Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Интересное и прекрасное в иллюзионном жанре


  • Авторизуйтесь для ответа в теме
В этой теме нет ответов

#1 Pavel Aydarov

Pavel Aydarov

    Дед

  • Пользователи
  • PipPipPipPipPip
  • 593 сообщений

Отправлено 07 October 2009 - 07:57

Интересное и прекрасное в иллюзионном жанре

Артур Шопенгауэр в своей работе «Об интересном» обращает внимание на ту особенность поэтического произведения, что кроме прекрасного, в нём имеет место и интересное. Эта особенность присуща далеко не всем искусствам, скажем, музыка, архитектура и пластические искусства не имеют начинки в виде интересного, они наполняются только прекрасным. Вывод Шопенгауэра о поэтическом произведении и о соотношении в нём интересного и прекрасного следующий: интересное представляет собой материю (или тело) произведения, а прекрасное — его форму. Можно это перефразировать и сказать, что интересное относится к содержанию, а прекрасное - к форме произведения.
Уточним, что же понимается под данными понятиями. О прекрасном Шопенгауэр пишет: «прекрасно всё, в чём познаётся какая-нибудь идея; быть прекрасным и значит именно ясно выражать идею» [2, с. 402]. Под «идеей» Шопенгауэр понимает некоторую неизменяемую сущность, постигаемую только созерцанием. Это созерцание свободно от всякого интереса, от любой заинтересованности. Созерцаемый объект в данном случае выходит из всех отношений к чему-либо, в том числе и из отношений с созерцаемым субъектом. Созерцаемое и созерцающий в данном случае сливаются в единое целое. В случае же с интересным всё наоборот, здесь субъект есть лицо заинтересованное: «слово «интересное» служит для обозначения всего, что приобретает сочувствие индивидуальной воли» [2, с. 403], «прекрасное состоит в достижении идей, познание которых происходит помимо закона основания (причинности — П. А.); наоборот, интересное всегда возникает из хода событий» [2, с. 403]. Можно ещё сказать, что интересное есть нечто субъективное: то, что одному интересно, другому может быть вовсе не интересно. И тот, кто находит что-то интересным, сознаёт, что для других это может быть не так. Прекрасное же имеет совершенно другой характер. И. Кант приписывал прекрасному характер «субъективной всеобщности», т. е. каждый человек, который что-то находит прекрасным, полагает, что это является таковым и для других. Заявлять же с категоричностью, что «то, что прекрасно для одного, прекрасно и для всех» мы не можем, ибо для этого нужны логические доводы, а суждение вкуса является не логическим, а эстетическим. Здесь мы выходим за пределы сферы логики. С этой точки зрения бессмысленным является вопрос «А почему тебе это нравится?» или «А почему ты это считаешь прекрасным?».
Шопенгауэр в своей работе даёт анализ на интересное и прекрасное только поэтических произведений. Однако было бы актуально проанализировать с этих позиций и другие виды искусства. В центре нашего внимания будет иллюзионный жанр.
Начнём с интересного. Когда Шопенгауэр связывает интересное с причинностью, то это вполне оправданно. Любой интерес сперва появляется, а потом удовлетворяется. Появление интереса — это причина возникновения потребности в её удовлетворении. Проиллюстрируем это. Когда в начале детектива происходит преступление, то у зрителя (или читателя) возникает интерес: кто же является преступником? В конце фильма или книги преступник найден, и этот интерес удовлетворён. Также в футбольном матче, если команды по силе равны, то возникает интерес: кто же выиграет матч? Окончательный счёт этот интерес удовлетворяет.
Теперь перейдём к иллюзионному жанру. Что же здесь рождает интерес зрителя?
Прежде всего сам трюк. Увидев на сцене фокусника, у зрителя возникает интерес: что же сейчас этот фокусник сделает? Однако если зритель видит трюк, который раньше уже встречал, то этот интерес уже отсутствует. Можно предположить, что чем меньше трюки встречаются у других иллюзионистов, тем больший к ним будет зрительский интерес.
Интерес зрителя к тому, какой именно будет показан трюк, по ходу выступления достаточно быстро удовлетворяется и уступает место другому: увидев что фокусник делает, возникает вопрос, как он это делает. Таким образом в сферу интереса уже попадает секрет трюка. Чем дольше секрет будет неразгаданным, тем дольше будет длиться этот интерес. Как ни странно, но интерес к секрету трюка возрождает интерес и к просмотру самого трюка, т. е. стремясь разгадать трюк, зритель будет с интересом просматривать этот трюк ещё и ещё. И только разгадав секрет трюка, зрительский интерес к просмотру трюка вроде бы должен иссякнуть.
Интересное в иллюзионных трюках тесно связано и с участием зрителей. Шопенгауэр об интересном пишет: «интересною называем мы драму или эпическое стихотворение тогда, когда события и поступки, о которых они повествуют, побуждают нас к участию в них... Судьба изображаемых лиц переживается нами тогда совершенно в том же роде, как наша собственная личность...» [2, с. 402]. Но если в литературных произведениях, кино, театре и т. п. возможно лишь внутреннее сопереживание, то в иллюзионном жанре участие зрителей в сценическом действии является вполне реальным. Также возможно и просто сопереживание, например, в трюках, которые связаны с опасностью (как правило, мнимой) для жизни и здоровья. В качестве примера здесь можно привести популярные среди иллюзионистов трюки с гильотинами. Тем самым, как сопереживание, так и реальное участие зрителей увеличивают интерес к иллюзионным трюкам.
Если бы иллюзионное искусство сводилось только к трюкам, то после разгадки секрета у зрителя не было бы никакого желания смотреть это ещё раз. Такова участь интересного, вот что об этом пишет Шопенгауэр: «произведения, ценность которых заключается в интересном, теряют при повторении, так как они не могут больше возбуждать любопытства к дальнейшей развязке, которая уже известна. Частое повторение делает их для зрителей пустыми и скучными. Наоборот, произведения, ценность которых заключается в прекрасном, выигрывают от частого повторения, потому что становятся всё более и более понятными» [2, с. 406].
Действительно, мы видим как зрители по много раз смотрят один и тот же детектив, заранее зная развязку. Аналогично, мы встречаем людей, которые с удовольствием смотрят выступление фокусника, хотя знают секреты многих демонстрируемых им трюков. Здесь мы имеем дело с прекрасным. Именно прекрасное, а не интересное притягивает в данном случае зрителя.
Иллюзионный трюк может быть прекрасен сам по себе, и зритель может непрестанно наслаждаться его эстетической красотой. Большая часть классических иллюзионных трюков являются именно таковыми: они пережили века и сколько бы ни раскрывались их секреты, зритель с удовольствием смотрит эти трюки снова и снова.
Прекрасное может также касаться формы иллюзионного номера. Здесь наслаждение вызывает уже не красота отдельного трюка, а красота номера. Чтобы создавать такие номера, необходимо вырабатывать вкус. Вкус и прекрасное связаны самым тесным образом. И. Кант об этом пишет: «Вкус есть способность судить о предмете или о способе представления на основании удовольствия или неудовольствия, свободного от всякого интереса. Предмет такого удовольствия называется прекрасным». [1, с. 154]. Прекрасный номер — это номер со вкусом, безобразный номер — безвкусица.
Также прекрасным может быть и исполнение трюка или номера. Один и тот же трюк в руках разных исполнителей смотрится по-разному. Это также, как одна и та же песня по-разному исполняется разными певцами. В исполнении одного артиста трюк может быть прекрасен, в исполнении другого — безобразен.
В своей деятельности артист иллюзионного жанра может делать акцент как на интересное, так и на прекрасное. Делая акцент на трюковой части, общении со зрителями, их сопереживании, артист делает ставку на интересное. Если этим всё и ограничивается, то артисту будет сопутствовать успех, но недолго. Такой артист подобен «царю на час». В обратном случае, когда акцент делается на прекрасное, артист может рассчитывать на долгую творческую жизнь, но без особого успеха. Поэтому уделять внимание в идеале следует обеим сторонам: и интересному и прекрасному. Только на этом пути возможно совмещение как успеха, так и долголетия.
Однако далеко не все направления иллюзионного жанра могут в равной мере совмещать интересное и прекрасное. Например, в таких направлениях как микромагия, ментализм, магия освобождения (Escape) по своей сути не может быть доминирование прекрасного: микромагия предполагает тесное общение со зрителями; ментализм относится к интеллектуальной сфере, а не к эстетической; магия освобождения также сама по себе акцентируется на интересном. Кроме того, акцент на интересное или прекрасное напрямую зависит и от места выступления. Так, скажем, на детских праздниках и на различных вечеринках, где зритель приходит не наслаждаться прекрасным, а повеселиться, акцент также должен быть на интересном. Этот акцент зависит и от индивидуальности исполнителя, ибо у одного есть талант создавать прекрасные номера, а у другого — развлекать публику. От своей индивидуальности артисту и следует отталкиваться: у кого что лучше получается, тот то и должен делать.
Следует сказать, что ориентация на интересное и прекрасное зависит и от уровня зрителя: чем выше у зрителя тяга к прекрасному, тем более он будет оценивать в номере именно этот компонент. Тяга же к интересному в зрителе заложена изначально, т. е. интересное способен находить каждый, но не каждый способен ценить прекрасное. Когда говорят, что искусство должно воспитывать зрителя, то это относится к прекрасному, а не к интересному. Собственно, прекрасное и есть отличительная черта искусства. Искусство, как говорил Л. С. Выготский, начинается там, где начинается форма, а форма имеет отношение только к прекрасному, интересное же относится лишь к содержанию.
Подведём итог. Интересное в сфере иллюзионного жанра относится к новизне трюков, их секретам, и к участию (или внутреннему соучастию) в них зрителя. Прекрасное относится к эстетической красоте трюка, к форме иллюзионного номера, а также к исполнению номера или трюка. Акцент исполнителя на интересном или прекрасном обусловлен множеством факторов: направлением жанра, в котором работает исполнитель; местом выступления; индивидуальными способностями, уровнем зрителя. Вместе с тем, независимо от того, делается ли акцент на интересное или на прекрасное, в любом номере должно присутствовать и то, и другое. Если в номере будет интересное с отсутствием прекрасного, то он не будет иметь отношения к искусству, а будет лишь видом простого развлечения, и как следствие этого — будет востребован лишь на протяжении очень короткого времени. Если же, наоборот, в номере станет присутствовать одно прекрасное, а интересное - отсутствовать, то этот номер не будет пользоваться спросом у публики.




ЛИТЕРАТУРА

1. Кант И. Критика способности суждения. - Спб., 2001.
2. Шопенгауэр А. Об интересном. - М., 1997.



Дальнейшая корректирока статьи на сайте aydarov.ucoz.ru/publ/interesnoe_i_prekrasnoe_v_illjuzionnom_zhanre/1-1-0-3




Количество пользователей, читающих эту тему: 2

0 пользователей, 2 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования