Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Журнал Советская эстрада и цирк. Апрель 1977 г.


  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 5

#1 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 August 2019 - 10:14

Журнал Советская эстрада и цирк. Апрель 1977 г.

 

 

Прикрепленные изображения

  • 0.jpg
  • 1.jpg
  • 2.jpg
  • 3.jpg
  • 4.jpg
  • 5.jpg
  • 6.jpg
  • 7.jpg
  • 8.jpg
  • 9.jpg
  • 10.jpg
  • 11.jpg
  • 12.jpg
  • 13.jpg
  • 14.jpg
  • 15.jpg
  • 16.jpg
  • 17.jpg
  • 18.jpg
  • 19.jpg
  • 20.jpg
  • 21.jpg
  • 22.jpg
  • 23.jpg
  • 24.jpg
  • 25.jpg
  • 26.jpg
  • 27.jpg
  • 28.jpg
  • 29.jpg
  • 30.jpg
  • 31.jpg
  • 32.jpg
  • 33.jpg
  • конец обложки.jpg
  • начало обложки.jpg


#2 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 August 2019 - 10:35

Премьера в Алма-атинском цирке

 

В день премьеры Алма-атинский цирк выглядел необычно. Оригинальная чеканка, расположенная по периметру верхнего яруса, подвески с разноцветными камнями под куполом, яркий ковер, в росписи которого использованы народные мотивы, нарядные переливчатые занавесы — все это создавало атмосферу праздника.

 

Предстоящая программа тоже была не совсем обычной для цирка. Авторы ее, Виль Головко и Олег Левицкий, вынесли на суд зрителей мюзик-холльный спектакль-феерто. Шесть новелл, составляющих единую драматургическую линию, посвящены различным периодам истории Казахстана, его древним обычаям, быту и его замечательным труженикам сегодняшнего дня («Эпос», «Цветы земли», «Степь», «Караван», «Медео» и «Байконур»). «Земля чудес», как назвали свою постановку ее создатели, — своеобразный синтез цирка, театра, эстрады и балета. Режиссер-постановщик В. Головко смело ввел а ткань спектакля такой элемент, как вокально-инструментальный ансамбль; не подменяя оркестр, он несет самостоятельные функции. Этот небольшой, ко хороню слаженный коллектив (руководитель Сейдула Байтереков) исполняет песни и вокализы, тематически соответствующие каждой новелле, определяя тем самым се тональность. Стихи лауреата премии Ленинского комсомола Олжаса Сулейменова, также предваряющие действие, придают новеллам особый смысл, особую наполненность. Органически входят в новеллы, ритмически н стилистически переплетаются с ними хореографические интермедии. В «Эпосе» — это танец воинов, в «Степи» — танец табунщиков, в «Караване» — танец девушек с кувшинами. Все это позволило найти интересное композиционное решение — отказаться от инспектора манежа (ои, конечно, существует, однако в контакт со зрителями не вступает, номеров не объявляет), отчего представление воспринимается целостным спектаклем. Стремясь выдержать представление в едином ключе, авторы его решают все оформление, будь то сбруя в конном номере, катушка в эквилибре на кувшине или реквизит акробатов с подкидными досками, в одинаковой национальной, несколько стилизованной манере. Я уже говорил, что спектакль подчинен сквозной драматургической линии. Сюжетны и сами новеллы, сюжетны номера, входящие в них, зачастую продуманы интересные сценические образы для исполнителей. Взять хотя бы «Каразан», где перед нами предстает на манеже сценка из далеких времен казахского кочевья. Под заунывные звуки медленно движется по пустыне караван. Сигнал старшего погонщика — остановка. Девушки, сняв кувшины с верблюдов, угощают водой погонщиков, а потом в плавном танце кружат около огромного кувшина, установленного в центре манежа. Вдруг появляется юноша (Марат Кушмагамбетов), а погонщики непринужденно, будто зрители, рассевшиеся вокруг. с интересом наблюдают, как он исполняет «Эквилибр на кувшине». И эта раскованность зрителей, их увлеченность номером создают на манеже атмосферу достоверности. Но вот финальный трюк; вовлеченные в действие погонщики сбрасывают халаты и на ремнях, за которые они вели верблюдов и которые теперь превращаются в гимнастические снаряды, начинают показывать различные трюковые комбинации, затем опускаются сверху на спины верблюдов и покидают манеж. А в центре арены уже юная казашка в старинном костюме — дрессировщица смешанной группы «Верблюды и медведи» Шолпан Кожамбердыева. Завершается эта новелла комичным пародийным танцем клоунов «Ритмы Востока». Продуманность «Каравана» и других новелл, в большей или меньшей степени их драматургическая завершенность, удачно найденные для участников образы — все это усиливает зрелищность феерии, ее эффект. А костюмы к оформление спектакля, выполненные по эскизам художника-постановщика, заслуженного деятеля искусств Казахской ССР Владимира Семизорова, настолько броски, со вкусом стилизованны, что стали подлинным украшением спектакля. Но главное в цирке — все-таки трюк. И в конечном счете мы оцениваем представление по уровню профессионально го мастерства артистов, оригинальности и технике исполнения трюков. Как же со всем этим обстоит дело в феерии «Земля чудес»? Перед Вилем Головко стояла, прямо скажем, нелегкая задача, — по существу, надо было заново подготовить сложнейший в постановочном отношении спектакль, а кроме того, еще ряд номеров. И тем приятнее отметить, что в спектакле много удач. Очень хорош, на мой взгляд «Воздушный полет». Его руководитель Герман Федоренко сам исполняет сложный трюк в воздухе с приходом на ту же трапецию; Роза Есканова, стоя под куполом, роняет платочек, бросается за ним, на лету ловит его и приходит в сетку. На редкость впечатляющий трюк! Акробаты с подкидными досками, которых возглавляет Николай Винник, показывают оригинальные «высотные» трюки. Например, нижний укрепляет за поясом перш, на этот перш встает средний, к нему в плечи, выкрутив сальто с подкидной доски, «приземляется» второй средний, а уже к нему точно так же приходит верхний. Таким образом, нижний держит на перше колонну из трех. В номере джигитов под управлением Кадырхана Булибекова искушенный зритель по достоинству оценит групповую «вертушку», а также трюк «под живот лошади», исполненный двумя девушками-наездницами. Ш. Кожамбердыева со своей смешанной группой животных подготовила эффектный финал: верблюды со всадниками-медведями заканчивают номер торжественным поклоном, верблюды, кланяясь, подгибают передние ноги, а косолапые артисты встают, приветственно поднимая лапы. Даже совсем молодые артисты-роликобежцы под руководством Саугабая Ермуханбетова, вставшие на ролики менее года назад, исполняют довольно сложные, интересные трюки. Воздушные гимнастки Римма Джумагазиева и Сара Тулеупа сочетают на рамке темповую работу с силовой. Как известно, обычно на рамке такие стремительные трюки, кок сальто-мортале и пируэты, исполняют партнеры, где «нижним», как правило, является мужчина. Здесь же оба исполнителя — женщины, и это, пожалуй, одни из немногих з нашем цирке номеров. Перспективно и клоунское трио, в котором участвуют недавние выпускники ГУЦЭИ и Казахской студии циркового искусства Мурат Джумагалиев, Кудайберген Касымжанов и Владимир Карп. Подготовка номеров проведена за сравнительно короткий срок, причем порою приходилось в «пожарном порядке» переквалифицировать артистов из одного жанра в другой. В этом большая заслуга педагогов, тренеров, мастеров цирка, среди которых А. Соколов, Г. Федоренко, А. Петрова, Н. Куровская, Ю. Белов и другие. Самых добрых слов заслуживает лауреат Всесоюзного конкурса артистов балета Владимир Катаев. Дело в том, что в составе нового Казахского коллектива нет кордебалета, а между тем хореографические связки, танцевальные сценки вплетены в канву всего спектакля и играют в нем немаловажную роль. В. Катаев сумел в процессе репетиций сделать из джигитов, роликобежцев, гимнасток, акробатов балетную группу, обучить ее и поставить ряд разнообразных по ритмике, эмоционально насыщенных танцев. Новая постановка Алма-атинского цирка состоялась в те дни, когда вся республика находилась под впечатлением незабываемых событий: рекордного вклада хлеборобов Казахстана в житницу страны, приезда в республику Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Л. И. Брежнева и его теплых слов в адрес тружеников полей. Отрадно, что и сама идейная направленность спектакля «Земля чудес», посвященного 60-летию Великого Октября, позволила авторам средствами циркового искусства дать зрителю представление о Казахстане, о его прошлом, о сегодняшнем дне этого чудесного края. Пролог феерии, посвященный хлеборобам республики, такие жизнеутверждающие новеллы, как «Медео», рассказывающая о спорте, или «Байконур», где прославляются наши достижения в космосе, свидетельствуют об идейной значимости представления. Выше уже назывались имена создателей феерии. Думается. что следовало присоединить к ним те партийные, советские и общественные организации республики, повседневно оказывавшие поддержку и конкретную помощь в работе над спекталем. Достаточно сказать, что свыше двадцати предприятий Казахстана помогали изготавливать оформление, реквизит и костюмы для нового циркового коллектива. Значит ли все сказанное, что в этой работе нет просчетов, недостатков? Конечно, они есть. В частности, налицо явная перегруженность стихотворными монологами, не всегда уместны танцы. Нет нужды говорить о том, что не все номера равноценны, некоторые явно требуют дальнейшей работы. Но самое главное — сделан важный шаг по пути решения проблемы, обсуждавшейся на различных совещаниях, неоднократно ставившейся на страницах газет, журналов, в том числе и «Советской эстрады и цирка». А состоит она в том, что давно назрела необходимость внести свежую струю в наше цирковое искусство. При всех тех несомненных общепризнанных успехах, которых достигли мастера советской арены, растущие запросы зрителя, сама логика развития циркового искусства настоятельно требуют нового. Феерия «Земля Чудес» свидетельствует о том. что поиск в искусстве приносит хорошие плоды. М. ВИКТОРОВ  



#3 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 06 August 2019 - 22:31

Новые цирковые «созвездия»

 

О необходимости открывать новые цирковые «созвездия» писалось на наших страницах немало. Да и не только писалось — журнал постоянно знакомит читателей с творчеством молодых артистов, объясняя природу их поясков, своеобразие их работ, в которых, несмотря на самобытность каждой из них. четко прослеживается единое направление — подчинение трюка образу.

 

К таким работам журнал относит выступления ряда молодых исполнителей — укротителей Людмилы и Владимира Шевченко, дрессировщиков слонов Татьяны Филатовой, Долорес и Мстислава Запашных., Ольги и Сарвата Бегбуди, гимнастов Любови Писаренковой, Тамары Мусиной и Гунара Каткевича, братьев Пантелеенко, канатоходцев Абакаровых («Леки»), жонглеров Майи Рубцовой, Евгения Биляуэра, танцовщицы на проволоке Розы Хусайновой и других. Перечисляя одаренных артистов, их запоминающиеся выступления, понимаешь, что названы далеко не вес, кого можно и даже следовало бы отнести к «звездам» цирка. Словом, список этот легко продолжить. Легко? А почему же тогда иные специалисты и любители цирка считают, будто раньше «звезды» на цирковом небосклоне светили ярче, да и было их значительно больше, а ныне явно поубавилось? Это не совсем так. В самом деле, в период становления и последующего развития советского цирка существовали крупные. выдающиеся произведения — сразу вспоминаются укротители Николай Гладильщиков, Борис Эдер, Ирина Бугримова, канатоходцы Ташкенбаевы. полет Евгения Моруса, эквилибристы на першах Маяцкие, жонглеры Виолетта и Александр Кисс. Но ведь серьезные удачи, большие достижения в тех же жанрах есть и сейчас — таковы аттракционы дрессировщика Валентина Филатова, укротителя Степана Денисова, истинно «звездных канитоходцев» Волжакских, полеты «Мечтатели» и «Галактика», выступления эквилибристов на першах Костюк, жонглера Сергея Игнатова. Но почему все же у многих складывается мнение, что серых, средних выступлений сейчас больше, тогда как общий уровень артистического мастерства, на мой взгляд, в последние годы возрос (тут исполнителям во многом помогают соавторы: режиссеры, художники, балетмейстеры, композиторы). Но поскольку речь идет о «звездных» номерах, следует отметить: их рост не был прямо пропорционален бурному росту новых цирков. Ведь таланты вообще, как это ни грустно, не появляются в зависимости от мгновенно возникающей в них потребности. Вот и в данном конкретном случае, когда стационары стремительно возносили свои купола, таланты за цирками не поспевали. Тем самых нарушались пропорции, и ныне в программах яркие произведения мелькают подобно редким вкраплениям, а не выглядят мощными слоями богатых и ценных месторождений. Приходится признать: для новых цирков спешно увеличивалась цирковая труппа и пополнение ее шло, конечно, не за счет лучших работ — такие готовятся более вдумчиво, замыслы их вынашиваются подолгу. Кстати, увеличение цирковой труппы (явление само по себе необходимое) чревато тем, что далеко не все номера, не все исполнители бывают на виду. И тут, несомненно, есть опасность проглядеть способного артиста, оригинальное произведение. Я ОЧЕНЬ СЧАТЛИВАЯ: Это сказала мне Надежда Бондарева. А счастлива она тем, что может каждый вечер взлетать в цирковое небо. Сильными взмахами отлично тренированного тела рассекает она под куполом упругий воздух, и мы в этот миг чувствуем — человек не просто преодолевает силу земного притяжения, человек одерживает победу над самим собой. Мы осознаем — человеку все подвластно, он все может. И кажется, оторвись гимнастка от последней точки своей опоры, она станет парить над манежем, поддерживаемая покоренным ею воздухом. Все, что она делает, не хотелось бы просто называть гимнастическими упражнениями или трюками, это какое-то безудержное упоение воздухом. Артистка ликует от причастности своей к тайне, тайне покорения пространства. Она может там, в вышине, свободно и покойно лежать на узкой планочке неустойчивой трапеции, соскальзывать с нее и вновь неуловимым движением, нет, не подтягиваться, а именно возноситься на трапецию. Может вращаться вокруг нее, взмывать вверх и, опираясь на руку, принимать по отношению к земле то вертикальное, то горизонтальное положение. А мы не только не думаем, но даже и не осознаем в тот момент, что это неимоверно сложно. Не думаем, ибо видим одно: человеку его труд доставляет радость. И нам тоже хорошо к радостно, и мысли в голове бродят какие-то веселые, легкие и чуточку сумасбродные — от сопричастности с большим искусством гимнастки. Позже я разговаривала с Бондаревой, и она сказала мне те слова о счастье. Я поверила сразу и безоговорочно, поверила, что это не просто красивая фраза — человек, так безраздельно и самозабвенно отдающийся делу, не может говорить о нем неискренно. Однако, зная Надежду Бондареву довольно давно, я подумала, что счастье ее вовсе не из легких. Не в смысле затрат физического труда — это удел всякой настоящей гимнастки. Я имею в виду артистическую удачу и просто человеческое везение. Одним людям с юности все удается. Окончив школу, поступают в тот институт, о каком мечтали с детства, а потом всю жизнь занимаются любимым делом. И это действительно счастливые люди. Конечно, для любого из нас важно выбрать профессию по призванию, а уж насколько необходимо это для актера, в том числе и циркового, говорить не приходится. Посудите сами, человек обладает даром смешить и, естественно, мечтает стать клоуном, а его «распределят» в эквилибристы, и будет он в торжественной тишине балансировать на лбу перш. А другой мечтает о головокружительных трюках под куполом, а ему предлагают стать жонглером. Написанное может показаться не очень остроумной шуткой, если бы такое, к сожалению, не случалось в действительности. Надежда Бондарева окончила ГУЦЭИ в 1952 году. Именно в тот год им объявили: гимнастов выпускать не будут. Основания для такого решения имелись, вероятно, достаточно веские — переизбыток воздушных номеров в программах (цирков-то было мало!). Основания-то имелись, и решение, наверное, было правильным, но Бондаревой, прирожденной гимнастке, от понимания этого легче не стало. Но спорить не приходилось, оставалось одно — податься в жонглеры. В жонглерах, как видно, возникла нужда. Бондарева с группой девушек стала жонглером-эксцентриком. Мне довелось тогда видеть это выступление, и, пусть не обидятся его бывшие участницы, но, право же, ничего эксцентрического в их номере не было, трюками они тоже не поражали. К чему привела бы работа в том жанре, который не увлекал выпускницу, сейчас сказать трудно. Может быть нынешняя талантливая гимнастка вовсе рассталась бы с цирком, а, может быть, тоскуя по цирковому небу, выходила на манеж, бросала и механически ловила положенные ей предметы, не получая от этого радости и не доставляя ее зрителям. К счастью догадалась Бондарева оставить в Союзгосцирке заявление с просьбой перевести в любой воздушный номер. как только появится вакансия. Так оказалась она в группе Антонины Хазовой. Четыре девушки под куполом синхронно исполняли гимнастические комбинации, эффектное вращение в финале. Выступление всегда имело успех. Десять лет отдала Бондарева этому номеру. И тут ей предложили создать собственную группу. Подобрала партнерш, качала заниматься с ними. Для себя решила: прежде чем учить других, надо самой все делать лучше их, овладеть более сложным, более виртуозным. А поэтому тренировалась, тренировалась без конца...

Номер, подготовленный ею и партнершами отличался очень сильными трюками, но работать вместе им почти не пришлось, группа распалась. Такое случается иногда. Конечно, жаль было времени и сил — душевных и физических. Лишь позже Надежда поняла: ничто не растрачено попусту. Ведь только благодаря всем усилиям Бондарева смогла создать сольный номер, где почти каждый трюк стал рекордным. Она поднималась по канату на руках, как принято говорить в цирке — «на чистых руках», держа нога в предносе, то есть перпендикулярно корпусу и параллельно манежу. После этого подъема сразу же следовал каскад удивительных комбинаций. Она исполняла стойку на руках, трапеция чуть покачивалась, а у нее не было никаких приспособлений, никаких петель, не было даже страховочной лонжи. Затем следовали штицы — и обычные и сложнейшие «задние». А задний бланш она считала простым, «проходным» трюком и акцентировала внимание публики лишь на переднем бланше — рекордном для женщины. Ее трюковой репертуар был до предела насыщенным. В финале она поднималась высоко под купол и исполняла в петле на одной руке так называемые «флажки» в темп. Специалисты и любители гимнастики поймут, какой невероятной силой и техникой надо обладать, чтобы демонстрировать такие вариации. А Бондарева еще после всего исполненного медленно и спокойно спускалась по канату на руках. Трюки в номере были блестящими, этого нельзя не признать. Но цирк призвав не только удивлять рекордами, но и покорять образностью. Пусть никто не думает, что к ратую за слабенькие, серенькие «трючки». Такими и не расскажешь ничего, а если и попытаешься, то рассказ выйдет невыразительным, если не сказать большего — косноязычным. Но и перенасыщение композиции сложнейшими трюками утяжеляет повествование. Надежда Бондарева поняла это не сразу. Да и то подумать, как добровольно отказаться от уникального, когда оно так дорого досталось, когда в него вложены мысли, силы, время, энергия. И все же постепенно пришло понимание: однажды наработанное, освоенное останется при ней. Любое простейшее движение, исполняемое теперь артисткой, говорит о том, что перед нами гимнастка высокого класса. Бондарева отказалась от нескольких тяжелых трюков. например, от задних штицов, и это пошло на пользу номеру. Но когда она сейчас выполняет обычные штицы. то делает это с таким запасом сил, что видно: захочет — выполнит еще и «задние». Но только не требуются они для прочтения ее воздушной сюиты. Надежда Бондарева делится с нами своей радостью, счастьем вдохновенного труда. А когда человек счастлив, он поет веселые или возвышенные, но всегда прекрасные песни. Сегодня номер Бондаревой воспринимается как песня, спетая на одном дыхании. ...Артистка нашла свое призвание. К чему же тогда слова о нелегком счастье, о том. что не было обычного человеческого везения? Но зедь время, быстротекущее время... А для балерин, гимнасток, акробаток оно еще быстротечнее. И как жаль упущенных не по ее вине лет!.. С ЛОВКОСТЬЮ ЖОНГЛЕРА Так говорят о действиях человека, желая отметить его искусную работу. А потому цирковые жонглеры, дабы оправдать столь лестное о них мнение, призваны демонстрировать высокое мастерство, ювелирную точность, лихость движений... Здесь я вынуждена остановиться, так как предвижу недоумение читателей. «Ну и автор,— заметят они,— рассказывая о судьбе гимнастки, уверяла, что жонглером быть неинтересно, а теперь принялась расхваливать этот жанр. Поясню. Никакой жанр в цирке не отношу к скучным. Таковыми их делают люди, не вкладывающие в труд жир души своей. Александра Говорова и Владимир Трояков выбрали цирк, а в цирке — жонглирование. Александра, закончив ГУЦЭИ, возглавила группу жонглеров-акробатов. Ее партнерами были Евгений Прокопьев, Юрий Латтик, Алексей Словесник. На афишах они назывались — Говоровы. Девушка — руководитель группы, где остальные участники мужчины, явление в цирке незаурядное. И во? отчего: здесь в руководителе ценятся не только деловые и организаторские качества, но и высокий профессионализм. Состав труппы иногда меняется, и руководитель должен уметь вводить новичков в работу. Говорова это, видимо, умела и умение свое вскоре применила. Евгений Прокопьев был призван в ряды Советской Армии, на его место срочно требовалась замена. В одной программе с Говоровыми работала иллюзионистка Зинаида Тарасова, ее ассистент Владимир Трояков увлекался жонглированием. Говоровы приметили самодеятельного жонглера, и через некоторое время он стал их партнером. Молодые артисты сочетали жонглирование с акробатикой, что придавало выступлению своеобразие. Казалось, работать бы такому номеру и работать, но не тут-то было. Алексей Словесник, увлеченный акробатикой, перешел в «Батут», чуть позже ушел из группы Ю. Латтик. Александра Говорова и Владимир Трояков принялись вдвоем готовить новый вариант, помогал им режиссер Ф. Земцов. Зачем понадобился пересказ биографии номера? Чтобы лишний раз напомнить, что каждое запоминающееся выступление, имея предысторию, являет собой результат поисков, раздумий, неожиданно найденных решений. Синтез жонглирования и акробатики составляет трюковую основу дуэта. Но если бы в этом заключалась вся суть номера, право, не стоило выделять его из ряда подобных. А выделить, отметить его надо. В последнее время наши программы слишком «посерьезнели», слишком мало в них юмора, смеха. Жонглеры Говоровы умеют развеселить зрителей. Артистов можно назвать жонглерами-эксцентриками. хотя явных, привычных нам примет эксцентриады их номер, казалось бы, не несет. Ведь мы привыкли, что акробаты эксцентрики, жонглеры-эксцентрики и эксцентрики прочих жанров обязательно начинают с примет чисто внешних: чуть утрированный грим, забавный костюм, смешная походка, нелепые выходки. Некоторые умело пользуются такими комедийными приемами и создают индивидуальные, запоминающиеся образы. Вспомним музыкальных эксцентриков Отливаник, эксцентрического жонглера Льва Усачева. Но чаще мы становимся свидетелями, как суетливый клетчатый человек в шляпе, напоминающей канотье, дарит резвой девушке цветы или воздушный шарик. Она не желает принимать подношение. Он настаивает. Она капризно отталкивает подарок, Он обижается — и далее следуют цирковые трюки. Иногда сюжет завязывается иначе: Она выходит с цветком (шариком). Он мгновенно догадывается — подарок счастливого соперника, вырывает у нее цветок (шарик), топчет ногами. Она, естественно, возмущена, далее — цирковые трюки. Все это совсем не смешно. Тем более что цветок чаще всего остается забытым на ковре — до него ли, когда надо «делать« трюки. У Говоровой и Троякова ни в костюмах, ни в гриме нет ничего, что придавало бы их облику комизм. Александра и Владимир — красивые молодые люди в красивых костюмах, с живыми, четко выраженными характерами. Артистка не выходит и даже не выбегает на манеж, а от самого занавеса начинает исполнять акробатические прыжки и, завершив их в центре манежа, как-то по-особенному взглядывает на партнера — вот как я умею, но то ли еще будет! И сразу первым же прыжком, лихостью его, горделивым поворотом, взглядом выявлен характер, характер задорный, по-мальчишески резкий. Ее партнер спокоен, сдержан, но девушка подзадоривает его, вызывая на откровенный «бой«. Вначале он соревнуется как бы в шутку, но вдруг видит — она одерживает верх. Перекидываясь с ним булавами, так стремительно крутится, так дерзко перехватывает инициативу, что он едва успевает поворачиваться. Владимиру ничего не остается, как соревноваться в полную силу. И он показал свое умение. Но Александра и тут нашлась: перехватив у него на лету все булавы и высоко подбросив одну из них, мгновенно выполнила «арабское колесо» и сразу же продолжила жонглирование. А затем, жонглируя, выполняет в темпе еще и еще раз «арабское колесо». Дабы не признать, что девушка оказалась более сильным соперником, он, не переставая жонглировать, делает через партнершу кульбит и как ми в чем не бывало продолжает перекидку. Ну уж в этом-то раунде, следует признать, молодок человек одержал победу! Однако вывод явно преждевремен. Она, жонглируя, исполняет сальто-мортале через своего конкурента. А затем принимается затейливо маршировать по манежу, подбрасывая булавы под ноги. Тут приходится ему напрячь все силы и показать, на что способен. Кажется и он не ударил лицом в грязь. Но... Не таков у нее характер, чтобы уступить. Вскочила на барьер и начала бросать, да не бросать, а попросту бросаться в него булавами. Так мальчишки со всего маху бросаю в воду гальку. Заведет руку за плечо, размахнется и швырнет в него булаву. Владимир поймает булаву и перебросит ей, а она опять со всей силой — в него. Ну и пришлось Владимиру сдавать позиции. Ловит булавы, а сам пятится, пятится к форгангу, она же решительно наступает. Оттеснила его с поля боя. вынудила капитулировать и только тогда заключила мир... Так отчетливо прослеживается сюжетная линия номера. Зрители, став свидетелями поединка, с любопытством следят за его исходом, «болеют« то за него, то за нее, и все время на их лицах улыбки и живая заинтересованность, а финальная комбинация вызывает безудержное веселье. Номер Говоровой и Троякова подобен легкой импровизации, чему в значительной степени помогает музыка, написанная для них композитором О. Хромушиным. Все, что делают артисты, они делают в высшей степени профессионально, но в то же время как-то очень естественно и непосредственно. И столь же непосредственна реакция зрителей на эту прелестную цирковую миниатюру. Я подробно описала номера не потому только, что они достойны положительного отзыва, но и напоминания ради: одаренных артистов надо замечать, отмечать и делать это следует вовремя. ГЕНРИЕТТА БЕЛЯКОВА  



#4 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 07 August 2019 - 23:09

Клоун Александр Родин

 

Старый цирк»... Как трудно, должно быть, называться «старым» — но только человеку, но и цирку.

 

С одной стороны, «старый» — это как бы нечто отсталое, нечто от вчерашнего дня, нечто, вызывающее грусть. Помните у Леонида Мартынова? Это почти неподвижности мука — Мчаться куда-то со скоростью звука, Если известно, что есть уже где-то Некто, летящий со скоростью света! А со скоростью света ныне хотят мчаться все. Все хотят идти в ногу со временем. Потому, видимо, никогда не состарится «Современник»: он (хотя бы по названию) будет современным и тогда, когда нынешние молодые театралы достигнут пенсионного возраста. Рядом с «Современником» — музыкальные коллективы и эстрадные ансамбли, кинотеатры и кафе, журналы и сборники: все они декларируют взлет и молодость, у всех рука должна быть на пульсе времени. «Весна» и «Старт», «Смена» и «Юность», «Рассвет» и «Молодежное»... И вдруг — «Старый цирк». Но, с другой стороны, «старый» — это не всегда эпитет со знаком минус. Старью традиции. Опыт. Мудрость. Понимание людей, жизни, законов искусства. А разве старое вино хуже молодого? Разве старый холст уступает новому? И Старый свет еще потягается с Новым светом... Вот какие мысли приходили в голову, когда я сидел на премьере «Старого цирка» «На арене москвичи». Я думал об артистах и публике, подходящих ежевечерне к этому скромному зданию и вспоминающих, что есть переливающееся огнями современное архитектурное чудо — «Новый цирк». Но больше я думал об артистах. Об артистах, которым каждый вечер хочется сказать, — нет, хочется доказать, — что «старый» в данном случае не более, чем географическое уточнение, что «Старый цирк» так же молод, так же полон огня, обаяния, задора, красок, музыки, высокого профессионализма, как и «Новый». К числу таких артистов, бесспорно, принадлежит клоун Александр Родин. Я говорю о нем не потому, что хочу как-то выделить или «пропечатать». Многие его товарищи по премьере заслуживают самых лестных слов. Но не так часто приходят на нашу арену талантливые клоуны — ой, как нечасто. И если спросить обычного зрителя, кого он знает, какие фамилии может назвать, он, вероятно, вспомнит всего лишь нескольких. И вот теперь к этой маленькой звездной плеяде добавляется еще один — Родин, полномочный представитель его величества Смеха на цирковой арене. Можно быть талантливым — и не всегда оригинальным. Отсутствие оригинальности ставит многих коверных в один унылый строй. Те же трюки, те же шутки... Но что общего между унылостью и цирком? Общего — ничего! Поэтому каждый артист, особенно каждый клоун, должен искать и находить что-то свое, яркое, неповторимое — не похожее ни на Карандаша, ни на Попова, ни на кого-нибудь еще. Искусство смешить сильнее искусства трогать. Это подчеркивал Белинский, и это справедливо тысячу раз. Расскажи, к примеру, как маленький ребенок потерял в толпе мать, и на глаза слушателя навернутся слезы. Но рассмешить... Рассмешить сразу тысячу человек, и не плоской шуткой, но анекдотцем, а чем-то действительно юмористическим, остроумным, а главное, имеющим прямое или косвенное отношение к событиям сегодняшнего дня! Этим искусством отлично владеет А. Родин. Но если здесь он порой делит лавры с автором, то в выражении лица, в умении появиться и исчезнуть, во множестве придуманных им лично мизансцен — тут уже Родин не делит лавров ни с кем. Прежде всего и несмотря ни на что — он добрый человек. Ах, как важно быть добрым, даже на цирковой арене, а может быть, именно на цирковой арене. Как важно, чтобы с первой минуты тебе симпатизировали, тебя полюбили. Александр достигает этого, и, думается, здесь он не тратит особенных усилий. Он остается самим собой. И зритель сразу же чувствует, что клоун обожает свой труд, что работа, наслаждение от нее и профессиональное мастерство слились тут воедино. А профессиональное мастерство у него немалое. И не только коверного, но и мастерство во многих других цирковых профессиях. Он может и одно, и другое, и третье. Он все делает уверенно, изящно, с блеском. И нельзя не подумать о том, каким длительным трудом достигается порой осуществление какого-нибудь элегантного «пустячка». Зрителю всегда приятно — и не только зрителю, а любому человеку,— если кто-то умеет делать хорошо несколько дел. Если известный шахматист оказывается превосходным музыкантом, маститый ученый — выдающимся спортсменом. Если соседа, живущего за стеной, которого ты знал как средней руки столяра, вдруг принимают в Союз писателей как лирического поэта. И как радостно, когда клоун синтетичен, когда он, тонко пародируя или имитируя чей-то номер, по сути, делает то же самое, а иногда (да простится автору этих строк!) даже лучше. У Родина — свое лицо. Конечно, он учился у многих. И конечно, некоторые его миниатюры могут иметь отголоски виденного или слышанного. Но в каждом мини-спектакле он старается находить (и находит) своеобразие: в детали, в решении, в трактовке. И асе это — труд, труд, труд... Его выхода ждешь с нетерпением. Иногда думаешь: а как интересно было бы увидеть сплошной спектакль клоуна! Понятно: В цирке это невозможно, да и не нужно. Но как много лежит на его плечах! Он вездесущ. Он — во всех уголках цирка. Вот он музицирует вместе с оркестром. Вот среди зрителей. Вот взвивается к потолку. И всегда на лице не глуповато-стандартная, а милая человеческая улыбке, чуть с лукавинкой, чуть с грустинкой — этой неизменной спутницей истинного веселья. Клоун в цирке соединяет в себе конферансье, связывающего программу, артиста-солиста, демонстрирующего свое разнообразное умение, и «смехача». Надо быть в каждую секунду и тем, и тем, и этим. Надо работать так, чтобы зритель не успел заметить, как исчезает с манежа гигантский ковер или возникает огромная клетка для зверей. И Александр работает именно так — самозабвенно, весело, лихо, талантливо, разнообразно. А ведь так надо работать каждый вечер, нередко дважды в день, а иногда и трижды! И на каждом — на каждом! — спектакле надо быть на самой вершине, на пике, выжать все, что возможно. А не выжмешь — не тронешь сердец, не поверят, не полюбят. И каждый спектакль надо вести от начала до конца. Кто же подсчитает, сколько все это требует воли, силы, выносливости, энергии, пота. А репетиции — дома и в цирке, а бесконечные пробы «внутри себя» — на улице, в автобусе, 8 метро. Артист работает столько, сколько он не спит — так, кажется, говорил Федор Иванович Шаляпин. Конечно, эти впечатления любителя отнюдь не бесспорны. Конечно, в противовес всему хорошему надо было бы поговорить и о недостатках. Но у кого их нот? И обязательна ли неизменная дозировка меда и дегтя? Мне просто по-человечески понравился новый клоун. Новый клоун в «Старом цирке». В цирке, который современен в лучшем смысле слова. В котором доминирует талантливая молодежь. И я написал об этом как сумел. НИКОЛАЙ ЭНТЕЛИС  


  • Youri Vladimirtsev это нравится

#5 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 12 August 2019 - 21:39

ГУЦЭИ - 50

 

В 1977 году Государственному училищу циркового и эстрадного искусства исполнилось 50 лет.

 

Ниже мы публикуем воспоминания Сергея Курепова и Иосифа Фридмана, окончивших его в 1933 году. Авторы рассказывают о далеких теперь уже годах учебы, об Оскаре Линднере, возглавлявшим в то время училище, о своих друзьях-товарищах. Осенней порой Когда приходишь в ГУЦЭИ и видишь, в каких прекрасных условиях репетируют, учатся и живут сегодняшние воспитанники, невольно вспоминаешь нелегкие наши студенческие годы. Одеты мы были ужасно, сытно пообедать тоже не всегда удавалось. Правда, уже на втором году обучения мы имели небольшие номера для выступлений, но заработков от этих концертов еле-еле хватало на скромное пропитание. Хочется рассказать, как мы однажды после такого концерта и кочевки в загородном клубе добирались до железнодорожной станции. От клуба до вокзала было километров шесть. Машины нам, как это часто бывало, не дали. Времени до поезда оставалось в обрез, а нам нужно было спешить на занятия в техникум. Не успели мы пройти и половины дороги, как пошел сильный дождь, а у нас ни плащей, ни зонтов, конечно, не было, да и обувь — дырявая. Невдалеке виднелись какие-то строения; мы свернули с дороги и побежали туда, чтобы укрыться от дождя. К помещению подбежали изрядно промокшие, забрались под навес. Это был летний дом отдыха. За лаяла собака, затем умолкла. Тишина Настроение было неважное. Но вот дождь прошел, тучи рассеялись, по явилось солнце. Неожиданно над нашими головами что-то захрипело и из репродуктора — он висел на стволе березы — полились пушкинские строки: «Унылая пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса — Люблю я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса.» Мы огляделись — вокруг действительно асе было так, как говорилось в стихах, но нам в тот момент было не до поэзии. Мы были голодны, промокли, и нам предстояло еще пройти километра три с чемоданами и реквизитом по совсем уж раскисшей дороге. Но идти было необходимо, и мы отправились дальше. ...И вот мы на станции. До поезда оставалось минут десять. Ужасно хочется есть, но вокзальный буфет еще закрыт. Через застекленные двери видно, как буфетчица расставляет подкосы со всевозможными бутербродами. Деньги у нас были, но буфет, увы. должен был открыться лишь через пять минут после отхода нашего поезда. Стоим и безнадежно смотрим на бутерброды. Вдруг студент Сорокин неожиданно спрашивает: «Говорите быстро, кому сколько бутербродов?» Мы в недоумении смотрим на него и молчим. Первым нашелся партнер Сорокина, который знал его лучше, чем мы. Он отбарабанил: «По четыре бутерброда каждому, не меньше». «Заказ принят» — ответил Сорокин, беря у нас деньги. Он снял пальто, под которым у него оказалась куртка униформиста, пожертвованная нам Московским цирком для наших студенческих концертов. Куртка ярко-красного цвета, с блестящими пуговицами, была расшита золотыми галунами. Сорокин постучал. Буфетчица, увидев в окно яркий мундир, поспешила к двери и открыла ее. Сорокин деловито потер руки и спросил: «Ну, голубушка, чем начальство накормишь?» Дверь за ним захлопнулась. Мы сидим в загоне, обсыхаем, едим восхитительные бутерброды, запивая их лимонадом прямо из бутылок. И снова жизнь прекрасна! Мы едем в Техникум, едем заниматься любимым делом! А ради этого стоит иногда и помучиться... Оскар Линднер В годы нашего обучения в Техникуме циркового искусства пост директора занимал Оскар Густавович Линднер, до этого много лет выступавший на арене цирка. Он очень любил нас, своих студентов, был внимателен к нам. постоянно помогал неимущим. Зная его безотказность, к нему обращались очень многие. Когда студенты возвращали ему взятые деньги, он никогда не принимал мелких долгов, говоря, что не помнит когда их давал. Однажды произошел такой эпизод. К Линднеру обратился щупленький подросток, студент первого курса Герасимов. —   Оскар Густавович, Александр Васильевич два дня не обедал. Директор поинтересовался, кто такой Александр Васильевич. —   Александр Васильевич — это я, — ответил подросток. Линднер рассмеялся и дал ему денег на обед. С тех пор он называл студента не иначе, как Александр Васильевич, и строго следил за тем. чтобы тот обедал ежедневно. Как-то, давая Герасимову деньги. Оскар Густавович смущенно произнес: —   Александр Васильевич, пусть это будет нашим секретом, не говорите об этом вашим товарищам, а то у меня зарплата не очень большая... Трудно понять, как Оскару Густавовичу удавалось вести хозяйство нашего Техникума. Он делал то, что делать з тех условиях, при тех возможностях было просто невозможно,— подготавливал и выпускал из Техникума номера конного жанра. Вот где сказалось то, что Линднер сам был артистом цирка и прекрасно понимал, что цирк без лошадей — это не цирк. Правда, понимать-то это многие понимали, но он это сумел осуществить в невероятно трудных условиях. Местом для тренировок и репетиций всех номеров у нас был один манеж. Конные номера репетировали с шести часов утра. Конюшен для содержания лошадей, разумеется, не было. Под это приспособили дровяной сарай, кое-как отеплив его. Лошадей покупали по случаю, большей частью выбракованных, на фураж отпускались ничтожные суммы. Участники конных номеров делились с четвероногими партнерами своими скудными пайками. Частенько Линднер, приходя на работу, прежде чем зайти в свой кабинет, шел в сарай к лошадям с большим пакетом, а оттуда выходил без него... В результате из ТЦИ были выпущены конные номера: две группы жокеев, «Вольтиж», «Гротеск», «Жонглер на лошади». Мы, студенты, приехавшие на учебу из других городов, где в свое время проходили гастроли Линднера, были радостно изумлены, узнав в директоре Техникума того самого атлета, выступлениями которого не раз восхищались. Особенно запомнился нам такой его трюк. Ведущий программу предлагал желающим из публики растянуть толстую красную резину. На манеж выходили местные спортсмены — борцы и штангисты, но ни один из них не мог справиться с этой резиной. Некоторые пытались сделать это вдвоем, но безуспешно. Линднер, улыбаясь, брал резину, закладывал се себе за спину, без видимых усилий растягивал ее на всю длину рук и затем, наклонившись в левую сторону, разжимал руки — и резина, взлетая вверх, звонко ударялась о купол цирка, а затем шлепалась на ковер и лежала там. словно огромный дождевой червяк... Став директором ТЦИ, Линднер продолжал тренироваться, всегда был а отличной форме и в этом служил для нас примером. Для того чтобы читатель мог представить себе, какой невероятной силой обладал Линднер, приведем такой эпизод. Студент-выпускник Валентин Фанер-так где-то раздобыл железные трубы, необходимые для его реквизита. Но на концах этих труб были крепко насажены тяжелые металлические диски, напоминавшие вагонные буфера. Для того чтобы сбить эти ненужные диски, трое акробатов держали трубу на весу, а четвертый со всей силой колотил молотком по диску. Оскар Густавович, проходивший мимо, посмотрел на их труд и со словами: «А ну-ка, давайте я попробую», — взял одной рукой трубу, а другой начал сбивать молотком диск. Бил он долго, пока диск не слетел. Трубу, которую трое молодых людей держали шестью руками. Линднер свободно держал одной рукой! Всю эту работу он проделал не для того, чтобы похвастаться перед нами. Нет, это было желанием доброго, сильного человека помочь другим, поделиться своей силой... Ночка Однажды студент Циркового техникума Володя Воробьев оказался случайным свидетелем того, как возле тумбы, оклеенной афишами, остановились две цыганки — взрослая и девочка. Младшая, показывая пальцем на цирковую афишу, где была изображена наездница на лошади, сказала: «Хочу быть такой». Услышав эти слова, Воробьев спросил цыганочку: —   Ты хочешь быть наездницей? —   Очень хочу! — ответила та. —   А может быть хочешь работать на конфетной фабрике? —   Нет, я хочу быть наездницей! —   А не хочешь ли в магазине продавать куклы? —   Я хочу быть наездницей! — упрямо повторила девчурка и топнула ногой. —   Значит ты хочешь быть наездницей и больше нс хочешь ничего? —   Нет, я еще есть хочу! —   А что ты умеешь делать? Ничего не ответив, цыганочка тут же пустилась в пляс. Это, конечно, был не танец, но темперамент она обнаружила невероятный, чем привела Володю в восторг. Вокруг них уже собралась толпа, и юная исполнительница, осознав свой успех, пошла с протянутой рукой по кругу. Но Володя прервал этот, очевидно, привычный для них способ добывания денег и повел женщину и девочку в кафе. Дальше было так. Он привел своих новых знакомых в ТЦИ, девочку просмотрели, она всем понравилась, но в приеме ей отказали из-за полного отсутствия какого-либо образования. Спустя несколько дней подопечные Воробьева снова появились в ТЦИ. У женщины была бумага из Наробраза, в которой директору Техникума предлагалось зачислить девочку на первый курс. В то время такое решение было оправдано: шла борьба с остатками беспризорности, и если подростка можно было куда-либо определить. этому всячески содействовали. А тут оказалось, что родителей у цыганочки не было, и дальняя родственница привезла ее из молдавского села в Москву в надежде как-нибудь пристроить ее здесь. Так юная танцовщица, называвшая себя Ночкой, была принята в ТЦИ. Не станем подробно описывать внешность Ночки, скажем лишь, что у нее, так же как и у большинства ее соплеменниц, всего было очень много: глаз, губ, смуглости кожи, темперамента. Всего этого хватило бы по меньшей мере на трех взрослых людей. А Ночка отличалась маленьким ростом — на вид ей можно было дать лет двенадцать-четырнадцать. Кстати говоря, она сама точно не знала, сколько ей лет. Володя Воробьев вовсе не зря поверил в эту маленькую беспризорницу: с первых дней своего обучения она буквально вцепилась в лошадь. Старый артист Наполеон Фабри, обучавший Ночку искусству наездницы, был доволен своей ученицей, ее способностями и готовностью репетировать в любое время дня и ночи. Директор ТЦИ Оскар Густавович Линднер, наблюдая за ес репетициями. как-то сказал: «Вы способная девушка, вы будете хорошей наездницей». Многим из нас Ночка гадала на картах, предсказывая будущее, но часто ошибалась. Линднер, предсказав в этот раз цыганке ее судьбу, не ошибся — Ночка, она же Гитана Георгиевна Леонтенко, действительно стала замечательной наездницей. В ее номере среди прочих трюков был такой оригинальный выезд: она стояла на лошади в туфлях на высоких каблуках, чего до нее никто не делал. Гитана Георгиевна вырастила дочь Гитану Леонтенко, ставшую прекрасной наездницей и танцовщицей, солисткой большого циркового «Цыганского коллектива». Георгий Кадников Георгий Кадников — человек порывистый. страстный, увлекающийся. В Техникум циркового искусства он приехал в 1931 году со строительства Днепрогэса, где работал бетонщиком. Перед этим долго жил на Кавказе и в Средней Азии, бродяжничал, работал в разных местах. Но родился и рос в Одессе. Запомнилось его первое появление в Техникуме. Смуглое худое лицо, внимательные черные глаза, нос с очень подвижными ноздрями. На голове у него была серая панамка, на ногах — кирзовые сапоги с короткими широкими голенищами. В руке он держал связку книг. К нему сразу же подбежал Александр Ширман, а за ним и другие одесситы. Они засыпали вновь прибывшего вопросами. В самый разгар оживленной беседы к ним подошел студент Михаил Воинов и принялся задумчиво разглядывать кадниковскую панамку, затем неожиданно протянул руку, снял панамку с головы владельца, примерил на себя и объявил: «Слушай, я приготовил номер «Художник-моменталист». Стою на руках, стою на голове, рисую карандашом, зажатым в зубах. У меня уже все готово, — добавил он, — и трюки, и костюм, не хватает только вот такой панамки». Кадников резким движением сдернул с головы Воинова панамку и тут же, сунув ее в руки несколько смущенному «художнику-моменталисту», сказал: «Бери, желаю успеха». —   Вот это настоящий одессит! — растроганно произнес Воинов. Он быстро убежал, вернулся с покошенной кепкой и вручил ее Кадникову. Тот надел кепку, даже не взглянув на нее, и как ни в чем не бывало продолжал разговор со студентами... Кадников не очень-то надеялся, что его примут в Техникум в середине учебного года, однако мы ему посоветовали поговорить с директором. Как и о чем они беседовали — неизвестно, но только руководство ТЦИ организовало просмотр и Кадников был принят. Любознательный, энергичный, увлекающийся, Кадников не мог ограничиться каким-то одним жанром, а потому выпустился из ТЦИ как гимнаст ка турниках и акробат-эксцентрик. Кроме того, он любил посещать уроки клоунады, что ему очень пригодилось в дальнейшем — позже он стал коверным н буффонным клоуном. Однако вернемся к нашим студенческим годам. Кадников выделялся среди нас своей образованностью, начитанностью. Вечно таскал с собой связки книг, охотно пересказывая их содержание. В общежитии он постоянно читал нам вслух, пробуждая в нас интерес и любовь к книгам. Чтобы было понятно, как это происходило, расскажу вот о таком случае. В те давние годы вышла в свет книга Ромена Роллана «Кола Брюньон». Это было чудесное подарочное издание в холщовом переплете с рисунками художника Кибрика, Кадников, конечно, приобрел ее. Однажды вечером, когда все улеглись в постели, Георгий, как это частенько бывало, предложил нам: —   Печенеги, хотите почитаю новую книгу? —   Хотим! — ответили мы хором. Кадников достал из тумбочки «Кола Брюньон» и показал нам иллюстрации. Они привели нас в восторг, особенно портрет Ласочки. Георгий начал читать. Прошло более часа. И тут он вдруг остановился — наше молчание показалось ему подозрительным: —   Вы или спите, варвары, или вам очень нравится? Мы наперебой закричали: —   Нравится, нравится, давай дальше! Но Кадников решительно захлопнул книгу, спрятал ее под подушку и заявил, что дальше читать не станет. Мы продолжали упрашивать, но он ответил: —   Все, дети мои, хватит, не канючьте. Я хочу проверить насколько понравилась вам книга. Запишите-ка адрес книжного магазина: Кузнецкий мост, 12. После чего погасил настольную лампу и отвернулся к стенке. На следующий день в общежитии появилось несколько книг «Кола Брюньон». Так поступал Кадников много раз, тем самым превращая нас из пассивных слушателей в активных читателей. Таков он был тогда, таким остался и до сего времени. Многое было в его жизни: любимая работа, потом война, плен, ужасы Маутхаузена, где он делился с товарищами своей неукротимой энергией и оптимизмом. После войны вернулся, конечно, в цирк. Сейчас Георгий Кадников на пенсии в родной Одессе. Часто выезжает в другие города, занимается режиссерской работой. Он автор многих реприз, клоунад и статей о цирке. В цирке работают и его сыновья Андрей и Игорь: первый — наездником, второй — клоуном. Так возникла цирковая династия Кадниковых... Канатоходец Когда летом 1931 года мы, студенты-второкурсники, приехали на практику во Владимир, чтобы начать свои гастроли в цирке-шапито, вместе с нами начали выступать акробаты — Николай и Владимир Волжанские.

Братья приехали из Иваново-Вознесенска в Москву, чтобы поступить в ТЦИ. Оскар Густавович Линднер просмотрел их; номер, показанный ими, оказался достаточно профессиональным, и потому его включили в нашу программу. По возвращении с практики братья Волжанские были приняты сразу на второй курс. Николаю тогда исполнилось восемнадцать лет, Владимиру — четырнадцать. Разница в годах была не так уж велика, но старший казался взрослым, а младший выглядел совсем ребенком. Однако многие черты характера, которые в дальнейшем получили свое развитие, — смелость, изобретательность. преданность любимому делу — проявлялись у Владимира уже тогда. Он обладал необычайной смелостью, так называемым «куражом» — качеством, столь необходимым в цирке. При разучивании новых трюков Володя после первых же проб снимал лонжу (страховочный пояс) говоря, что она только мешает ему. Смелость, отвага нередко проявлялись и в быту. После третьего курса мы опять поехали на практику, теперь уже в Вышний Волочек. Наш цирк стоял на берегу широкого канала, по которому сплавлялся лес. Отправляясь ежедневно обедать, мы вынуждены были переходить канал по мосту, а он находился довольно далеко от цирка. Столовая же располагалась почти напротив, но на противоположной стороне канала. Володя, для того чтобы сэкономить время и занять для нас очередь в столовой, перебегал канал сразу же возле цирка по плывущим бревнам. Бревна скользили, предательски крутились у него под ногами, но он молниеносно перепрыгивал с одного бревна на другое. Мы были парнями не робкого десятка, и все же, наблюдая за Володиными прыжками, невольно восхищаясь им, сами не рисковали переправляться через канал подобным способом. Здесь нужно было очень быстро и точно рассчитать, на какое бревно можно встать, а на какое — нельзя, и постоянно иметь в «запасе» бревно, на которое можно переступить в случае неудачно выбранной точки опоры. Но Владимир почти и не касался бревна, — казалось, он стремительно проносится над водой. Такая точность ориентировки, такое прирожденное чувство баланса пригодились в дальнейшей его работе — работе эквилибриста и канатоходца. Качества канатоходца были заложены в нем, видимо, самой природой. Вот судите сами. Баку. 1934 год. В доме, стоявшем напротив цирка, дирекция снимала комнаты для артистов. В одной из комнат четвертого этажа поселились братья Волжанские, рядом, на том же этаже, — их партнер. Отправляясь навестить коллегу. Володя, вместо того чтобы спускаться вниз, переходить по улице в следующий подъезд и снова подниматься на четвертый этаж, вылезал из окна своей комнаты, пробирался по узкому карнизу до нужной ему квартиры и через окно попадал в комбату приятеля. Каждый раз. когда Володя возвращался к себе, старшин брат устраивал ему головомойку и грозился написать матери о его художествах. Но эти выговоры не могли образумить смельчака. И, однако, юному Владимиру Волжанскому пришлось все же прекратить демонстрацию своего первого «воздушного аттракциона». Володины путешествия не остались незамеченными — как только он отправлялся в свой рискованный вояж, внизу собиралась огромная толпа зевак. А док их, как уже было сказано, находился напротив цирка. И вот директор, заметив однажды толпу и поняв, чем вызвано такое скопление народа, категорически запретил подобные «прогулки». Казалось, Владимир смирился с «расформированием» своего головокружительного «аттракциона» и, исполняя номер «Акробаты-вольтижеры», вовсе не помышляет о том, чтобы вновь ходить по узкой тропинке над пропастью. Но это нам лишь казалось. Прошли годы — и народный артист РСФСР Владимир Волжанский создал свой знаменитый аттракцион «Звездные канатоходцы». Думается, нет ни одного истинного любителя цирка, который бы нс знал этого великолепного выступления. Во время гастролей Волжанских в США одна газета назвала их номер «подвигом на канате»... С. КУРЕПОВ Н. ФРИДМАН



#6 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 14 August 2019 - 13:09

Анри Тетар — французский дрессировщик

 

Анри Тетар — французский дрессировщик, человек, любящий и знающий животных. Он автор нескольких книг о цирке, искусстве дрессуры и дрессировщиках.

 

В 1931—1932 годах Анри Тетар был директором Колониального зоопарка в Париже. О создании этого зоопарка, о своей работе с животными, о трудностях, с которыми столкнулись его сотрудники, Тетар рассказал в книге «Люди и животные». Ниже вниманию читателя предлагается одна из глав этой книги. К тому времени, как я стал директором Колониального зоопарка в Париже, у меня уже накопился опыт общения с хищниками: 8 1910 году я дебютировал в центральной клетке Мак Дональда, ученика и последователя Эдмонда Пезона. Что же касается дрессировки слонов, то здесь я был новичком, хотя и провел немало часов в цирке Сарразани, который содержал двадцать два слона. Я изучал их привычки, индивидуальные особенности, сравнивал их темперамент и сообразительность начиная с податливой и ласковой Мари (ею мог бы управлять и ребенок) и кончая своенравной и грозной Розой, жертвой которой пал известный дрессировщик Филадельфиа. Итак, серый великан оказался мне немного знаком. Но кто может похвастаться, что изучил слома досконально? «Чем больше я с ними работаю, — говорил мне Сейлер Джексон, дрессировщик с сорокалетним стажем,— тем больше убеждаюсь, что никогда не разгадаю окружающую их тайну». За несколько месяцев работы в Колониальном зоопарке я, конечно, не мог пойти в разгадке этой тайны дальше ветерана Сейлера Джексона. Но, наблюдая за жизнью слонов, я вдруг понял радость и гордость, которые испытывает человек, когда четыре гиганта, приветствуя хозяина, трубят во всю мощь, выгнув дугой хоботы. 8 Колониальном зоопарке было четыре слонихи: Бэби, Мачо, Сента и Рома, при последней находился еще се отпрыск, грудной малыш Август. Мачо, Бэби и Рома — рабочие слоны из зоопарка в Штеллингоне, очень хорошо выдрессированные и ловкие о работе. Кроме того, эти великолепные животные колоссального роста — трех с половиной метров — отличались очень покладистым характером. Были у каждого слона и свои особенности. Мачо — обычный индийский слои, обладающий необыкновенной силой и ловкостью. Бэби — цейлонской разновидности — высокий и стройный, с длинными ногами, по силуэту похожий на африканского слона. Рома — бирманской разновидности, немного ниже Мачо, с короткими ногами, покатой спиной, удлиненным туловищем, огромной головой и большими лобными выступами. Такие слоны считаются самыми неприхотливыми, самыми выносливыми в работе и самыми сильными. Покладистая Рома нс выносила лишь одного: когда задевали ее сына, и юный Август, пользуясь материнской защитой, безобразничал и вел себя ужасно. Ему исполнился год и восемь месяцев, и он весил уже триста пятьдесят килограммов. Самая молодая, Сента, не отличалась послушанием подруг, но была также хорошо выдрессирована и очень красива. В тот день, когда привезли слонов, я уходил из зоопарка поздно вечером и перед уходом решил еще раз заглянуть а слоновник. В сопровождении смотрителя, цейлонца Найды, несшего фонарь, я вошел в помещение, где за час до этого наблюдал, как привязанные на цепь слоны с аппетитом едят сено, время от времени бросая охапку его себе на спину, видимо, чтобы развлечься. Слоны встретили нас ревом. Смотритель Найда издал гортанный звук и сказал: —   Это я, Рома, не беспокойся. В самом деле темные массы не сдвинулись с места, и я смог наблюдать странную картину. На краю подиума стояла на своих ногах-колоннах Рома. Она бодрствовала, а малыш Август спал, вытянувшись под материнским хоботом. Три других гиганта тоже спали, неподвижно лежа на земле. —   Рома стоит на часах, — сказал Найда. — Она молодец, никогда не устает. Я уже знал, что в слоновниках один из слонов обязательно «дежурит», чтобы при первом же подозрительном шуме или шорохе разбудить товарищей. Некоторые считают это мерой предосторожности, главным образом, против крыс, которые кусают их за мягкие части хобота и за пятки, отчего у слонов образуются трудно заживающие раны. Не знаю, насколько это верно, но в самом деле даже после утомительного путешествия вы не найдете всех слонов спящими одновременно. Впрочем, слоны спят ночью нс больше четырех-пяти часов, остальное время очи едят или дергают цепи. Присутствие крысы бесспорно беспокоит слона. Однако то же самое происходит при появлении маленькой собачонки. По отношению к большим собакам слоны проявляют скорее гнев, чем страх. В первые дни пребывания слонов в зоопарке, когда моя бельгийская овчарка Дик появлялась в слоновнике, мастодонты поднимали рев и проявляли беспокойство. Они не пускали также его на свою территорию, где гуляли на свободе. Однажды, когда Дик перепрыгнул через ров, чтобы обследовать их владения, наши четыре слонихи быстренько выстроились в одну линию и стремительно ринулись в атаку на непрошеного гостя, необдуманно нарушившего демаркационную линию. Позднее они перестали обращать на него внимание, а еще через некоторое время он мог спокойно проходить почти под хоботом у слонов. На другой день после приезда животных в наш зоопарк их выпустили в вольер. Ускользнув из-под материнского надзора, малыш Август отправился на разведку... Подойдя к пруду, слоненок попробовал воду кончиком хобота и вдруг — бух! — оказался в воде. Заметив исчезновение сына, прибежала Рома, ревя и топоча от беспокойства ногами. А проказник ужо плавал, как настоящий мастер. Слониха решила присоединиться к отпрыску и медленно стала сходить и воду, пока почва не ушла у нее из-под ног и ей нс пришлось пуститься вплавь. Три остальных вскоре последовали их примеру. Это было удивительное зрелище: гиганты то исчезали, то вновь появлялись над поверхностью воды, с громкими всплесками переваливались с боку на бок, высовывали из воды хоботы и выпускали длинные струн воды, отдувались, фыркая и трубя от удовольствия. И хотя вода в то утро была еще прохладной, а Сента только что перенесла бронхит, который она подхватила во время переезда, никакой беды с ними не приключилось. С этого дня наши гиганты чувствовали себя великолепно. Выпустив слонов на свободу в вольер, мы с дрессировщиком Вальтером Гакером и его помощником Найдой все-таки испытывали некоторые опасения. Наши слоны привыкли находиться но привязи, и выпускали их только под руководством человека. Как поведут они себя в этом относительно небольшом пространстве? Но перейдут ли их игры в битвы? Вначале все шло хорошо, и даже Рома не выражала неудовольствия, когда ее горячо любимый сын оставлял ее, чтобы поиграть с другими слонихами. Она не любила купаться и часто оставалась на берегу, посыпая спину песком, в то время как Бэби, Мачо и Сента, плавая в пруду, перебрасывали друг другу малыша Августа, словно мяч в ватерполо. Иногда маленький проказник взбирался на спину одной из слоних и скатывался о воду, шлепаясь так, что брызги летели во все стороны... Итак, в этом уголке зоопарка царило согласие. В середине лета оно чуть было не нарушилось. Ссоры возникали большей частью из-за плохого характера Сенты. Однажды Бэби потеряла терпение и нанесла неуживчивой товарке сильный удар головой в бок, отбросивший Сенту к краю рва. Пытаясь удержать равновесие, она поскользнулась и упала в роз. Пришлось вытягивать се оттуда с помощью наклонного помоста, специально предусмотренного для такого случая, а ссадины долго смазывали камфорным маслом. Инцидент разгорячил умы в слоновьем клане, и в следующие дни сеансы бокса повторились. Необходимо было восстановить порядок. Гакер и Найда стали дежурить около вольера. Им приходилось сурово наказывать воюющие стороны, но через неделю порядок был восстановлен н больше уже не нарушался. Нельзя допускать беспорядка в слоновьем стаде, а если уж он возник — нужно пресекать его со всей строгостью. Это правило знает каждый дрессировщик. Как только слон перестает чувствовать власть дрессировщика, он перестает повиноваться. Иногда животное бывает очень привязано к человеку, но эта привязанность исчезает, как только он перестает ого уважать. Однако наказывать вовсе не значит причинять боль. Слон умеет отблагодарить за хорошее обращение и отомстить за плохое. Иногда, правда, за виновного расплачивается невинный. Но, как правило, слон нападает на людей, к которым привык. Подобно детям, капризничающим дома и робеющим перед посторонними, слон с незнакомым человеком тоже держится очень осторожно. Так произошло в американском цирке О'Брайена со слонихой Эмприс, которая ранила несколько человек. Не без труда се продали в другой цирк, и там Эмприс встретила нового дрессировщика, к которому страстно привязалась и никогда не причиняла ему ни малейшего вреда. Неверно также, что слон причиняет зло только из мести. Часто бывает очень трудно объяснить причину его бунта или предательства. Нападая, он обычно прижимает человека к стене, не давая ему пройти. Со слоном опасно играть. Иногда, без видимой причины, он может во время игры намести человеку очень сильный удар. Из-за этого некоторые дрессировщики считают слона одним из самых глупых животных. Однако, большинство дрессировщиков придерживаются иного мнения. Быть может, своей репутацией умного животного слон обязан скорее природной ловкости своего хобота-руки, чем понятливости, ио он способен на совместные действия с человеком. Приведу лишь один пример. Однажды в цирке Сарразани из клетки сбежал тигр и отправился на прогулку. В соседнем помещении находились слоны, и любитель прогулок неосторожно вошел туда. Прием ему был оказан горячий: ревя и трубя, кто громче, двадцать два слона, разорвав цепи, встали плечом к плечу, вытянув хоботы навстречу незваному гостю. 8 ужасе тигр повернул назад и прыгнул прямо в свою клетку как роз в тот момент, когда на шум прибежали сторожа. С трудом удалось успокоить слонов и снова надеть на них цепи. На другой день во время утреннего представления слоны проходили на арену мимо клеток с тиграми. В ту же минуту раздался рев и несколько колоссов бросились на клетки, хозяева которых взвыли от ужаса перед такой ошеломляющей атакой. Служители сумели выправить колонну и не дали слонам перевернуть клетки, но с тех пор их стали водить в обход, чтобы они не видели тигров. Это злопамятство и совместные действия против неожиданного агрессора доказывают, по-моему, что слоны по умственным способностям выше других травоядных. Чтобы управлять такими колоссами, нужны опытные, энергичные и ловкие люди. Слон — отнюдь не безобидное животное, а некоторые экземпляры особенно опасны, даже среди самок. Самцы старше двадцати лет все опасны в брачный период. Но часто они бывают опасны даже раньше, чем станут взрослыми. Вот почему дрессировать их следует с юного возраста. К дрессировке малыша Августа я решил приступить немедленно, поскольку его непоседливость переходила все границы. Манеры этого проказника не отличались деликатностью. Однажды в слоновнике дружеским ударом головы он посадил но землю пожилого господина, который захотел поиграть с ним. Служители взялись внушить ему правила хорошего тона и принялись за азы дрессировки, которые для слонят то же, что начальная школа для детей. И поскольку Август был сообразителен, он быстро научился влезать на табурет, держаться на передних ногах и даже стоять на задних ногах, как огромный ученый пудель. Словом, через два года Август стал гордостью своих учителей. Однако характер у него оставался трудным. Так часто бывает с дикими животными, которые родились в неволе и которых слишком много ласкали в раннем детство. Из-за чрезмерной фамильярности они теряют уважение к хозяину и пытаются вести себя, как избалованные дети. Сколько дрессировщиков, включая Жана Пезона, последнего из знаменитой династии, пострадало из-за этого! Словом, как и с любым другим животным, со слоном человек должен всегда проявлять осторожность и не допускать в отношении с ним фамильярности. И хотя приятно обращаться со зверем по-дружески, человек часто платит слишком дорого за излишнее доверие к ному. Правда, среди животных встречаются экземпляры исключительной преданности. Таков был принадлежавший дрессировщику Дикманну тигр Цезарь, отказавшийся от еды и умерший от голода, когда хозяин продал свой зверинец Востоку, или славный лев Бельмонте, за работой которого я часто наблюдал у Альфреда Курта и который подходил к решетке и лизал мне руки, как собака, после нескольких месяцев разлуки. И не должны ли мы прощать некоторые капризы животным, живущим у нас в неволе, не всегда умея понять их потребности. И если мы сумеем найти путь к их сердцу, они проявляют к нам трогательное доверие. По моим наблюдениям дрессировщики слонов переходят иногда допустимую границу строгости и своей крайней грубостью сами возбуждают ненависть к себе. Так произошло и с Розой, о которой я упомянул вначале. Директор цирка Сарразани объяснял злобный характер слонихи плохим обращением дрессировщика, которого он слишком поздно поймал на месте преступления, когда отчаявшееся животное было уже разъярено. К сожалению, как я уже говорил, часто добрые платят за злых, потому что измученное плохим обращением животное объединяет в слепой ненависти все человечество. Как же заставить слона слушаться? Кожный покров у слона очень чувствителен. Прикосновения крюка за ушами или к хоботу в принципе достаточно, чтобы привести его к повиновению. Но хорошие дрессировщики предпочитают словесные выговоры, которых, как правило, бывает достаточно... Если же нужно привести к повиновению взбунтовавшегося слона, лучше всего прибегнуть к помощи другого слона. На многих крупных индийских стройках, а также в цирках Европы и Америки, где работают или выступают слоны, держат одного или несколько слонов-полицейских с подрезанными бивнями, которые усмиряют смутьянов. Подобную сцену я наблюдал в цирке Сарразани. Чтобы успокоить взбунтовавшуюся Розу, привели ее подругу Дженни. Дженни начала с того, что положила хобот на лоб преступницы. Постояв так несколько минут,— можно было подумать, что Дженни торжественно вступила в обладание виновной, — она сильным ударом головой в бок опрокинула подругу на землю. Дженни повторила это дважды, пока наконец Роза не показала, что с нее довольно. Слон-полицейский действует головой, а это, конечно, не так опасно, как битва самцов с огромными бивнями. Такие битвы могут привести к печальным последствиям. Вот почему в зоопарках, где самцов держат на свободе, поблизости от них всегда должны находится опытные люди, чтобы вмешаться при первой угрозе возмущения. В Колониальном зоопарке риск был минимальным, если учесть опыт Гакера и Найды, а также покладистый характер трех из четырех наших воспитанников. Что же за таинственное животное этот серый гигант, позволяющий главенствовать над собой, а иногда и обращаться с собой жестоко слабому существу, которое удерживает его в повиновении скорее страхом, чем привязанностью? И тем не менее слон часто оказывается умнее, чем другие млекопитающие. Он позволяет управлять собой не из-за глупости, а, видимо, потому, что столь же робок, сколь силен. Если выделить основную черту, характеризующую некоторых животных, го у льва — это равнодушие, у обезьяны — нервозность, у слона же, наверное, — робость. Из всего этого можно сделать вывод, что дрессировщик, работающий со слонами, должен обладать в самой высокой степени главным свойством каждого дрессировщика — хладнокровием. В самом деле, человек спокойный, любящий животных разумной любовью и умеющий в случае необходимости быть строгим без жестокости — не идеальный ли это тип дрессировщика? Перевод с французского Ольги Кузнецовой  






Количество пользователей, читающих эту тему: 0

0 пользователей, 0 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования