Премьера была давно
Цирковой спектакль — это всегда праздник. Скажем точнее: он должен быть всегда праздником.
Это всем ясно, об этом тысячи рае писалось, но, к великому сожалению, часто — ох, как часто! — цирковые представления и отдельные номера в них по прошествии некоторого времени становятся до удивления серыми и будничными.
Водяная феерия «Счастливого плавания!» в Московском цирке идет уже восьмой месяц. При всей непритязательности драматургии этой феерии, при отсутствии какого бы то ни было сюжета, злободневности, смешных и острых реприз, режиссерских находок, при том положении, что артистам цирка в феерии почти нечего играть, представление пользовалось и пользуется успехом. Об этом свидетельствуют полные сборы. Успех объясняется участием в программе отличных артистов — таких, как воздушные гимнасты Анна и Мстислав Запашные, «Икарийцы» под руководством В. Плинера, темповые жонглеры Аберт, акробаты на шарах Газарян, эквилибрист на проволоке Магомет Магомедов. Интересен и полный юмора номер итальянских гостей Эльвиры и Амлетто Чиплини, выступающих с дрессированными обезьянами. Если добавить к этому выступления Олега Попова и клоунов Ю. Никулина и М. Шуйдина, а также эффектные каскады воды и фонтаны, то предпосылки для успеха налицо при немалых недостатках спектакля.
Но сегодня, на восьмом месяце, спектакль резко ухудшился. Ухудшения начинаются с пролога. На манеж выходят довольно скучные люди, и иные из них в серых, не радующих глаз костюмах. Идут, как на похороны, только что не плачут. Артисты останавливаются в центре манежа, как неживые, а в это время читаются довольно стандартные стихи и поется довольно длинная (может быть, и неплохая) песня. Стихи читает Мстислав Запашный, читает тепло, с волнением, даже большим, чем заслуживает это произведение. Будем точны: по содержанию эти стихи могли бы быть волнующими, но написаны они довольно ремесленно и стандартно. Пролог — не яркий, не цирковой, не поднимающий, а опускающий начало представления.
Олег Попов, к сожалению, болен и в представлении не участвует, несмотря на то, что в газетах объявлены его выступления, Ю. Никулин и М, Шуйдин уехали в Южную Америку, а на манеже Московского цирка выступают коверные А. Казаченко, А. Будницкий и молодой клоун А. Николаев. У Николаева «хитрый глаз», забавная, смешная улыбка, настоящее клоунское обаяние. Я хорошо знаю его, следил за его учебой в цирковом училище, и меня радует его появление на манеже. Мне кажется, что он будет интересным коверным. Следует отметить, что у него хорошая дикция и все, что он говорит, слышно. Это не столь частое явление в работе коверных.
Увы, антре, которые исполняют Николаев и Будницкий, не блещут новизной. Они давно известны и, хотя не вызывают протеста и хорошо принимаются зрителями, все же не могут способствовать ни росту клоунов, ни обновлению их репертуара.
Об этом надо подумать всерьез.
Коверный А. Казаченко выступает с собачкой Мулей, во многом повторяя выходы Б. Вяткина с его Манюней. А один из трюков, которые показывает Казаченко, мешает программе. Это фокус с «неиссякаемой» рюмкой. Артист наливает в нее вино, выпивает его, и рюмка «волшебным образом» снова наполняется. Этот же трюк во втором отделении исполняет артист Я. Шехтман: на глазах у публики без всякого «волшебства» он выпивает 20 стаканов воды (на самом деле), но публика, увидевшая фокус Казаченко, убеждена, что и Шехтман показывает ей то же самое. Вся разница лишь в том, что у Казаченко была рюмка, а у Шехтмана — стаканы. Удивительный недосмотр режиссуры!
Оригинальный, хороший номер Газарян на шарах не доделан режиссерски. В номере много пустых пауз, есть провалы.
Второе отделение, по замыслу режиссуры, начинается карнавалом артистов, проходящим по мостику над заполненной водой ареной. Этот карнавал превратился в проход нескольких человек в непрезентабельной одежде. Идут они неизящно, спотыкаются и думают только о том, как бы не упасть. Получается плохая самодеятельность.
На воде появляются медвежата на лодках. Но выводивший их ранее дрессировщик И. Кудрявцев уехал на гастроли в Южную Америку, и с медвежатами выходит девушка. К сожалению, она не знает, что с ними делать. И медвежата тоже ничего не знают. В результате — пустой номер.
Вместо выступавшей ранее с номером «каучук» грациозной и артистичной Г. Тарбеевой (уехала за границу) с таким же номером выступает менее подготовленная артистка М. Якутская, недостаточно хорошо чувствующая музыку (а может быть, эта музыка идет вразрез с номером?).
На площадке, окруженной фонтанами, выступает художественно-акробатическая группа Елкиных. Номер, напоминающий по жанру старинные номера «гладиаторов». Технически номер сделан неплохо, но, на мой взгляд, подача трюков недостаточно артистична. Артистизм! Как это важно в искусстве!
Для того чтобы выступать на манеже, мало выполнять упражнения, как бы чисто это ни делалось. Надо еще быть артистом. Посмотрите, с каким увлечением и вдохновением, как сказочно красиво и поэтично выступают под куполом воздушные гимнасты Анна и Мстислав Запашные. Сколько обаяния в них! Как светятся их глаза! Как тонко и изящно каждое их движение. Как они опускаются, как раскланиваются, как покидают манеж! А грациозность жонглерши Аберт! А артистичность В. Плинера, которому даже годы не могут помешать, и, несмотря на серебро его седин, мы видим на манеже юного человека. А своеобразность сценического поведения и блестящая артистичность Эльвиры Чиплини? Артистизм — это обязательное условие выступлений артистов цирка.
Надо сказать, что номер С. Синицкого, выступающего с белыми медведями, не подготовлен для работы в данной программе. Артист ходит по пояс в воде, щелкает бичом, что-то вроде делает, но смотреть на него неинтересно, и труд, затраченный дрессировщиком (а дрессировка белых медведей сложна и опасна), пропадает.

Жонглеры Аберт
Роликобежцы Шуманские
В феерии принимает участие группа пловчих, демонстрирующих фигурное плавание. Выступают они хорошо, но вызывает удивление неуважение дирекции цирка к спортсменкам, фамилии которых в программе не упомянуты.
Хочется отметить дебют молодых акробатов-эксцентриков В. Файнберга и С. Левина, придумавших новый номер с ящиком для чистки обуви, являющимся одновременно и трамплином. Артисты выступают темпераментно, легко, с юмором и вносят в программу заметное оживление.
И еще: на манеж в представлении, да извинят меня некоторые товарищи, выходят артисты, не блещущие красотой своего сложения и демонстрирующие его больше, чем нужно. А когда появляются спортсменки, могущие блеснуть подлинной красотой тела, их стараются немедленно упрятать в воду, как бы пугаясь эа мораль зрителей. Мне думается, что ханжество, присущее «Савонарылам» Ильфа и Петрова, не характерно для нас, а одной из задач цирка является демонстрация красоты.
Несколько слое о воде. Конечно, она нужна в водяной феерии. Но вода в цирке перестала быть новостью. А она льется несколько минут и вскоре перестает приковывать внимание зрителей. Следовало бы подумать об этом и не прекращать действия во время пуска воды, либо сделать интереснее световые эффекты.
Заслуживает замечания и выход униформистов. Пропали парадность и торжественность. Униформисты выходят тоскливо лениво и нечетко. А ведь их выход — это, можно сказать, эпиграф к представлению, своеобразная увертюра.
Когда эта статья будет напечатана в журнале, наверно, в Московском цирке уже сменится программа, но эти заметки — не рецензия. В них мне хотелось поговорить о том, что характерно не только для этого представления в Московском цирке. Хочется поговорить о праздничности, о внимательном отношении режиссуры к старому, давно идущему представлению, об обязательном условии выступлений на манеже — об артистичности.
Владимир ПОЛЯКОВ
Журнал "Советский цирк" Май.1960 г