Журнал Советская эстрада и цирк. Декабрь 1985 г.
Дуэт директора и режиссера
От великого до смешного здесь шагов пять: если отвернуться от моря — совсем рядом цирк. Море, с его вечными тайнами, переменами настроений и цвета, — это реальность.
А цирк с современной планировкой, яркой мозаикой, висячим садом, фонтаном, диковинными рыбами, выложенными на каменном полу фойе, да и не только цирк, а весь пейзаж вокруг, неправдоподобно зеленый с орнаментом из роз — это только похоже на реальность, как будто ты допущен пожить в грандиозных театральных декорациях. И привыкнуть к этому, как к городскому пейзажу, по-моему, нельзя. Интересно, привык ли к этому вечному празднику директор цирка Беляевский?
— Больше, чем 62—63 спектакля в месяц делать нельзя, — сказал Алексей Трифонович Беляевский, — изнашиваются штаты, изнашивается само здание. А ремонт!.. С ремонтом всегда трудно...
Оглушительная проза! Надо было сразу спросить его, в какие часы ему больше нравится море — утром или вечером, а не начинать с прозаического вопроса: «Ну, как жизнь?» Ведь для директора цирка жизнь в разгар сезона — это аншлаги, выполнение плана и т. д.
Так вот, эти 62 спектакля, наверное, войдут в анналы цирковой экономики как «сочинский эксперимент». С прошлого года Сочинский цирк предложил показывать в разгар сезона одновременно не одну, а две разные программы. Предложение разумное. Почти каждый человек, отдыхающий в Сочи, бывает хоть один раз в цирке. А если там не одна, а две программы? Скорее всего, он придет еще раз, тем более, что атмосфера в цирке приятная, и тем более, многие отдыхают с детьми. Расчет оправдал себя. И раньше летние программы в Сочи шли с аншлагами, теперь этих аншлагов, видимо, стало вдвое больше. Хотя, не вдвое!..
Беляевский упомянул, что раньше одна программа больше чем 52 спектакля делать не могла.
Как — 52?! Даже если цирк работает нормально и с успехом, выступлений в месяц около сорока. Но в Сочи дела шли очень хорошо. Попробовали больше сорока представлений — опять цирк полон, и артисты не жалуются, работают. Добавили еще. Опять зритель идет. Артист терпит, но работает. Значит, бывали месяцы, когда количество выступлений достигло этой рекордной цифры — пятьдесят два. Практически каждый день два выступления.
Однако не Беляевский придумал так сильно загружать артистов. И мое изумление по поводу пятидесяти двух спектаклей в месяц не было непосредственным. Просто иногда известные уже факты вдруг заново поражают, когда с ними сталкиваешься конкретно. Точно так же от сорока до пятидесяти спектаклей дают программы коллектива Игоря Кио, коллектив «Прометей» Волжанских и некоторые другие и вовсе не в Сочи. Но, очевидно, 52 выступления было тем пределом, после которого артисты уже не выдерживали, и Беляевский говорил, что и сам цирк не выдерживал. Режим работы персонала был рассчитан на обслуживание одного представления в день.
И вот тогда появилась идея — взять две программы. В итоге: в прошлом году вместо 1 миллиона 87 тысяч рублей — 1 миллион 250 тысяч, и зрителей было на 90 тысяч больше. А артисты — одни отдыхают днем, другие — вечером.
Когда несколько цирков неопределенно долгий срок находятся на капитальном ремонте, удвоенная программа Сочинского цирка стала заметным подспорьем для увеличения общего процента выполнения плана по системе цирков. Как будто все прекрасно. Администрация Союзгосцирка довольна («К Сочинскому цирку мы относимся особенно внимательно!»). Маленьких неразрешимых проблем внутри самого цирка прибавилось. Но это уже заботы только директора и главного режиссера — Беляевского и Карпманского.
Во-первых, гостиница. С ней всегда нелегко. Потому что у каждого артиста, который едет в Сочи (удивительное явление!), оказывается вдвое больше детей и ближайших родственников, чем было бы, если бы он гастролировал в Архангельске. А тут к тому же две программы. Выручает то, что артисты цирка — это особая категория людей, — они почти на все согласны. В первые три дня будут ночевать в красном уголке, а дальше все утрясется. Гостиница не резиновая, но безразмерная. Как писал Чехов в своем «Списке лиц, имеющих право на бесплатный проезд по русским железным дорогам»: «Названным пассажирам дозволяется ехать стоя. Правление же Либаво-Роменской дороги разрешает им также, буде угодно, лежать под скамьями или висеть на крючках...»
— Очень внимательно относимся к Сочинскому цирку, — повторяют в Союзгосцирке, — ведь это как наша летняя столица. Даем лучшие программы.
— Дают, — подтверждает Карпманский, — заранее за полгода договариваемся. А перед самой премьерой выясняется, что вот этого номера, например, может не быть...
Сказал он или это послышалось? Наверное, послышалось, потому что утренник уже начался, и сезонный оркестр «нажаривает» твист для медведя-антиподиста.
Но Беляевского беспокоило другое: то, что работа в Сочинском цирке — сезонная для его штата. Сезон длится девять месяцев и все-таки это считается сезон. И когда он кончается, большинство сотрудников уходит из цирка, остается небольшая группа администрации и людей, которые будут поддерживать порядок в здании. Хотя сотрудники не требовательны чрезмерно, скажем так, и с удовольствием продолжали бы работать за скромную зарплату.
А сейчас? Та же скромная зарплата, но не постоянная. И все-таки желающие работать сезон находятся. Святая любовь к цирку? Не только. Униформисты, например, как правило, молодые люди, которым хочется несколько месяцев пожить у моря, молоденьким билетершам — тоже. На этой сезонной работе они получают зарплату и крышу над головой.
Мы справедливо горим негодованием, когда программа плохая, номера слабые. Это зрители видят сразу. А если номера хорошие, но недостаточно профессионально и слаженно работают остальные службы цирка — оркестр, униформа, кордебалет, осветители и т. д., зрителям это меньше заметно, зато ощутимо артистам и чувствительно для режиссера.
Что такое сезонный оркестр? Условия работы незавидные. Коллеги из варьете или ресторана усмехаются. Играть в цирке? Да это же два представления подряд «дудеть», а в воскресенье — три. Но музыканты соглашаются, видимо, из-за той же самой крыши. Оркестр случайно возникший и уже обреченный... Что было за день до премьеры! За два утра репетиций (вечерами были спектакли первой программы) прошли всю партитуру второй программы, да еще нужно было точно запомнить, какой именно темп, где замедлять и насколько, почувствовать особенности каждого номера. Они старались. Но как было тяжело и для них и для артистов. Спустя некоторое время все сладилось, пошло, и уже до конца гастролей от них понадобится только огромная выносливость и немного добросовестности.
— Нужен постоянный оркестр из местных музыкантов. Тогда и проблемы гостиницы стали бы менее острыми, — вздохнул Беляевский. — Если бы только мне разрешили взять на постоянную работу музыкантов!.. Пусть в межсезонье, даже на половину зарплаты! Мы сумели бы им компенсировать, заключая договора с санаториями на проведение музыкальных вечеров...
Когда смотришь сочинские программы, и зрители в зале всегда благожелательны, то все мелкие огрехи с оркестром, униформой, кордебалетом, запрограммированные штатным расписанием, это, скорее, внутренние швы, видные за кулисами. Униформист не сумел быстро натянуть трос — коверный подольше потянет паузу, в оркестре кто-то сфальшивил, ну, устал, наверное, бедняга к десяти вечера, понять можно. Говорят, когда один известный трубач-виртуоз сыграл сольный концерт и его попросили повторить еще раз на другой день, он ответил, что сможет сделать это только через две недели. Цирк, конечно, не требует такого безупречного мастерства оркестрантов. Но как болезненно относятся артисты к любой мелочи, которая возникла и помешала в сегодняшнем выступлении, какого дополнительного напряжения это от них требует! И начинаешь сомневаться в разумности этой экономии и непогрешимости сложившихся правил. В самом деле, неужели нельзя доверить директору и режиссеру рациональное комплектование штатов цирка и определение размеров вознаграждения в соответствии с трудом. Они знают, с какой «бригадой» им сегодня лучше всего работать. В конце концов, от замысла режиссера зависит, кто нужен данному цирку и вообще и в данной программе: пять балерин, три вокалиста или два флейтиста. Но почему-то нужно вертеться в круге, очерченном инструкциями и циркулярами в самых простейших ситуациях, когда вышестоящему руководству достаточно было бы положиться на деловые и творческие данные администрации цирка.
А что касается кордебалета, то как раз в этот момент они пробегали на улицу. Их участие в спектакле закончилось, они были свободны. Режиссер проводил их глазами, стоя в дверях кабинета.
— Было бы неплохо сделать еще одни выход кордебалета во втором отделении, мелькнула одна идея...
— Почему нет! Милые девушки, прямо с рекламных роликов аэробики...
— Ну да,— подтвердил Карпманский, — лучшие из танцующих медработников.
— !!..
— Не удивляйтесь. У нас танцуют медработники.
Да, экономика цирка не всегда в ладу с искусством. Можем ли мы себе представить театр оперетты с самодеятельным балетом или балетный спектакль без сценографа? Конечно, в цирке главное — сами номера, и никто вам не мешает иметь в конвейере только отличные номера,— считают составители штатного расписания и экономисты,— первоклассным должен быть сам цирк, а не балет в нем.
Согласимся, что это вспомогательные части циркового спектакля, и, наверное, можно сделать вообще спектакль без балета. А можно и без оркестра — под фонограмму. А оркестр упразднить. А если собрать все силенки, то можно и без униформы справиться. Все можно. А можно и вообще в цирк не ходить. Кстати, многие так и делают. Может, это у них и началось оттого, что оркестр оглушал, кордебалет был самодеятельный да и номера не все лучшего качества. И мнение о цирковых программах в каком-то данном городе уже сложилось...
Мы все за разумную экономию средств. Но все-таки, наверное, надо учитывать, о каком цирковом предприятии идет речь — убыточном или дающем значительную прибыль. И вряд ли нужна уравниловка при составлении штатного расписания и сумм постановочных расходов.
Кстати, может быть столь жесткие финансовые рамки для Сочинского цирка имеют причины? Скажем, была уже лихая гусарская растрата постановочных средств, И потому ожадневшее руководство Союзгосцирка вообще решило им не выделять постановочных средств? Нет, не было ни того, ни другого. И в доказательство, торжествующе улыбнувшись, Карпманский вынимает из ящика стола документ, из которого ясно, что постановочные средства на спектакль, посвященный 40-летию Победы, были отпущены и потрачены в сумме 120 (прописью — сто двадцать) рублей. К слову, эта программа получила вторую премию на смотре—конкурсе спектаклей, подготовленных к знаменательной дате.
А сколько тратят на постановку спектаклей в некоторых других цирках? И мы с Карпманским стали размышлять о том, сколько нулей придется добавлять к числу 120 — один... два... три?
Остановившись на этом предположении, мы с удовольствием выдержали паузу. Оркестр тоже смолк.
— Ну, а больше, чем 120 рублей вам бы дали!
— Дали бы, конечно. Но я бы не взял, — сказал Карпманский.
— Где бы я их потратил? Здесь нет ни одного театра и, значит, мастерских, где можно сшить костюмы, заказать что-нибудь несложное из бутафории. Нет и Теапроката. Для программы к 40-летию Победы морскую форму для некоторых статистов пришлось искать по всему побережью.
И вот тут выяснилось, что в Сочи совсем «не райская» жизнь. Только сначала казалось, что здесь просто: приезжает хорошая программа, народ валом валит, и в кассу Союзгосцирка идут огромные отчисления.
Особенно трудно здесь зимой. Приезжих гораздо меньше и тем более — отдыхающих с детьми. Если в цирке плохая елка, они не будут ходить. Вернее, приезжать. А какая елка — узнают мгновенно. В прошлом году на елках побывало около 75 тысяч детей. Пароходами из Одессы, совершавшими двухнедельные круизы, в Сочи прибыло на каникулы около тысячи ребят. Приезжают из других городов, из соседних республик.
Ефим Аронович Карпманский оказался хорошим «мастером зимних пейзажей». По его рассказу сразу можно было представить и пальмы в шапках из снега, и пароходы в порту, и как детишки в шарфиках спускаются по трапу, и свинцовое небо над морем. Наконец-то речь зашла о море!
Но поговорили-поговорили, помечтали-помечтали и разошлись. Директор идиллически помечтал о том, что хотя бы 50 процентов штата было бы на постоянной работе. Режиссер — об оркестре, бутафорах, лучшем оснащении цирка.
Сочинский эксперимент продолжается. И задуман он очень разумно. Программы «Цирка зверей» Филатовых и «Прометей» Волжанских шли прекрасно. Люди, выходя из цирка, говорили, что надо сразу же взять билеты на вторую программу. И по-моему, каждую можно было смотреть не по одному разу. Почему бы и в других городах не попробовать показывать одновременно две программы? Зрители охотнее будут ходить, сравнивать. И у артистов, и у Союзгосцирка в этом должна быть заинтересованность. Но надо только обеспечить лучшие условия и для цирка, и для тех, кто в связи с этим начинает больше работать. Полученная прибыль компенсирует затраты. Сделать это можно, если более гибко решать финансовые и штатные проблемы. Ведь сегодня ясно, что давно сложившиеся отношения между цирком и экономикой уже сильно устарели...
НАТАЛЬЯ РУМЯНЦЕВА