«Гимнасты на воздушном турнике» под руководством Е. Ескина

Жесткий регламент московского цирка отводил им на репетицию час пятнадцать минут. Этого было явно мало. Поэтому они заранее, чтобы потом не терять дорогих минут, установили подвешенные наверху турник и рамку.

На фото: Гимнасты на воздушном турнике» под руководством Е. Ескина

Обычно они работают без лонжи, а на репетициях устанавливают свой четырехгранный турник внизу, в партере. Одну из его стальных перекладин заменяет канат, так что новые трюки можно разучивать не особенно опасаясь, что расшибешься. А в воздух они переносят трюки, когда уже уверены, что не сорвутся, на все сто, если не на сто десять, процентов. Ведь в воздухе нет пассировщика, который может поддержать, помочь в трудную минуту,

Но сегодня лонжа и турник под куполом были им нужны. Впервые после декретного отпуска пришла на репетицию Ирина Ескина. А если человек Чуть ли не год не касался руками турника и, наверное, даже забыл, как выглядят с высоты цирковые ряды, будь он хотя семи пядей во лбу, лонжа ему необходима.

К тому же сегодня получил увольнительную в своей воинской части муж Ирины — Женя, и, вместо того, чтобы пройтись по городу или, как говорится, просидеть от звонка до звонка дома с женой и дочерью, тоже решил тряхнуть стариной и на часок влезть под купол. А он не поднимался туда даже больше времени, чем Ирина,

Так что, по сути, нынче они впервые за последние два года нежданно-негаданно встретились в полном составе — как написали бы в старое время в афишах «7-Ескины-7», хотя далеко не все они были Ескины. Сегодняшняя репетиция в одинаковой мере нужна-была всем, ибо Ирина уже входила в номер. Женя должен был войти осенью, После демобилизации.

...Наконец, манеж освободился. Они натянули сетку, надежно закрепив ее десять растяжек. Когда они прыгают вниз с высоты, каждое крепление испытывает нагрузку до 800 килограммов. Это точно до килограмма. Как-то один бедолага-униформист открепил растяжку, когда они еще работали, и намотал ее себе на руку. Едва первый гимнаст прыгнул в сетку, униформист пулей вылетел из прохода в манеж. Тогда-то после представления они и замерили силу, которая выволокла его на всеобщее обозрение.

Проверив все крепления, по легким веревочным лесенкам они взбираются наверх. Два Ескиных — Евгений-старший и Евгений-младший — поднимаются на рамку. Отец и сын — ловиторы. Повиснув на подколенках, они ловят партнеров, которые приходят к ним в руки после комбинаций на турнике.

Когда номер в полном составе, у них две рамки — по обе стороны турника. Но сегодня Ескин-младший повисает вместе с отцом на его рамке, С непривычки, видимо, чувствует себя не особенно комфортабельно и подкладывает на перекладину что-то вроде коврика, чтобы не так больно было ногам. На представление с ковриком не выйдешь, но, пока нет зрителей, можно.

Репетиция идет полным ходом. Турнисты перелетают к ловиторам и обратно, крутят обороты и проделывают всякие хитрые трюки, на которые далеко не каждый решится и внизу, в обычном спортзале, даже когда под перекладиной постелены маты.

Гена Колосов перелетает с перекладины на перекладину и с турника в руки к Ескину-старшему. Ескин-младший несколько раз ловит Ирину, посылая ее то вверх на рамку, то обратно на турник. Потом ловит за ноги Володю Богрова, но где-то не рассчитывает, и Володины ноги предварительно проходятся по его ушам. Ирина несколько раз прыгает в сетку, должно быть, испытывая наслаждение полетом.

Как говорят, цирковых, кроме Ескина-сына, в номере нет. Это он, как только родился в Воронеже, так уже через 16 дней отправился с родителями на их очередные гастроли в Ташкент.

И с тех пор так всю жизнь по циркам и ездит. А цирковой стаж самый солидный у Евгения Петровича Ескина. Другой бы на его месте уже и о пенсии думал, а он каждый вечер забирается под купол и не только принимает пришедших с турника вольтижеров, не только руководит гимнастами, но и размышляет о том, что еще нужно сделать, каким номеру быть завтра.

С цирком Ескин-старший связал свою судьбу после восьмого класса. Мать хотела, чтобы он пошел в военное училище. Но с военным училищем что-то не получилось, а получилось, что занесло Ескина в училище цирковое. Как примостился он в укромном уголке возле учебного манежа, так и просидел весь день, пока занятия не закончились. И решил твердо — поступать будет только сюда. Правда, кем станет — акробатом, жонглером или гимнастом, — тогда не решил.

Поступив в училище, он оказался жадным на науку. На Красной Пресне, где они жили, в соседнем дворе вместе с друзьями устроили филиал ГУЦИ. С подкидной доской, турником и почти настоящим батутом из старых амортизаторов. Здесь занимались, включая выходные и праздники. И когда подошел последний курс, вдруг выяснилось, что у Ескина такие крепкие мускулы и такое крепкое тело, что можно только позавидовать, и педагог Сергей Дмитриевич Морозов включил его ловитором в выпускаемый им номер «Воздушные турнисты».

Тогда-то, в пятьдесят седьмом, Ескин впервые вблизи узнал, что это за штука — воздушный турник. Раньше он думал, что турники стоят только на земле. А тут увидел, что «солнце» крутят и на перекладине, вздернутой над манежем на несколько метров. А потом еще, как в воздушном полете, перелетают в руки к ловитору, оставляя за собой метры высоты и пустоты.

В те первые после выпуска месяцы Ескин понял, что есть в цирке много очень неплохих номеров, вряд ли нужно даже сравнивать их друг с другом, каждый номер хорош по-своему, но, если бы снова предложили ему выбирать, что хочет, он снова бы выбрал воздушный турник.

Но воздушный турник Морозова недолго числился в цирковом конвейере. Кого-то из партнеров призвали в армию, кто-то получил травму, кто-то ушел просто так, увидев, что от коллектива ничего не остается. И может, и доныне не было бы подобного номера в нашей цирковой афише, если бы в 1974 году Евгений Петрович не написал бы свой сценарий, а Ленинградский цирк годом позже не дал бы этому воздушному турнику путевку в жизнь.

Впрочем, тот номер, который сейчас путешествует по манежам, во многом отличается от своего предшественника. Это уже совершенно иная редакция турника.

В 1979 году они работали в цирке на Ленинских горах. Тогда у Ескина и состоялся разговор с главным режиссером цирка Юрием Дмитриевичем Архипцевым, который во многом определил, каким быть их турнику дальше.

Сергей Дмитриевич Морозов, создавая свой номер, хотел, чтобы был он серьезным и держал публику в напряжении.

В том разговоре с Архипцевым артисты пришли к мысли, что серьезности номера комик никак не испортит, а, может, даже ее и подчеркнет. Зритель — не такой уж простак, чтобы не понять, почему это вдруг ни с того, ни с сего над манежем оказалась предохранительная сетка. А излишнюю напряженность, нервную натянутость клоун снимет. Кстати, как оказалось, комик, поднявшийся под купол, снял не только напряженность зала, но и сами турнисты стали чувствовать себя раскованнее и свободнее.

И еще тогда, раздумывая с Архипцевым, они решили вместо одного ввести двух ловиторов, с двух сторон турника, чтобы амплитуда воздушных перемещений стала более значительной и впечатляющей.

Вторым ловитором Евгений Петрович сделал Женю. По возрасту сын мог работать на высоте, а сложением вышел в отца и был способен подхватить и перенаправить тяжесть летящего тела.

Все партнеры в номер пришли из спорта. Геннадий Колосов — мастер спорта по гимнастике и акробатике, в свое время числился в группе наших лидеров вместе с Александром Дитятиным. Два брянца — Юрий Кузин и Владимир Богров — как вместе шагнули в гимнастику лет с восьми, так и дальше шли всюду вместе — ив мастера спорта, и в армию, и в цирк. Кандидат в мастера Александр Симонов успел закончить Омский институт физкультуры. Словом, спортивная команда подобралась что надо.

Последней в команде появилась Ира. Собственно Иру не ждали. Ждали на просмотр ее подругу, кандидата в мастера спорта по гимнастике. А они пришли вдвоем. И Ира, тоже кандидат в мастера, показала, что может делать она. А потом залезла на турник под куполом и уселась там, не держась, закинув ногу на ногу, как сидят девчонки на брусьях. И хотя ей наверняка было не по себе, делала вид, что не так страшен черт, как его малюют. Ескину понравились и ее кураж, и ее эмоциональность, и ее артистичность. И он тут же отправился домой к ее родителям убеждать их, что после десятого класса дочери лучше всего пойти прямо в цирк.

Словом, коллектив у них подобрался неплохой. Но даже им, кто, как говорится, собаку съел в спорте, многому пришлось учиться заново. И прежде всего тому, что здесь нужно выкладываться так, как будто идешь на рекорд каждый вечер.

Они выпустились в Брянском цирке в марте 1979 года.

Да, выступать в воздухе оказалось много сложнее, чем в партере. Главное было преодолеть психологический барьер. Люди могут играючи прыгать на четыре-пять метров. Но заставьте их прыгнуть на каких-нибудь два метра с крыши на крышу высоких домов — не так уж много отыщется смельчаков. Подобный психологический барьер вставал и перед ними, когда сотни раз выверенные трюки приходилось делать не на земле, а под куполом.

Ескины стремились найти свой, ни на кого не похожий почерк. Собственно говоря, бояться, что они будут кому-то подражать, им было нечего. Кроме их воздушного турника, другого в цирковом конвейере тогда просто не было, хотя скоро будет сто лет, как воздушный турник появился в цирке, но они хотели, чтобы их номер отличался и от тех цирковых номеров, которые были когда-то. Профессионалы, если они действительно настоящие профессионалы, а не прикидываются таковыми, всегда имеют свою гордость и свою честь.

Прежде всего они решили, что и под куполом им нужна такая же массовость, как на манеже. Тем, что на перекладине или на трапеции кто-то выкручивается один или вдвоем, уже никого не удивишь. И Ескины стали делать ризенвелли, в гимнастическом просторечии называемые «солнцем». Освоили гладкие перелеты, когда, встав на одну перекладину ногами, отталкиваешься от нее, словно прыгаешь в воду, и летишь вперед, ловя руками второй турник. Ввели в свой репертуар задние и передние сальто на вторую перекладину и в руки к ловитору.

И, конечно, в их репертуаре был банолло - трюк, названный так в честь своего первого исполнителя-итальянца. Трюк, в котором после полного оборота на руках гимнаст перелетает на другой турник, разворачиваясь при этом на 180 градусов. Делали они и банолло вдогонку, уходя с перекладины друг за другом. А в финале ввели завал колонны из трех. Этот эффектный трюк довольно часто можно видеть в партере, когда трое гимнастов, стоящих один на одном, вдруг начинают клониться и, уже падая, рассыпаются, перекувыркиваясь на манеже. На турнике через голову не покувыркаешься. Артисты выстраивают колонну на перекладине и, когда она валится, приходят на второй турник и к ловитору.

Заканчивая номер, они, как в воздушном полете, все по очереди по-разному прыгают со своей верхотуры в сетку. А Гена Колосов свечкой летит вниз из-под самого купола. Когда он повисает в своем полосатом синем костюме, зацепившись носками за трапецию, в цирке наступает тишина. Тут уж всем ясно, что это отнюдь не веселый простак. Таким он только нарочно прикидывался. И оступался и падал в предохранительную сетку нарочно, и ложился отдохнуть на перекладине — нарочно, и неуклюже летел к Ескину, а тот ловил его под мышки — нарочно тоже.

Он не прикидывался только в Алма-Ате в день своего рождения, когда Евгений Петрович разрешил ему как подарок самому себе сделать банолло с передним сальто. И он сделал. Разумеется, без лонжи, как делают они все трюки.

Ескины объездили не один десяток цирков. К разным куполам крепили 18 растяжек своей аппаратуры и над разными манежами растягивали предохранительную сетку. В Греции в цирке шапито вдруг во время представления вырвало из земли лом, к которому они привязывали одну из растяжек турника. И джигиты Тугановы вдесятером вовремя подхватили ее и удерживали все тринадцать минут, пока они работали. В Москве, во дворце «Олимпийский», вдруг поползли бетонные глыбы, за которые они закрутили крепежные концы, и турник сразу сделался каким-то жидким и противно вздрагивающим. Но никакие «вдруг» не могли помешать им работать так, словно ничего не произошло. Только еще и еще раз убеждались, что все-таки это очень правильно, когда человек еще на репетиции в каждом своем трюке уверен на все сто, а то даже и на сто двадцать процентов.

Репетиции идут у них каждый день. Чуть ли не просто для разминки они делают трюки, которые иной не сделает и в день, когда у него в высшей точке сойдутся все циклы — физический, психологический и эмоциональный. Впрочем, об этих циклах, не в похвалу им, конечно, будь сказано, они и вообще, кажется, не знают. Они работают. Юра Кузин крутит большой оборот на одной руке. Володя Богров делает двойное сальто с перекладины на перекладину, считая, что и этот трюк поднимет в воздух. .Правда, Евгений Петрович более осторожен в прогнозах.

Словом, все идет нормально, как и положено в цирке.

ЕВГ. ГОРТИНСКИЙ

оставить комментарий