В защиту буффонадной клоунады

Перед тем как начать разговор о цирковой клоунаде и буффонадном клоуне, заглянем в энциклопедический трехтом­ный словарь и попробуем выяснить, что под этим термином подразумевают признанные авторитеты, составители этого словаря.

В первом томе, на стр. 243 говорится следующее:

«Буффонада — манера актерской игры, или определенный вид театрального представления (и циркового — добавляю я), основан­ные на преувеличенном, иногда грубом комизме». Ясно.

Берем второй том и заглядываем на 94 стр. Читаем:

«Клоун — цирковой актер, пользующийся приемами буффонады, исполнитель сатирических сценок, акробатических номеров и т. п.», И это ясно.

Итак, многочисленные компетентные и авторитетные состави­тели словаря утверждают как нечто само собою разумеющееся, что клоун — это цирковой артист, пользующийся приемами буффонады. Следовательно, составители словаря признают буффонаду и право клоуна пользоваться ее приемами.

Как это убедительно, просто и ясно на страницах словаря и как запутано в действительности. Буффонадный клоун... Рыжий клоун... Как по-разному относятся к нему люди, как разно оценивают, как неодинаково понимают.

Для ребятишек, переполняющих в воскресные дни цирк до отка­за, он бесспорно главная фигура, затмевающая все остальные. Он близок и дорог им, ибо он тоже ребенок. Большой ребенок. Яркий, пестрый внешне и простодушный, озорной, добрый и бесхитростный. Большой ребенок, говорящий с ними понятным языком.

Постойте у входа в цирк или потолкайтесь среди детей в антрак­те, прислушайтесь к их звонким голосам: «Клоун! Клоун! Клоун! Клоун!..» — только и слышно повсюду.

Через много-много лет, когда сегодняшние ребятишки станут маститыми профессорами, знаменитыми учеными, первоклассными мастерами различных дел, они не забудут любимца своего детства. Они с радостной улыбкой будут вспоминать его. Они обязательно поведут своих детей в цирк посмотреть на клоуна.

Итак, дети голосуют за буффонадного клоуна!

Голосуют не только потому, что он для них неисчерпаемый источ­ник жизнерадостного веселья и озорной выдумки, но и потому, что он учит их. Да, да, учит! Своим клоунским языком учит понимать «что такое хорошо и что такое плохо». Дети терпеть не могут нуд­ного морализирования и скучных резонерских поучений. А Рыжий говорит с ними сочным языком действия, не рассказывает, а пока­зывает. Обращается к детям и поучает их не «в лоб», а исподволь, через общение с партнером, через смешной трюк. Он преподносит детям ряд серьезных истин в пестрой и яркой буффонадной форме.

Французский поэт Буало в своей книге «Поэтическое искусство» метко заметил, что «часто шутовское слово ученой лекции силь­ней».

У малышей преобладает образное мышление. С ними надо гово­рить, их надо учить, помня об этом.

Создателям детских клоунад и интермедий следовало бы почаще посещать детские утренники, чтобы понять причину своих редких авторских удач и многочисленных провалов.

Увы, до сих пор еще для ребятишек не создан интересный, высококачественный клоунский репертуар. Слишком немногочисленны хорошие буффонадные клоунады, очень мало специальных детских интермедий и реприз, совсем нет детских пантомим. Все цирки, вплоть до ведущих — Московского и Ленинградского — до сих пор отделываются пышными обещаниями, клятвенными уверениями и продолжают показывать детям вечернюю программу с некоторыми незначительными изменениями. Изменения главным образом за­ключаются в том, что вечерняя программа сокращается на несколь­ко номеров. И все. Такое положение дел недопустимо. Наш цирк в области клоунады в долгу у детей и обязан как можно скорее с этим долгом расплатиться.

За буффонадного клоуна своими аплодисментами и своим сме­хом голосуют и взрослые зрители. Голосуют в стационарных и пе­редвижных цирках, голосуют в цирковых бригадах, выезжающих на целинные земли и новостройки Сибири, голосуют на стадионах. И для взрослого зрителя также нет полноценной цирковой про­граммы без клоунов. Без буффонадных клоунов, подчеркиваю, ибо то бесцветное и анемичное, что в кабинетах Союзгосцирка по недо­разумению продолжают именовать клоунами — часто совсем не клоуны, а только артисты, пытающиеся играть клоунов. А клоуна играть нельзя. Им нужно быть. Нашего зрителя они не очень раду­ют и не очень веселят. Сейчас я говорю не о репертуаре, то есть не о содержании, а веду речь о форме, внешнем виде самого клоуна, о его манере сценического действия. К сожалению, у многих клоунов их форма стала серой, скучной, и поэтому они неубедительны. Смех — это старое, но грозное оружие. Буффонада — один из ви­дов этого оружия. Если у кого-то это оружие не стреляет, то винова­то не оружие, а тот, кто им неумело пользуется.

На протяжении всей истории человечества смех всегда был на стороне прогресса, он помогал разрушать устаревшее, обветшавшее и созидать новое, передовое.

Герцен писал: «Без сомнения, смех — одно из самых мощных орудий разрушения; смех Вольтера бил и жег как молния».

И не только смех Вольтера. Смех Гоголя и Салтыкова-Щедрина разрушал устои русского самодержавия, смех Рабле крушил феода­лизм. Был саркастический смех Свифта, искрометный смех Бомарше, язвительный и утонченный смех Генриха Гейне... Писарев в «Цветах невинного юмора» говорит: «...Смех действительно способен выво­рачивать наизнанку целые тысячелетия мировоззрения: стоит только назвать два имени — Вольтера и Гейне».

Мне могут сказать, что я ломлюсь в открытую дверь, что все за смех, что клоунов никто не собирается предавать остракизму... Так ли это!.. Увы, есть люди, которые двумя руками голосуют за смех «попробуй не голосовать — сам станешь жертвой смеха», но яростно восстают против буффонады, как чего-то шокирующего, без­вкусного и пошлого. Разумеется, нужно безжалостно обрушиваться на плохих и пошлых буффонадных клоунов, как и на любое проявле­ние пошлости в любой области нашей жизни. Но нельзя ставить знак равенства между приемом буффонады и пошлостью. Буффонадная клоунада сама, если она настоящая, если она в умелых руках, являет­ся смертельным врагом пошлости, А поборники «хорошего вкуса» (яростные хулители буффонады) забывают или просто не знают, что к буффонаде, как одному из самых впечатляющих приемов смеха, охотно прибегали великие сатирики и юмористы всех времен и всех народов. Свой смех они охотно рядили в красочные буффонадные одежды. Расправляясь со своими идейными противниками, безудерж­но буффонил Аристофан. Злая сатира Свифта вся решена в буффо­надном ключе. Франсуа Рабле свой роман «Гаргантюа и Панта­грюэль» буквально переполняет сценами, философскими по сути и буффонадными по форме. Великий русский сатирик Салтыков-Щедрин в «Истории одного города» показывает целую галерею чу­довищных, буффонадных градоправителей.

Итак, классики мировой сатиры тоже голосуют за буффонаду!

А нам то и дело говорят, что буффонада умирает. Нет. Надо только умело пользоваться ею. Нет плохих буффонадных трюков, а есть их плохое исполнение или (что еще хуже) их неуместное применение.

Часто клоуны забывают, что трюк должен служить не са­мому себе, не быть трюком для трюка, не просто смешить, а обязан помогать что-то высмеивать, должен быть подчинен сатирической мысли.

Пощечина — это примитивное и древнейшее средство вызвать смех. Уже в глубокой древности комики и шуты осыпали друг друга палочными ударами и оплеухами. Делают они это и по сей день. Иногда кстати, чаще некстати. Во втором номере журнала «Совет­ский цирк» за 1959 год в статье «О гастролях французского цирка», говоря о французских клоунах Фрателлини, Ю. Дмитриев пишет: «...В их номерах много хорошего — это, безусловно, талантливые ар­тисты... Но многое в их номерах не удовлетворяет. Дело не просто в том, что пощечины раздаются с излишней щедростью; пощечины, если они оправданы, закономерны. Но здесь пощечины — главное средство вызвать смех. В этом случае они огрубляют, даже опошля­ют номер».

А вот автор Ю. Благов написал клоунаду «Свидетель», которая была переполнена пощечинами оправданными и закономерными. В этой клоунаде пощечины помогали разоблачить трусливого обыва­теля. Исполнялась эта сатирическая по содержанию и буффонадная по форме клоунада во многих цирках и всегда имела успех.

Очевидно, комики стали терять штаны буквально на другой день после их появления в человеческом гардеробе. Поддерживая спа­дающие штаны и строя при этом уморительные гримасы, они уже в раннем средневековье заставляли публику весело смеяться. В буржуазном цирке они делают это и по сей день. Как трюк ради сме­ха — это недопустимо и пошло. Но вот в буффонадной клоунаде «Разоблачение ротозея» Белый клоун на манеже Московского цирка при всем честном народе снимал с Рыжего клоуна штаны, оставляя его в трусах. Зрители хохотали, и никого это не шокировало, так как этот трюк диктовался смысловой необходимостью. И град пощечин и падающие штаны — это старые буффонадные трюки, поставленные на службу новому сатирическому содержанию.

А нам говорят, что буффонада, дескать, изжила себя, устарела и умирает. Нет, буффонада бессмертна, как сам смех, органической частью которого она является.

На Западе, в буржуазных странах, буффонадная клоунада дейст­вительно зашла в тупик, так как у нее отняли ее душу — сатириче­ское злободневное содержание, а ее тело — ее форму, довели до абстракционистского абсурда. А вот наши буффонадные клоуны вымирают в прямом и переносном смысле этого слова: одни пере­ходят в мир иной, другие уходят на пенсию, третьи, спасаясь от бес­прерывных придирок бойких рецензентов и ожесточенных атак рев­нителей «хорошего вкуса», добровольно расстаются с рыжим пари­ком, большими ботинками, мешковатым пиджаком и, напятив скуч­ный в манеже гражданский костюм, перестают интересовать зри­телей. Немногочисленную молодежь, стремящуюся работать в жанре буффонадной клоунады, дезориентируют, сбивают с толку, отпуги­вают, рисуя ей несуществующие ужасы, ожидающие ее на этом неблагодарном пути.

На манежах наших цирков настоящие буффонадные клоуны встре­чаются все реже и реже. Скучные историографы этого веселого жанра равнодушно отмечают в своих летописях катастрофическую убыль, не задумываясь над ее причинами, не внося деловых пред­ложений для сохранения и развития этого важного вида циркового искусства.

Что же нужно сделать в первую очередь! Сделать немедленно и энергично! Я попробую перечислить здесь то, что мне самому ка­жется необходимым и первоочередным. Безусловно, еще многое смогут добавить сами клоуны и те режиссеры, которые любят и понимают клоунаду.

1. Нужно всех клоунов, будь то пара или группа, закреплять в определенном цирке на весь сезон, а не перебрасывать их из го­рода в город каждый месяц. Сейчас репертуар многих клоунских пар весьма скуден — две-три клоунады, которые они исполняют в те­чение целого ряда лет. Необходимость оставаться в одном цирке в течение всего сезона, выступать в нескольких программах перед одним и тем же зрителем, каждый месяц показывать новую клоу­наду заставит клоунов усиленно работать над освоением нового репертуара, работать над повышением своего мастерства. Сидя на одном месте, клоун получит возможность спокойно работать с мест­ными режиссерами и авторами. Беспрерывно странствующему клоу­ну это делать почти невозможно. Находясь длительный срок в од­ном городе, клоун будет обязан исполнять репертуар на местную тему, получая материалы от редакций газет и журналов этого горо­да. И, наконец, что не менее важно, зрители успеют хорошо узнать клоуна и полюбить его. Не следует также забывать, что частые пе­реброски клоунов и перевозка их домашнего и производственного багажа очень дорого обходятся государству, да и самому ар­тисту.

2. Нужно, несколько позднее, когда у клоунов накопится доста­точно обильный и разнообразный репертуар, обязать их выступать в программе цирка с двумя клоунадами. В первом отделении обяза­тельно исполнять острую, злободневную сатирическую клоунаду, а во втором отделении показывать буффонадную клоунаду, по­строенную на сочном юморе. Это даст артистам возможность пока­зать себя разносторонне. Когда клоуны ограничиваются только ко­медийным антре, без глубоких мыслей, — это вызывает справедли­вую суровую критику. При наличии же в первом отделении сатири­ческой клоунады у них будет право на шуточный репертуар.

3. Нужно в самой категорической форме запретить, мягко выра­жаясь, «присваивание» чужого репертуара, так широко бытующее в среде клоунов. Самые маститые не брезгуют этим. Клоун, приду­мавший забавный трюк, сочинивший для себя остроумный текст, должен быть спокоен, что у него этого не отнимут. В силу должен вступить закон об охране авторского права артистов. Безнака­занность этих недостойных деяний приучает некоторых артистов не утруждать свои головы поисками новых трюков и реприз, а спокойно присваивать чужое добро.

4. Нужно немедленно вернуть буффонадного клоуна в группо­вые воздушные номера. Например, первоклассный полет под руко­водством заслуженного артиста РСФСР Е. Моруса только выиграл бы от наличия в нем молодого, веселого клоуна.

5. Нужно заняться созданием конной клоунады. Успех комедий­ных конно-спортивных игр в номере под руководством заслуженного артиста Северо-Осетинской АССР Мухтарбека Коченова доказал целесообразность комедийного решения конных номеров.

6. Нужно, наконец, осуществить на деле теоретически всеми признаваемую форму клоунского конферанса в цирке и заменить таким конферансом ряд неартистичных, косноязычных инспекторов манежа.

7. Нужно как можно скорее возродить прием циркового рауса, особенно для передвижных цирков. Создать остроумный репертуар для раусных клоунов (вот где простор для местной сатирической темы), найти оригинальные, новые формы рауса.

8. Нужно объявить беспощадную войну системе наспех стряпае­мых «вечеров смеха». За широковещательными афишами сплошь да рядом скрывается низкопробная халтура, явное надувательство зри­телей. Из нескольких клоунов, весь вечер мечущихся по манежу, обычно только два-три профессионалы, а все остальные это плохо одетые и безвкусно загримированные любители из числа унифор­мистов или другого обслуживающего персонала цирка. Дирекция цирка, лихорадочно спасая свой финансовый план, бесцеремонно губит репутацию цирка, дает зрителям право справедливо обвинять
цирк в халтуре. Только по специальному разрешению Союзгосцирка могут директора и художественные руководители цирка организовы­вать подобные вечера. Только специально назначенные, отвечающие за качество этих вечеров режиссеры Союзгосцирка имеют право их ставить.

Нужно... впрочем, что еще нужно сделать — добавят другие.

Геогрий Кадников

Журнал Советский цирк декабрь 1959 год