Митрошка на телестудии - В МИРЕ ЦИРКА И ЭСТРАДЫ
В МИРЕ ЦИРКА И ЭСТРАДЫ    
 







                  администрация сайта
                       +7(964) 645-70-54

                       info@ruscircus.ru

Митрошка на телестудии

Косолапые питомцы дрессировщицы Эльвины Михайловны Подчерниковой выступали во многих странах мира. Своими проделками на манеже они забавляли зрителей Венгрии и Кубы, Мексики и Польши, Франции и Финляндии.

Довелось им однажды по­бывать в Японии. Причем случилось это летом, в самую жару. Медведи Подчерниковой привыкли к переездам, к выступлениям на любых площадках и в любое время. Но они никак не могут привыкнуть к жаре. Жаркая погода при их густых пуши­стых шубах — сущая беда. Поэтому во время гастролей нашего цирка в Японии специально для медведей привозили лед и клали его возле клеток, чтобы животным было прохладнее.

Впрочем, для Митрошки, добродуш­ного и покладистого медведя, и этого было мало. И когда помощник дресси­ровщицы Вилли выпускал его из клетки, Митрошка бежал сломя голову к рако­вине умывальника, где для него всегда лежал приготовленный лед. Медведь залезал в раковину и блаженно сидел возле белых кубиков льда, наслаждаясь прохладой. Однажды, когда Эльвина Михайлов­на выступала со своим питомцем по токийскому телевидению, произошел за­бавный случай. Дело было так.

Дрессировщица и ее помощники приехали вместе с Митрошкой на студию. Худощавый, невысокого роста режиссер в больших очках радушно приветствовал артистку и заявил через переводчика, что к выступлению все готово. Оглянув­шись вокруг, Эльвина Михайловна убе­дилась, что уголок для передачи дейст­вительно оформлен хорошо: на зеленом ковре стояло несколько белых березок. Поблагодарив режиссера, Эльвина Ми­хайловна пошла в соседнюю комнату, чтобы загримироваться и надеть свой костюм, в котором она всегда выступает в цирке. Вилли и помощники принесли и расставили реквизит.

В длинном старинном платье, со сверкающим кокошником на голове явилась дрессировщица, как красавица царевна из русской сказки. К ней снова подошли режиссер и переводчик.

—Передача наша пойдет по многим каналам сразу, — сказал   режиссер. — Она будет показана не только для Токио, но и для многих других городов страны. Пойдет на всю Японию, — улыбаясь и довольно потирая руки, закончил он.

— Благодарю вас, — ответила  Подчерникова, — можете начинать переда­чу.   Но прежде — одна просьба.   Если из-за несколько  необычной обстановки мой медведь будет вдруг плохо работать, то есть начнет  шалить,   капризничать, упрямиться, — пусть   в   таком случае ваши операторы сразу же переведут объективы телекамер на меня. Я буду беседовать со зрителями, что-то рассказывать им, а в это время мои помощники сделают все необходимое, чтобы пере­дача продолжалась нормально. Хорошо? Почтительно склонив голову, режис­сер ответил через переводчика:

—  Все будет так, как просит русская артистка.

Потом режиссер передал просьбу дрессировщицы своим ассистентам и операторам. Был дан сигнал, вспыхнули прожекторы. Передача началась. Эльвина Михайловна взяла Митрошку за поводок, подняла его на задние лапы и, танцуя вместе с ним, вышла на зеленую лужайку к березам. Эта картина сразу же возникла на экранах телеви­зоров. Словно понимая ответственность момента, Митрошка удивительно хорошо и ловко выполнял свои трюки. От боль­шого усердия он, казалось, не обращал внимания на слепящие жаркие прожек­торы и на людей, которых тут собралось гораздо больше, чем на цирковой арене. Короче  говоря,  передача  шла отлично.

И вдруг произошло непредвиденное. Один из служащих телестудии раньше времени открыл грузовой лифт, где уже стояла клетка Митрошки с распахнуты­ми дверцами. Митрошка сразу заметил ее. И понял это по-своему, по-медвежьи: раз клетка открыта, значит, пора кон­чать выступление, пора бежать туда, где лежат прохладные кусочки льда. Мгно­вение — и он рванулся в сторону. Пово­док выскользнул из руки дрессировщи­цы, и медведь галопом помчался к две­ри. Служащий едва успел захлопнуть лифт перед самым носом зверя.

—  Вилли, держи Митрошку!  Скорее останови его! — воскликнула   Подчерникова.  Затем  она изобразила на лице беспечную улыбку и повернулась к те­лекамерам, рассчитывая, что все объек­тивы будут переведены на нее. Однако операторы следили за медведем   и  их менее всего интересовало в эту минуту выражение лица дрессировщицы. Эльвина Михайловна укоризненно посмотрела в сторону режиссера, но тот сам был всецело поглощен суматохой, которую поднял необычный посетитель студии.

Вилли не успел схватить медведя у двери лифта. Митрошка бросился от него вправо и налетел на переводчика и режиссера. Переводчик побелел от испу­га и хотел спрятаться за спину режис­сера. Но режиссер шагнул вперед, наскочил на большую бочку с высокой пальмой и, обняв ее руками и ногами, стал быстро карабкаться вверх по ство­лу. Операторы с удовольствием перевели объективы своих телекамер с медведя на режиссера. Они также не упустили возможности посмешить телезрителей, показав им испуганного переводчика, который забыл сразу оба языка и бор­мотал что-то непонятное. В это время пальма с сидящим на ней режиссером начала крениться и грохнулась наземь... Передача, однако, не прекращалась. Нетрудно представить, как хохотали телезрители, наблюдая такой веселый спектакль.

Но в студии уже было не до смеха. Упавшая пальма испугала медведя, и он метался из стороны в сторону. К сча­стью, дрессировщице удалось загнать его в угол и схватить за поводок. От испуга и беготни бедный Митрошка тяжело дышал, дико озираясь по сторонам. Дрес­сировщица успокаивала своего питомца, ласкала, совала ему в рот под намордник кусочки сахара. Понемногу медведь приходил  в себя. Работники телестудии заняли свои места. С их помощью Вилли быстро расставил реквизит, навел порядок на поляне с березами. Передача пошла по намеченной программе, и только режис­сер никак не мог отыскать свои очки, потерянные в суматохе.

Когда Эльвина Михайловна закончи­ла выступление, к ней подошел служащий телекомпании с громадной короб­кой конфет в руках.

— Эти шоколадные конфеты — пода­рок вашему шаловливому медведю от маленьких телезрителей Токио, — ска­зал он. — Его сегодняшнее выступление доставило им, как, впрочем, и всем нам, огромное удовольствие.

Поблагодарив за подарок, Эльвина Михайловна тут же открыла коробку и дала одну конфету Митрошке, который ее моментально съел (эту сцену, разу­меется, воспроизвели на экранах теле­визоров). Затем Подчерникова обрати­лась к телезрителям:

— И я и мои помощники были рады выступить перед вами, наши дорогие восточные соседи и друзья. Правда, пе­редача прошла с небольшим отступле­нием от программы, но...

В этот момент Эльвина Михайловна увидела на ветке березы очки. Она сняла их и протянула улыбающемуся режиссе­ру со словами:

— Вот ваши очки, уважаемый колле­га. Теперь мы можем считать, что наша передача закончилась вполне благопо­лучно...

Режиссер крепко пожал руку дрес­сировщице и попросил извинения за то, что работники телестудии не выполнили ее просьбы. «Вы только, пожалуйста, не обижайтесь на нас», — сказал он.

— Ну что вы, — улыбнулась Эльвина Михайловна, — какие могут быть оби­ды!   Откровенно говоря, мне даже по­нравилось, как вы сидели на пальме...
 

Е. ТИМОШЕНКО

Журнал Советский цирк. Май 1966 г.

оставить комментарий

 

 


© Ruscircus.ru, 2004-2013. При перепечатки текстов и фотографий, либо цитировании материалов гиперссылка на сайт www.ruscircus.ru обязательна.      Яндекс цитирования