ГОЛОДНАЯ ЭКСЦЕНТРИКА
Эксцентрика, по мнению составителей некоторых словарей, это художественный приём заострённо-комедийного изображения явлений действительности.
По мнению других, эксцентрика, это жанр театрального, циркового или эстрадного представления, построенный на использовании художественных эксцентрических приемов. Например, в цирке, использование бытовых предметов как музыкальных. То есть «музыкальная эксцентрика», или «акробаты эксцентрики».
Е. М. Кузнецов, выступая оппонентом данного мнения, использует высказывание исследователя эстрады и цирка начала прошлого века Г. Фрежевиля: «Необходимо помнить, что выражение «эксцентрик» не обозначает собой отдельной специальности в области малых жанров, как, например, выражение «жонглер» или «эквилибрист», но определяет лишь манеру исполнения, тот стиль, в котором развивается тот или иной жанр. Жонглер, прыгун, разговорный клоун, наконец, инструменталист - все они одинаково могут быть эксцентриками: это определение в каждом из названных жанров, выражает тенденцию к преувеличенной пародии. В своем внешнем облике и своих поступках эксцентрик стремится отойти от обычного круга нормальных представлений, нарушить привычный здравый смысл, казаться фантастическим существом, противостоящим всем общественно-социальным классовым группировкам и утверждающим единственно свою логику, внелогичную логику маниаков и тихопомешанных» /Кузнецов Е. М. Цирк. С.294/.
А вот Ю.А. Дмитриев возвеличивает эксцентрику до уровня специфики циркового искусства. «Конечно, как и всякое высокое искусство, цирк многообразен, но эксцентрика всегда лежит в его основе, она, если угодно, форма цирка, без нее он невозможен, как стихи без рифмы, театр без диалогов, живопись без красок» (Дмитриев Ю. А. Эстрада и цирк глазами влюбленного. С.182). Такое мнение вызвало протест у многих оппонентов, особенно тех, кто считает эксцентрику художественным приемом заостренно-комедийного изображения. «Нельзя же весь цирк превращать в клоунаду».
Так что же это такое, эксцентрика?
Прийти к какому либо решению помогут слова В. И. Ленина, который, на мой взгляд, как бы мы к нему не относились, высказал очень верное мнение об эксцентрике.
«Тут есть какое-то сатирическое или скептическое отношение к общепринятому, есть стремление вывернуть его наизнанку, немножко исказить, показать алогизм обычного.
Замысловато, а – интересно!» (Горький В. И. Ленин).
Итак, если из высказывания Фрежевиля взять слова, которые характеризуют эксцентрику как тенденцию к «преувеличенной пародии» и «внелогичной логике», а из Ленинских «вывернуть наизнанку» и «показать алогизм обычного», то можно сделать следующий вывод.
Эксцентрика - «вне центра». Но, чтобы сказать о чем то, что это «вне центра», надо знать этот центр. Слова «вывернуть наизнанку» делает их связь обязательной и может быть названа алогизмом «обычного», или алогизмом логичного, «общепринятого». А если изменить порядок слов, то мы получим известную «логику алогизма». Эксцентрика амбивалентна в обязательном их взаимодействии. Что же касается тенденции эксцентрики к «преувеличенной пародии», то это делает ее не чем иным, как инструментом, с помощью которого создаются пародийные произведения.
А теперь о том, как пользоваться этим инструментом.
Возьмем, к примеру, репризу Карандаша, где он, пародируя канатоходцев, шел по проволоке-веревке, разложенной на манеже. В руках у него вместо веера была... чугунная сковородка. Это было, как вспоминал клоун, очень смешно. Смешно, потому что - алогично. Здесь мы видим комизм сходства предмета с предметом.
В чем же заключается логика для оправдания использования предмета не по назначению? Мы знаем, что некоторые предметы могут быть сходны по единичным признакам - по форме, весу, цвету, издаваемому звуку. Сходство и будет логикой для их возможного использования. Стало быть, можно заменить сковородку на какой-либо другой предмет, ну, хотя бы, на теннисную ракетку? Как бы и сходства больше, но смеха почему-то меньше. Почему? Теннисная ракетка и сковородка напоминают веер по форме. Но чем больше будут они отличаться от веера во всем остальном, тем больше комизма. Легкая изящная ракетка ближе к вееру, чем тяжелая чугунная сковородка. Стало быть, логика идет от сходства, а алогизм - от контраста. Отсюда можно сделать следующий вывод: процентное соотношение логики (сходства) и алогизма (контраста) может предопределить смеховую реакцию зрителя. В общем, чем дальше от центра, тем смешнее.
В заключении стоит отметить, что зарождение любого вида искусства, да и любого изобретения, будь это в технике или моде, имеет эксцентрическую видимость в силу своей новизны и необычности. Это некий алогизм, который находится в стадии поиска своего логичного подтверждения. Суть этого явления можно понять, прочитав книгу Лессинга «Лаокоон или о границах живописи и поэзии». Там автор анализирует первичность создания: в поэзии мифа об истории семьи Лаокоона, борющаяся с удавом, или же статуи на ту же тему. Интересно, что было вначале, колесико, сделанное гистрионом-акробатом, или колесо для тачки. Вообще-то это для нас не так важно. Главное, что алогичное действие акробата нашло свое логичное и вместе с тем смешное обоснование «Смотрите, он колесом пошел». Кино создавалось из бегущих на полях бумажных страниц смешных человечков. А такое новшество в балете, как мужчины на пуантах, тоже смотрится довольно комично. В цирке мужчины стали осваивать "женские" жанры, а женщины, "мужские".
Со временем, если можно так сказать, первоначальный эксцентризм становится классикой, азбукой какого-либо творчества и уже не вызывает комизма. К этому привыкли и воспринимают как естественное явление. А что-то вообще уходит или же остается в рамках своего эксцентризма. Например, трюки эксцентрической акробатики или музыкальной игры на бытовых предметах. Но сегодня и они исчезли.
Так получилось, что на современном этапе первоначальная эксцентрика, ставшая классикой, заметно изголодалась и требует эксцентрику на саму себя. Вы посмотрите, что делается вокруг. Такое впечатление, что эксцентрика покинула манеж и смотрит голодными глазами на артистов цирка из зрительного зала. Не случайно основным материалом для реприз стал приглашенный зритель. Но эта тема для другой статьи. А эту хочу закончить словами К.С. Станислаского: "Подлинный артист горит тем, что происходит кругом, он увлекается жизнью, которая становится объектом его изучения и страсти, с жадностью захлебывается тем, что видит, старается запечатлеть получаемое из вне не как статистик, а как художник, не только в записной книжке, но и в сердце".
А может быть прав был Л. Енгибаров, определив эксцентрику как мировоззрение?
Кандидат искусствоведения Е. П. Чернов