жокеев «Кольви», вольтиж-наездница Алла Сергеева, жонглер на лошади Петр Атасов, гротеск-наездница цыганка Гитана-старшая, — все они своими успехами на манеже обязаны Наполеону Фабри. До прошлого года в нашем цирке работала и его внучка Эльвира Пюбасет-Дельбоске. Славная династия продолжается: на советском манеже и сейчас выступают правнучки замечательного артиста и педагога, жонглеры на лошадях Тереза и Татьяна Дельбоске.

С. КУРЕПОВ И. ФРИДМАН




Количество пользователей, читающих эту тему: 0

0 пользователей, 0 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования