По закону циркового братства

Как известно, в нашем дореволюционном цирке русские фамилии артистов были почти исключением. Публику старались заманить звучными иноплеменными именами — немецкими, французскими, итальянскими, испанскими...

Об этом я невольно вспомнил, когда недавно п составе большого коллектива побывал в Испании — то были первые гастроли нашего отечественного цирка за Пиренеями.

В Барселоне накануне нашего прибытия туда заканчивал свои выступления крупный зарубежный цирк. И хотя именовался он пышно «Европа», номера были на уровне далеко не европейского масштаба.

Я спросил одного испанского коллегу, чем объяснить такое несоответствие между названием и сутью. Тот, улыбаясь, ответил: «В нашем деле главное — реклама. Еще неделю назад этот же цирк назывался «Россиян, хот я артисты там есть отовсюду, кроме Советского Союза. И вот скандинавы, французы. итальянцы взяли себе русские, узбекские, украинские, осетинские фамилии, оформили свои номера в стиле народов СССР, сделали соответствующее музыкальное оформление. Лишь незадолго до вашего приезда организаторы гастролей потребовали от хозяев «русского цирка» сменить вывеску. Ничего лучшего, чем "Европа", они не придумали».

Был я на представлении «Европы», одетой в костюмы народов России, Кавказа, Средней Азии и выступавшей под мелодии «Калинки!» и песен Дунаевского. О своем впечатлении я сказал уже. Но мне этот случай показался о«ень знаменательным. В нем довольно своеобразно, но очень ярко проявилось то поистине всемирное признание, которое получил советский многонациональный цирк.

Я подчеркиваю — многонациональный, потому что нельзя, немыслимо представить себе наше цирковое искусство без таких мастеров арены, как руководитель группы тувинских хонглеров Владимир Оскал-Сол, несравненные севсро-осетинские конники Кантемировы, превосходные узбекские канатоходцы Ташкенбаспы и их земляк клоун Акрам Юсупов, туркменские конники Аннаееы, гуцупы-антиподисты Микитюк, туркменские джигиты, руководимые Д. Ходжабаевым, армянин дрессировщик С. Исаакян, латвийский клоун Антонио, литовский силовой жонглер И. Раманаускас и многие, многие другие — всех не перечесть. И когда этих артистов наперебой приглашают антрепренеры со всех континентов, то это дань не экзотике, а прежде всего высокому, мирового класса, мастерству наших актеров.

Кем были бы мои друзья и товарищи по искусству, если бы не Советская власть, не возможность жить в дружной семье народов-братьев, постоянно, каждый день, каждый час чувствуя горячую поддержку и заботу всего нашего общества? В лучшем случае стали бы они бродячими артистами, вынужденными продавать, как товар, свое мастерство (да и пришло ли бы оно, это высочайшее мастерство, в нужде и заботах?) и свое человеческое достоинство.

Впрочем, к чему гадать? Ведь живые примеры этого рода всегда перед глазами, сюит лишь обратиться к потрясающей действительности капиталистического общества.

Вспоминаю цирк Тони в Италии. Вся программа его зиждется на двух «китах»: унижении человеческого достоинства и рекламе. Артисты, каждый в своем жанре, рекламировали американские автомашины. Так коммерция вытесняет искусство.

Однажды у Тони сгорело шапито. Хозяин обратился с жалостливым призывом к зрителям пожертвовать на строительство стационара, такого, «какие есть у русских». Темпераментные итальянцы, большие любители циркового искусства, откликнулись на призыв и собрали значительную сумму. Было это лет шесть-восемь назад. Но стационар до сих пор не построен. Насколько я знаю, возмущенные доброхоты (а это в основном рабочие) решили объявить бойкот цирку Тони,заявив, «то он мошенник. А тот в свою очередь оправдывается тем, что без дотации он разорится и цирк погибнет...

Нечто подобное происходило (а может, и сейчас происходит) во Франции с аттракционом дрессировщика львов Хергера. Перед началом представления он обходил ряды зрителей с кружкой о руках, собирая подаяние «на прокорм зверей». При этом клоун на манеже наигранно весело острил, что-де звери непременно разорвут дрессировщика, если их хорошо но покормить, так что, мол, раскошеливайтесь, если хотите, чтобы мсье Хергер продолжал работать...

вспоминаю также одного, на мой взгляд, талантливого дрессировщика слона в Бразилии, который не мог существовать но спой цирковой заработок. Но бросить арену у него мс было сил. И он вынужден был стать шофером, чтобы хоть как-то прокормить себя и свое животное. Право же, я не знаю, надолго ли его хватит: днем — за рулем, вечером — на представлении, ночью — на репетиции...

И все это не печальные исключения. Такова закономерная тяжкая действительность того общества, где человек человеку — волк.

И наоборот, у нас о стране типической закономерностью являются счастливые судьбы мастеров советского цирка.

Владимира Оскал-Оола более тридцати лет назад «открыли» в далеком тувинском селении цирковые акробаты братья Яловые, приехавшие в зту горную страну на гастроли. Разумеется, у них не было специального задания искать таланты. Но они разглядели в крепком и ловком пареньке задатки циркового артиста и сделали все, чтобы он поступил в московское училище циркового искусства. Не случайно, получая паспорт, Оскал-Оол попросил вместо своего имени Сат, полученного при рождении, вписать новое, Владимир, в честь основателя Советского государства В. И. Ленина. »Я никогда и ничем не запятнаю это имя», — сказал он тогда. И слово свое с честью держит. Народный артист РСФСР, депутат Верховного Соьета Тувинской Автономной Республики Владимир Оскал-Оол сегодня один из тех, кто составляет славу и гордость советского циркового искусства.

За плечами 90-летнего Али-Бека Кантемирова — патриарха отечественного цирка — большая и яркая жизнь. Впервые он вышел на манеж в 1907 году. Но настоящим началом своей артистической биографии Али-Бек считает год основания своего знаменитого конного аттракциона — 1924-й.

— Поймите, — не раз говорил он друзьям, — страна наша тогда так нуждалась во всем, буквально каждая копейка была на счету, а мне сказали: «Возьми, Али-Бек, столько, сколько нужно для твоего аттракциона. Цирк сильных, ловких и смелых — это тоже отличная пропаганда!»

Когда у моего друга Акрама Юсупова спрашивают, сколько ему лет, он неизменно отвечает: «Я ровесник первой русской революции. И не только потому, что в моем паспорте стоит «1905 год». А потому, что без русской революции, без Великого Октября не существовал бы народный артист Узбекистана Акрам Юсупов».

Так говорит замечательный цирковой мастер — канатоходец, акробат, наездник и клоун. Такие же мысли высказывают все те, для кого цирк стал делом всей жизни, — ветераны и молодежь, люди всех национальностей, сплоченные в одну крепко спаянную семью.

Можно было бы продолжить перечень славных братских имей, которые пишутся сегодня аршинными буквами ка десятках языков мира. Но самое примечательное и радостное то, что это не одиночки. Год от года рождаются, растут и крепнут национальные цирковые коллективы. Только за последние два-три года во весь голос заявили о себе, татарский, таджикский, казахский цирки. В становлении, в завершающей стадии подготовки находятся молдавский и башкирский коллективы, и уже недалеко то время, когда каждая союзная и автономная республика сможет выставить на всесоюзный конвейер полноценный, разножанровый и многокрасочный цирковой ансамбль!

Многонациональное для меня понятие не только объективное, но, если угодно, и сугубо субъективное. Она — в душе, во всей моей жизни. Вспоминаю первые самостоятельные творческие шаги. Мы обслуживали тогда земледельцев Узбекистана, Киргизии, Казахстана — тех, кто кормил и одевал фронтовиков. Часто мы попадали в такие далекие уголки, где зрители — в основном старики, женщины и дети — почти не знали русского языка. Но ни разу не было случая, чтобы мы не поняли друг друга. С нами делились последним, что было в доме. Мне никогда не забыть гостеприимства и сердечного радушия моих далеких друзей тех давних лет.

И еще. Первый послевоенный год. Рига. Забот и трудностей в городе хоть отбавляй. И все же местные общественные организации, руководители Рижского цирка сделали все, чтобы помочь мне, молодому, мало кому известному артисту, создать медвежий аттракцион. И получением в 1947 году на IV Всесоюзном смотре циркового искусства лауреатского звания я в огромной степени обязан латышским друзьям.

С того времени прошло четверть века, но до сих пор я считаю Ригу своим родным домом и всегда стремлюсь свой репетиционный период проводить именно там. Да и меня, пожалуй, рижане давно считают своим. Во всяком случае, все мои заказы на оборудование и оформление они исполняют быстро, в высшей степени точно и с тонким вкусом.

Мысленно окидывая взглядом ^географию» памятных мест моей жизни, не могу не упомянуть Северную Осетию, заслуженным артистом которой являюсь. Во время своих гастролей я всей душой привязался к веселым и трудолюбивым горцам — хлеборобам, животноводам, рабочим. Особенно меня подкупает их горячая любовь к земле, ко всему, что на ней произрастает. И звание почетного колхозника сельскохозяйственной артели Хумолок, присвоенное мне восемь лет назад.
я рассматриваю как одну из самых высоких оценок моего скромного труда.

Бережно храню я и диплом почетного члена Биологического общества имени И. П. Павлова Академии наук БССР. По просьбе белорусских ученых я однажды подготовил доклад о своем опыте дрессировки, опыте, основанном, как и вся советская школа дрессуры, на учении великого физиолога. Свое устное сообщение я сопровождал тогда показом животных, наглядными примерами. Творческие контакты с учеными Белоруссии дали мне очень много. Ведь в наши дни, дни бурного развития науки, каждый практик должен быть хоть в какой-то мере и теоретиком, иначе легко скатиться к ремесленничеству.

Когда заходит речь о моих самых близких друзьях, я в числе первых называю Аркадия Васильевича Ревазашвили. Дом его в Тбилиси на улице Сабадурской, 3, своего рода музей. И какой! Тут можно увидеть уникальную коллекцию шарманок и домашних органов, которую хозяин дома собирает всю свою жизнь. Кроме того. Аркадий Васильевич — страстный охотник и зверолов. Не сосчитать животных, отловленных им в горах Кавказа. Только мне он подарил (все, что Ревазашвили делает для других, он делает безвозмездно) в разное время более десяти мишек. Многие из них, такие, например, как Аркашка и Машка, стали «звездами» арены. Немало медвежат подарил он многим зоопаркам и зверинцам страны, артистам Гладильщикову, Подчсрниковой и другим.

В доме Аркадия Васильевича постоянно живут орлы, медведи, горные козлы и еще бог весть кто. Бескорыстно влюбленный в цирк, А. Ревазашвили коллекционирует все, что связано с нашим искусством: афиши, фотографии, буклеты, плакаты, различные сувениры, рисунки. Для него ничего не составляет подняться с места и отправиться за тридевять земель, чтобы раздобыть интересные материалы для своих уникальных коллекций. Так, например, минувшим летом он специально приехал в Киев, чтобы обзавестись фотоснимками программы, шедшей тогда в Киевском цирке. Попутно он привез два чемодана фотографий, с тем чтобы я помог ему разобраться в них и сделать соответствующие подписи.

К слову сказать, думаю, что назрела необходимость на базе экспонатов А. Ревазашвили основать в Тбилиси цирковой музей. Труд этого энтузиаста заслуживает всемерной поддержки!

Мой аттракцион «Медвежий цирк» часто называют русским. Но по составу своих сотрудников он многонациональный. Вот уже двенадцать лет работает у нас Ахал Кацишвили. Электрик по профессии, он настолько увлекся дрессурой, что, не раздумывая, примкнул к нашему цирку во время его гастролей в Тбилиси. Начав с конюха, он постепенно овладел мастерством дрессировки и стал ныне одним из моих ближайших ПОМОЩНИКОВ.

Самозабвенно трудится и рабочий по уходу за животными (он же шофер автобуса) Григорий Мартиросян. Авторитетны в нашем маленьком коллективе украинцы — старший инженер-механик Валентин Пацюченко и рабочий по уходу за животными Владимир Гордиенко... Все вместе — русские, украинцы, грузины и армянин — мы дружно служим любимому своему искусству.

Следует упомянуть в этой связи Рустама Касеева. Великолепный акробат, он стал затем опытным дрессировщиком, подготовил медвежий аттракцион. Я рад и горд за него. И когда порой за рубежом удивляются, что, дескать, русские артисты своими же руками готовят себе конкурентов, я отвечаю: слово «конкуренция» на советской почве не прижилось, оно нам в корне чуждо. Взаимная помощь и поддержка — неотъемлемые черты нашего образа жизни.

Не могу здесь не привести высказывания известного испанского импресарио Артуро Кастильо, с удивлением утверждавшего, что за сорок лет своей деятельности он не встречал ансамбля более дружного, по-братски спаянного, чем советский. Артист любого западного цирка, говорил он, заботится прежде всего о личном успехе, пусть даже в ущерб своим товарищам по профессии, а советские мастера прежде всего заинтересованы в общем успехе всего коллектива. Поэтому они с величайшей охотой ассистируют друг другу, помогают, страхуют. «У меня такое ощущение. — закончил дон Кастильо. — что выступает одна цирковая семья».

Что ж, он был прав, старый импресарио. Выступала действительно одна семья, хотя в коллективе были люди разных национальностей.

Советский цирк многого достиг в своем творчестве. Но впереди новые и новые художнические вершины. Я уверен, что и они будут нами покорены. Порукой тому — закон великого братства, по которому живут люди советского цирка, их неоценимые качества, воспитанные ленинской партией.


оставить комментарий