Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Журнал Советская эстрада и цирк. Июль 1981 г.

Советский цирк. Июль 1981 г. Советская эстрада и цирк.

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 9

#1 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 10:49

Журнал Советская эстрада и цирк. Июль 1981 г.

 

 

 

 

Всесоюзное бюро пропаганды циркового искусства

На вопросы нашего корреспондента А. АМАСОВИЧА отвечает директор Всесоюзного бюро пропаганды циркового искусства МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ ДОРН. —   Михаил Сергеевич, прошло два года с момента создания Всесоюзного бюро пропаганды советского циркового искусства. Расскажите, пожалуйста, чем занимается ваше бюро, каковы его перспективы!

—   Прежде чем рассказывать о нашей работе, хочу напомнить, что ранее в системе художественно-производственного комбината Союзгосцирка долгое время существовал отдел рекламы. В течение ряда лет отдел выпускал немало превосходных по своим художественным качествам плакатов, буклетов, сыгравших заметную роль в популяризации искусства манежа. Правда, в дальнейшем судьба этих изданий претерпела немало досадных изменений. Под влиянием «изысканных» новаций зарубежной моды они стали все более отходить от реалистического начала. Отдельные плакаты решались авторами в столь странной, условной манере, что зрители порой просто не понимали, что же на них изображено, и даже фамилии артистов писались такими замысловатыми, вычурными буквами, что прочесть их было почти невозможно. Сейчас у нас создан художественный совет, в который вошли такие авторитетные мастера живописи и графики, как народные художники РСФСР Б. Успенский, А. Яр-Кравченко и другие видные специалисты в области изобразительного искусства. Благодаря их квалифицированным советам и консультациям наши плакаты стали эстетичнее, содержательнее, их полиграфическая культура поднялась на более высокий профессиональный уровень. Однако создавая наше Всесоюзное бюро пропаганды, мы думали не только о выпуске плакатов и буклетов для отдельных номеров и аттракционов, но прежде всего о том, чтобы значительно расширить наше поле деятельности. Речь идет о целом комплексе разнообразных мероприятий, нацеленных на активную пропаганду циркового искусства. —   Не могли бы вы пояснить вашу мысль! Что вы имеете в виду под «комплексом мероприятий»!

—   Дело в том, что искусство цирка, на мой взгляд, еще недостаточно широко и интересно освещается на радио, в программах телевидения, в документальном кинематографе. Я не хочу сказать, что цирк совсем уж обойден вниманием. Но то, что рассказывается о нем, бывает подчас недостаточно квалифицированно. Да и рассказы эти ведутся от случая к случаю. А потому совершенно необходимо, чтобы наше бюро пропаганды выступило своеобразным посредником между работниками средств массовой информации и мастерами циркового искусства. Мысль свою поясню таким примером. Минувшей зимой по телевидению с огромным успехом прошла передача «Это было недавно». Герой Социалистического Труда, народный артист СССР Сергей Владимирович Образцов рассказал зрителям о своих коллегах, с которыми он — известный кукольник — выступал в молодые годы на эстраде. Какой живейший интерес у всех нас вызвало выступление «короля смеха» Владимира Хенкина, а как блистательно прозвучали импровизации знаменитого в свое время композитора и джазового пианиста Александра Цфасмана! Это были поистине уникальные кадры, познакомившие сегодняшних любителей искусства с замечательными мастерами эстрады, которых давно уже нет среди нас. А попробуйте сделать подобного рода телепередачу или документальный фильм, посвященные цирковому искусству. Увы, как трудно найти кинопленки или фонограммы, запечатлевшие великолепное творчество знаменитых цирковых артистов. Мало что делается для пропаганды циркового искусства и в наши дни. Не считая нескольких, интересно снятых творческих очерков о спектакле Волжанских «Прометей», о Юрии Никулине, Олеге Попове, Мстиславе Запашном и немногих других, искусство даже популярных артистов манежа запечатлено в лучшем случае в коротких, отрывочных фрагментах, мало что говорящих о своеобразии и оригинальности их дарования. Вот почему, на наш взгляд, назрела необходимость создания при бюро пропаганды специальной киногруппы, которая, работая в контакте с киностудиями страны, систематически проводила бы съемки всего лучшего, чем богат советский цирк. Ну разве не замечательно, если на полках нашей кинотеки будут собраны киноролики, которые станут зримой энциклопедией искусства отечественного манежа. —   То, о чем вы говорите, относится к благим пожеланиям или!..

—   Мы сделали в этой области первые шаги, но дело это очень не простое. Однако мы надеемся, что в недалеком будущем такая кинотека станет реальностью. Многое предстоит нам сделать для популяризации циркового искусства средствами телевидения и радио. Тут вопрос, прежде всего, стоит о повышении качества тех передач, которые приобщают широкие массы зрителей и слушателей к искусству манежа. Цирку постепенно прокладывается «дорожка» на голубые экраны. Однако, что греха таить, бывает и так, что съемочная группа в спешном порядке прибывает в тот или иной цирк, устанавливает свои телекамеры и начинает снимать далеко не лучшие номера и неизвестно чем приглянувшиеся трюки. Нередко случается, что наиболее значительный, сложный трюк, характеризующий творческую индивидуальность данного артиста, остается «за кадром», а на экране демонстрируется нечто второстепенное. Это обедняет, снижает профессиональный, эстетический уровень выступления, не дает зрителям верного представления о достижениях советских артистов. При создании телевизионных и радиопрограмм, посвященных цирку, конечно же, необходим добротный сценарный материал и квалифицированная режиссура, тонко учитывающая специфику манежа. Поэтому бюро пропаганды поставило перед собой задачу систематически содействовать укреплению деловых контактов между артистами, режиссерами цирка и творческими работниками телевидения и радио. Кое-что в этом направлении мы уже сделали. Рекламные передачи, посвященные наиболее интересным номерам и аттракционам, вышли в эфир на Центральном радио и в других городах страны. Мне кажется, они действительно послужат пропаганде цирка. Задуманы также рекламные киноролики, которые будут демонстрироваться по телевидению и в кинотеатрах. Хотелось бы сделать телепередачу, посвященную дрессировке хищников, ведущей и комментатором ее, конечно же, должна быть Ирина Николаевна Бугримова. Как много интересного могла бы она рассказать о том сложном, увлекательном жанре, которому посвятила свою жизнь. —   Расскажите, пожалуйста, чем занимается ваш издательский отдел!

—   Охотно. Ведь печатное слово — основа пропаганды. И тут у нас большие планы. В начале зимы вышло в свет первое наше издание — проспект о 100-летии Московского цирка на Цветном бульваре. На его суперобложке впервые появились слова: «Издательство Всесоюзного бюро пропаганды советского циркового искусства». Последующие проспекты рассказывают о творчестве наших замечательных артистов, Героев Социалистического Труда Ирины Бугримовой, Карандаша (М. Н. Румянцева), Евгения Милаева. В наших буклетах будет также рассказано об украинском, белорусском, узбекском цирках. Читатели получат периодические выпуски, посвященные различным цирковым жанрам, пользующимся широкой популярностью у зрителей. Это и искусство клоунады, и дрессировка животных, и конный цирк... Среди крупных наших работ, подготовленных к печати, — книга о Мстиславе и Долорес Запашных, новые сборники, рассказывающие о ветеранах и молодых артистах манежа, и другие. Эти книги предполагается выпустить в свет на базе издательства «Искусство». Готовим мы и другие виды издательской продукции. Это, в частности, около двухсот видов плакатов, выпускаемых ежегодно, 45 видов календарей, самые различные открытки, яркие переводные картинки. Естественно, все это посвящено цирку. Есть у нас и такие формы рекламы: миниатюрные барельефы с изображением Карандаша, Ю. Никулина, О. Попова, Ю. Куклачева и других клоунов. И еще: за последнее время бюро пропаганды организовало ряд выставок, посвященных искусству советского манежа, материалы их экспонировались в павильоне культуры ВДНХ, в столичных цирках на Ленинских горах и Цветном бульваре, в Рязанском стационаре и других местах. —   Я слышал, ваша организация по примеру бюро пропаганды творческих союзов Писателей и кинематографистов приступила и к лекционной деятельности. Что уже сделано вами, и каковы планы на будущее?

—   Наша лекторская группа находится пока в периоде становления. Вовлекаем в нее ведущих артистов манежа, режиссеров и теоретиков циркового искусства. Круг лекторов постараемся всемерно расширять, чтобы со временем охватить лекционной пропагандой самые отдаленные уголки страны. Опыт первых месяцев показал, что массовая аудитория, особенно молодежь, проявляет живой интерес к популярным лекциям, посвященным истории и сегодняшнему дню цирка. Успешно проходят, например, лекции Эмиля и Игоря Кио, которые, увлекательно рассказывают об особенностях иллюзионного жанра, одновременно демонстрируя некоторые свои трюки, частично раскрывая их секреты. Тематика подобных выступлений охватит со временем все жанры циркового искусства. Рассказы будут сопровождаться показом отдельных кинолент, слайдов и диапозитивов. Эти выступления могли бы стать живее и интереснее, если бы при их организации, особенно в тех местах, где нет стационарных цирков, лектора сопровождала группа артистов «Цирка на сцене». Это несомненно повысит интерес аудитории и к самим лекциям и к искусству цирка в целом. — Как вас понимать: речь идет о единичных мероприятиях или имеется в виду более или менее широкий масштаб лекционной пропаганды!

— Уже в этом году намечено провести по стране около тысячи лекций. Кстати, в этом году на базе Института искусствознания был проведен Всесоюзный семинар лекторского актива бюро пропаганды. У нас сейчас есть лекторы, обслуживающие южные районы страны: Украину, Молдавию, Белоруссию, республики Закавказья. В дальнейшем, видимо, необходимо расширить географию лекций, охватив Урал, Сибирь, республики Средней Азии. Таким образом, к концу пятилетки число лекций будет, вероятно, доведено до трех-четырех тысяч в год. И вот еще о чем хотелось бы в заключение сказать. Известно, что в нашей стране плодотворно работают народные университеты культуры, активно приобщая советских людей к искусству, воспитывая любовь к прекрасному. Было бы замечательно, если в наше бюро пропаганды и его лекторская группа смогли организовать в начале хотя бы на базе двух-трех народных университетов новые специализированные факультеты, назовем их условно — «Советский цирк». Хочется верить, что такой эксперимент не только оправдает себя, но в дальнейшем найдет последователей в сотнях других университетов культуры. Это отлично послужило бы широчайшей популяризации искусства советского цирка.



#2 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 11:12

Юрий Юрьевич Дуров Пожалуй, ни в одном виде искусства не развита так преемственность поколений, нигде так часто не наследуют дело родителей, как в цирке. Никитины, Польди, Ольховиковы, Кио, Филатовы, Кантемировы — вот далеко не полный перечень знаменитых фамилий, на протяжении многих лет сверкающих на цирковом небосклоне. И среди них ярким созвездием блистает фамилия Дуровых...

 

56.jpg «Добрый вечер! Я — Юрий Дуров. Меня часто спрашивают: «Дуров... Это который же по счету?» Но мне кажется, не это главное — который, главное — какой. В каждом деле главное — какой ты. Какую песню спел, какую книгу написал. А может быть, и не целую книгу, а всего лишь одну страницу... одну, но свою страницу в книгу, написанную твоими предками...» Этими словами начинает свой монолог на манеже представитель четвертого поколения Дуровых — Юрий Юрьевич Дуров. Наш корреспондент АЛЕКСАНДР РОСИН побеседовал с артистом. КОРР. Юрий, по-моему, в том, что вы стали дрессировщиком, есть некоторая предопределенность, своего рода неизбежность. Когда ваши прадедушки Владимир и Анатолий мальчишками убежали из отчего дома в балаган, их звала мечта о цирке, их манила его таинственность. ДУРОВ. Вы говорите о предопределенности моей творческой судьбы. Отчасти так оно и есть: три поколения Дуровых сделали за меня этот выбор. Но не забывайте, что я родился и вырос в цирке. И если мои прадеды влюбились в цирк праздничный, нарядный, то я с детства узнал цирк будничный, цирк-трудягу. И то, что я принял его таким, какой он есть, и не просто принял, а полюбил больше всего на свете, разве в этом не было моего выбора, самостоятельного решения? В шесть лет впервые вышел на манеж в аттракционе отца, и, когда после его смерти в 1971 году мне было поручено возглавить аттракцион, это никого не удивило. Мне тогда исполнилось шестнадцать. По случайному совпадению это возраст, в котором начал свою артистическую карьеру мой прадед Владимир Леонидович Дуров. В то время он и Анатолий Леонидович были никому не известными начинающими акробатами в балагане. А мою фимилию с первого выхода на манеж писали в афишах аршинными буквами. Не знаю что труднее, впервые ступать на неизвестную стезю или взваливать на себя груз славы, заслуженный не тобой, а твоими знаменитыми предками. КОРР. Но унаследовав от отца фамилию и традиционный дуровский костюм, вы тем не менее пошли своим путем. Создали оригинальную, в чем-то новаторскую работу. Наверное, у вас было немало сложностей! ДУРОВ. Да. К сожалению, вопросы творчества оттесненные лавиной административно-хозяйственных проблем, нередко отходят на второй, а то и на третий план. Честное слово, порой забываешь, кто ты: артист дрессировщик, завпост, хозяйственник, финансист администратор, экспедитор? О каком творчестве момет идти речь, если за период подготовки аттракциона мне пришлось «гостить» в Ставрополе, Воронеже, Ворошиловграде, пока наконец я добился разрешения обосноваться в Харьковском филиале Всесоюзной дирекции по подготовке новых номеров и аттракционов. Слово «гостить» беру в кавычки, потому что радости, да что там радости, даже доброжелательность, мь встречали не всегда. Директорам цирков нужны действующие, работающие номера, на репетиционников смотрят как на обузу. Может быть, звучит это резковато, но факт остается фактом. В то же время не помню случая, чтобы директор цирка был наказан за срыв выпуска номера. Вот и выходит, что по сути репетиционники бесхозны и безнадзорны. КОРР. После вашего приезда в Харьков, ситуация, видимо, изменилась к лучшему? ДУРОВ. Да, разумеется. В Харьковском филиале мы, собственно говоря, и смогли приступить всерьез к работе. Там трудится немало знающих людей, по-настоящему любящих цирк. Однако сказать, что два года, проведенные нами в Харькове были безоблачными, не могу. Странное дело, но даже такие жизненно важные вопросы, как питание, уход, погрузку и выгрузку животных, руководство дирекции нередко пускало на самотек. Редким и очень ценным животным около двух месяцев не привозили сена, периодически по семь-десять дней в вольерах не было опилок. Животные стояли в сырости. Сколько раз самому приходилось договариваться на предприятиях, чтобы мне позволили набрать в мешки опилки?! КОРР. Может быть, у руководства филиала были какие-то объективные причины, скажем, нехватка кадров или транспорта! ДУРОВ. Не думаю. И в качестве контрпримера хочу вспомнить Рижский цирк. В то время, когда мы приехали получать жирафов, цирк в Риге не работал, В нем шел капитальный ремонт. Большая часть коллектива была в отпуске, и даже директор отсутствовал. А тут — жирафы, корм, уход. В общем, очень не вовремя. И все-таки заместитель директора Владимир Евгеньевич Ланин пошел нам навстречу. Я уже не говорю о постоянной заботе и внимании, которые проявили работники цирка по отношению к нашим питомцам. Когда у жирафов кончился корм, все до одного, включая бухгалтерию и пожарно-сторожевую команду, при непосредственном участии Ланина выезжали в течение недели за город на заготовку веток. Такое не забывается. КОРР. Юрий, несмотря на трудности, которые мешали при подготовке аттракциона, он уже в основном выстроился. Расскажите, кто помогал вам осуществлять замыслы! ДУРОВ. Прежде всего я очень благодарен за помощь, которую оказал мне Игорь Тернавский. Это интересный, своеобразно мыслящий режиссер и человек. Работать с ним, правда, было не просто. При всей своей мягкости и интеллигентности в манеже он принципиален и настойчив. Так что у нас было немало споров и даже столкновений. Но, к счастью, всегда находился какой-то знаменатель, который устраивал нас обоих, и спор никогда не перерастал в ссору. Хочется рассказать и о моем соавторе — ленинградском писателе Игоре Виноградском. Приступая к созданию аттракциона, мы ставили перед собой задачу — не просто осовременить традиционную дуровскую работу с животными, но по-новому взглянуть на свой жанр. Вы, видимо, обратили внимание, что в аттракционе нет мелких животных: кошек, петухов, мышей... Зато я включил в работу хищников, гепардов Демона и Беса. Известно, что Дуровы крайне редко работали с хищниками, ведь одно из неписаных правил нашей фамилии — общаться со зрителем непосредственно, а не через вольеры и клетки. Гепарды выступают у меня без клетки. На поводках. И даже без них. Конечно, хищники остаются хищниками, поэтому контроль за ними и с моей стороны и со стороны ассистентов — повышенный. Зато расчет оказался верным. Большие, красивые, сильные звери придают аттракциону своеобразный темп, напряженность, столь характерную для нашего стремительного космического века. Немало споров и разговоров было по поводу ввода в аттракцион балета. Против выступали, как правило, старые артисты, помнящие работу моего отца, деда, прадеда. Современные ритмичные танцы, как бы предваряющие работу животных, казались им в дуровском аттракционе чуть ли не кощунством. Они забывали, что не будь новаторами и первопроходцами Владимир и Анатолий Дуровы, не добились бы поистине всенародного признания. КОРР. Читатели, еще не видевшие вашего аттракциона, могут подумать, что вы полностью отошли от дуровской манеры поведения. А ведь это не так. Современная музыка, стремительный темп, в каком ведете вы работу, быстрая смена животных — это лишь новая форма при старом, а точнее, при вечном дуровском содержании: монолог, чтение стихов, добрый, мягкий юмор. И это нравится зрителям. В заключение расскажите, пожалуйста, о планах на будущее. ДУРОВ. Выпустились мы совсем недавно. И у нас пока еще немало чисто технических огрехов, нет стабильности в работе зверей. Хочется добиться большей связи между различными животными. Пока же все это больше похоже на дивертисмент из отдельных номеров. Мечтаю увеличить традиционную дуровскую сценку «Сон охотника», ввести в нее лань, гончих, лошадь, медведей. Вновь хочу вводить морских львов, дополнительно — двух слонов. В общем, планы большие, дел впереди много, пожалуй, больше, чем уже сделано.



#3 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 12:25

Джигиты «Эхо Азии» Давлета Ходжабаева Мы шли с Давлетом Ходжабаевым по одной из центральных улиц Львова и размышляли о его номере. Он увлекся и стал темпераментно рассказывать о том, как мыслится ему работа в дальнейшем, в каком направлении поведет новые поиски. И вдруг он как бы нырнул между прохожими и остановился у витрины фотоателье.

 

12.jpg — Какой прекрасный туркмен! Смотри... За стеклом витрины среди других фотографий, чуть сбоку, висел портрет старика. Портрет в самом деле был хорош. — Да, но почему ты решил, что это туркмен? — Так тильпек может носит только туркмен! Да и масса других примет... Это туркмен, — снова твердо сказал Ходжабаев. И, видя мои сомнения, решительно проговорил: «Пошли!» — и открыл дверь в ателье. Он оказался прав. Сотрудники ателье подтвердили: да, это туркмен, и притом человек примечательной судьбы. Но речь сейчас не о нем — о Давлете Ходжабаеве, о его чувстве и чутье национального. Как углядел он в пестроте нарядной улицы и воскресного многолюдья эту фотографию — лишь ему ведомо. Знаю я только, что, когда затевал он несколько лет назад этот номер, перечитал массу книг. Познакомил меня с ними, показывал интереснейший иконографический материал, различные национальные атрибуты, с увлечением рассказывал об историческом прошлом Туркмении, древней Парфии. Среди подлинных фактов, преданий и легенд искал сюжетный стержень будущего номера. Да и над трюками новыми для себя думал, ибо замыслил соединить джигитовку с акробатикой... И вот теперь демонстрирует то; что выкристаллизовалось в результате этих поисков. Сюжетный ход, событийная интрига здесь несколько ослаблены, скорее, лишь намечены пунктирной линией. И в этом смысле номер назван точно — «Эхо Азии». Это в самом деле навеянные далеким драматическим и героическим прошлым отголоски беспокойной жизни когда-то кочевого народа, который случалось, и лихо терпел, но и постоять за себя умел. А потому военная доблесть, сноровка и ловкость, умение мастерски обращаться с лошадью почитались у туркмен издревле делом первейшим. Собственно, номер и представляет собой ряд картинок ратных учений и смотров-состязаний, перемежающихся лирическими сценками с прекрасной пленницей. ...В цирке пригашен свет.  И в сумраке, наполненном тревожной музыкой проносятся с криками всадники, мчатся лошади, потерявшие ездоков, бегут в панике люди. Видимо, произошло нападение на мирное население... Промчалась погоня.  Стало тихо на мгновение. С мукой страха на лице убегает от невидимых еще преследователей девушка. Но вот и они следом с копьями в руках. Всматриваются, куда она побежала и, увидев, устремляются за ней. В этой стремительной завязке заложены, как бы запрограммированы и оправданы все последующие эпизоды. Хотя повторю, сюжетная линия прерывиста. Но зато и нет лишней, только мешающей на манеже театрализации. Лишь детали немногие, но выразительные атрибуты быта и времени. Номер наполнен собственно цирковым содержанием, разнообразными трюками, акробатикой и джигитовкой на лошадях. Именно с помощью трюков и хорошо отработанной пластики все рассказано и показано. А вот между трюками очень тактично, где больше, где меньше, вкраплены элементы пантомимы. Как намек, как знак жизни тех давних лет. Даже можно сказать, что пантомима в некоторых моментах неотъемлемая часть этих трюков. Они как бы внутри них или подготавливают трюки. К тому же удачно введены в номер щиты и копья. Это не только этнографические атрибуты, придающие национальный и временной колорит. Но и акробатические снаряды, с помощью которых исполняются трюки. Несколько примеров к сказанному. Перед самой большой частью номера — смотром воинской сноровки — из боковых проходов появляются по три воина с копьями в руках. Оттолкнувшись копьями, они прыгают навстречу друг другу, встречаясь в воздухе,— своеобразный пассаж, напоминающий трюк в воздушной гимнастике. Затем, быстро соединив копья, делают из их юрту. Тут же разбегаются с копьями к барьеру. И вновь одновременно с разных сторон, совершив опять-таки с помощью копий прыжки — полпируэта, сходятся в центре манежа спиной друг к другу, опустившись на одно колено и выставив копье. Приняли оборонительную позицию, защищают свой дом. Разбегаются веером и в прыжке на барьер встречают предводителя, который появляется с небольшой воинской свитой на арбе, покрытой ковром, запряженной нарядно убранной лошадью. По знаку предводителя, расположившегося в центре манежа с двумя картинно стоящими стражниками, начинается демонстрация воинского умения. Бегут по барьеру воины и друг за другом прыгают с помощью копий на движущуюся арбу. А здесь разом все — копья наперевес. Ощетинились. Лошадь пущена галопом. Миг — и из шести человек строится пирамида. Верхний, приложив ладонь, всматривается вдаль — этакая дозорная вышка. Спрыгнула группа воинов, на арбе остался один. Предводитель бросает ему через весь манеж копье — тот ловит, демонстрируя ловкость. На арбу запрыгивает второй воин и пытается отнять копье. Они борются, никто не хочет уступать. Побежденного нет. Тогда они укрепляют копье, как флаг, и продолжают демонстрировать индивидуальную ловкость — исполняют различные прыжки. А арба движется. И на ней уже другая пара. Один хочет столкнуть другого. К ним запрыгивает третий, чтобы примирить их. Но, сложив копья, они, как с перекладины выбрасывают его с арбы. Он летит, исполняет в воздухе сальто с пируэтом и приходит на щит, который держат на манеже четыре воина. Начинается целая серия прыжков со щита на арбу, с арбы на щит, на самой арбе, в партере — всевозможные сальто, пируэты, двойные сальто, твисты. Сплошная круговерть трюков. Наконец арба покидает манеж. И свет в цирке меркнет. Возникает тихая мелодия. После многолюдного и многошумного действа лирическая сценка особенно выразительна, воспринимается с особым чувством... Два воина бросают пленницу к ногам предводителя. Она протягивает к нему руки, молит о пощаде. Но лицо его, как и положено восточному владыке, непроницаемо, коль скоро обращается к нему женщина. Девушка в отчаянии бросается к одному из стражников. Но решителен отрицательный взмах руки того. Она бросается к другому — так же повелительно безнадежен его жест. Она вновь обращает взор к предводителю и начинает танцевать, все время глядя на него, умоляя о пощаде. А девушка хороша. И танец прекрасен. И прекрасно лицо ее, на которое волнами набегает то страх, то надежда, пока она танцует. А стражники не смотрят на девушку, не любуются ее танцем. Они пристально следят за предводителем, чтобы по мимолетной мимике, по едва приметному жесту угадать, понравилась ли девушка или нет. И вот они подходят к ней и поднимают ее на щит. Так на щите она покидает манеж — девушка понравилась. Теперь и сам предводитель, которому вековые традиции предписывали подобное поведение перед женщиной, чувствует себя свободней, жест его откровенней и решительней — громкий хлопок в ладоши. Снова следует возвращение к ратным играм. Снова выбегают воины с копьями. Вылетают два всадника. Промчавшись круг, они встали во весь рост на галопирующих лошадях и сошли. А на их коней запрыгивают по два всадника и на скаку выстраиваются колонны. Сошли и они. Двое других на лошади: один сидит спиной по ходу движения, второй стоит перед ним. Сидящий бросает партнера в высокое сальто. Тот, выкрутив его, вновь приходит на скачущую лошадь. После этой части, очень упругой и динамичной, снова следует лирическая сценка. На мой взгляд, одна из самых лучших в номере — в мужественной его стихии как бы приоткрывается этой сценкой то нежное, хрупкое, ласковое, то сокровенно душевное, во имя чего борются и что оберегают эти закаленные и огрубелые воины... Лунная ночь. Робко появляется пленница. Оглядывается. Но охраны не видно. Осмелев, она радуется свободе, кружится, такая юная, в сущности, девочка еще. Сюда, на полянку, выбегает лошадь. Без седла и даже без уздечки, она тоже, почувствовав полную свободу, радуется, ложится на спину, вскакивает, бродит по полянке взбрыкивая. Де-ушка и лошадь начинают вместе играть, бегают друг за другом, увертываются. Расходятся каждый в свою сторону и снова начинают играть. В один из моментов девушка останавливается будто обижена чем-то. Лошадь тянется мордой к ее лицу, целует ее. Все это видит предводитель и, очарованный девушкой, приказывает привести ей оседланную лошадь, на которой та исполняет на галопе танец. А он скачет рядом и любуется ею. Заканчивается номер стремительной, жаркой джигитовкой всех исполнителей. Даже беглый и далеко не полный рассказ о том, что происходит на манеже, говорит, сколь насыщен номер разными по жанру трюками. Как известно, соединение в одном номере жанрово разнородных трюков довольно часто ведет к эклектике, утяжеляет произведение. Здесь же, в «Эхо Азии», присутствуют и акробатика, и джигитовка, и дрессировка лошади, и гротеск. И все это очень умело объединено общим Замыслом и выглядит органично. Примечательно, что для соединения всех частей номера, всех эпизодов и фрагментов его Давлет Ходжабаев не пользуется, как уже замечалось выше, особой театрализацией, какими-либо вспомогательными средствами, подпорками. Замысел выражен с помощью трюка и через трюк. Пожалуй, лишь не хватает еще и той сбитости, когда в номере уже ни убавить, ни прибавить. Но это и невозможно за столь недолгий срок. Цирковая практика давно показала, что подобные крупные номера имеют тенденцию к упрощению (в смысле высокой простоты) со временем, к просеиванию того, что вначале было наработано. И в этом номере, очевидно, что-то уйдет, что-то появится новое, что-то изменится. Это естественный творческий процесс. Но несомненно одно: поиски, предпринятые Давлетом Ходжабаевым, привели к плодотворному результату. Многие годы, а он на манеже тридцать пять лет и двадцать пять из них руководит коллективом, Ходжабаев известен как большой мастер джигитовки, снискавший международное признание. Ныне он доказал, что ему подвластно многое другое, что он владеет широкой цирковой палитрой. Свое пятидесятилетие народный артист Туркменской ССР Давлет Ходжабаев встречает новой талантливой работой и полон творческих планов. Успехов ему! АНАТОЛИИ ГУРОВИЧ  



#4 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 16:38

Мим - Александр Жеромский Об Александре Жеромском довольно много писали. И о его персонаже — Мульте, и о представлениях Театра пантомимы, которым он руководит.

 

233.jpg

 

Жеромский — лауреат трех международных фестивалей, лауреат премии Ленинского комсомола, популярный артист; его охотно приглашают сниматься в кино и на телевидение. В общем, тем, кто интересуется пантомимой, представлять Жеромского не надо. А вот самое время, наверное, поговорить о творческой судьбе: пятнадцать лет в пантомиме — это, что называется, юбилей, итог.

 

Поначалу он в жизни ко всему присматривался и был, надо думать, романтическим юношей: записался в геологическую партию МГУ. А по тем временам (середина шестидесятых годов) уважающие себя молодые люди непременно брали в руки гитару, создавали ансамбли, студенческие театры, а уж Университет славился как самый центр веселой студенческой жизни. И Жеромский записался в студию пантомимы. А потом, в силу внутренней необходимости, возглавил работу студии. Там его приметил Сергей Андреевич Каштелян и сказал: «Молодой человек, у вас талант, вам надо учиться». Жеромский поступил в ГУЦЭИ. И пока он учился, о его таланте стало известно в Большом театре. Студент Жеромский бегал на балетные репетиции, ему дали хорошую роль. Он «дотанцевался» до того, что с третьего курса училища его исключили. Беда ли? Есть Каштелян, который ставит ему номер под названием «Скрипка Паганини», есть предложения в Большом театре, работа есть, а счастья нет. Так бывает. И вот однажды, когда Жеромскому стало уж очень грустно, он пошел в кино смотреть мультфильм. Так вот, просто — тоску развеять, а оказалось, что это и была встреча с судьбой. Что если в пантомиме использовать пластику героев мультипликации? Родился Мульт. Странно двигающееся существо, будто не сам он, а кто-то движет его руками, ногами, поступками. И пошли номера: Мульт-пианист, Мульт-штангист, Мульт в поезде, Мульт в телефонной будке, Мульт и мотылек и, наконец, Мульт и Мультик. Мультик — маленькая кукла-марионетка, Жеромский в миниатюре. Здорово вышло с Мультом. И оригинальная техника и свой герой — имеющий, конечно, родословную, скажем, Марсо плюс Дисней, но все же новый, свой, Жеромский герой! Это ведь капитал на всю жизнь: хоть такую историю расскажет Мульт, хоть эдакую, главное — он есть. А у Каштеляна в это время — увлекательнейшие планы создать театр оригинального жанра. Уже есть разрешение, сценарий, артисты — ученики Каштеляна, в том числе Жеромский. Театр, можно считать, родился, и требуются небольшие усилия для того, чтобы он существовал. Но все были артистами, администраторы только подрастали, и театр развалился. Тогда Жеромский, по его словам, бил себя в грудь и говорил: «Ах, Сергей Андреевич, зачем вы сделали из меня артиста, а не администратора! У нас был бы театр». Я думаю, Жеромский рассказывает это только потому, что он прекрасный артист. Но главное другое: у него театр получился. В 1976 году, первого апреля — день самый что ни на есть несерьезный, — при Росконцерте открывается Театр пантомимы под руководством и при участии Жеромского. Остальное — то «остальное», что в попытке Каштеляна было сразу — пришло со временем. Нужно было найти и воспитать артистов, ибо хорошие артисты с готовыми номерами на сомнительное дело не пойдут. Найти сценариста, художника — в общем, хотя бы основную часть того, без чего спектакль невозможен. И вот первый спектакль — «Причуды мима». Мим — Жеромский, прочее — его причуды. Жеромский решил действовать по методу Мольера: «Я беру мое добро там, где оно плохо лежит». Первое отделение состояло из трех массовых (труппа — двадцать человек) и четырех сольных номеров. Мы увидели здесь калейдоскоп всего самого интересного, что было в нашей пантомиме. Нужно пояснить сразу, что это не называется плагиатом; в пантомиме каждая удачная находка, прием или номер, начинает многократно тиражироваться. Но ведь надо еще уметь повторить! Коль уже берется номер А. Беренштейна «Время, вперед!» (здесь у номера другой антураж и другое название — «Космос», что не делает его тем не менее самостоятельным произведением), то, будьте любезны, исполняйте его хотя бы ненамного хуже самого Беренштейна. Да и не было б греха в заимствованиях Жеромского, кабы стали они элементами постановки, а ее-то как раз и нет. Есть ревю. А к ревю другие требования. Правда, Жеромский это понимал и второе отделение работал сам. И тогда сразу все становилось на свои места: он — мастер, они — подмастерья. Догадываюсь, что какое-то время это положение вещей не задевало самолюбия руководителя ансамбля. Он артист, прежде всего артист — не всем же быть гениями; вот рядом еще двадцать артистов, смотрите, сравнивайте. Сравнили, поняли. Привыкли. Спустя некоторое время Жеромский действительно поставил спектакль. Мольеровские принципы остались в силе, вернее, только тут они и начали реализовываться: не повторять, а использовать. Спектакль «Сказка для всех» — это всем известный «Буратино», но первый, кажется, «Буратино» в пантомиме. И первый случай, когда Жеромский оставляет себя «за кадром», он только постановщик. Теперь подмастерья его никак не устроят, нужны мастера. И вот — несколько блистательных работ. Это прежде всего Владимир Петрушин в роли Кота, их эксцентрический дуэт с Раисой Рустамовой (Лиса) держит иронично-сказочную интонацию всего спектакля. Неожиданно Дуремар (как правило, тусклая эпизодическая роль) оказался крайне интересным в исполнении Ольги Гавриловой. Режиссер Жеромский пошел по пути раскрытия самых неразработанных в сценической истории «Буратино» сцен и героев. Эпизод встречи Тортиллы с Буратино (В. Цуканов) решен таким образом. Выходит старая-престарая черепаха (Р. Миннехаева), на фонограмме, голосом Рины Зеленой звучит песня-воспоминание; черепаха, вспоминая свою молодость, вдруг сбрасывает «панцирь», и мы видим прекрасную молодую девушку, которая танцует лирическую балетную партию. И весь смысл спектакля заключается в этом контрапункте лирики и эксцентрики, ведь очень важно, чтобы спектакль пантомимы решался не только пластическими средствами, но чтобы из пластического рисунка возникало само драматическое действие. И если сейчас это удалось Жеромскому не в полной мере, то идет он, мне думается, по верному пути. «Сказку для всех» действительно смотрят с интересом все — и дети и взрослые. Правда, пока (спектакль еще играется не в окончательном своем виде)‘интерес этот достигается не всегда за счет богатства режиссерского арсенала, а просто за счет эффектов — черного кабинета с люминесцентными красками или эстрадного фокуса. Вернее, все это хорошо, и мне нравится, что Жеромский не гнушается средствами, все пробует приспособить, жанры высокие и «низкие», но еще не всегда знает, как приспособить. Если восторг, который испытывают молодые режиссеры от своих первых работ, длится долго, то, как правило, это скверно кончается. Жеромский хитрый, он всегда смотрит вперед, не спешит. Пробует других режиссеров на постановки приглашать: может у них лучше получится? И опять-таки, пожалуйста, смотрите, сравнивайте. Сначала, конечно, опробует все сам. Сейчас заканчивается работа над двумя одноактными спектаклями — «В старом цирке» и «Как прекрасен этот мир», которые репетирует ленинградский балетмейстер Игнатьев по сценариям Жеромского. Еще в плане 1981 года спектакль по совместному сценарию с С. Давыдовой «История немого кино» и, наконец, то, что когда-то не осуществилось: по своему сценарию будет ставить спектакль Каштелян. Разумеется, для осуществления этих планов требуется стационар (пока коллектив существует на положении гастрольного), право на который Жеромский отстаивал пять лет. Теперь и доверие есть: актеров воспитал, спектакль поставил, все сам — значит, можно надеется, не подкачает. Теперь и у Жеромского начинается иная жизнь, нужно набирать новых артистов. Тут и выходит новый круг отбор. В свое время артистические искания привели его к Мульту, а теперь он вроде папы Карло, который мастер был поленья строгать, да вот однажды — Буратино родился. Т. ЩЕРБИНА



#5 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 17:09

Клоуны Александр Гримайло и Николай Яшуков

 

Перед приемной комиссией ГУЦЭИ стоит худощавый паренек. Взволнованно поглядывая на членов комиссии, он терпеливо пережидает смех и шутливые аплодисменты, вызванные его появлением. Паренек здесь давно знаком всем: уже шестой раз приезжает на конкурсные экзамены донецкий шахтер Александр Гримайло.  

18.jpg 333.jpg

 

В этот приезд Александр добивается-таки своего. Он принят! Сбывается его многолетняя мечта — он будет клоуном. Одновременно повезло и демобилизованному матросу Николаю Яшукову — преодолев три тура конкурса, он тоже поступил на отделение клоунады. Происходило это семь лет назад. На втором курсе училища судьба тесно свела Гримайло и Яшукова: преподаватель Б. Бреев, поняв, что из этих молодых студентов может получиться неплохой клоунский дуэт, начал заниматься с ними. Дебютантам всегда нелегко. Однако известно: среди молодых артистов манежа тяжелее всего приходится начинающим коверным. Идет труднейшее становление их как актеров, причем сразу на первых ролях, Говорят, что после окончания училища коверные не менее трех лет чувствуют себя «не в своей тарелке». Упомянутый выше дуэт к моменту гастролей в Кисловодске уже около трех лет «осваивал» свою «веселую» профессию. С молодыми артистами я увиделся за кулисами цирка. До начала представления беседа текла довольно вяло. Только перед третьим звонком я, наконец, уяснил в чем дело. Оказывается, смущало мое обращение к ним по имени отчеству. Не привыкли. Их еще никто так не величал. Они пока для всех — Коля и Саша. Так же их называют на манеже. Будем и в статье называть их этими «сценическими» именами. ...Они появляются перед зрителями в разноцветных русских костюмах, без яркого клоунского грима и париков. Однако замечаю: зал встречает их веселым оживлением и аплодисментами. Значит, клоуны имеют успех, живая молва успела разнести о них добрые вести. Выходная реприза — как бы «визитная карточка» партнеров, мы знакомимся с ними: сангвиник Саша — озорной задира и инициатор создания конфликтных ситуаций, Коля флегматичен, простодушен, с ленцой, но когда разойдется, то остановить его стоит большого труда. В начале этой сценки Саша, весело покрикивая: «Давай, давай!», старается расшевелить неповоротливого приятеля, вдохновляет его на забавную акробатическую эксцентриаду. Это удается; И вот атлет Коля, который наконец-то «завелся», сам теперь кричит: «Давай!», а бедный Саша уже валится без сил, пытается улизнуть, уползти за кулисы, но еще не скоро ему удается вырваться от вошедшего в раж флегматика. Зрителям, в их числе и автору этих строк, понравилась «визитная карточка». Удачна и реприза «Симулянт». В ней пациент-притворщик (Н. Яшуков) появляется на костылях, а доброжелательный доктор (А. Гримайло) излечивает его самым невероятнейшим способом: ходит по «больному», ставит его на голову, бросает на пол и складывает пополам. Хороша и классическая интермедия «Пчелка». В ней весьма радуют мимические способности партнеров. Много других интересных сценок показывают эти коверные. Они вместе со зрителями как бы потешаются над своими героями. Шутки их веселы и полны оптимизма. Даже симулянт, улепетывая от доктора, радуется тому, что легко отделался. В обликах задиристого Саши и простоватого, но с хитрицой, Коли много обаяния. После представления сидим в гримуборной, беседуем. Меня интересуют первые шаги партнеров на манеже. — Нас учили, что нельзя играть клоунов, надо ими быть, — рассказывает Саша, — и еще Борис Александрович Бреев говорил, что у нас природные характерные черты достаточно контрастны, надо только их подчеркнуть костюмами и гримом, сделать еще более выразительными. Это на первое время. А как поступать в дальнейшем — поживем, увидим. Прошло три года, а молодые коверные и не помышляют об изменении сценических образов. Практика подтвердила правоту опытного педагога. В моменты первых самых трудных встреч с публикой поистине выручало то, что артистам не требовалось сложных перевоплощений, можно было в какой-то мере оставаться самими собой. Это дало возможность быстрее освоиться, держаться естественнее, проще. Но о своем первом выходе на манеж друзья и сейчас вспоминают с явным волнением. Выпускники училища прибыли в Симферопольский цирк, их включили в международную программу. И вот премьера. Выступали, как в полусне. Окружающего не видели и не слышали. Но хуже всего, что репертуарного запаса еле-еле хватало на первое отделение. А впереди еще второе! И там, во втором, потребовалась большая реприза во время установки клетки-централки для львов. Тут уж молодые клоуны вспомнили все, чему их учили, импровизировали как могли. После представления не было сил ни разгримироваться, ни переодеться. Совсем приуныли. Сидели и ждали, когда их придут ругать... И вдруг входит директор цирка Борис Николаевич Тезиков и вместо упреков поздравляет с дебютом. Однако волнение, скованность еще долго не проходили. Столь необходимое чувство контакта со зрительным залом давалось с трудом. Партнеры признаются, что только в последнее время они стали явственно ощущать реакцию публики, улавливать ее настроение. Это помогает им в отборе реприз. Научились они теперь работать над словом, жестом, мимикой. Постепенно учатся и многому другому. АЛЕКСАНДР. В первое время мы не видели всю панораму многожанровой программы в целом с ее номерами, имеющими различный характер и темп. Не умея верно распределить репризы, мы не выдерживали нужного представлению ритма. НИКОЛАЙ. То дольше занимали манеж, то, начиная торопиться, комкали репризу, заканчивали ее раньше, чем требовалось, и униформисты уже в полной тишине завершали установку реквизита для следующего номера. АЛЕКСАНДР. Пришлось учиться выбирать на манеже такое место, чтобы ни мы униформистам, ни они нам не мешали. Кстати, вспоминая свои многократные неудачные поступления в училище, Александр Гримайло совсем не жалеет о позднем начале учебы. — Нам с Колей здорово повезло, — говорит он, — что мы стали «учиться на клоунов» не со школьной скамьи, а имея какой-то жизненный опыт, запас наблюдений. Это очень теперь пригодилось. Итак, прошло три года после выпуска из училища. Это было время поисков, становления. А. Гримайло и Н. Яшуков вместе с режиссером А. Калмыковым подготовили новую программу, в основе которой — репризы на темы русских народных сказок. Молодые клоуны знают: впереди у них — работа, большая, трудная, но зато какая интересная! К. АЛЕКСЕЕВ



#6 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 05 February 2020 - 18:18

Клоун Валерий Колобов

 

Как часто мы видим такую картину — уже убран манеж, давно готов реквизит для очередного номера, в томительном ожидании инспектор манежа, а коверные как ни в чем не бывало продолжают свою явно затянувшуюся репризу.  

69696.jpg

 

И сразу снижается темп представления, нарушается его художественная целостность. А страдает от этого, в конечном итоге, зритель. Клоун, о котором пойдет речь, всегда помнит, для чего он вышел на манеж. Когда у ковра Валерий Колобов артистам не приходится стоять за форгангом в нервном напряжении и ждать своего выхода. Он чутко ощущает пульс представления, готов поступиться чем-то в репризе, для того чтобы дать возможность артисту вовремя появиться перед зрителями или, наоборот, немного затянуть выступление, если манеж не готов к очередному номеру. Коверный настолько органичен, естествен в своем образе, обаятелен, что публика не замечает этих вынужденных перестроек. Симпатии зрителей вызывает уже первое появление Колобова. Будто старый знакомец ходит он эдаким рубахой-парнем между рядов, приветливо здороваясь с детьми, весело балагуря со взрослыми. Все импонирует в нем зрителю. И костюм с претензией на смешное щегольство (полосатые брюки, темно-красный бархатный пиджак, рубашка с розовой бабочкой, лихо заломленная бордовая шляпа с кокетливой ленточкой), и добродушное открытое лицо, и умение ловко сыграть знакомую мелодию на баяне, балалайке. Словом, симпатичный молодец, лукавый проказник, Нестерка из современной сказки. . . Репризы его мягки, изобилуют забавными, изобретательными трюками. . . Неистощимы выдумки с «коровой»: она, как заправский конь, встает «на оф», делает зарядку, лихо пляшет вприсядку. В роли «доктора» он хорошо использует микрофон, обнаруживая даже такую болезнь, как. . . ветер в голове партнера. Одна из самых веселых реприз — «Экономия», высмеивающая незадачливого скупердяя, который при шитье одежды так «экономит» на материале, что в результате у него плащ оказывается с короткими до локтя рукавами, шляпа — без верха, а вместо брюк — одна штанина. Но «конек» Колобова — пародийные сценки. Они, собственно, и создают его подлинный образ: с виду — простак, а на самом деле — великий умелец на манеже. И действительно, нет такого жанра, где бы не мог блеснуть Колобов. По ходу представления он пародирует акробатов, музыкальных эксцентриков, жонглеров, гиревиков, факиров. И во всем одинаково профессионален. Сказывается прекрасная школа, которую прошел Колобов. В детские годы серьезно занимался музыкой, балетом, акробатикой. После ГУЦЭИ, которое Колобов окончил по отделению клоунады и музыкальной эксцентрики, был на практике у Карандаша. А затем — цирковые «университеты»: работа в конных номерах, акробат на батуте, акробат — прыгун, участие в Белорусском коллективе под руководством А. Шага, где он создал запомнившийся комедийный фольклорный персонаж — Нестерку. Многим обязан Валерий в своем становлении режиссеру и педагогу Дмитрию Алексеевичу Юмаеву. Тепло принимаемый публикой, артист был на виду и у руководства Союзгосцирка. Ему доверяли участие в гастролях в качестве коверного во многих странах Африки, в Румынии, Чехословакии. В прошлом году он выступал в Москве, был одним из тех артистов, кто представлял клоунаду на Дне смеха. Но почему все-таки выступление этого безусловно одаренного клоуна оставляет некоторое чувство неудовлетворенности? Да и специалисты склонны полагать, что он остановился в своем творчестве на полпути. Дело, нам кажется, в том, что стремление артиста строить репризы только по принципу заполнения пауз между номерами привело его к своеобразной боязни сюжетности. Да, короткие мимические сценки, могущие в зависимости от характера очередного номера или расторопности униформы растягиваться или сжиматься, безусловно нужны. Однако современные требования, предъявляемые к репертуару коверного, предполагают и включение в него более глубоких по содержанию реприз, опирающихся на прочный смысловой стержень. Артист и сам это видит. И сейчас он вводит в репертуар новые репризы, отражающие острые проблемы современности. И конечно, хотелось бы, чтобы художественный отдел Союзгосцирка в этот переломный период оказал Колобову помощь во всех отношениях, с тем чтобы мы увидели новые грани дарования этого самобытного клоуна, далеко не исчерпавшего свои творческие возможности. К. ЛАНИН



#7 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 February 2020 - 10:33

Евгений Петросян и три актера Написав этот заголовок, автор подумал, что проще было бы назвать статью «Четыре актера». Да, проще, но верно ли? Вспоминается классический пример — назвал же А. Дюма свой роман «Три мушкетера», хотя, как известно, героем этого романа является четвертый — Д' Артаньян! Значит, все-таки назовем статью «Евгений Петросян и три актера». В корпусе советской эстрады многие годы было ровно пять театров, в которых их ведущие актеры брали на себя ответственность за репертуар, направление, стиль и, наконец, просто за время, что зритель проводил у них в гостях. Это прежде всего театр Аркадия Райкина — ведущий коллектив этого жанра, театр Марии Мироновой и Александра Менакера, театр Тарапуньки и Штепселя, театр «Микро» Льва Горелика и театр публицистики Бена Бенцианова... Я сознательно не называю в этом перечне Московский театр миниатюр — уж слишком размыты его жанровые границы. На его афише уживаются Михаил Жванецкий и...Леонид Андреев! Это можно бы посчитать за широту театральной палитры, если бы в репертуаре театра было хоть что-то злободневное. Увы — по линии злободневности Театр может предъявить зрителю лишь спектакль «Когда мы отдыхали», но не имеет ничего на тему «Когда мы работаем»! Шли годы, а шеренга театров на эстраде не пополнялась, как вдруг в этот строй встали сразу три «новобранца»: Геннадий Хазанов, Владимир Винокур и Евгений Петросян. Видимо, появилась у молодых артистов творческая потребность сказать свое слово, не ограничивая себя временем и рамками номера, появилось желание полнее высказаться по проблемам, волнующим зрителя — болевым точкам нашей жизни, — ведь все вышеназванные артисты числятся по сатирическому ведомству. Евгений Петросян, популярный, любимый зрителями артист, долго и трудно шел к своей программе, своему театру. Он шел от традиционного конферанса, через бытовые сатирические зарисовки, порой грешащие (чего уж скрывать!) поверхностной юмористикой. . . Чтобы пройти этот путь — от номера к программе, — артисту нужен был верный, надежный спутник, нужен был автор, причем обязательно единомышленник! И они встретились — ищущий своих путей в эстраде артист и один из самых интересных авторов сегодняшней эстрады — Аркадий Хайт. В результате этой встречи и родился спектакль «Доброе слово и кошке приятно». Что касается кошки, то ее на сцене нет, по законам НТР ее мяуканье записано на пленку и передается по динамикам в зал (кстати, постоянно переполненный), а вот добрых, умных и смешных слов (что, увы, на эстраде не всегда совпадает!) зритель на этом спектакле услышит много! Поднимается занавес, и на втором, так называемом интермедийном занавесе мы видим афоризмы, фразы, изречения, которые могли бы украсить соответствующий уголок «Клуба ДС» «Литературной газеты». Большинство их именно оттуда и взято («Ушла на базу — вернусь не сразу», «За одного битого пятнадцать суток дают», «Вас обсчитать или вы сами дадите?». . .) — Все ясно, — подумает многоопытный зритель, — разговор пойдет о сфере обслуживания, о торговле, о местной промышленности! Неново, но нужно! — решит зритель и. . . ошибется! Да, и о нашем быте, о печальных «рыцарях» сервиса и «королях» розничной торговли пойдет речь в спектакле, но не только о них. А когда о них, то в новой интонации, серьезнее, по-крупному. «Авторы стремились найти человеческие слова для всех эпизодов представления» — так написано в программке, и эта несколько необычная декларация оправдывается в спектакле. В содружестве с отличной эстрадной драматургией новыми, яркими красками заиграло творчество Петросяна. В нем появились и сарказм, и грусть, и лирика, и ранее не свойственная артисту эмоциональная публицистика. Зримо расширился и круг «обязанностей» артиста на эстраде: он читает монологи, играет интермедии, водевили, поет, танцует, а главное — он размышляет на сцене. Ничего не утратив в смехе, артист приобрел в «серьезе», в попытках задуматься над нашей жизнью. К зрителю в этом спектакле выходят две команды: четыре артиста во главе с центральным нападающим Евгением Петросяном (Елена Степаненко, Вячеслав Войнаровский и Валерий Грушин) И четыре автора во главе с главным — Аркадием Хайтом (Лион Измайлов, Валерий Чудодеев и Ефим Смолин). С чем же они идут к зрителю? Вершиной спектакля, да, пожалуй, и всего творчества, как принято говорить, на сегодняшний день, Евгения Петросяна является монолог А. Хайта «Дирижер». Это и эталон всей программы и, пожалуй, точка отсчета для дальнейших поисков «театра» Петросяна. Звучит могучая бетховенская музыка, играет невидимый оркестр, а на авансцене лицом к зрителю стоит дирижер — Евгений Петросян. В зал идут одновременно два ряда — музыкальный и словесный — симфония Бетховена и внутренний монолог дирижера. О чем же думает и говорит дирижер, исполняя волнующую, мудрую, поистине замечательную музыку Бетховена? О вещах, которые надо «достать», о ремонте квартиры, о том, как трудно найти модные плитки для ванны, обои для кухни («Бетховену легче было — ему, наверное, Вагнер доставал!»). Преодолев некий шок, что охватывает зал от несоответствия высокой музыки Бетховена и «низких» хлопот дирижера, зритель настраивается на сатирическую волну, соглашаясь, что возможен и такой прием осмеяния «вещизма», накопительства, современного мещанства. Но автор и артист (который, кстати сказать, вполне осмысленно дирижирует) идут дальше и глубже, . . Дирижер, забывший известное изречение «служенье муз не терпит суеты», уже не замечает, как уходит от него высокая музыка, оставляя его где-то там — в суетном мире вещей. . . И вдруг, как раскат грома, как молния, как внезапное озарение, дирижера пронзает простая мысль: «О, ужас! Что я говорю? Какие обои, какая плитка, какой интерьер, какой хрусталь? Бетховен умер в нищете, больным, глухим. Он оставил после себя не вещи, а музыку для всех людей мира!» Эта мысль вырывается у дирижера, как крик души, и совпадает с последним, мажорным аккордом симфонии. Сгорбившись под бременем этой мысли, дирижер покидает сцену. Но уже хотя бы в том, что эта мысль посетила его, — предчувствие обновления, победы духовности. Давно я уже не видел на эстрадном представлении такой потрясающей тишины — зал молчит, размышляет, а потом взрывается аплодисментами. Как говаривали в старину, такой номер дорогого стоит! В том же русле умной эстрады стоит и остросатирический монолог А. Хайта «Огородное пугало», в котором Петросян обнаруживает себя артистом райкинского направления, резкого сатирического рисунка. Это исповедь «номенклатурного» работника районного масштаба, который, попав в «орбиту», проваливая одно дело за другим, по инерции все еще находится в «сферах». Однако в потоке саморазоблачения зритель слышит не жалобы на судьбу, а мечты: все вернуть на прежние места. В тексте и исполнении этой исповеди ясно прослеживаются чванство, зазнайство, пренебрежение к людям их нуждам и заботам, а также неизбывная тоска по тому навсегда ушедшему времени, когда дюдей модно было называть «винтиками» и соответственно ими «руководить»! Последнее место его работы — огород, где он состоит пугалом (артист соответственно одет), но для престижа он двою должность называет «директор огорода». Монолог смешной, но заставляет и задуматься над «непотопляемостью» этого персонажа, его живучестью. Он сыгран Петросяном на уровне лучших достижений нашей разговорной эстрады. А что же делают партнеры Петросяна по спектаклю? Играют вместе с ним интермедии, поют песенки — и антре и финала, а также исполняют свои номера. Прекрасно сделана музыкальная шутка (соавторы Л. Измайлов, В. Чудодеев) «Наш любимый ящик», исполненная под свой аккомпанемент на гитаре Грушиным. Это традиционная музыкальная мозаика, но исполнена она свежо, музыкально, без эстрадных штампов, которые особенно прочно прилипают к этому жанру. В той же традиционной манере сделаны музыкальные пародии «Женщины, которые поют» (авторы Л. Измайлов, В. Чудодеев), весьма непосредственно исполненные новой для нашей эстрады артисткой Е. Степаненко. Звучный голос и колоритная фигура В. Войнаровского также хорошо вписываются в спектакль. Можно бы сказать добрые слова (ведь доброе слово и артисту приятно!) о монологе А. Хайта «Непонимающий», где какая-то, почти детская наивность героя Петросяна, не понимающего, зачем надо делать плохо, чтобы потом все переделывать, помогает в этом номере найти тонкий сатирический прием, артист задает наивные вопросы — те самые, которые вертятся на языке многих зрителей. Очень смешны интермедия «Хорошо, но можно хуже» и водевиль «Муж объелся груш», некоторые другие, но есть в программе и необязательные сценки, они имеют право на эстрадное существование, но рядом с «Дирижером» и «Огородным пугалом» они явно проигрывают — это все уже по классу «Б», а то была высшая лига! А, как известно, эти команды не должны встречаться. Атмосфера программы оптимистична. А достигается она доверительностью, тона, и в первую очередь, конечно, самого Петросяна, глубокой заинтересованностью артистов в том, о чем они говорят и той лирической интонацией, которая есть в спектакле (в его, как называют сами исполнители, «ненавязчивом вступлении» и «ласковом финале»). По темам, что поднимает спектакль, по заботе о духовном здоровье нашего общества, по снайперским выстрелам, нацеленным на антиобщественные явления жизни, — по всему этому спектакль театра Петросяна можно рассматривать как своеобразное выступление в прениях на всенародном форуме, что развернулся по стране еще в канун XXVI съезда партии! Это голос нашей советской эстрады, он чист, звонок и убедителен. Родилось нужное содружество авторов и артистов. Создан коллектив единомышленников, способный решать важные задачи эстрады. МАТВЕЙ ГРИН  



#8 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 February 2020 - 10:43

Шарманщик из Могилева Мое знакомство с этим шарманщиком произошло на ярмарке в Могилеве. Пробираясь сквозь базарную толпу к балагану, в котором работал, я увидел его. Это был веселый человек с добродушным лицом, и приветливой улыбкой. Он крутил ручку шарманки, и звуки старинного вальса неслись по всему базару. Нет, он не просил милостыню — на шарманке стояла коробка с конвертами, и за несколько копеек дрессированная морская свинка вытаскивала один из них. В конвертах находились выигрыши: это могла быть английская булавка или медное колечко, в лучшем случае там лежала дешевая безделушка вроде кулона, но чаще всего в конвертах оказывались записки с предсказаниями судьбы. Шарманщик весело рекламировал свой товар. Как только у меня выкраивалась свободная минутка, я спешил к нему, благо он «вершил судьбами» недалеко от нашего балагана. Немудрено, что я изучил все его предсказания. Они гласили: «Вас ждет удача», «Скоро вы получите хорошее известие», «Дерзайте, и вы добьетесь своего», «Не унывайте. То, что вы ждете — сбудется». Было среди них и такое: «Вы найдете клад». Некоторые, прочитав записку, улыбались и тут же, скомкав, выбрасывали, но многие с надеждой прятали конверт подальше. Дела у шарманщика шли недурно. Скоро у морской свинки появился помощник— говорящий попугай, белый с желтым хохолком. Теперь-то уж шарманщика неизменно окружали люди. Когда покупатель платил деньги, попугай громко говорил: «Здравствуй, друг!» Он всех называл «на ты», невзирая на лица, а при вручении конверта кричал: «Большое спасибо!» Иногда вместо слов благодарности попугай вдруг выкрикивал: «Кушай на здоровье!» Столь неожиданное пожелание всех очень веселило, в ответ несся дружный смех. Частенько люди покупали конверты лишь для того, чтобы послушать, что же скажет попугай на этот раз. К моему удивлению, у шарманщика вскоре появился еще и заяц, который лихо выбивал дробь на барабане. А спустя несколько дней прибавился новый «артист» — на сей раз это была белка. Она без устали вертелась в колесе, явно получая от этого огромное удовольствие. Мой юный возраст не помешал нам подружиться. Если торговля шла бойко, он просил меня покрутить шарманку, что я делал с большим удовольствием. В свободное время он рассказывал о своей заветной мечте: подготовить большой номер с дрессированными животными. И вот через несколько дней я увидел у него дрессированную обезьяну. Веселая мартышка успешно выполняла все его указания: ходила по кругу на передних лапках и даже крутила сальто. Это уже было похоже на цирковое представление — публика награждала шарманщика аплодисментами, а он улыбался и кланялся зрителям, как заправский артист... Вскоре наши гастроли в Могилеве подошли к концу, и я с грустью попрощался с шарманщиком. Он, жалея о нашей разлуке, уверял, что мы обязательно встретимся: «Гора с горой не сходится, а человек с человеком всегда сойдутся». И только позже я вдруг понял, что называл всегда шарманщика по имени, так и не узнал его фамилии. И вот через двенадцать лет, когда я уже со своим номером «Человек-фонтан» работал в цирке, мне однажды в управлении сказали: «Вам очень повезло, мы направляем вас в хороший коллектив, руководитель там — прекрасный человек и замечательный дрессировщик. Его зовут Франц Цивин. По приезде в цирк я несказанно обрадовался приятному сюрпризу: Францем Цивиным оказался мой давнишний знакомый — шарманщик из Могилева.  



#9 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 February 2020 - 10:45

Верный друг  - лев Байкал

 

Я вспоминаю один эпизод, который произошел у известного дрессировщика Макса Борисова со львом по кличке Байкал.  

Байкал был по-настоящему талантлив, все «львиные» трюки выполнял без принуждения. А какой был артист! Если требовалось, усердно рычал, устрашающе скалился, делал вид, что вот-вот бросится на своего патрона. Но это была искусная игра. На самом деле Байкал всегда оставался верным защитником Борисова. Двадцать лет Байкал вместе с дрессировщиком выходил на манеж. Но двадцать лет — это почтенный возраст для льва, и Борисов однажды почувствовал, что его подопечному все труднее и труднее выполнять свои трюки. Страдал лев, мучался дрессировщик и, конечно, аттракцион выглядел менее эффектным. Наконец Байкалу пришлось уступить свое место молодому льву, а самому отправиться в зоопарк. В зоопарке он затосковал. Но однажды знакомая бравурная музыка разнеслась по зоопарку. При первых же ее звуках Байкал вздрогнул и проворно вскочил. Это была мелодия, всегда сопровождавшая его выступление. Байкал заметался по клетке, бросился на решетку. Ведь сейчас их выход! Надо торопится, спешить на манеж! Но никто, никто не шел за ним... Тогда Байкал громко зарычал и уже со всей силой обрушился на решетку. Он одну за другой предпринимал яростные атаки но безрезультатно: решетка была слишком крепкой. Обессиленный, измученный лев упал, тяжело дыша. Еще долго он слышал знакомую музыку, но подняться уже не мог. Так он лежал целыми днями, не притрагиваясь к пище. Ветеринарный врач не дал себе труда разобраться в причине «львиной депрессии»... Диагноз прозвучал как приговор: старость! Но был другой человек, который ухаживал за Байкалом. Он понимал, что болезнь льва особенная, и решил поделиться своими мыслями с хозяином Байкала (тот как раз завершал свои гастроли в этом городе). Старый служитель отправился в цирк и все рассказал дрессировщику. Борисов поспешил к своему другу. Он буквально влетел в клетку с криком: «Байкал! Что с тобой, Байкал?!» Лев услышал знакомый, бесконечно дорогой голос, собрал последние силы и вскочил. Перед ним стоял любимый хозяин. Байкал бросился к нему, но тут же упал как подкошенный. Дрессировщик опустился возле бездыханного друга и, не стесняясь окружающих, заплакал. ...Макс Борисов уже дано не работает, вышел на пенсию, живет в Краснодаре в небольшом домике. И каждое утро, когда он растворяет ставни, первые лучи солнца падают на портрет, висящий на стене, — с него на старого дрессировщика смотрят преданные глаза верного Байкала.



#10 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 February 2020 - 10:52

Крокодил решил погулять

 

Наш цирк-шапито стоял в Гомеле. Дела были скверные, мы еле-еле сводили концы с концами: зритель не шел.  

После одного забавного случая в цирк вдруг повалил народ. Дошло до того, что дирекция была вынуждена объявлять дополнительные представления. А произошло вот что. В нашей программе выступала с дрессированными крокодилами мисс Витлей (настоящая фамилия артистки — Бескоровайная). Крокодилов было четыре... Если бы в нынешнем цирке артист работал с такими животными, у него был бы специальный фургон, оборудованный для их перевозки, и, разумеется, большой бассейн, чтобы его питомцы чувствовали себя в привычной стихии. Для переброски этого аттракциона из города в город потребовалось бы не менее двух пульманов. ...Тогда все обстояло несколько по-иному. Крокодилы мисс Витлей жили в обычных ящиках с просверленными дырками, запиравшимися на замок. Животных перевозили в них под видом багажа, а во время представления эти же ящики, покрытые ковриками, служили тумбами. Крокодилы выполняли самые разнообразные трюки: переползали друг через друга, по очереди поднимали носом лежащее посреди манежа кольцо и пролезали в него; один из крокодилов, когда на манеже ставили наискось канделябры с горящими свечами и цифрами от одного до десяти, тушил свечу под номером, который называл зритель; в финале мисс Витлей засовывала свою голову в огромную пасть крокодила — и все же зритель не шел. И вот однажды по халатности ассистентки один из ящиков оказался незапертым. Ночью крокодил это обнаружил и не пренебрег возможностью выйти на прогулку. Выбраться из цирка не представляло труда —- конюшня-то была из брезента. Подняв полог носом, крокодил сразу очутился на улице. По особой, видимо, интуиции он прямиком направился к озеру, которое находилось неподалеку. Утром его пригрели первые теплые лучи солнца. В своем ящике он уже и забыл, что это такое: лишь два раза в сутки его выпускали из ящика —- на репетицию и на представление. Первыми спящего крокодила обнаружили, конечно, мальчишки и... бросились врассыпную — в жизни они не видели ничего подобного. И скоро слух о том, что на озере появилось чудовище, взбудоражил весь город. Через час чуть ли не все население Гомеля собралось на берегу водоема. Два милиционера пытались навести порядок, дабы кто-нибудь не пострадал от крокодила. Трудно себе представить, чем бы все кончилось, если бы слух о заморском чудище не докатился до цирка. Витлей кинулась на конюшню и... обнаружила пустой ящик. Она и ассистентка бросились к озеру, с трудом пробрались сквозь толпу зевак, и, к всеобщему изумлению, одна из женщин схватила крокодила за голову, другая — за хвост и потащили его по мгновенно образовавшемуся живому коридору. Когда прошло оцепенение, догадались, что чудовище — крокодил, которого показывают в цирке. И теперь каждому захотелось увидеть и узнать, что делает этот крокодил там, под брезентовым шатром. В цирке начались сплошные аншлаги... ЯКОВ ШЕХТМАН







Темы с аналогичным тегами Советский цирк. Июль 1981 г., Советская эстрада и цирк.

Количество пользователей, читающих эту тему: 1

0 пользователей, 1 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования