Программа прославленной династии Филатовых
Мы очень любим цирк. Программа прославленной династии Филатовых, как всегда, доставила нам огромное удовольствие. Больше всего запомнилось выступление Валерии Филатова с леопардами. Мы впервые увидели хищников без клетки.
Думаем, что не только нам, но и еще очень многим интересно было бы прочитать в вашем журнале о работе Филатовых-младших. Хотелось бы с вашей помощью ближе познакомиться с ними.
Всего вам хорошего.
Семья ЛЯХОВЕЦКИХ — преподаватель вуза, инженер и лаборантка.
Редакция журнала получила еще несколько писем, авторы которых просят рассказать о дрессировщиках ФИЛАТОВЫХ. Выполняя их желание, публикуем очерк ГАЛИНЫ МАРЧЕНКО
Удава звали Катькой... Он лежал в длинном деревянном ящике под стеклянной крышкой на большой грелке. Это был теплый, разогретый удав, приятный на ощупь. Я же так боялась до него дотронуться! Мне он казался холодным, липким, скользким. Вообще о змеях я самого невысокого, лучше сказать, неприятного мнения. И вот уже не в первый раз дрессировщик Валерий Филатов пытался меня переубедить:
— Посмотрите, какая красивая головка.— И показал мне голову другого удава, доверчиво лежащую у него на ладони. Наверное, ее можно было назвать красивой — небольшая, изящная, с туманно-прозрачными глазами, но все-таки змеиная головка. Валерий, однако, так ласково любовался ею. Неужели он забыл, как несколько лет тому назад восьмиметровый удав бросился на него во время представления на манеже и очень быстро сумел заглотать руку? Только благодаря помощи нерастерявшегося Валентина Ивановича Филатова и служащих, руку удалось спасти, но месяц Валерий Филатов был болен. Огромного удава сдали в зоопарк.
— К третьему ящику не подходите! Там лежит Злючка, и от него лучше держаться подальше, — предупредил Валерий. — Как-то я с ним так же мирно общался, а он вдруг захватил мою кисть и тут же окольцевал руку. Пришлось звать на помощь...
Да, попробуй забыть — живо напомнят. И что за удивительные люди дрессировщики? Ведь Валерий любит и этих своих удавов. И на представлении дает нам возможность полюбоваться их бесшумным скольжением, этой переливающейся пластикой, замысловатыми рисунками змеиной кожи. (На несколько секунд даже можно представить себя охотниками за анакондами на далеких болотах Бразилии.) Когда Валерий пускает удава Катьку на барьер, а потом к зрительским креслам, не все поджимают ноги. К удаву начинают тянуться и руки. Их, видно, протягивают натуры любознательные, романтические. Они хотят воспользоваться случаем, потрогать живого удава, запомнить это ощущение. К этому располагает и сам дрессировщик, его дружеская общительность. Он вроде говорит нам:
— Видите, я держу его в руках, а теперь и вы можете попробовать.
Потом он заберет удава на середину манежа и изысканным движением, словно дорогое боа, намотает удава двумя кольцами себе на шею, на самое опасное место у человека... И что за люди дрессировщики?!
В этой статье я хочу рассказать о дрессировщиках Филатовых, наследниках знаменитого в цирке Валентина Филатова, создавшего «Медвежий цирк». Это его дочери — Людмила и Татьяна, их мужья — Валерий и Александр и пробующая выступать как дрессировщица тринадцатилетняя Юля, дочь Людмилы и Валерия.
Почти весь прошлый сезон они работали в Москве, в цирке на Цветном бульваре.
Начинаю я статью с одного вечера, когда Валерий после представления взял меня с собой на вечерний обход животных. После удавов мы зашли в комнату, которая была словно кусочком Африки. Нет, там не было жарко, но в клетках сидели большие красно-синие попугаи ара, белые попугаи какаду и обезьяны.
— Необычное сочетание, — объяснил Валерий. — На свободе обезьяны охотятся на попугаев. Здесь те и другие в клетках, но однажды недосмотрели, и обезьяна, забравшись к попугаю, повыдергивала у него перья...
А ведь они у Филатовых вместе работают! Можно сказать «сослуживцы». Я видела на репетиции всех на одном манеже — попугаев, обезьян, собак. И леопарды у них выступают с лошадью. А как, оказывается, нужно быть настороже! Природа все время пытается восстановить статус-кво (существующее положение).
Мы прошли к леопардам. Их четыре в четырех клетках — Малюта, Шах, Пират и Сид. С тремя Валерий работает, четвертого — готовит к работе. До чего же хороши, красивы леопарды! И сколько в них достоинства, спокойной независимости — принцы крови, да и только! Здесь, в клетках, как сообщил Валерий, каждый из них считает себя на своей территории и каждый, так сказать, остается самим собой. Уже по прежним наблюдениям и рассказам Филатова я поняла, как осмысленно и гармонично поведение леопардов, это — личности из зверья.
— Не испугайтесь, если они среагируют на вас, — предупредил он.
Но где там?! Они не обратили на меня почти никакого внимания. Никто из них даже не шелохнулся, но все леопардовы глаза устремились на Валерия. Вот это был пронзительный взгляд!
Они смотрели ему прямо в душу, в мысли, в настроение. В леопардовых глазах трудно прочесть любовь. Но то, что они его уважают и признают, — это уж без сомнения. Валерий подошел близко к клеткам, и мне стало интересно, чем же он ответит на этот взгляд?..
С Валерием очень приятно общаться, разговаривать, привлекает к нему его врожденная интеллигентность, такт, скромность. Но это для людей, а для леопардов? Он очень интересно раскрывается в отношениях со своими подопечными. От него словно исходит ясная, спокойная, непреклонная сила, которую, очевидно, хорошо чувствуют леопарды. Впрочем, верно ли такое разделение восприятий? Может быть, леопарды тоже ценят его врожденную интеллигентность?
Но нас, людей, как правило, во всех ситуациях, даже в работе артиста с животными, прежде всего интересует человек, проявление его человеческих качеств, конечно, при условии, что эти качества интересны, что человек — личность. Именно таков дрессировщик Валерий Филатов. На гастролях в Москве он обратил на себя особое внимание.
На манеже Валерий Филатов сразу же располагает к себе. Он очень артистичен, обаятелен, элегантен. Он словно талантливый киноактер, выступающий в роли дрессировщика. Так кажется еще и потому, что начинает он свое выступление эффектно — словно в приключенческом фильме. Верхом на рослом скакуне он вылетает на манеж, а перед ним через спину лошади перекинут живой леопард. Сколько мальчишек (да и девочек в джинсах), мечтая о невероятных приключениях, представляют себе нечто подобное — вот так легко мчаться на скакуне, да еще с леопардом, преданным как собака. И весь номер, все эпизоды его сделаны остроумно, легко, с изяществом и юмором. Никакой растянутости, скучной медлительности, никакого принуждения животных. Здесь все в ином качестве, в иной атмосфере. Валерий подчеркивает не «зверство», а дружелюбие своих леопардов. Они у него как ручные, он их сумел приручить. В его обращении с ними взаимопонимание, почти дружеская непринужденность, шутка. Дрессировщик словно играет со своими подопечными, только элементы этой игры — элементы виртуозной дрессуры, мастерства, профессиональной изысканности.
Стоит вспомнить прыжок леопарда с высокой тумбы с расстояния на Валерия, как на добычу. Или то, как на скачущей лошади мчится леопард, вцепившись в ее шею (шея предохраняется попоной), как укладываются звери на лежащего Валерия, как прыгают с тумбы на лошадь, в огненный обруч или как тянет Валерий леопарда за хвост по манежу, как другой слизывает мясо с его ладони, как в финале он держит леопарда на своих плечах, целует его морду. Валерий Филатов действительно настоящий артист. Он может легко передать нам свое состояние, заразить своим отношением, сыграть многократно отработанный момент, как в первый раз, и находчиво обыграть непредвиденную случайность, будто она запланирована заранее. (За всей этой увлекательной легкостью на манеже — терпеливый, напряженный труд на репетициях.)
Репетиции Валерия Филатова — своеобразный, интересный спектакль, интересный еще и потому, что «момент истины» у дрессировщика как раз на репетиции. Здесь животные, как они есть, каждый со своим характером, манерой поведения, особенностями. Валерий разговаривает с ними, и, кажется, они вполне его понимают. Шимпанзе Отелло — активный, задиристый, прямолинейный. Пристал к маленькому пуделю, потом стал гонять по манежу попугаев ара. Валерий, занимаясь с другими, попутно и его увещевает:
— Что ты пристал к маленькому? Не надо его пугать, Отелло! Оставь его в покое... Отелло, прекрати! Ара — это небезопасно! Не доводи их, они могут тебе ответить.
Когда же рассерженный попугай ущипнул Отелло своим сильным клювом и тот завопил, Валерий резюмировал:
— Ну, вот видишь! Я же тебя предупреждал.
Шимпанзе Дездемона, наоборот, ходит такая отрешенная,
погруженная в себя, вся не от мира сего, но это у нее только маска. Она так и ищет слабинку у кого-нибудь, чтобы напасть. У Валерия поцарапана щека, и это ее рук дело.
На представлении леопарды у Филатова в ошейниках и на тонких цепочках. Некоторым это не нравится. Дескать, нарушение этикета, не по-леопардовски это — быть в ошейнике и на цепочке. Цепочка несколько мешает и восприятию свободных пластичных прыжков леопарда. Но зато нет прутьев клетки, которые тоже мешают и разделяют нас с хищниками. Возможно, это переходная форма в дрессировке к тому времени, когда дрессировщик выйдет на манеж со своим «штатом» свободно и мы, зрители, отнесемся с полным доверием к нему и его власти над хищниками. «Переходная» прежде всего для нас, зрителей, ибо и теперь у Валерия Филатова есть много гарантий нашей безопасности, в том числе леопарды выдрессированы у него так, что за барьером для них нет территории. Но как бы среагировали мы, зрители, выпусти он на манеж свободных леопардов?
...Артистом цирка Валерий стал вроде бы случайно, «по семейным обстоятельствам». Он полюбил Людмилу Филатову, женился на ней, и через неделю был уже зачислен ассистентом.
Иногда кажется, что талантливые люди не только сами ищут свою профессию, но и профессия ищет их. Похоже, что именно так было и в случае с Валерием.
Постепенно новый, незнакомый мир становился своим, привычным. Впервые на манеж Валерий вышел вместе с Людмилой в номере с обезьянами, попугаями, потом с удавами. Менялись города Советского Союза и далеких стран, но каждый день начинался одинаково: с девяти утра уже в цирке — занятия и репетиции с животными, решение множества каждодневных проблем, вечером — представление, иногда их два в день, в субботу и воскресенье — по три.
Людмила выступает вместе с Валерием, она — его первый помощник даже с леопардами.
— Вы и не представляете, как связаны мы с животными, как зависим от них, — говорит Людмила. Если только мы не в цирке, а позволим себе пойти в гости, в театр, то не оставляет беспокойство: как они там? Если вырываемся в отпуск на две недели, то сколько раз за это время позвоним справиться, все ли в порядке с животными. И совсем это не значит, что мы не доверяем нашим служащим, они у нас хорошие и добросовестные люди. Еще папа говорил: «Вы берете на работу не служащих, вы берете новых членов семьи». Мы и теперь выполняем этот папин совет, как и все другие его советы. Но ведь животные, они как дети, могут заболеть, могут сотворить что-то непредвиденное... Не так давно у нас погибли две пумы от чумки...
Слушать рассказы Людмилы и Валерия очень интересно. Речь идет о леопардах, пантерах, удавах, обезьянах, попугаях, медведях, а за стенами цирка Москва, Цветной бульвар.
В гримерной Людмила и Валерий проводят больше времени, чем в своей квартире на Ленинградском проспекте. Оба они доброжелательны, гостеприимны, и к ним любит заходить разный цирковой народ. Заглянула на чашку чая давнишняя цирковая медсестра Нина Ивановна — человек, всей душой преданный цирку, и милая, занятная женщина.
— Подождите, — остановила она мою руку, — не трогайте печенье, нужно кое-что выяснить. Это же дрессировщики. Все животные им — родные существа. Для них ничего не значит, если обезьянки Отелло, Дездемона, Чита пили из этой чашки или ели из этой коробки печенье. Людмила, можем мы на этот раз быть спокойны? — шутит Нина Ивановна.
Много интересного рассказывает Людмила о своем отце и как о человеке и о методах его дрессировки. Людмила как живая филатовская энциклопедия, живой хранитель системы, она помнит все даты, события, наставления и требования Валентина Ивановича Филатова. В этой программе она — художественный руководитель. Я слушаю ее и перелистываю книгу Филатова (и А. Аронова) «Медвежий цирк», смотрю на его портрет на столике. У портрета — живые цветы. Сразу обращают на себя внимание глаза Валентина Ивановича — волевые, умные, внимательные.
— Папа не хотел, чтобы я и сестра Таня шли в цирк. Мы не были типичными «цирковыми детьми», не переезжали с родителями из города в город, а росли и учились з Москве у бабушки. Потом я поступила в техникум, а по вечерам бегала в цирк кормить медведей. Животные они коварные Смотрит на тебя этаким топтыжкой, а сам выжидает подходящий момент чтобы напасть. Как-то один из них сильно порвал мне руку. Поздно вечером пришел отец и спросил:
— Ну как, будешь работать в цирке?
— Да! — ответила я и со следующего дня начала.
Возможно, и не желая умом, сердцем Валентин Иванович передал свою любовь к цирку не только дочерям, но и внучке Юленьке.
— Дедушка рассказывал мне сказки, он их сам придумывал. Это были сказки про его цирковых животных — медведей, обезьян, попугаев, слона...
Юле — тринадцать лет. Это милая, живая общительная девочка, и она хочет быть дрессировщицей. В Москве уже состоялись ее пробные выступления.
— Я люблю всех животных, — говорит Юля, — но самые мои любимые это — лошади, собаки, обезьяны.
— Ей было семь лет, — вспоминает Валерий. — и она зашла в клетку к семилетней пантере. Та тут же вскочила, поставила ей лапы на плечи и облизала ее...
Почти рядом по коридору — гримерная Татьяны и Александра Филатовых. Они выступают с собственно «Медвежьим цирком», с теми знаменитыми филатовскими медведями, которых можно считать самой «очеловеченной» породой из всех других пород животных. Этот аттракцион прославил Валентина Филатова во всем мире. Его медведи плясали, играли в оркестре, дрались на ринге, катались на роликах, самокатах, разных велосипедах и самое потрясающее — на мотоциклах: двухколесных и трехколесных с коляской. Во время гастролей в ФРГ, в Штутгарте, за рекламный проезд по улицам города на трехколесном мотоцикле, в коляске которого сидел Валентин Иванович, медведице Кате штутгартская полиция вручила водительские права международного класса!
Об аттракционе Филатова много писали, снимали фильмы. Он работал с ним более тридцати лет, и вот уже больше двух лет знаменитого дрессировщика нет в живых. Но созданный им «Медвежий цирк» все также с успехом продолжает свои выступления.
— Самостоятельно с медведями мы начали работать еще при жизни папы, — рассказывает Татьяна. — Он заболел, и на гастроли мы уехали без него. Сейчас в аттракционе много новых медведей, выученных нами уже после папы. Всего их у нас двадцать восемь. Раньше я удивлялась, как это папа так легко всех различает, знает по кличкам. Теперь это могу и я и Саша. Они ведь действительно все разные — и морды, и выражения этих морд, и фигуры, и характеры, и способности. Хотите убедиться?
Мы прошли к косолапым артистам. По бокам прохода стоят клетки, их двадцать восемь, и в каждой по медведю. И вправду, когда их видишь сразу двадцать восемь, убеждаешься, что все они совершенно разные. Хотя прежде медведи мне казались вроде бы на одно «лицо».
Кто же из них, однако, так замечательно катается на роликах? С мягкой грацией и изящной точностью объезжает огромный медведь расставленные пирамидки, и пресловутая медвежья неуклюжесть кажется нелепой выдумкой. И кто из них эквилибристы, боксеры, велосипедисты, мотоциклисты? Татьяна знакомит меня со своими «звездами манежа». На роликах, оказывается, катается Урал — большой, симпатичный, просто сказочный медведь. А самый маленький сейчас Тишка, он — «самокатчик», Вместе с Тишкой катаются Машка и Малышка.
— Мне их сосунками привезли,— говорит Татьяна.— А вскоре нужно было переезжать. В купе поезда я поместила маленькую дочку Валечку на полку, а рядом поставила в ящике двух медвежат. Манную кашу варила сразу на троих. Из соседних купе интересовались:
— Мы видели, что у вас ребенок, но кто же это так рычит?!
— Я считаю, что медведи — существа очень близкие к человеку, — продолжает она. — Они, например, понимают, что идут выступать, волнуются перед выходом и на манеже волнуются. На репетиции они ведут себя иначе. Недавно во время выступления медведь Дымка стал что-то путать, «задумался», и я его подправила. Он же так испугался, что оплошал, растерялся и с перепугу зацепил мне платье когтем, порвал его и едва не стащил с меня. Однако животные как дети! Работать, заниматься чем-то долго им быстро надоедает, и надо приучить их работать столько, сколько нужно.
Недалеко от медведей стоит слониха Рада. С ней Татьяна начала выступать в цирке. Теперь они показывают новую композицию. Очень хорошую, увлекательно, со вкусом и мастерством выстроенную. И слониха в ней работает без всякого принуждения и даже, кажется, с удовольствием. И Татьяна в роли дрессировщицы красива, женственна, смела и уверенна. Их номеру всегда сопутствует успех.
Слониха Рада — создание дружелюбное и деликатно воспитанное. Обрадовалась хозяйке, протянула ей свою ногу и хобот, закивала головой. У нее предлинные черные ресницы, но глаза печальные. Татьяна сказала, что, бывает, у нее текут слезы, она плачет. Может быть, вспоминает свою далекую Индию, откуда ее привезли совсем крошечным слоненком. Кто знает слони-хины проблемы?!
Мы стали ее угощать сахаром и булками, но вдруг раздался яростный лай. На слониху бросалась крошечная гладкошерстная собачонка, той-терьерчик. Неужели и всегда так?! Там, где слон, там и Моська. Но умная слониха была выше мелких препирательств.
— Рада узнает приближение своего выхода по музыке, — рассказывает о слонихе Татьяна. — Она начинает трясти головой, чтобы ей поскорее надевали оголовник — украшение на голову. Перед занавесом ждет, пока появится клоун, работающий перед нами, и сразу же идет на манеж, знает, что теперь — мы. И тоже волнуется перед выходом и во время выступления. Плохо, если в это время что-то ее испугает. Кто остановит рассерженного слона? Хотя обычно слоны по характеру добрые, благородные, привязчивые. Еще папа говорил об этом и, зная мой характер, решил, что начинать работу в цирке мне надо именно со слоном.
В гримерной артистку ждала ее институтская подруга. Они вместе учились в Московском педагогическом институте имени Ленина.
— Окончила инфак, — вспоминает Татьяна, — принесла родителям диплом, положила на стол и говорю: «А теперь я буду работать в цирке».
Сейчас Татьяна Филатова не только известная дрессировщица, но и видная общественница. Она парторг своей программы, избрана кандидатом в члены ЦК профсоюзов работников культуры.
Татьяна и Александр любят театр, балет. Смогли побывать несколько раз в Большом театре.
— Трудно попасть на то, что хочется. У нас ведь всего один свободный вечер в неделю, в цирке выходной/во вторник.
— А не хочется отдохнуть от цирка, от медведей, от представлений? — интересуюсь я.
— Хочется, — охотно соглашаются оба, — но только на неделю. Через неделю отдохнем — и нападает такая тоска по цирку, медведям, представлениям...
Что за люди дрессировщики?! Мне было очень интересно приходить в цирк, разговаривать со всеми Филатовыми, смотреть их представления, репетиции, знакомиться с их животными. Все это было так необычно, экзотично! И вместе с тем я поняла, как трудно быть дрессировщиком и даже просто служащим, рабочим при животных, как много для этого нужно. Здесь не только трудолюбие, и терпение, и любовь к животным, здесь необходимо гораздо большее. Это значит пустить в свою жизнь леопардов или медведей и отдать им в ней самое большое место, самое лучшее время.
В дни школьных каникул в день было по три представления, с утра до ночи в цирке, с утра до ночи с животными. Усталый Валерий пошутил:
— Из русского языка я теперь пользуюсь тремя словами — «ап», «але», «хоп», да и те иностранного происхождения...
«Во что душе обходится поэт...». Очень красиво сказано. А «во что душе обходится дрессировщик»? Звучит не так красиво. Ну а по существу?! Это тоже профессия из тех, что только по призванию, а призвание — это жизнь...
ГАЛИНА МАРЧЕНКО