Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Журнал Советская эстрада и цирк. Июнь 1983 г.

Советский цирк. Июнь 1983 Советская эстрада и цирк

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 8

#1 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 02 July 2020 - 09:41

Журнал Советская эстрада и цирк. Июнь 1983 г.

 

 

Научно-практическую конференция «Наш цирк сегодня и завтра»

 

Всесоюзное ордена Ленина объединение государственных цирков и Всесоюзный научно-исследовательский институт искусствознания Министерства культуры СССР провели научно-практическую конференцию по итогам I Всесоюзного конкурса по жанрам, посвященного образованию СССР.  

На конференции присутствовали: заместитель министра культуры СССР Г. А. Иванов, начальник организационно-инспекторского управления Министерства культуры СССР Л. П. Яирова, руководящие работники, ведущие артисты и режиссеры Союзгосцирка, Всесоюзной дирекции по подготовке новых номеров и аттракционов, представители коллективов «Цирк на сцене», научные работники Института искусствознания, цирковеды, представители прессы. Открывая конференцию, генеральный директор Союзгосцирка В. Г. Карижский сказал, что советский цирк всегда шел в ногу со временем, живо откликаясь на все важнейшие события в жизни нашего государства. Лучшие цирковые спектакли отражали стремления и чаяния народа, рассказывали о том, чем живет и гордится страна. Постоянно повышать идейно-художественный уровень цирковых программ, воспитывать трудящихся, особенно подрастающее поколение, в духе высокого патриотизма, преданности идеалам партии, любви к Родине — вот те важнейшие задачи, которые стояли и будут стоять перед деятелями советского цирка. Именно с этих позиций оценил В. Г. Карижский прошедший творческий конкурс, где выявилось и возросшее мастерство молодых исполнителей и новаторские тенденции в целом ряде номеров, но вместе с тем было вскрыто некоторое отставание отдельных жанров, особенно жанра клоунады. А иным программам явно недоставало идейного накала. — Поэтому, — заключил В. Г. Карижский, — задача сегодняшней конференции — проанализировать состояние циркового искусства, каждого его жанра, наметив пути их дальнейшего развития, определить круг вопросов, которые необходимо решить артистам, режиссерам, литераторам. С большим докладом выступил профессор Ю. А. Дмитриев. Проследив историю становления советского цирка с 1919 года, дал оценку его нынешнему состоянию, рассказал о строительстве многочисленных цирков-дворцов, о достижениях и успехах ведущих цирковых мастеров на манежах нашей страны и всего мира, упомянул о том, что многие деятели советского цирка удостоены высших почетных званий и других наград. Три специальных учебных заведения — в Москве, Киеве и Тбилиси — готовят артистические кадры. А цирковых режиссеров готовят в ГИТИСе им. А. В. Луначарского. Новые номера и аттракционы выпускает Всесоюзная дирекция и ее харьковский филиал. Несколько лет назад вышла маленькая энциклопедия «Цирк» в издательстве «Искусство»; создана редакция, возглавляемая Н. Финогеновой, которая специально занимается проблемами цирка и эстрады. Далее докладчик заметил: — Наш цирк располагает своими учеными: Н. Румянцева, Е. Зискинд, С. Макаров, М. Немчинский получили ученую степень. Убежден, что они не последние. Когда так представляешь себе сегодняшний цирк, то невольно вспоминаешь, что еще пятьдесят лет назад иные его деятели были неграмотны, не имели постоянного места жительства. Но сколько надо было положить трудов, чтобы цирк достиг таких успехов!.. Однако, высоко оценивая его достижения, я вовсе не хочу сказать, что он достиг совершенства, что ему некуда больше стремиться, нечего открывать. Это далеко не так. Да и что за искусство, которое решило все проблемы! Но прежде чем перейти к текущей жизни цирка Ю. А. Дмитриев, по его собственному выражению, «сделал попытку» определить его сущность как искусства, а также ответить на вопрос, что же составляет содержание цирка и его форму. Начав с того, что цирк утверждает своими специфическими средствами «сильного, смелого, красивого человека, преодолевающего самые сложные препятствия» и что героическое начало «всегда было присуще цирковому действию», Ю. А. Дмитриев, опираясь на высказывания Карла Маркса и А, В. Луначарского о цирке, подошел к выводу, что цирковое действие всегда опоэтизировано и человек предстает в нем преображенным. Но если в театре или кинематографе артист может играть, например, сильного и смелого человека, не являясь таковым на самом деле, то на манеже это исключено. «Здесь сила и ловкость демонстрируются воочию. Цирку присуща открытость действия, прямая демонстрация мастерства». Коснувшись формы цирка, Дмитриев замечает: «По моему глубокому убеждению, она — в необычайности всего показываемого на арене. Все на ней производимое — эксцентрично!» Сформулировав это положение, докладчик с сожалением отметил, что иные исполнители, а наряду с ними даже режиссеры и педагоги училища считают будто цирк — это трюк. И чем он сложнее, тем лучше номер. А трюк, по Дмитриеву, всего лишь первооснова циркового действия, как первоосновой музыки является звук, первоосновой того или иного танца — па. И поэтому самый сложный трюк, выхваченный из контекста номера, асоциален и потому находится вне искусства. Но некоторые артисты, явно не понимая этого, недоумевали после конкурса: они демонстрировали трюки, никогда ранее не исполняемые, а номер их не был отмечен премией. В своем докладе профессор Дмитриев постарался пояснить, по какому принципу оценивались на конкурсе номера: — Художественную и социальную сущность трюки приобретают лишь тогда, когда они определенным образом организованы, эмоционально окрашены, подчинены конкретной идее и служат средством раскрытия характеров и взаимоотношения людей. В качестве примеров Ю. Дмитриев назвал артистов, получивших на конкурсе звание лауреатов. Список их был ранее опубликован в нашем журнале 1983, № 3. Как председатель жюри конкурса Ю. А. Дмитриев повидал сотни номеров, множество программ, а потому в его докладе нашли отражение проблемы, касающиеся не только данного конкурса, но и всего цирка. В частности, он говорил о том, что нынешний цирк теряет молодого зрителя. Задаваясь вопросом, как вернуть в цирковые амфитеатры молодежь, Ю. Дмитриев призывал поднимать уровень циркового мастерства, сделать представления высокохудожественными. А эти проблемы, естественно, теснейшим образом связаны с созданием творческих коллективов, с проблемой режиссуры. Говоря о режиссуре, Дмитриев затронул вопрос постановки спектаклей, прологов и номеров. Настоятельно советовал серьезно размышлять над созданием каждого номера, постоянно стремиться к оригинальности, неповторимости. В качестве положительного примера он привел работу Ролана Быкова над «Маленьким флейтистом» (исполнительница Елена Гордеева). Этот номер сразу и надолго запоминается зрителям. Его не спутаешь с другими. Не то что бесконечно похожие друг на друга акробаты с подкидными досками или вольтижные акробаты. Трюки в этих акробатических ансамблях демонстрируются сильные, но разве зрители всегда в состоянии отличить одну группу от другой? Немало внимания в докладе было уделено сюжетным представлениям. В этом случае, как справедливо считает Дмитриев, основой должен служить первоклассный сценарий. И тут докладчик задал весьма серьезный вопрос и так ответил на него: «Правильно ли, что в качестве драматурга, режиссера и исполнителя главной роли выступает одно и то же лицо? Надо быть не просто талантливым, но, пожалуй, великим художником, чтобы пойти на такой опыт. Где-то неизбежен срыв. Трудно быть одновременно ярким писателем, интересным режиссером, убедительным актером, а в условиях цирка — еще акробатом или дрессировщиком». В конце выступления Ю. А. Дмитриев говорил об отставании таких жанров, как иллюзия, музыкальная эксцентрика и клоунада. Ведь в первом случае жюри не присудило ни одной премии, а представителям двух других жанров присуждены лишь третьи премии. Докладчик порекомендовал провести всесоюзный, а может быть, и международный конкурс по жанру клоунады, чтобы отдельно соревновались артисты комических номеров, а отдельно — клоуны, но в одно и то же время и в одних и тех же цирках. По мнению Дмитриева, такой конкурс, а главное — подготовка к нему послужили бы мощным стимулом для подъема и развития номеров комедийного направления. Свое выступление Ю. А. Дмитриев закончил так: «Человечество всегда тосковало об идеале. В цирке оно видит стремление к нему. Вот почему цирк прекрасен и вечен. И я восклицаю: «Да здравствует цирк — прекрасное и преувеличенное искусство, родившееся на площади и продолжающее оставаться народным!» Слово для второго доклада было предоставлено писателю С. А. Абрамову. Он сразу же остановился на том факте, что собирается затронуть ряд проблем, о которых уже говорилось в предыдущем выступлении. «Совпадение это, — подчеркнул С. Абрамов, — не случайно. Ведь если разные люди видят в любимом ими искусстве одни и те же больные проблемы, стало быть, они и впрямь существуют». После этого вступления С. Абрамов напомнил всем присутствующим, что наша партия призывает к более требовательной, товарищеской оценке произведений литературы и искусства. Подавая пример такой требовательной оценки всего сделанного советским цирком за последние годы, С. Абрамов заметил, что все давным давно привыкли к истине: советский цирк — лучший в мире! И продолжил: «Итак, наш цирк — лучший в мире. Что может быть приятнее этой аксиомы? Бери на веру и не доказывай. Но ведь не случайно же I Всесоюзный конкурс на лучший цирковой номер и аттракцион одним из главных условий поставил не что-нибудь, а именно новаторство. Выходит, устроителей конкурса ... не слишком убеждает приведенная выше аксиома, значит, не все почили на лаврах, значит, по каким-либо причинам не устраивают их старые, проверенные временем цирковые формы, нового они ищут, нового, небывалого, невиданного доселе, могущего сдвинуть советский цирк с мертвой точки. Вот и сказано: мертвая точка. Я употребил этот термин в абсолютно прямом, а вовсе не в метафорическом смысле. Мертвая значит мертвая, а гальванизировать отжившее, устаревшее — значит идти позади жизни, не видеть цели, к которой неуклонно движется наша страна. И искусство — все его виды — не должно оставаться в стороне от этого пути, от генеральной линии партии». Затем С. Абрамов сказал, что результаты конкурса, которые можно и должно считать удачными, вместе с тем отчетливо показали как сильные, так и слабые стороны сегодняшнего цирка. Но прежде чем непосредственно перейти к анализу номеров, представленных на конкурс, докладчик привел цитату из книги Ю. Дмитриева «Русский цирк», где особенно выделил слова о том, что «цирковой образ, как и всякий другой, всегда историчен и социален». А выделив их, предложил посмотреть на сто с лишним номеров и аттракционов, участвовавших только в третьем туре конкурса, именно с точки зрения их «историчности и социальности». Но прежде чем приступить к этому краткому анализу, С. Абрамов подтвердил, что основа любого циркового номера — трюк. А трюковая основа номеров, как показал третий тур конкурса, усложнилась необычайно. «Ну, скажем, в номере «Оригинальные перши» под руководством Б. Шабаева артист легко едет по манежу на двухколесном велосипеде... и одновременно держит на лбу перш, на котором балансирует партнерша. Стоит ли говорить, насколько труден подобный трюк»,— замечает докладчик. Или: «В своем воздушном номере Юрий Александров демонстрирует весьма головоломные трюки. Боюсь назвать еще кого-нибудь, кто бы так виртуозно работал с кубиками на штейн-трапе». Далее С. Абрамов отметил сильный финал в «Па-де-де на верблюдах» артистов Джумалиевых, очень непростую работу «Жонглеров на стрелах» Афанасьевых, сложную дрессировку в «Конном дивертисменте» Бирюковых, весьма не стандартно решенный номер на проволоке Е. Рухманова, сильнейший трюковой набор молодого жонглера Г. Поповича. «Вероятно, список этот можно продолжить, но стоит ли множить перечень трюков, из которых составляются номера? Думаю, не стоит, хотя бы потому, что само слово «составляются», как мне кажется, вообще не подходит к понятию «искусство». Номера, механически составленные из отдельных, пусть даже и сложных трюков, С. Абрамов сравнил с детской игрушкой — калейдоскопом. Если повернуть трубку, можно увидеть красивый узор, еще поворот — новый узор. «Грустная аналогия, — говорит докладчик, — но здесь она невольно напрашивается. Сложили трюки в одной последовательности — прекрасное зрелище! Переставили порядок — тоже отлично смотрится! Подсократили малость — опять приемлемо». А происходит это оттого, что в иных номерах, показанных даже на третьем туре, трюк был самоцелью... «Цирковые артисты плохо представляют, какой именно образ они несут зрителю. И куда уж тут говорить об «историчности и социальности»,— заключает Абрамов. Далее он говорил, что искусство цирка принято называть искусством сильных, ловких, умелых. Но если в системе Союзгосцирка насчитывается несколько тысяч артистов, то неужели все они должны нести один-единственный образ, показывая лишь сильного, ловкого, умелого человека? И тут докладчик обратился к выступлению гимнастов-каскадеров Голышевых, в номере которых «есть нехитрый, но легко читаемый сюжет, и каждый артист, в меру своего актерского дарования, естественно, «работает» на этот сюжет, каждый несет свой образ... да и любой трюк не просто исполнен, но сыгран». И Абрамов подводит своих слушателей к выводу, что Голышевы — типичный пример того, как можно строить новое, отнюдь «не отбрасывая наработанных временем традиций». В этом номере трюк равнозначен образу, и поэтому зрители видят не просто гимнастов на брусьях, а персонажи, «каждый из которых — определенный социальный тип, а модный сейчас стиль «ретро» как раз и определил своеобразную социальную окраску этих «типов». Следом за Голышевыми С. Абрамов назвал «Веселую кадриль» Шатиных, отметив, что В. Шатин — актер весьма одаренный, но вряд ли он один сумел бы вытянуть весь номер, если бы роль каждого его партнера не вплеталась в сюжет столь органично, если бы сюжет не был режиссерски продуман и выстроен, если бы действительно сложные трюки не вписались в этот сюжет предельно плотно. Таким образом, доказывая, сколь необходимо в цирковом искусстве владеть режиссерским и актерским мастерством, Абрамов* вовсе не умаляет первостепенное значение трюка. Он говорит: «Да, без трюка нет цирка, но как раз и одни трюки, пусть даже уникальные, для цирка — вчерашний день. Необходима точная балансировка трюковой, режиссерской и актерской составляющих, чтобы цирковой номер стал действительно явлением искусства». Переходя к другим проблемам циркового искусства, докладчик напомнил о постановлении ЦК КПСС «О творческих связях литературно-художественных журналов с практикой коммунистического строительства», где говорилось о необходимости поддерживать художественные поиски в сфере социально-значимой проблематики. Но именно поисков в сфере социально-значимой проблематики, считает С. Абрамов, современному цирку пока явно недостает. Из конкурса работ Абрамов называл лишь «Воздушный полет «Единство», «Воздушное адажио» Васильевой и Александрова, «Восхождение» Руденко, «Северные миниатюры» Кузнецовых. Но для сотен просмотренных номеров три-четыре произведения — явно мало. Докладчик указывал также на необходимость более вдумчивой работы с авторами и режиссерами в плане поисков современной тематики. Много внимания в своем выступлении уделил Абрамов и проблеме режиссуры. Факультет режиссеров цирка ГИТИСа выпустил более ста дипломированных специалистов. Несмотря на эту большую цифру, талантливых режиссеров в системе Союзгосцирка по-прежнему недостает. Говорил Абрамов и о деятельности режиссеров Всесоюзной дирекции и ГУЦЭИ. Он предложил четче разграничить работу режиссеров и педагогов. Остановившись на номере «Маленький флейтист», поставленном Роланом Быковым, посоветовал шире привлекать режиссеров из смежных видов искусства. Много внимания уделил докладчик и цирковой критике. Не касаясь цирковедения, не касаясь фундаментальных работ, С. Абрамов перешел к текущей критике. Он говорил о необходимости глубокого и профессионального анализа современного циркового процесса. Отметил, что в центральной, областной и республиканской печати то и дело появляются рецензии на программы. Но, как с сожалением подметил Абрамов, их весьма часто пишут непрофессионалы, люди от цирка далекие, не разбирающиеся в его проблемах. Отсюда и происходит восхищение «ловкими акробатами», «могучими силачами», «умными зверушками». Так обстоит дело в тех периодических изданиях, где в штате нет людей, хорошо знающих искусство цирка. Далее докладчик проанализировал несколько номеров журнала «Советская эстрада и цирк» и отметил, что, с его точки зрения, в них мало критических замечаний в адрес тех или иных цирковых произведений, в результате чего складывается впечатление, будто в программах и номерах нет никаких недостатков. Завершая свое выступление, он сказал, что советское цирковое искусство достаточно ярко и многопланово; оно не только не боится критики, но напротив, будет с благодарностью внимать ей, находить в ней разумное, полезное, нужное. А удачно проведенный конкурс «должен не пьянить, не кружить головы от успехов, но заставить Союзгосцирк всерьез задуматься и о перечисленных мною проблемах, и о многих иных, достаточно актуальных для нашего цирка, который по праву считается лучшим в мире. Истина эта, повторяю, привычна, но ведь и привычная истина требует постоянного подтверждения». После того как были заслушаны оба доклада, в зале конференции развернулись прения. Говорили о делах цирка старейшие мастера манежа, народные артисты СССР И. Бугримова и Н. Ольховиков, выступали артисты — бывшие членами жюри и те, кто непосредственно участвовал в конкурсе, — И. Кантемиров, Д. Ходжабаев, С. Бегбуди, А. Соколов, Ю. Пантелеенко, В. Стихановский, Ю. Куклачев, В. Аверьянов, В. Сергунин, Г. Марков. Каждый из них, поделившись мыслями о жанре, в котором работает, которому отдает все силы души, переходил к общим вопросам, волнующим всех. Выступавшие обращались и к теоретическим проблемам и к вопросам чисто организационного характера. Присутствующие в зале услышали рассуждения о состоянии жанров: акробатическом, гимнастическом, о разных видах эквилибра, о жанре жонглирования, конном и о дрессировке; говорилось о том, как важно вовремя проявить внимание к артисту; говорилось о необходимости своевременно помогать молодому исполнителю, только начинающему свой творческий путь. Режиссеры А. Кисс, А. Шаг-Новожилов, Н. Моторин, И. Тернавский, В. Владимиров, Н. Тарасов касались самых разных проблем, но немало говорили о том, с чем приходится сталкиваться цирковому режиссеру в своей повседневной деятельности. С несомненным интересом слушали присутствующие драматурга И. Ровнягина, поэтов Ю. Блвгова, Л. Куксо, композитора И. Космачева, хореографа Л. Чумаченко. В выступлениях доктора искусствоведения В. Фролова, кандидатов искусствоведения Е. Уваровой, Н. Смирновой, Л. Новодворской, Е. Зискинда, М. Немчинского содержался анализ цирковых номеров и представлений, было высказано немало интересных соображений, касающихся развития циркового искусства, его специфики. Хотелось, чтобы встречи артистов с людьми, занимающимися теорией искусств, устраивались чаще. Заместитель генерального директора Союзгосцирка Л. Л. Костюк подвел итоги сказанному, особенно подчеркнув, что организаторы конференции рады были услышать от ее участников острые, проблемные выступления. В заключение Л. Костюк призвал всех ознакомиться с рекомендациями конференции, выработанными с учетом ранее высказанных предложений, и отнестись к этим рекомендациям со всей серьезностью и ответственностью, чтобы это общее дело стало делом каждого. «Только тогда эта конференция, — отметил он, — может сыграть заметную роль в развитии отечественного циркового искусства». Заместитель генерального директора Союзгосцирка П. Н. Севастьянов огласил проект рекомендаций, в котором, в частности, предлагалось: - сосредоточить усилия Союзгосцирка на повышении идейно-художественного уровня тематических произведений, на создании качественного репертуара и оригинальных номеров; - планируя работу над новыми произведениями, руководствоваться принципами, сформулированными в постановлении ЦК КПСС «О творческих связях литературно-художественных журналов с практикой коммунистического строительства», учитывая специфику циркового искусства; - при рассмотрении творческих заявок и сценариев оказывать предпочтение работам, отличающимся оригинальностью и новизной трюкового репертуара, а также несущим эксцентрические и комические черты; - разработать единую методику подготовки артистов-клоунов, систему их стажировки у ведущих мастеров клоунады, провести конференцию по обмену опытом режиссеров, работающих в этом жанре, оказывать действенную помощь в создании оригинальных клоунских спектаклей, разработать конкретные мероприятия по созданию нового злободневного репертуара; - ликвидировать имеющуюся диспропорцию жанров, повысить идейно-художественный уровень произведений в области клоунады, музыкальной эксцентрики, гимнастики, эквилибра, акробатики, жонглирования, иллюзии, дрессуры и конных номеров; - предлагалось также провести конкурсы среди режиссеров; в 1984 году совместно с Союзом писателей СССР провести 111 Всесоюзный конкурс на лучшее литературное произведение для артистов-клоунов и артистов разговорного жанра коллективов «Цирк на сцене»; в течение 1985 года провести конкурс номеров в жанре клоунады. После внесения небольших поправок рекомендации были приняты единогласно. В. Г. Карижский, закрывая конференцию, поблагодарил ее организаторов и всех присутствующих, пожелал им успешной и плодотворной работы. Г. АГАПОВА

 



#2 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 02 July 2020 - 10:10

Заметки о программе новосибирского цирка

 

Под куполом многих цирков висит шар, покрытый кусочками зеркала. Он неприметен, невелик по размерам, его отливающая серебром зеркальная «чешуя» едва поблескивает на фоне далеких колосников.  

Но вот в полутемном зале на этот шар направляются с разных сторон лучи прожекторов, он начинает вращаться... Свет, раздробленный, размноженный зеркальными осколками, заполняет подкупольное пространство мириадами ярких лучиков-бликов. Они стремительно перемещаются, бегут, словно догоняя один другого. Впечатление такое, будто вдоль по улице метелица метет. Я вспомнил об этом, в сущности, несложном, но очень выразительном световом эффекте, когда, стоя на таком же шаре, только более крупном, появилась на манеже Марина Кордабан. Она передвигалась, вращая вокруг себя легкие кольца, и вместе с ней передвигалось сверкание зеркальных лучей. Позже я узнал, что мысль поставить исполнительницу номера «Игра с обручами» на «светоизлучающий пьедестал» родилась у режиссера Виктора Плинера. Но это было позже... А тогда, на представлении, я не думал о том, кто предложил такое решение номера, — мне хотелось, чтобы подольше двигался, не уезжал с манежа этот шар, разбрасывающий во все стороны брызги лучистого света... Последнее время мы все чаще говорим об унылой похожести номеров, о том, что одного исполнителя подчас трудно отличить от другого. И правильно говорим! Вот та же игра в хулахуп, или, как ее еще называют, игра с обручами... Из 10-12 примерно номеров этого жанра, которыми располагает сегодня цирковой конвейер, в лучшем случае назовешь два-три выступления, имеющих лица не общее выраженье. В большинстве своем они одинаковы, однообразны, будто скроены по единой мерке. Номер Марины Кордабан «не спутаешь» ни с каким другим. И дело не только в зеркальном шаре, хотя и эта деталь весьма примечательна. Выступление Кордабан построено на сочетании трех жанров: хулахуп, антипод и эквилибр на шаре. Два последних не просто приложены к основной трюковой работе — игре с обручами, а в значительной мере разнообразят и усложняют эту игру, обогащают ее новыми необычными комбинациями. Несколько суетливой или, может быть, точнее, несколько 'несобранной показалась мне концовка номера, когда исполнительница поочередно ловит и «надевает на себя» тридцать колец, которые в темпе бросают ей с разных сторон (так жонглеры бросают и ловят жестяные тарелки). Но артистке дорог этот финал, она продолжает работать над ним, и со временем он, наверное, станет более завершенным. Отличную игру с обручами Марины Кордабан я увидел недавно в Новосибирском цирке. В представлении «Молодость арены» участвовали наряду с ней и другие лауреаты I Всесоюзного конкурса артистов цирка. Именно их выступления запомнились больше всего, ибо в каждом из них проглядывали новизна, оригинальность, было нечто такое, что отличало эти выступления от номеров других исполнителей. Года полтора назад в рецензии на спектакль старого Московского цирка «Смелые люди и добрые звери» мне уже доводилось писать о воздушной гимнастке Надежде Дроздовой. Уже тогда, при первом знакомстве, она обрадовала не только сложными «мужскими» трюками, но и каким-то особым озорным очарованием, подкупающей непринужденностью каждого движения и жеста. В образе, созданном Дроздовой, в ее белоснежном «фрачном» костюме и шляпе-канотье есть что-то от героини веселой оперетты, она кокетлива и шаловлива, преисполнена мальчишеского задора. И поэтому трюки, которые исполняет артистка на подкупольном турнике, кажутся удивительно легкими, здесь нет ощущения напряженной физической работы, которое подчас зримо «заземляет» выступления воздушных гимнастов. Успех молодой артистки по праву разделяет, на мой взгляд, постановщик номера Галина Адаскина, в прошлом одна из лучших воздушных гимнасток нашего цирка. Слушая рассказ Дроздовой об их совместной работе с режиссером Адаскиной, я подумал вот о чем: всегда ли мы достаточно инициативно и заинтересованно привлекаем ветеранов цирка к творческому воспитанию молодежи? Далеко не все они, как известно, кончали режиссерский факультет ГИТИСа, но их богатейший опыт, великолепное знание специфики цирка, право же, стоят диплома и могут принести нашему искусству немалую пользу (режиссерская работа Галины Адаскиной, Виктора Плинера, Виолетты и Александра Кисс, других известных в прошлом артистов — лучшее тому подтверждение). Между тем нередки случаи, когда ветеран, покинув манеж, окончательно расстается с цирком, хотя мог бы и хотел передать свои знания и опыт молодежи. Не по-хозяйски это... Кстати, меня очень обрадовала Дроздова, когда сказала, что не собирается бросать работу над номером, думает о новых трюковых комбинациях. Убежден, что такая творческая неуспокоенность, нежелание довольствоваться достигнутым также родились не без доброго влияния и советов режиссера Адаскиной. ЗАМЕТКИ О ПРОГРАММЕ НОВОСИБИРСКОГО ЦИРКА Вернемся, однако, к программе... В журнале уже рассказывалось об эксцентриаде «Соло на барабане» Александра Фриша. Мне приходилось встречать разное отношение к этому-номеру: одним он нравится больше, другим — меньше. Но при всей разности мнений и оценок артисту никак не откажешь в умении изобретательно и весело построить номер, быть зажигающе темпераментным на манеже. «Соло на барабане» A. Фриша — подлинная эксцентрика, которая с некоторых пор стала редкой гостьей нашего цирка. Не впервые обращается журнал и к выступлению гимнастов-каскадеров под руководством Виктора Голышева. Отличный номер! Это, пожалуй, единственный номер «спортивного» жанра, где каждый участник (а всего их шестеро) как бы играет маленькую роль, действует в рамках и границах определенного характера. Трюки у каскадеров Голышева — не самоцель, а средство раскрытия художественного образа, выявления сюжетной основы номера. Как рассказывает руководитель группы, артисты все более «вживаются» в свои образы, и«в зависимости от этого перестраиваются и совершенствуются трюки. С несколько ослабленным вариантом конного номера «Свобода» выступал в эти дни на манеже Новосибирского цирка Анатолий Калугин. Его вороной красавец конь, на котором дрессировщик выезжает во главе группы, повредил ногу и временно не участвовал в представлении. Но думаю, что у зрителей, которые впервые встретились с этим артистом, не сложилось впечатления, что в номере чего-то не хватает. И без «парадного выезда» выступление Калугина смотрится с интересом. Оно привлекает тем, чем привлекают обычно хорошие номера этого жанра — безукоризненной точностью и синхронностью перестроений, когда каждая лошадь отменно знает «свой маневр», естественностью перехода одной комбинации в другую, строгой элегантностью облика и манеры дрессировщика. Да и лошади на редкость красивы, со вкусом подобраны по масти: три светло-серых и три темно-серых «в яблоках» орловских рысака создают приятную для глаз цветовую гамму... Калугин — не новичок в конном жанре, в свое время он работал в жокейских труппах А. Александрова-Сержа и B. Соболевского, восемь лет выступал с номером «Соло-жокей». Думается, что артист вполне нашел себя в новом амплуа.

 

11.jpg Лауреаты Всесоюзного циркового конкурса, посвященного 60-летию образования СССР — воздушная гимнастка НАДЕЖНА ДРОЗДОВА, антиподистка на шаре с хулахупами МАРИНА КОРДАБАН, дрессировщик лошадей АНАТОЛИЙ КАЛУГИН Отлично выдрессированных пуделей выводит на манеж Петр Простецов. Артист сумел так построить выступление, что его участие в номере как бы отходит на второй план. Собачки Простецова производят впечатление удивительно инициативных и самостоятельных участников представления, они словно сами, по своей охоте затевают веселую игру на манеже. Такая увлеченная раскованность животных всегда особенно приятна в выступлениях дрессировщиков... К сожалению, далеко не все обрадовало в программе Новосибирского цирка. И прежде всего это относится к клоунам Анатолию Голоте и Юрию Терешкину. Одна из реприз этих коверных начинается так. Выходит клоун с книгой в руках и громко читает название: «Графиня де Монсоро» Александра Дюма». Затем выдерживает короткую паузу и как бы между прочим, но так, чтобы все слышали, добавляет: «Дяди Саши». Я трижды смотрел и слушал репризу, и всякий раз за «Александром Дюма» следовал «дядя Саша». Никакой реакции зрителей такое «уточнение», естественно, не вызывало, но клоу-. ны, судя по всему, считали это остроумным и повторяли из вечера в вечер. Казалось бы, незначительная деталь: сегодня «дядя Саша Дюма», завтра, возможно, «дядя Витя Гюго» — что в этом предосудительного? Но вдумайтесь: какое ограниченное представление о природе смешного, какие примитивные «присказки» берутся на вооружение! Даже не зная этих коверных, начинаешь сомневаться, способны ли они отличить остроумную репризу от неостроумной, да и есть ли у них вообще чувство юмора. Я затрудняюсь ответить на вопрос: какие клоуны А. Голота и Ю. Терешкин — посредственные или плохие? Они, на мой взгляд, никакие. Никакие во всем, начиная от костюмов и кончая комическими образами, характером взаимоотношений между партнерами. Позволю себе небольшое отступление. Во время недавней командировки я случайно попал на выступление школьного циркового кружка в одном из небольших районных городов. На ребятах, которые выступали в «спортивных» жанрах, были аккуратные маечки, трусики, колготки. Ну а клоуны... сами понимаете — кто во что горазд. Размалеванные, как индейцы на ритуальном празднике, они были одеты в цветастые мамийТ»! кофты, в старые папины шаровары — лишь бы выглядеть «посмешней». Но ведь то ребята, никогда не бывавшие, к слову сказать, в цирке,— какой с них может быть спрос? А здесь два профессиональных клоуна. На одном — нелепый оранжевый пиджак, на другом — зеленый; брюки немыслимой расцветки; грим безвкусный, аляповатый. Невольно думаешь о том, как долго и подчас мучительно искали свой грим и свои костюмы Карандаш, Олег Попов, Ротман и Маковский... А тут, судя по всему, никаких поисков, действует тот же ребячий принцип — лишь бы выглядеть «посмешней». Под стать костюмам и репертуар. За исключением сценки «Разбитый телевизор», заимствованной у Никулина и Шуйдина, у клоунов Голоты и Терешкина нет, по существу, ни одной мало-мальски интересной и веселой репризы. Бегают ли они по манежу с большой бабочкой в руках, распиливают ли доску с надписью «Голота» (?), или разыгрывают сценки со зрителями, сидящими в первом ряду,— в зале почти не слышно смеха. Кстати, о «заигрывании» с публикой, которым, как мне кажется, несколько злоупотребляют последнее время наши коверные. Непосредственное общение со зрителями, вовлечение их в клоунскую игру — в лучших традициях циркового искусства. И многие коверные это делают хорошо. Вспоминается, как в недавней программе Воронежского цирка «Созвездие Большой Медведицы» талантливый Семен Маргулян разучивал со зрителями песню «Вечерний звон». Это было действительно весело, остроумно, смешно. И главное, тактично по отношению к людям, пришедшим в цирк, без грубоватой бесцеремонности, которая так неприятна всегда в поведении коверных. Вот такой тактичности, умения ни при каких условиях не высмеять зрителя, не поставить его в неловкое положение (речь в данном случае не о «подсадках» — там другие законы) недостает порой клоунам, и Голоте с Терешкиным в том числе. В довершение всего, как мне рассказали, Голота и Терешкин приехали в Новосибирск, имея «за душой» всего восемь реприз. И когда потребовалось заменить одну из них, исполнители не смогли этого сделать. Не слишком ли скуден репертуарный багаж, с которым артисты выезжают на гастроли? Но не только клоуны разочаровали в программе «Молодость арены». Возражение вызывает все то, что «на среднем уровне», заурядно, лишено выдумки, а подчас и вкуса. Странное впечатление оставил номер Евгения Хромова. В прошлом известный соло-жонглер, интересно работавший, в частности, с горящими факелами, Хромов выступает ныне в сопровождении двух партнерш. В то время как артист неторопливо перекидывает мячи и кольца, партнерши однообразно кружатся вокруг него и, пританцовывая, стучат в маленькие барабанчики. Думается, что ни танцевальный дуэт, ни дробный перестук барабанчиков ровно ничего «не прибавляют» к выступлению жонглера Хромова. Номер, попросту говоря, скучен, в нем нет «изюминки», нет сколько-нибудь интересной трюковой работы. Музыкальной эксцентриадой названо на афишах и программках выступление Беллы Мартиросовой. «Музыкальной» — это правильно, артистка профессионально играет на саксофоне, бубенцах, ксилофоне, отбивает чечетку, а вот с «эксцентриадой» дело обстоит хуже: ее-то как раз и недостает выступлению Мартиросовой. По духу и характеру своему номер скорее эстрадный, нежели цирковой. Стародавние и в большинстве своем весьма несложные фокусы показывают Наталья и Леонард Стродс. Примерно то же самое я видел незадолго перед этим в Горьковском цирке, где выступал манипулятор Константин Резников. Секреты многих иллюзионных трюков, которые исполняют Стродс и Резников, давным-давно раскрыты в книгах народного артиста СССР А. Акопяна, в его статьях, опубликованных на страницах журнала «Наука и жизнь». Непомерно затянутой показалась демонстрация дрессированных голубей Светланы Шамшеевой. И опять-таки почти ничего нового, своего, оригинального. Как-то так повелось, что все «голубиные номера» в нашем цирке заканчиваются песней «Летите, голуби, летите», под мелодию которой птицы слетаются обычно к дрессировщице. Песня, разумеется, хорошая, но сколько же можно повторять одно и то же! Так получилось, что, побывав три вечера подряд на спектаклях Новосибирского цирка, я всего один раз видел дрессированных медведей Людмилы и Александра Трюковых: в двух других представлениях они не участвовали. Этого мало, чтобы судить о такого рода номерах: животные, как известно, народ капризный, и сегодня они могут выступить хуже, чем выступают обычно. Но если говорить о первом знакомстве, то у меня сложилось впечатление, что номер Трюковых пока еще очень «сырой», требует серьезной репетиционной работы. Многие трюки медведи исполняют на поводках, от которых давно отказались другие дрессировщики. Да и на трюки животные идут неохотно. При мне артисты терпеливо и долго подталкивали медведя, чтобы заставить его прыгнуть с тумбы на турник. И, наконец, последнее. Прочитав в программе фамилию эквилибриста на свободной проволоке Стасиса Пожериниса, я спросил у главного режиссера цирка Н. Тарасова, почему этот артист не участвует в представлении? Он что, не приехал? Нет, приехал. Но его багаж по ошибке отправлен из Москвы в другой город, и артист чуть ли не месяц находится на вынужденном простое. Оказывается, и такие организационные несуразицы случаются в нашем цирковом хозяйстве! В Новосибирске, насколько мне известно, всегда любили цирк. Любят его и сегодня — я убедился в этом, побывав на представлениях, поговорив со многими новосибирцами. Но ведь такую любовь нетрудно и утратить, если и впредь посылать в этот крупнейший промышленный и культурный центр Сибири цирковые программы, сформированные столь же нетребовательно и небрежно, как программа «Молодость арены». Об этом, кстати, мне тоже говорили новосибирцы... НИКОЛАЙ КРИВЕНКО, заслуженный работник культуры РСФСР  


  • Статуй это нравится

#3 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 03 July 2020 - 09:06

О достижениях отечественного цирка О достижениях отечественного цирка, о новых интересных работах зрелых мастеров и талантливой молодежи, об успешных зарубежных гастролях, уже давно ставших хорошей традицией, написано и сказано немало.

 

Однако успехов могло стать еще больше, если бы мы более строго относились к нашим недостаткам, тем более к таким, которые возникли не вчера, а успели прижиться так, что их уже вроде бы и не замечают. А замечать необходимо, так как в цирке все одинаково важно. Вот о недостатках программ и отдельных выступлений пойдет здесь речь. Наряду с отличными номерами в наших программах встречаются и слабые, исполняемые артистами, отнюдь не стремящимися к повышению своей квалификации. Иные из них довольствуются прошлыми достижениями, уже утратившими свою ценность и не представляющими интереса для зрителя. А ведь о зрительских запросах надо думать постоянно. Но мы, к сожалению, порой об этом забываем. Ведь только неуважением к зрителю можно объяснить тот факт, что некоторые трюки исполняются с помощью лонжи, подменяющей недостаточное исполнительское мастерство артиста. Лонжа должна применяться только для безопасности исполнителя, демонстрирующего сложные, опасные трюки. А ныне это предохранительное средство частенько используется не по назначению. Особенно этим грешат некоторые канатоходцы. Вместо того чтобы добиться точного прихода на канат и устойчивого равновесия на нем после выполнения, предположим, сальто, как это делают настоящие мастера, иной артист пользуется помощью ассистента, который незаметно для зрителей в нужный момент придерживает эквилибриста с помощью лонжи, создавая впечатление завершенности трюка. Но если без помощи ассистента трюк не может быть исполнен, то в чем же тогда достижение артиста? Попутно заметим: не много ли стало в цирке ассистентов, всегда ли это оправдано? Нередко на лонже демонстрируются довольно простые трюки, которые можно и нужно выполнять без нее — достаточно пассировки. Тем более что пассировка применяется даже при исполнении сложных трюковых комбинаций. Разве кто-нибудь упрекнул бы артистов Лапидус, если бы, показывая такое построение, как руки в руки в колонне на плечах нижнего, сидящего на движущемся велосипеде, они надели бы на верхнего лонжу? Но артисты добились такой четкости, что трюк этот, исполняемый без страховки, не кажется сложным и опасным. Таких примеров можно привести много. Они как раз и подтверждают профессиональное отношение мастеров к своему делу. Нелишне напомнить, что в 20—30-е годы лонжа применялась исполнителями значительно реже, чем теперь. И тем не менее травм было меньше. Это можно объяснить только тем, что артисты ответственнее относились к своей работе, добиваясь безукоризненной четкости исполнения. Поэтому и могли выступать без лонжи. А если пользовались ею, то лишь как предохранительным средством. Ведь злоупотребление средствами страховки притупляет чувство ответственности, не способствует повышению квалификации артиста, ибо он всегда надеется — лонжа выручит. Конечно, сегодня сложных трюков исполняется в номерах значительно больше, чем в прошлые годы. Разве можно выполнять без лонжи такой уникальный трюк, как балансирование перша на лбу с четырьмя партнерами на вершине (группа под руководством Ю. Одинцова). Но если лонжа не только страхует артиста, но и помогает ему исполнить трюк, если артист без лонжи не может его продемонстрировать, то и показывать его не следует, ибо это противоречит сути циркового искусства. Зритель должен видеть настоящее мастерство, а не полуфабрикат. К тому же нельзя игнорировать и присущую цирку демонстрацию высоких волевых качеств артиста. «Цирк, — писал А. В. Луначарский, — есть школа смелости. Но значило бы лишить цирк части его мужественного сердца, если отнять у него блестящих представителей, специалистов отваги». Где же тогда «специалисты отваги», если лонжа избавляет артиста и от риска и от обязанности четко фиксировать трюки? Чтобы повысить исполнительское мастерство, а значит поднять художественную ценность номеров, хорошо бы установить, в каких случаях лонжа обязательна как предохранительное средство, а в каких ее и вовсе не должно быть. А теперь остановлюсь на такой проблеме. Приходя в цирк, зритель порой не может сосредоточиться на выступлении артистов, так как его барабанные перепонки испытывают непомерную нагрузку от грохота и шума оркестра, совершенно оглушающего публику. В оркестры сейчас даже ставят усилительную аппаратуру. А ведь музыка в цирке призвана украшать номер, призвана благоприятно влиять на воспитание музыкального вкуса людей, приобщать их к музыкальной культуре, наконец, и зрителю нет никакого дела, что грохочущая музыка — «это теперь модно». Под гипнотизирующим воздействием моды в цирк порой протаскиваются низкопробные шлягеры. А может быть, пора перестать слепо, без разбора подражать чужой моде и не переносить на нашу почву несвойственные нам взгляды, не превращать в моду дурной вкус? На манежах следует в большом и малом активе утверждать принципы социалистической культуры. Ведь лучшие цирковые спектакли, в которых эти принципы отражены наиболее ярко, всегда восторженно воспринимаются как нашими, так и зарубежными зрителями всех стран и континентов. Несколько слов о художественном оформлении В частности, об артистических костюмах. Цирковые художники создают немало интересных, красивых, оригинальных костюмов, удобных в работе и соответствующих характеру номера. Но не следует забывать и еще одно требование предъявляемое к ним: костюм должен еще и подчеркивать физическую красоту человеческого тела. Это обстоятельства А. В. Луначарский считал «самым значительным элементом цирка». Но сегодня, к сожалению, можно видеть, как многие исполнители акробатических номеров буквально с головы до пят «запакованы» во всевозможные и невозможные пиджаки, жилеты, широченные брюки, рубашки с длинными рукавами, которые стесняют их движения, скрывают их фигуры и совершенно не соответствуют характеру номера. Нельзя не посочувствовать артистам Радоховым, когда им приходится выступать в таких тяжелых костюмах. Кому пришло в голову так «тепло» одеть артистов? Но зато женские костюмы открыты, что называется «настежь». Подобные костюмы, на которые уходит материала не больше чем на носовой платок, заимствованы из западных кабаре без осмысления их пригодности для манежа. А цирк не кабаре. У него свои художественные принципы и свои задачи. Мы не против так называемых открытых костюмов, они никогда не были противопоказаны цирку. Мы против утраты чувств меры. И об этом нашим художникам и артистам следует задуматься. А чем оправдать, что в одной программе можно увидеть акробатов, гимнастов, эквилибристов, жонглеров, дрессировщиков хищников и даже джигитов, одинаково одетых в костюмы, состоящие из трико и сапожек? У каждого жанра издавна бытовал свой сложившийся стиль костюмов. Конечно, художники могли их варьировать. Но все же гимнасту мало подходит фрак, а дрессировщику лошадей — гимнастическое трико. Неужели теперь так иссякла фантазия наших художников, что в трико и сапожки одевают всех подряд? Или в этом однообразии опять виновата мода? Однообразие можно встретить и в манере поведения на манеже. В конце прошедшего года в конкурсной программе на лучшие цирковые номера и аттракционы, показанной в старом Московском цирке, у большинства артисток манеры, жесты, движения были настолько однообразны, будто с ними работал один и тот же хореограф. Они одинаково подтанцовывали, одинаково позировали, хотя это порой и не соответствовало стилю их номера. К тому же излишняя подвижность (иной раз без надобности) отвлекает зрителей от того, что делается на манеже. Это относится не только к участницам упомянутой программы. Назойливость однообразных движений свойственна и другим артисткам. Чаще всего это происходит там, где режиссер, хореограф и художник мало внимания уделяют воспитанию художественного вкуса, особенно у молодых артистов и артисток. К примеру, если бы художник сделал для И. Довейко костюм, скрывающий, а не подчеркивающий ее полноту, а режиссер посоветовал бы ей держаться скромнее, более спортивно, что соответствовало бы ее номеру с хула-хупами, то номер от этого только выиграл бы. Однако этого, к сожалению, не произошло. К слову сказать, настораживает, что в конкурсной программе было три номера с хулахупами. Как известно, есть и еще несколько в стадии подготовки. А так ли уж целесообразно их тиражирование? Бесконтрольность в учете создаваемых номеров того или иного жанра уже привела к обилию «джигитовок» и номеров с медведями, в то время как другие истинно цирковые жанры стали весьма редкими в программах. Может быть полезнее сосредоточить общие усилия на создании более фундаментальных работ, например, вновь подготовить «Конный цирк», который в 60-х годах с успехом выступал в наших и зарубежных цирках. Ведь кроме конных номеров этот коллектив мог бы показывать конные пантомимы, конные игры, конную клоунаду и т. п. Нельзя не сказать еще об одном увлечении артистов — увлечении танцевальными элементами, которые ныне стали включать всюду без учета целесообразности. Танцуют на выход и уход, танцуют по ходу номера и в паузах и жонглеры, и акробаты, и эквилибристы, и гимнасты. Если при цирке есть хореограф, это не значит, что во все номера следует вводить танцы. К тому же не каждому артисту и не в каждом номере они показаны. Это приводит к однообразию. А в результате скучают зрители. И еще один важный вопрос. Успешное выступление и безопасность артиста в значительной мере зависят от состояния манежа. Поэтому состоянию манежа всегда уделялось большое внимание. Еще со времен конного цирка тщательно продуманный многослойный настил (глина, чернозем, дробленые опилки) обеспечивал необходимые условия для успешных выступлений. Профессионалы хорошо знают, как опилочное покрытие смягчает удары при падении с небольшой высоты. Но несколько лет тому назад во многих цирках страны это традиционное покрытие манежа заменили резиновым. Новшество было внедрено без тщательного изучения его пригодности для цирка, без обстоятельных консультаций с профессионалами. Поставленные перед фактом артисты повозмущались, пошумели и вынуждены были приспосабливаться к трудностям. Новое покрытие принесло немало неприятностей, особенно прыгунам и исполнителям конных номеров. К тому же резиновый ковер внедрен не во всех цирках, и артистам приходится каждый раз приспосабливаться то к одним условиям, то к другим. Но если люди с этими сложностями кое-как справляются, то животные, в частности лошади, страдают весьма сильно. Видимо, не случайно конно-спортивные манежи сохранили свое прежнее покрытие и там не приучают лошадей бегать по резине. Кроме всего прочего резиновое покрытие, на мой взгляд, малоэстетично. Убранству манежа всегда уделялось много внимания. Опилки покрывались цветным ковром, а у барьера раскрашивались узорами, что создавало красочный фон, на котором, по словам М. Горького, все «сливалось в некое торжество». Теперь, если ковер убирается, взору зрителей открывается мрачный резиновый настил, лишенный какой-либо красочности. Возникла сложность и в соблюдении гигиены манежа. Раньше испачканные опилки регулярно заменялись свежими. Теперь гигиеническое состояние манежа оставляет желать лучшего. С какой же целью сохраняется резиновый настил, если он не отвечает основным требованиям? Ведь пыли от опилок можно было избежать, если бы манеж в меру увлажнялся, как это и бывало при хорошем уходе за ним. Думается, что пока не будет найдена равноценная замена опилкам, нужно восстановить прежнее покрытие, чтобы обеспечить труженикам цирка нормальные условия для выступлений. О достижениях нашего цирка пишется много. И вполне справедливо. Но ведь есть еще и недостатки. О них нельзя забывать... 3. ГУРЕВИЧ, заслуженный работник культуры РСФСР  



#4 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 04 July 2020 - 09:13

Дрессировщики собак Елена и Николай Кузнецовы Собака бывает кусачей только от жизни собачьей... Эти слова из песни мне хочется вынести в эпиграф рассказа о дрессировщиках, лауреатах 1-го Всесоюзного конкурса артистов цирка Елене и Николае Кузнецовых.

 

22.jpg

В их номере работают более двадцати собак, и среди них нет «кусачих», хотя на первых порах, когда артисты только создавали свой номер и набирали животных, им пришлось столкнуться с самыми разными характерами, тем более что собаки у них не обычные, домашние, а северные, ездовые. — Любое дело надо начинать в радости. Это слова Святослава Рериха, — говорит Николай Кузнецов, — и они как нельзя более соответствовали нашему настроению, когда мы взялись за новую работу, когда решили создать «Северную миниатюру». Была радость знакомства с северными обычаями, легендами, танцами, музыкой. Кузнецовы посещали этнографические музеи, ходили на выступления северных ансамблей, собирали и изучали литературу о Севере. Эти книги составляют большую часть их обширной библиотеки. Но среди множества книг есть одна самая любимая: «Друзья по риску» известного полярного исследователя Эмиля-Поля Виктора. «Кто первый достиг полюса?» — спрашивает он. Человек? Нет! Собаки. Вожаки упряжек первые вступили и на Северный и на Южный полюс». Это они, северные лайки, делили все трудности экспедиций вместе с человеком, спасали его в труднейших условиях. Вот таких собак, смелых, независимых, упорных, и решили дрессировать Кузнецовы. Расставаясь со своим прежним жанром, — а были они эквилибристами-жонглерами — Кузнецовы шли на явный риск. Ведь задумали они не просто выдрессировать собак, показать с ними интересные трюки, а сделать своего рода спектакль, в котором бы собаки исполняли определенные роли. Сегодня, когда мы смотрим «Северную миниатюру», мы аплодируем и смеемся, радуемся и удивляемся. За те семь минут, пока длится действие, мы как бы переносимся за Полярный круг. Звучит музыка, на манеже появляется самый настоящий шаман в одежде из шкур и лохматом головном уборе. Его ритуальный танец уводит нас в давние времена. Следом вылетает собачья упряжка, и на стремительно несущихся нартах весело отплясывает и делает всевозможные кульбиты девушка в нанайском костюме. Проносясь мимо шамана, она вырывает у него обруч — символ власти, и начинается погоня, в которой, конечно же, участвуют собаки. Все кружится в стремительной карусели, один трюк сменяется другим, вплетаясь в сюжетную линию этого мини-спектакля. Вот, например, Дик набрасывается на шамана, вступает в ним в борьбу. И те сальто, которые проделывает собака, снова и снова кидаясь на шамана, точно обусловлены заданным действием. А это что? Да это же нанайская борьба. Без нее не обходится ни один северный праздник. Две куклы, стараясь повалить друг друга, смешно перемещаются по манежу. Обычно под маской кукол скрывается человек. Но вот Николай Кузнецов подхватывает на руки дерущихся, скидывает маску, и мы видим... собаку. Она лукаво поглядывает на нас, как бы спрашивая: «А здорово я вас разыграла?» Бог охоты услышал мольбы шамана, появляется дичь: собака с оленьими рогами. В погоню! И снова мчится собачья упряжка, летят, перепрыгивая через препятствия, собаки и в вихре исчезают, а нам все не хочется уходить из этой северной сказки. Но давайте вернемся к началу работы над этим номером, проследим историю его создания. Конечно,прежде всего нужно было найти собак. Эти собаки редкие, особенно в средней полосе России, они происходят от волков, живут на улице, в теплом климате чувствуют себя плохо. В тайге, в тундре разыскали Кузнецовы будущих артистов. Это было непосредственное общение с Севером, с северными обычаями, и оно давало новый материал для сценария, для создания образов. До выхода на манеж было еще далеко. Шел подготовительный период. Собак предстояло воспитать, выдрессировать, исправить ошибки, допущенные прежними хозяевами, вселить в них веру в людей, в людскую доброту. Репетиционный период проходил в Куйбышеве. Город до сих пор помнит, как по набережной носились собаки, запряженные в сани с седоками. Эти прогулки помогали не только физическому развитию будущих «артистов», но и установлению взаимопонимания и дружбы между животными и дрессировщиками. А потом собак нужно было приучить бежать по кругу манежа. На первый взгляд кажется, что это просто. Но, как поясняет Николай Кузнецов, инстинкт животного подсказывал: если срезать угол, будет короче, быстрее. Но на нартах артисты делают акробатические трюки и могут потерять равновесие, упасть. Собаки должны были понять это, заучить — ведь Кузнецовы не имеют права во время действия отвлечься, чтобы подправить собак, указать им направление, иначе прервется действие, нарушится темп номера. И, наконец, нужно было собрать упряжку. Тут приходилось учитывать характеры собак, их индивидуальность. В природе они живут небольшими стаями, всегда выясняют между собой отношения, выбирают вожака и этого вожака уважают. Вожак стал помощником артистов. Он мог и наказать и защитить собак своей стаи. Однажды, когда в стаю Байкала привели новую собаку, старожилы решили проверить ее на прочность. И туго пришлось бы новенькому, если б не вожак. Он своей грудью защитил новичка, как бы говоря: «А ну, сразитесь со мной». А потом отошел в сторону, и в его умных глазах был укор: «Эх, вы, гостеприимные хозяева». Кузнецовы очень внимательно наблюдают за жизнью своих животных, за их взаимоотношениями, а, рассказывая о своих питомцах, как бы очеловечивают их. —   Чапа — исполнитель нанайской борьбы. Это наша первая собака. Он и живет и отдыхает вместе с нами. Трюки он отрепетировал довольно быстро, — рассказывает Николай, — но, когда мы надели на него костюм, он заворчал: «Тяжело, темно, снимите!» Я с ним долго разговаривал убеждал, и теперь он с удовольствием исполняет свою роль. —   Они очень любят с нами общаться,— подхватывает Лена, — улавливают интонации, настроение, очень, знаете ли, тонкие натуры. Они с удовольствием репетируют и выступают и очень волнуются, когда мы готовимся к переезду в другой город, напоминают о себе: «И меня не забудьте!» Мы подходим к ним, уговариваем: «Ну что вы, ребятки, разве можно про вас забыть!» И они понимают, успокаиваются. Сейчас у Кузнецовых много новых щенков-лаек, и дрессировщики делают все для того, чтобы манеж стал для них радостью, а не работой. И этим лохматым шарикам очень нравится в цирке. Во время репетиций Лена и Николай внимательны к каждой находке «четвероногих артистов». Было так, что лайки вообще не ходили на задних лапах, даже «служить» за лакомый кусочек не умели. Но вдруг у Портоса обнаружились именно эти способности. И теперь он не только ходит на задних лапах, но и танцует с Леной победный танец. Кай очень высоко прыгает, но не уживается с другими собаками, поставить в упряжку его нельзя, ему нужен был сольный номер, и он стал «оленем». Я не случайно так подробно рассказываю о черновой работе дрессировщиков — ведь это взаимопонимание, доверие животного к человеку дали возможность создать мини-спектакль, в котором собаки, исполняя трюки, не ждут подачки. Конечно, это не первая попытка в цирке сделать сюжетный спектакль с животными, и именно с собаками. «Собачья школа» Николая Ермакова, «Доктор Айболит» Александра Попова, «Ансамбль собачьей песни» под руководством Сергея Богуслаева давно завоевали любовь зрителей. И Кузнецовы, создав номер с оригинальным сюжетом, лишний раз подтвердили, что в этой области еще могут быть находки и открытия. Мне посчастливилось много раз видеть на манеже «Северную миниатюру», бывать у артистов на репетициях и просто разговаривать с ними. Это люди, которые много читают, хорошо разбираются в живописи, в искусстве вообще. И вот что интересно: Елена Кузнецова никогда и не думала стать артисткой. Когда школьная подруга случайно увидела ее в цирке — Елена и Николай тогда были жонглера-ми-эквилибристами, — она, пораженная, пришла за кулисы. Не верилось, что та худенькая, маленькая девочка, которая вечно была освобождена от физкультуры и не могла сделать обычный кувырок, стала акробаткой. Когда Елена училась в ленинградском педагогическом институте на испанском отделении, своему физическому развитию она тоже уделяла не слишком много времени. Гораздо охотнее ходила в театры, музеи, на концерты, в цирк. И вот однажды познакомилась с Николаем Кузнецовым, молодым цирковым артистом, который в ту пору работал в паре с известным силовым акробатом Рустамом Касеевым. Елена стала женой артиста цирка. С ее неуёмным характером, с желанием познать новое, стремиться к новой цели и преодолевать ее она не могла стоять в стороне от дела и, как это было сложно, в двадцать с лишним лет начала заниматься акробатикой. Она сумела овладеть этим нелегким жанром. А позже они вместе с Николаем решили соединить в своем новом номере мастерство акробатов с мастерством дрессировщиков. Это, как нам кажется, получилось. И получилось интересно. А в планах? Кузнецовы мечтают вынести на манеж других северных животных: оленя, песцов, волка. И тогда в их новом номере мы сможем увидеть Север во всем его многообразии. Э. БОРОВИК  



#5 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 04 July 2020 - 09:38

Встреча «за круглым столом» с директорами зоо- и передвижных цирков

 

Встреча в редакции «за круглым столом» с директорами зоо- и передвижных цирков не внесла полной ясности в такой важный вопрос: как могло случиться, что в последние годы многие; передвижки не выполняют производственный план?  

Лет двадцать назад такое случалось редко. А между тем в то время большинство цирков в стране были летними и номеров для них явно не хватало. Естественно, что директор, терпевший убытки, мог сослаться на слабую программу. А чем оправдаться сейчас, когда летних цирков у нас мало, а номеров в избытке? Как известно, за последние годы создано много цирковых произведений в расчете на вновь открывшиеся стационары. Зимних площадок хватает, а вот с июня по август артистам некуда ехать. И в результате летом занято не более 60% всего артистического состава. Значит, директора передвижек могут выбирать среди лучших. Где уж тут жаловаться на слабые программы! И все же производственные планы не выполняются. Значит, нужно думать, как лучше использовать, если так можно сказать, зрительские ресурсы. Думается, в целом ряде областных и краевых центров (где нет своего стационара) можно установить в парках цирки на две-три тысячи мест: амфитеатр с легким барабаном из брезента, постоянная фасадная и закулисная части, да четыре мачты, на которые натягивается шапито. Сооружения эти, стоящие весьма недорого, следовало бы закрепить за зимними стационарами, которые и помогут организовать их деятельность. Это позволит руководству зимних цирков круглый год занимать билетеров, униформистов, осветителей, а также артистов оркестра. Они уже не будут «сезонными» работниками, а следовательно, успешно решится и кадровый вопрос. Появится и еще одно преимущество: можно будет сократить излишне затянутый зимний сезон стационаров. Не меньший эффект дало бы прикрепление к некоторым зимним циркам, работающим шесть-семь месяцев в году, своего «спутника», то есть передвижки, обслуживающей зрителей той зоны, в которой находится данный стационар. Этот вопрос, безусловно, заслуживает внимания руководства Союзгосцирка. И мне кажется, настало время проделать такой эксперимент, который принесет тому и другому предприятию несомненную пользу. Тут и возможность предварительной реализации билетов — зимний цирк еще работает, а уже распространяются билеты в летний. Быстрее будет устанавливаться шапито, ведь работать станут опытные люди, а не нанятые в спешке прямо с улицы. А самое главное, появится оперативность в использовании программ — из зимнего цирка артисты перейдут в летний, и наоборот. Сюда же следует добавить экономию, связанную с рекламой, интенсивнее можно использовать и транспорт двух цирков. Разумеется, все эти мероприятия ни в коем случае не предусматривают увеличение штатов, утверждения новых производственных единиц, за исключением разве только шапитмейстера. А теперь несколько слов о выступлениях на стадионах, которые давно зарекомендовали себя с положительной стороны. Исключение составляют отдельные случаи, когда программы для этого плохо срежиссированы. Хорошо бы формировать на лето два-три творческих коллектива для представлений на стадионах. Каждое из них, поставленное режиссером по специальному сценарию, должно точно учитывать особенности площадок. Это вполне могут сделать такие наши постановщики, как В. Головко, Е. Карпманский и другие. Однако возвращаюсь к вопросу о летних цирках. Я много лет был директором цирка-шапито и всегда очень любил эту работу за большой круг организаторских возможностей. И мне непонятно, почему в последние годы эти предприятия снизили свою мобильность и далеко не всегда выполняют производственный план. Передвижной цирк — учреждение очень оперативное. Управлять им из кабинетов Союзгосцирка сложно. Здесь очень многое зависит от инициативы директора, от его правильных и своевременных решений. В статье «Проблемы передвижек и зооцирков» приводится хороший пример: Г. Панфилова рассказала, как, начав «гореть» в Новошахтинске, она, прислушавшись к совету бывшего директора К. Алексеева, на свой страх и риск направилась с цирком в Красный Сулин, где их гастроли прошли с большим успехом. Это означает, что передвижка не должна перестаивать в городах, что надо смело находить все новые и новые площадки для работы. Уверен, при умелом руководстве цирки-шапито не могут не выполнять план. Это происходит только в том случае, когда директор либо не умеет организовать работу, либо не любит ее, — других причин нет. Возьму на себя смелость дать несколько советов. Во время переезда шапито из города в город можно дать одно-два представления на стадионах в близлежащих сельских районах. Это очень удобно: цирк устанавливается, а программа работает. Маршруты передвижек в последние годы вызывали по меньшей мере удивление. Зачем нужен ежегодный дорогостоящий переезд из северных районов в Среднюю Азию или на Кавказ, вызывающий массу расходов и длительный простой артистов, что влекло за собой и невыполнение плана. Разве не рентабельней было бы в том же районе, где работал цирк, продлить сезон на месяц за счет гастролей в одном из соседних Дворцов спорта и так же начинать сезон во Дворце спорта за месяц до открытия «законсервированного» цирка? Правильно выбранные маршруты и хорошо продуманные сроки гастролей цирков — одно из условий рентабельной работы всего отдела наших передвижных предприятий. Почему-то так случается, что программы в летних цирках рекламируются значительно слабее, афиши значительно хуже по качеству, чем в стационарах, да и вообще их меньше. А практически должно быть наоборот. Ведь приезд шапито в город должен становиться событием, праздником, и здесь нужно использовать все формы рекламы, не забывая и шествия-кавалькады по городу. Коммунистическая партия и Советское правительство придают очень большое значение улучшению культурного обслуживания сельского зрителя. А поэтому передвижные цирки должны так строить свою работу, дабы проникать в отдаленные сельские районы, чтобы зрители там могли видеть не только группы «Цирк не сцене». А ведь иные передвижки просто не выполняют этой важной задачи. Вместо этого они стоят в больших городах все лето, делая максимум два-три переезда. Как же повысить мобильность всех цирков-шапито? Как сделать, чтобы все передвижные предприятия выполняли производственный план? Ведь не секрет, что большинство молодых директоров «варятся в собственном соку». А отсюда и все последствия. Разве плохо было бы, если молодой человек, назначенный директором передвижки, но не имеющий в этой области достаточного опыта, поработал бы заместителем или просто стажером полгода у опытного директора, который передал бы ему свой многолетний опыт. Мне кажется, если бы старые, опытные директора курировали в качестве наставников молодых руководителей, то случаи невыполнения плана в передвижных цирках резко бы сократились. А это значит, что сотни тысяч новых зрителей познакомились бы с праздничным, веселым и жизнерадостным искусством манежа. Г. ТРАХТЕНБЕРГ, заслуженный работник культуры РСФСР, директор Кисловодского цирка



#6 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 07 July 2020 - 09:25

Аттракцион Степана Денисова

 

Аттракцион Степана Денисова занимал второе отделение. Он шел двадцать одну минуту. Можно было бы прибавить и еще минут десять, но Денисов считал, что все должно быть в меру. Иначе публика утомится.

 

45.jpg  

Тринадцать уссурийских тигров резво выскакивали на манеж, который в антракте успевали обнести металлической сеткой. Вверху сетка наклонным козырьком загибалась внутрь. Как-то Степан репетировал без козырька. Одному тигру что-то не понравилось, или у него просто было игривое настроение, только он прыгнул вверх. Хорошо, что, зацепившись брюхом, повис на ограждении. Но немногие артисты, говорившие о чем-то в партере, сами не помнят, как оказались в оркестре. После этого Денисов без козырька больше не репетирует. С той минуты как тигры показались на публике, аттракцион катится, как спектакль без суфлера, когда не только дрессировщик — зрители не успевают перевести дух. Лет пятнадцать назад, когда Денисов работал воздушным гимнастом и только мечтал стать укротителем, он посмотрел, наверное, все номера, в которых были звери. Смотрел, чтобы выяснить, что не надо брать с собой. Стоял на галерке среди припозднившейся публики и мысленно отбрасывал минуты, казавшиеся ему пустыми: когда хищники еле-еле втягивались в клетку, когда дрессировщик, словно тяжеловес, до седьмого пота ворочал свой неподъемный реквизит. Именно в такие минуты с манежа уходил темп и аттракцион казался неповоротливой баржей, застрявшей на перекате. И еще тогда Денисов понял, что никогда не допустит, чтобы публика за него боялась. Не стоит трепать зрителям нервы. Нельзя страхом «играть попусту». Он видел канатоходцев, которым никакая техника безопасности не предписывала страховку, но они делали вид, что их номер невозможно опасен. (На цирковом языке это называется «продажей номера».) Они нарочно упускали лонжу, и, когда она со свистом уходила под купол, якобы отчаянно шли по канату, напрашиваясь на аплодисменты. Все это для тех, кто не знает цирка всерьез. Но вряд ли нужно делать ставку на простаков. Настоящий цирк на простаков не рассчитан. И нечего понапрасну заставлять рычать тех же тигров. Для зрителей дрессировка всегда должна выглядеть смелой и веселой игрой. Только сам дрессировщик обязан помнить, что эта игра не всегда может быть безопасной. Когда из Каунасского зоопарка ему привезли трех первых тигрят, Денисов знал хищников лишь по книгам, написанным скорее для школьников, нежели для взрослых, выбравших дрессуру себе в профессию. Он дождался, пока тигрята перестали его бояться, начали днем ходить по клетке и съедать мясо, не дожидаясь темноты. Тогда и рискнул познакомиться с ними поближе. На цирковом дворе стоял пустой сарай. Поздно вечером, когда в цирке не осталось никого, кроме вахтера на служебном входе, Денисов выпустил тигрят в сарай. Сам уселся на стуле, поставленном на стол. На всякий случай. Тигрята разбегались, и Тарзан ненароком откинул крючок на двери. Вся троица мигом очутилась во дворе. Кажется, никогда у Денисова так не екало сердце. Стул полетел в одну сторону, стол — в другую. Над запасным выходом тлела электрическая лампочка. В небе за оградой потрескивали искры последних трамваев. Лайму и Еву он тут же загнал в клетку. Но Тарзан исчез. Неужели махнул через забор? Не хватало только газетной сенсации: «Тигр на трамвайных путях. Дебют молодого дрессировщика». Еле-еле разыскал тигренка, за поленницей. С той поры на дверях сарая появился здоровенный замок. Иногда дрессировщики любят говорить о методике. Денисов от этих разговоров уходит. Потому что считает: к каждому зверю нужен свой подход. У каждого свой характер, свои вкусы, свои принципы, что можно, а что нельзя. Цыган позволяет, например, потрепать себя по морде. А к Веге ближе чем на два метра не подходи. Мало того, что у нее врожденный звериный инстинкт,— многое она переняла от людей. Выпусти ее сейчас на волю — половину тайги переучит, как обманывать человека. Лариса, жена Денисова, говорит, что с таким тигром дела иметь никогда бы не хотела. Рэд — драчун, попрошайка и обжора. За кусок мяса сделает что угодно. Но не одерни его вовремя, не накажи хоть раз за дело — на голову сядет. Пурш спокоен, как деревенский увалень. С достоинством исполнит трюк, съест свое мясо и не спеша удалится. Словом, тринадцать тигров — тринадцать методов. И ни один тигр за эти десять лет не попал в неспособные, не был отчислен за непрофессиональную непригодность. Грету Денисов называет рекламным тигром. Грета ходит на поводке, позирует перед фотографами и представляет на телестудиях своих полосатых родичей. В Испании Грета выручила Денисова. В Мадрид советский цирк приехал в разгар лета. Асфальт плавился на солнце. Дома дышали жаром, словно гигантские печи. Испанцы предпочитали море, бассейны, столики уличных кафе, только не потное многорядье Дворца спорта, где шли гастроли. И тут на мадридские улицы на поводке ступила Грета. Она познакомилась с универмагом и вошла в роскошные двери Национального банка, милостиво позволяя фотокорреспондентам сколько угодно щелкать затворами. На следующий день все двадцать пять тысяч билетов были проданы. И еще раз Грета, как говорится, спасла фирму от финансового краха. Режиссер Вадим Дербенев на базе денисовских тигров ставил художественный фильм «По следу властелина». С переправами через горные реки, охотой на кабанов, прыжками на лошадь и прочей экзотикой. В Теберде, где должны были идти съемки, пахло солнцем и снегом. Стремительные реки вырывались из-под ледяных панцирей и белые от пены неслись дальше. Артисты, раздевшись до трусов, загорали под горным солнцем. Операторы уже приготовили камеры, когда выяснилось, что забыли привезти вольер. Снимать тигров, пусть и трижды дрессированных, без вольера немыслимо. К тому же в задачу Денисова отнюдь не входили вольные поселения уссурийских властелинов тайги на Кавказе. Киноэкспедиции грозили сногсшибательные простои. Но Грете можно было позволить сниматься без всякого ограждения. От съемочных перегрузок страдала не артистка, а обслуга. Когда же доставили вольер и опоясали им чуть ли не всю домбайскую поляну, на съемку вышли и остальные «уссурийцы». Тигры гуляли на воле, а операторы из-за железных решеток, словно «детки в клетке», стрекотали кинокамерами. Кадров отсняли чуть не вдвое больше, чем нужно. Но все они так понравились, что на студии не стали, как обычно,смывать не вошедшую в фильм пленку. Режиссер Андрей Разумовский сделал еще одну картину — «Тигры в жизни второклассника Семенова». Нет, Денисов не пытался сделать всех тигров домашними кошками. Впрочем, если бы он и захотел, ничего бы не получилось. Зверь всегда остается зверем. Тем более тигр, который когтями процарапывает железо. Чуть подрастая, этот индивидуалист уже не чувствует никакого почтения ни к своим родителям, ни к тетям и дядям. И если тигры что-нибудь не поделят, хорошего не жди. Когда на манеже нового Московского цирка подрались Рэд и Джуля, публику из пяти первых рядов как ветром сдуло. Только Денисов хладнокровно разнимал дерущихся. Нет у нас такой книги по дрессуре, как, скажем, по кулинарии — чего и сколько положить, чтобы приготовить винегрет, пельмени или люля-кебаб. Каждый трюк Денисов разучивал по своим рецептам. Он подсчитал, что, когда работал в воздухе, на репетициях, случалось, поднимал по двадцать тонн. И — ничего, немного погодя снова был готов работать. Сейчас же после двадцати минут, когда он, кажется, лишь помахивает легкой алюминиевой палочкой, руки как ватные. Устают не столько мускулы, сколько нервы. В жизни каждого дрессировщика есть моменты, которые надолго оседают в памяти. Сразу после того, как Степан выпустил свой аттракцион, его послали в Архангельск. Где-то рядом натужно и неприветливо дышало Белое море. Иззяб на набережной даже бронзовый Петр Первый. А Денисов и вовсе потерял голос. Обычно, заканчивая выступление, он командовал: «Тигры, домой!»— и полосатая свора дружно неслась за кулисы. На этот раз попросил командовать ассистента. Голос у ассистента был поистине левитановский. Но в ответ на его приказание тигры лишь недоуменно повели ушами. Ассистент крикнул снова — опять та же реакция. По залу прокатился смешок. После третьей команды зрители смеялись в открытую. Тигры по-прежнему невозмутимо сидели на тумбах. Но когда Степан чуть слышно просипел команду сам, звери, словно стая борзых, юркнули в дверцу. Он даже хотел ввести это в постоянный репертуар, как трюк, но не рискнул. Был слишком молод. Архангельск был его первым городом, и он побоялся неудачей испортить свою визитную карточку. В дрессировке Степан шел ощупью, своими тропинками. Одно время стажировался и многое взял у Луиджи Безано. Но Луиджи Безано работал с медведями. И хотя говорят, что медведь — самый хитрый зверь и дрессировщик никогда не знает, когда косолапый не него кинется, во-первых, медведь не так уж часто решается подняться на человека, а во-вторых, это все же не тигр. На медведя мужик в старину ходил с рогатиной. На тигра с рогатиной не ходили. Казалось, Пурш на что спокойный зверь. А ведь именно он, прыгая через Денисова, ухитрился разорвать ему роскошный ковбойский костюм так, что тот осталось, как говорится, выкрасить и выбросить. Но дело не в Пурше. А в Денисове. Нельзя было впервые так выряжаться прямо на спектакле. Нужно было приучить тигров к новой одежде. Ко многому тигров нужно было приучить. Но, пожалуй, самое трудное — заставить зверя не делать то, что он хочет. Чтобы Кукла, например, не брала мясо, а отбивала лапой палку, пока он не добавит третий кусок. Кукле страсть как хочется мяса сейчас же, даже без всякой добавки. Но она равнодушно отворачивается в сторону. А публика на верху блаженства: смотрит, какой умный тигр. А это не тигр умный, а Денисов. Иногда и дрессировщик не сразу понимал, что нужно зверю. Кажется, трюк обкатан сто раз: двое тигров держат в зубах проволоку, на которой балансирует Денисов. Но в сто первый они выплевывают зубники, и вместе с проволокой артист летит на манеж. Оказалось, зубники вместо медицинского пластыря обмотали изоляционной лентой. Полтора года у него ушло на то, чтобы заставить ту же Куклу пятиться на задних лапах. Сейчас он сделал бы это, наверное, месяца за полтора. Просто зверь сначала не мог понять, чего от него хотят. И за всем этим — бессонная напряженность репетиций. Денисов не любит, когда смотрят, как он готовит свои новые работы, как, наверное, не любит писатель, если кто-то из-за плеча глядит в его черновики. Тем более что там не все так гладко, как хотелось бы. Когда Денисов говорит о своем аттракционе, многое в его рассказе связано с Латвией. В Даугавпилсе он родился и вырос. Здесь стал заниматься спортом, вошел в сборную республики по прыжкам в воду. Поступил в народный цирк, где на собственном опыте узнал, какая это непростая штука — проволока, жонглирование, акробатика. Вместе с «Пионерской правдой» почтальон засовывал ему в почтовый ящик журнал «Советский цирк». Кажется, он был чуть ли не единственным его подписчиком в городе. Здесь в Даугавпилсе стал рабочим инструментальщиком. И отсюда, к явному неудовольствию родителей, уехал поступать не в технический вуз, а в цирковое училище. Но зато позже закончил театроведческий факультет ГИТИСа. В училище его руководителем стал Юрий Гаврилович Мандыч, режиссер, неистощимый на выдумку. Нет, Юрий Гаврилович не сделал Денисова дрессировщиком. Да и сам он, кажется, ни разу в жизни не заходил в клетку. Денисов стал участником воздушного номера. Но Мандыч научил Денисова упорству, умению стоять на своем до конца. Если ты, конечно, уверен, что выстоишь. А эта уверенность всегда должна быть в человеке. В Греции, где советский цирк не был двадцать лет, Денисов откинул на стенку рельсы, по которым только что на шаре балансировал тигр. Сетка спружинила, и рельсы упали ему на голову. Мгновенно Денисов словно оделся в «красную рубашку». Хорошо, что он нашел в себе силы устоять. Артисты, непостижимо узнающие, когда на манеже что-то неладно, выскочили из-за кулис. Импресарио махал у барьера руками: «Финиш! Финиш!» Но Денисов довел выступление до конца и лишь после этого пошел к врачу. Ему наложили четырнадцать швов. В Грецию Денисов приехал уже известным артистом, а тогда, в конце шестидесятых, когда подал свою заявку на хищников, о нем никто толком не слышал. Но Министерство культуры и Совет Министров Латвии поверили в человека, который от трудного стремится к еще более трудному. Так Денисов получил своих тигров. Теперь эти тигры смотрят с большого плаката-афиши у входа в цирк. А перед фамилией Денисова стоят строчки: «Лауреат премии Ленинского комсомола. Народный артист Латвийской ССР». ЕВГ. ГОРТИНСКИЙ


  • Статуй это нравится

#7 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 09 July 2020 - 08:57

Ивановцы — давние поклонники цирка

 

Первые балаганы стали появляться в текстильном городе сто лет назад. В них за небольшую плату рабочему люду можно было подивиться на необыкновенного силача, «шпагоглотателя», «говорящую собаку», вдоволь посмеяться над потешными клоунами...  

63.jpg

 

Но балаганы приезжали обычно только во время осенней ярмарки. Поэтому у предпринимателей и артистов братьев Никитиных, имевших уже цирки в ряде городов, возникла мысль построить стационар и в Иваново-Вознесенске. Позднее такой же деревянный цирк открыт был Гордеем Ивановым. В двадцатые годы в местечке Посад расправлял свой латаный брезентовый шатер шапито. Но он, конечно, не мог удовлетворить потребности в зрелищах населения крупного промышленного центра. И вот в 1931 году началось строительство зимнего стационара по проекту архитектора С. Минофьева и инженера В. Лопатина. Осенью 1933 года он был торжественно открыт. Это сооружение, рассчитанное на 3000 мест, отличалось оригинальностью и новаторством. Арена была сдвинута в оси купола, дополнена эстрадой и имела два артистических выхода. Зрительный зал состоял из партера и вместительного бельэтажа. Пресса тех лет называла Ивановский цирк самым большим и самым лучшим в стране. Но время неумолимо делает свое дело. И здание постепенно пришло в ветхость. Тут встал вопрос: производить капитальный ремонт с реконструкцией или строить новый цирк? Казалось бы, второй вариант более правильный. Но нашлось немало сторонников и у первого варианта. Люди привыкли к старому зданию с его славной «биографией». В самом деле, под его куполом демонстрировали свое мастерство замечательные советские артисты. Здесь ставились пантомимы, детские представления. Цирк был не только развлекательным заведением, он старался идти в ногу с жизнью. Главный режиссер, заслуженный деятель искусств РСФСР Ефрем Тимошенко активно привлекал местных авторов к созданию текстов для парад-прологов, в которых находили отражение знаменательные даты и события, прославлялись трудовые успехи текстильщиков. А коверные выступали с репризами, сатирическими куплетами, высмеивающими имеющиеся в городе недостатки. В частности с таким репертуаром выступали клоуны Антонов и Бартенев. И, что особенно отрадно, — по такой своеобразной критике принимались меры. И все же, несмотря на все «заслуги» и архитектурную уникальность, старый цирк решили снести. Весной 1975 года в нем состоялось последнее представление, а в следующем году коллектив СМУ-9 и субподрядные организации приступили к сооружению нового здания. Строилось оно по типовому проекту, в который местными архитекторами было внесено много существенных изменений, направленных на создание больших удобств как зрителям, так и артистам. В строительстве приняли участие многие жители города. Силами ивановских предприятий были изготовлены серебристая кровля купола, ковер для манежа, материал для обивки кресел, облицовочные панели и многое другое. И вот после семилетнего перерыва в городе снова появились красочные щиты, приглашающие ивановцев в красивое здание, поднявшееся на проспекте имени Ленина. В нем 1700 кресел четырех разных расцветок, расположенных в виде высокого амфитеатра, просторные фойе, гардеробы, два буфета. Хорошие условия созданы для артистов: в их распоряжении репетиционный манеж, гримировочные комнаты, столовая, душевые, комната отдыха, детская комната. Просторное закулисное помещение. Очень удобны помещения для животных. При них имеется кухня для приготовления корма, холодильник, душевая, изолятор. Цирк оснащен мощными кондиционерами, самой совершенной световой, звуковой и кинопроекционной аппаратурой и прочим необходимым оборудованием. На первое представление были приглашены самые дорогие зрители — те, чьими руками возводился, отделывался и оборудовался этот замечательный очаг культуры. Член ЦК КПСС, первый секретарь Ивановского обкома КПСС В. Г. Клюев горячо поблагодарил строителей за этот замечательный подарок. Он выразил большую признательность и труженикам других областей, оказывавшим помощь в строительстве материалами и оборудованием. — Открытие сезона в новом цирке, — сказал В. Г. Клюев, — большое событие в общественной и культурной жизни области. Этим самым сделан еще один шаг в реализации многоплановой социально-экономической программы, разработанной областной партийной организацией на пятилетку. Со вторым рождением Ивановского цирка поздравил собравшихся и генеральный директор Союзгосцирка В. Г. Карижский. Зрители увидели интересное многожанровое представление, поставленное заслуженным артистом РСФСР Валентином Ивановым. Оно называется «Огни нового цирка». Хочется отметить, что среди его участников есть ивановцы. Это артисты Вязовы и Антиповы. Некоторое отношение к городу текстильщиков имеет и сам руководитель коллектива: это его дед Гордей Осипович в конце прошлого века построил здесь свой деревянный цирк. Ванда и Валентин Ивановы приехали в гости к ивановцам с интересным аттракционом — «Цирком шимпанзе». Акробаты под руководством Павла Шитова ввели в икарийские игры батут, в результате чего этот жанр удалось расцветить новыми трюками. «Игру с хлыстами» показали Галина и Петр Пекшевы. Сложный баланс продемонстрировал лауреат Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Гаване Александр Хоманько. В хорошем темпе, с юмором исполняли «скоморошьи потехи» акробаты под руководством заслуженного артиста РСФСР Вилена Солохина. Весьма своеобразно построено выступление жонглера Игоря Агаронова. Кстати, следует отметить, что большинство участников программы — молодежь. К их* числу относятся и коверные Вячеслав Маркелов и Владимир Бурнашев. Итак, Ивановский цирк вновь зажег свои огни... И. МАРТЬЯНОВ



#8 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 09 July 2020 - 09:25

Статьи и рецензии о цирке

 

Не будет преувеличением сказать, что на каждую — буквально на каждую! — цирковую программу всегда откликаются газеты тех республик, областей и городов, где выступают мастера манежа.

 

Откликаются по-разному: развернутой рецензией (это бывает чаще всего) или сравнительно короткой информационной заметкой, интервью с ведущим участником представления или подборкой фотографий. Но все эти публикации говорят, в сущности, об одном — о том, что цирк любят в нашей стране, что статьи и рецензии О нем повсюду находят неравнодушных читателей. При том, разумеется, непременном условии, что эти статьи и рецензии содержат интересные мысли, суждения, выводы... Перед нами газетные вырезки с материалами о цирке, опубликованными за последние полтора-два года. Что прежде всего обращает на себя внимание, когда читаешь их, сравниваешь с аналогичными вырезками, скажем, шестилетней давности? (Напомним, что шесть лет назад, в мае 1977 года, наш журнал выступал с обзором цирковых рецензий.) Самое отрадное, пожалуй, заключается в том, что заметно возросло количество публикаций, написанных со знанием природы и специфики искусства манежа. Цирковую критику на местах в значительно большей мере, чем несколько лет назад, определяют сегодня журналисты, которые не только любят, но и понимают цирк, хорошо разбираются в его премудростях и секретах, внимательно следят за творчеством ведущих мастеров. На страницах газет все чаще появляются рецензии, где не просто перечисляются номера, которые «тепло принимают зрители» (о таких рецензиях разговор ниже), а дается обстоятельный разбор программы, высказываются конкретные, зачастую критические суждения о выступлении того или иного артиста. Квалифицированно, со знанием дела написана, к примеру, статья К, Николаева «Живое дыхание мастерства», посвященная одной из премьер Тульского цирка. Автор интересно рассказывает и о необычности построения пролога (режиссер А, Калмыков), и об одухотворенности выступления воздушной гимнастки Любови Писаренковой, и о новых «медвежьих» трюках в аттракционе Виталия Тихонова. По ходу разговора рецензент обращает внимание на то, что номер жонглера С. (здесь и далее в подобных случаях фамилия опущена нами. — Авт.) «лишен легкости, куража, пластической свободы». Продолжая свою мысль, он пишет: «Скованность, внутренняя напряженность исполнителя снижают эмоциональное воздействие номера на зрителей, противоречат самой природе жанра». Несколько забегая вперед, отметим, что критика не всегда, к сожалению, бывает конкретной. В рецензии томского журналиста В. Смоленского высказывается два критических замечания, но как это делается, в какой форме?! В одном случае автор утверждает, что «не все в клоунаде ( то есть в выступлениях клоунов. — Авт.) современно», а в другом — что «ряду номеров второго отделения явно не хватает творческой фантазии». Критика вроде бы есть, но польза от нее невелика. Артистам, да и зрителям тоже, остается гадать: что же именно несовременно в интермедиях клоунов, какие номера второго отделения бедны творческой фантазией? Было бы куда лучше и полезней, если бы рецензент, заметивший погрешности программы, не ограничился «обобщенными» суждениями, а конкретно указал, что он имеет в виду. Но вернемся к материалам, которые представляются нам удачными... Простую, в сущности, мысль о том, что качество циркового номера, его художественная выразительность отнюдь не зависят от количества исполняемых в нем трюков, оригинально раскрывает и обосновывает в рецензии «Задача на сложение» новокузнецкий журналист Ю. Некрич. На примере выступления Владимира Стихановского, других участников программы он убедительно показывает, как первостепенно важны композиционная стройность номера, артистизм и творческая фантазия исполнителей. В статье «От улыбки станет всем светлей...» сочинский рецензент Е. Нечаев особо подчеркивает (и затем подтверждает это конкретными примерами) «стремление исполнителей многих номеров не просто показать трюки, пусть даже требующие высокого мастерства, но подчинить эти трюки, это мастерство созданию художественного образа». В развернутом интервью «Вершины покоряются на земле горьковский журналист Н. Аракелов не только знакомит читателей с биографией Владимира Довейко, его славным фронтовым прошлым, но и прослеживает историю рождения выдающихся акробатических трюков. С любовью к цирку и его мастерам написана рецензия корреспондента минской газеты «Знамя юности» А. Росина «Возвращение Солохина». Впрочем, это, скорее, не рецензия, а очерк, рассказывающий о творческой целеустремленности артиста, о том нелегком и долгом пути, который привел его к созданию акробатического ансамбля «Скоморошники». К слову говоря, такие материалы тоже очень нужны цирковой периодике — они обогащают наше представление о цирке, о необычных профессиях его мастеров. Интересны, содержательны рецензии А. Шаповалова «Находит тот, кто ищет» («Рабочая газета», г. Киев), В. Мозгового «Заглянув за кулисы...» («Магнитогорский рабочий»), X. Карпыкова «Подари огонь людям» («Вечерняя Алма-Ата»), Р. Шика «Уроки мастерства» («Баку»), Г. Энгеля «Весь вечер на манеже» («Вечерний Свердловск»), И. Копыловой «Улыбка клоуна» («Северный рабочий», г. Ярославль), А. Казанцева «Как можно цирк не любить...» («Советская Татария») и другие. Но, говоря о возросшем уровне цирковой критики, приходится вместе с тем с сожалением отмечать, что содержание многих рецензий, их литературное качество пока еще оставляют желать лучшего. Авторы, пишущие о цирке, сплошь да рядом допускают в своих материалах явные преувеличения, восторгаются тем, чем восторгаться, в общем-то, нет причины. Так, рецензент В. Привалов («Советская Киргизия») утверждает: «В программе... немало таких номеров, что сопровождаются несмолкаемой овацией». В овацию, да еще несмолкаемую, право же, трудно поверить. Р. Смольговская («Крымская правда», г. Симферополь) с удовлетворением отмечает в рецензии, что «собаки послушны дрессировщику», а С. Кленов («Грозненский рабочий») пишет о том, что его покорило «умение наездников держаться (!) в седле». Но ведь цирк не был бы цирком, если бы животные не слушались дрессировщиков, а наездники не умели держаться в седле, — зачем же это специально оговаривать на страницах газеты? Вообще следует сказать, что значительной части цирковых рецензий присуща чрезмерная компли-ментарность суждений и оценок. Многие журналисты почему-то считают, что о цирке надо писать только в восторженных тонах, бесконечно повторяя такие слова, как «волшебство», «высокий артистизм», «уникальное достижение», и т. д. В какой-то мере это объясняется, очевидно, тем, что хвалить всегда легче, чем «ругать»: критика требует серьезного знания предмета разговора, умения досконально разобраться в сути явления. Плохо представляя себе возможности того или иного жанра, не зная зачастую достижений других его мастеров, иные авторы непомерно расхваливают номера и аттракционы, возводят исполняемые в них трюки в самый, что называется, высокий ранг. Рассказывая о выступлении одного из дрессировщиков хищников, рецензент Т. Пущина («Советская Литва») пишет: «Его питомцы — «цари зверей» — показывают буквально чудеса сноровки: прыгают через обруч, становятся на задние лапы, ходят по канату, укладываются на манеж, образуя живой «ковер»... Дрессировщик, о котором говорится в статье, действительно хороший артист, но трюки, перечисленные в рецензии, вряд ли заслуживают того, чтобы называть их чудесами (!) сноровки: такие «чудеса» можно встретить чуть ли не в каждом аттракционе этого жанра. «Не раз брянский зритель видел на манеже джигитовку, — читаем в заметке, опубликованной на страницах «Брянского комсомольца». — Но то, что демонстрируют наездники (называется фамилия руководителя аттракциона. — Авт.), наверное, неповторимо (!). Это высшее достижение искусства верховой езды». По мнению журналиста В. Коновалова («Волгоградская правда»), трюки,которые исполняют на манеже дрессированные собачки, «превращают номер в захватывающую феерию». Неумеренные восторги по поводу отдельных номеров и всего представления в целом, обилие хвалебных эпитетов и восклицаний особенно неуместны, на наш взгляд, когда рецензируются программы народных цирков. Да, многие коллективы цирковой художественной самодеятельности работают интересно, творчески насыщенно, но это вовсе не значит, что их участники не нуждаются в добрых критических замечаниях, пожеланиях, советах. Нуждаются, и даже очень! Между тем рецензии о программах самодеятельных коллективов нередко пишутся так, будто речь идет не о любителях цирка, а о первоклассных мастерах манежа, постигших все тонкости и секреты профессионального искусства. Характерна в этом отношении публикация «Таганрогской правды», рассказывающая о выступлении самодеятельного циркового коллектива Дома культуры рудника имени 3-го Интернационала. Здесь что ни строчка, то сверхположительная оценка! «Все номера шли на высоком, можно сказать, профессиональном уровне и заслужили высокую оценку зрителей»... «Отлично работает на вертикальном канате воздушная гимнастка»... «Подлинное мастерство, изящество отличают исполнительницу пластического этюда»... «Громом аплодисментов встречают зрители номер «Гимнастка в кольце»... «Легкостью, грациозностью привлекает акробатический дуэт»... И так — о каждом участнике, о всех без исключения номерах программы. Подобные оценки выступлений, безоговорочно «положительные», но ничего толком не говорящие об особенностях того или иного номера, его отличии от других номеров этого жанра,— сущая беда многих публикаций, посвященных цирку. Как и шесть лет назад, снова приходится отмечать, что рецензии перегружены такими словосочетаниями, как «тепло были встречены», «успешно выступили», «большой интерес вызвали», «хорошее впечатление оставили», «продемонстрировали высокое мастерство», и т. д. и т. п. Большинство таких «оценок» можно переставлять с одного номера на другой — от этого ровно ничего не изменится. Обращает на себя внимание и дотошная «перечислительность» многих рецензий. Вот характерный пример. Разбирая программу Бакинского цирка, В. Осьминкин («Бакинский рабочий») пишет: «Обо всех номерах не расскажешь подробно, но назвать артистов, участвующих в представлении, считаю должным». А может быть, не надо это «считать должным», не надо стремиться к тому, чтобы обязательно назвать в статье всех без исключения участников программы? Не рассказать о тех, чьи выступления наиболее удачны или, наоборот, неудачны, не пытаться анализировать причины успеха или неуспеха, а именно назвать, упомянуть, перечислить. Артистам это ни к чему, зрителям — тем более. Странное впечатление оставляют рецензии, авторы которых высказывают заведомо неверные суждения. Причем высказывают без тени сомнения, с абсолютной убежденностью в правоте своих слов. Так, критикуя клоунский дуэт, выступавший в программе «Цирк зверей», П. Зайцев («Коммунар», г. Тула) пишет: «Настолько старомоден клоун со всеми приметами Рыжего, что подумалось: мы попали в старый русский цирк, артисты которого раболепно следовали приемам западной школы». Судя по всему, автор смутно представляет себе искусство старого русского цирка — в противном случае он вряд ли говорил бы о «раболепном (?) следовании». «Не секрет, что эстрадная или цирковая программа, — утверждает С. Чугурян («Кузнецкий рабочий»), — обычно составляется «по восходящей»: номера поплоше ставят вначале, потом, подогревая интерес зала, идут номера лучше и лучше, ну а самый сильный приберегается напоследок». Ошибается рецензент: начать представления номерами, которые «поплоше», — это значит наверняка погубить программу. Восхищаясь медведями дрессировщика Владимира Тина, рецензент Ф. Фридман («Кировская правда») отмечает: «И уж совсем удивительно, что они ездят на велосипедах. Этого не делали даже филатов-ские «ученики». Не прав автор статьи: «ученики» нашего выдающегося дрессировщика Валентина Ивановича Филатова начали кататься на велосипедах более тридцати лет назад, с первых дней существования аттракциона «Медвежий цирк». Журналисту А. Ефремову («Вечерний Новосибирск») очень понравилось выступление эквилибристки на моноцикле Любови Орловой. «И невольно вспоминается, — восклицает он, — фильм «Цирк», где ее знаменитая однофамилица блестяще выполняла цирковые номера». Уж кому-кому, а рецензенту, пишущему об искусстве манежа, следовало бы знать, что Любовь Петровна Орлова не исполняла в фильме цирковые номера,— в трюковой работе ее дублировала артистка цирка Александра Воронцова. Точно так же, кстати, как в фильме «Укротительница тигров» исполнительницу главной роли Людмилу Касаткину «подменяет» дрессировщица Маргарита Назарова. В статьях и рецензиях о цирковых программах все еще нередки неточные выражения, смысловые и стилистические небрежности. Вот несколько примеров. 3. Исаков («Южная правда», г, Николаев) пишет о гимнасте на трапеции Юрии Купченко: «Его номера, подчас очень сложные, и под куполом цирка исполняются свободно, чисто и красиво». Автор, очевидно, имеет в виду трюки, а не номера. Жанр жонглирования превращается у рецензента В. Николаева («Знамя коммунизма», г. Одесса) в жанр «жонглерства». «В футбол играют настоящие собаки»,— читаем в подписи под снимком, опубликованным «Комсомольцем Таджикистана», а разве бывают «ненастоящие» собаки? Трижды по ходу статьи журналист Ю. Павлов («Советская Мордовия») называет цирковые представления концертом, хотя известно, что концерты бывают на эстраде, но никак не в цирке. «Исполнителям, выступающим в программе, — утверждает К. Костин («Коммунист Таджикистана»), — воистину все нипочем в отношении выдумки, чувства юмора, «перелицовки» серьезных номеров в смешные...» — мысль выражена так «замысловато», что не сразу поймешь, критикует автор исполнителей или хвалит их. Плохую услугу зрителям, да и цирку тоже, оказывают авторы статей, которые подробно пересказывают содержание сюжетных спектаклей (пример тому — рецензия «Эти добрые волшебники», опубликованная в симферопольской «Крымской правде»), Это вряд ли интересно тем, кто не видел представления (зачем же их заранее «вводить в курс дела»?), и уж, конечно, не интересно и не нужно зрителям, побывавшим на спектакле. Особо хочется сказать о таком постыдном явлении, как плагиат. В цирковых публикациях он встречается редко, и все же... В рецензии о представлении Казахского цирка «Лучше один раз увидеть...» В. Зайцев («Вышка», г. Баку) целиком, слово в слово, переписал несколько абзацев из статьи И. Кривенко «Как важно не просто «рассыпать камешки...», напечатанной в первом номере нашего журнала за прошлый год. Переписывать чужие материалы — это значит не уважать ни себя, ни ту газету, которая предоставляет рецензенту почетное право выступить на ее страницах... Мастера манежа, зрители со вниманием и доверием относятся к публикациям об их любимом искусстве. Поэтому каждая статья о цирке каждое печатное слово о нем должны быть правдивыми, содержательными, интересными. ЖУРНАЛИСТ  


  • Статуй это нравится

#9 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 09 July 2020 - 09:45

Билет номер 13

 

—   Ну-с, что там у вас молодой человек? — спросил преподаватель, бросив на меня внимательный взгляд из-под очков. —    Билет номер тринадцать, — тихо произнес я. —   Будете отвечать или верите в приметы? — шутя поинтересовался он. Я промолчал. —   Ну что же, — произнес он, — можете положить его на стол и попытать счастья снова. Он тщательно перемешал все билеты, и я взял один. —   Билет номер тринадцать, — сообщил я. —   Не может быть! — удивился педагог. — Давайте-ка попробуем еще разок, и снова более тщательно перемешал билеты. Глубоко вздохнув, я сделал очередную попытку. —   Билет номер тринадцать! — произнес я, протягивая ему узкий листок бумаги с вопросами. —   Поразительно! — воскликнул педагог. — Ну что же, — добавил он, — ставлю вам, молодой человек, пятерку. Надеюсь, что и теорию предмета вы знаете так же хорошо, как владеете им на практике... Так я сдавал экзамены по иллюзионному искусству в цирковом училище. М. СТОЛИН







Темы с аналогичным тегами Советский цирк. Июнь 1983, Советская эстрада и цирк

Количество пользователей, читающих эту тему: 0

0 пользователей, 0 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования