Мое актерское счастье

37 вопросов Аркадию Райкину

Вопрос. Аркадий Исаакович, какие эстрадные жанры вы считаете самыми интересными?
Ответ. Те, что представлены талантливыми исполните­лями.
Вопрос. А цирковые?
Ответ. Люблю цирк за неистощимое стремление к дости­жению пределов человеческих возможностей. Люблю цирко­вые жанры все без исключения, даже те, что еще не выду­маны.
Вопрос. Как вы думаете, при коммунизме нужна будет сатира?
Ответ. Необходима.
Вопрос. Какие же мишени ей останутся?
Ответ. Коммунизм — идеал общественной формации. Лю­бое общество состоит из людей, а люди, как известно, никог­да не превратятся в ангелов: у них разные характеры, не­одинаковые жизненные ситуации. Будут люди отзывчивые и равнодушные, красивые и некрасивые, счастливые в личной жизни и неудачники. Поэтому ревность, тщеславие, эгоизм, зависть еще долго останутся объектами борьбы за совершен­ствование человека коммунистического общества. Острейшее орудие этой борьбы — сатира. Учтите и другое. Каждая общественная формация перео­смысляет понятия добра и зла. Например, в капиталистиче­ской стране спекулянт — это респектабельный бизнесмен, а у нас — преступник; мы справедливо преследуем тунеядцев, а там их сколько угодно. В коммунистическом обществе са­тира потребуется для борьбы со злом в тех формах, в каких оно останется к тому времени.
Вопрос. Известна ваша склонность к пантомиме. Каковы перспективы ее развития на нашей эстраде?
Ответ. Не только у нас, но во многих странах наблюдает­ся сейчас возрождение пантомимы. Думаю, что это происхо­дит от стремления людей к сближению: ведь пантомима сни­мает языковый барьер. Пантомима — старейший и один из интереснейших жанров. Я считаю, что актеры (и не только эстрадные) обязательно должны владеть пантомимой как важнейшим элементом профессионального мастерства.
Вопрос. Какой театр вам ближе всего после ленинградско­го Театра миниатюр?
Ответ. Театр имени Евгения Вахтангова. Мне дороги его острая театральность, музыкальность, выпуклые решения сатирических образов, развитие традиций театра масок, ост­роумное использование просцениума.
Вопрос. Если бы все классики были живы, кого бы вам хотелось привлечь для пополнения своего репертуара?
Ответ. Жалею, что среди нас нет Гоголя, Салтыкова-Щед­рина, Чехова, Зощенко, Ильфа и Петрова. Многие человече­ские недостатки, блистательно раскрытые этими писателями, живут по сей день. Каждая эпоха оставляет их, как комета — хвост, следующей эпохе. Вглядитесь пристально вокруг — и вы узнаете Чичикова, Манилова, Ноздрева, Хлестакова. Прав­да, они приспособились к условиям атомного века. В наши дни Николай Васильевич Гоголь, наверное, пополнил бы га­лерею своих персонажей.
Репертуар ленинградского Театра миниатюр украсил бы сегодня и Антон Павлович Чехов, великолепно сочетавший в своем творчестве лирику и сатиру.
Не хватает нам Михаила Михайловича Зощенко, замеча­тельного писателя-сатирика, посвятившего сврю жизнь бес­пощадной борьбе с пошлостью и мещанством.
Вопрос. Как бы вы составили программу новогоднего кон­церта через сто лет?
Ответ. Точно так же, как через триста лет. А вообще я предпочел бы быть не составителем, а участником этого кон­церта.
Вопрос. Что вы больше всего цените в людях? Ответ. Трудолюбие, честность, принципиальность, добро­желательность, человечность.
Вопрос. А что вас больше всего в них возмущает? Ответ. Воинствующее невежество.
Вопрос. Ваше отношение к людям, лишенным чувства юмора?
Ответ. Мне их просто жаль. Они   словно обитатели темного дома с наглухо закрытыми ставнями. Их удел ствование без улыбки, без радости, без солнца.
Вопрос. Вряд ли кто из актеров может сравниться с вами по числу сыгранных ролей. Какая роль была первой и какую вам особенно хочется сыграть?
Ответ. В театре ленинградского музея Эрмитаж ставили когда-то известную итальянскую оперу «Служанка-госпожа». Я играл в опере глухонемого слугу — первую в своей жизни роль. Сейчас самая желанная для меня роль — очередная, ко­торую предстоит сыграть. Поясню почему. Каждый драмати­ческий актер мечтает о любимой роли, той, что ярче всего выразит его дарование. На пути к ней нередко встают раз­личные препятствия. Иногда мечта остается неосуществи­мой. Мое актерское счастье в том, что я играю только те роли, которые меня привлекают остротой, современностью. В моем репертуаре нет нелюбимых ролей. По праву нового увлечения всегда больше всего хочется сыграть ту роль, к которой гото­вишься, — очередную.
Вопрос. Какие из своих миниатюр вы исполняете с осо­бым удовольствием?
Ответ. Все, которые играю сегодня. Охотно читаю моноло­ги — «Хлестаков», «Строители», «Человек остался один». Ме­ра удовольствия зависит от реакции зрительного зала. Со многими миниатюрами сживаешься и не хочется сдавать их в музей. Впрочем, устаревшая миниатюра — тоже радость, только другая, возбуждающая у исполнителя чувство граж­данского удовлетворения. Миниатюра снимается с репертуа­ра — значит, исчезает явление, которое она критиковала.
Вопрос. Кому из артистов зарубежной эстрады вы аплоди­ровали с наибольшим энтузиазмом?
Ответ. Яну Вериху — большому артисту Чехословакии, покоряющему удивительной искренностью, обаянием, талан­том импровизатора. Ян Верих часто снимается в кино и зна­ком советским зрителям по фильмам: «Пекарь императора», «Вот придет кот», «Медведь» (по Чехову).
Вопрос. На каких языках вам приходилось выступать пе­ред зарубежными зрителями?
Ответ. На английском, немецком, венгерском, румынском, чешском, словацком, сербо-хорватском... Хотелось бы еще выступить на французском, итальянском и японском. Тем более, что наш театр получил приглашение на гастроли в Японию, Италию и Францию.
Вопрос. Сколько раз вы выходили на эстраду?
Ответ. Ваш вопрос из области кибернетики, а я в ней не силен.
Вопрос. Слава — это бремя или радость?
Ответ. Бремя, которое бывает радостным, а порой невы­носимо тяжелым: комментируются все детали твоего личного поведения. По-моему, слава — это прежде всего огромная от­ветственность.
Вопрос.  Ваша любимая кинокомедия? Ответ. «Диктатор» Чарли Чаплина — произведение вели­чайшего актера-гуманиста.
Вопрос. Есть ли у вас хобби? Ответ. У меня нет для него времени.
Вопрос. Какая из точных наук, по-вашему, самая полез­ная?
Ответ. Математика. Многие великие люди признали это до меня. Я верю им на слово, ибо не могу похвастаться мате­матическими знаниями. Математика — королева точных на­ук. На математиков всегда смотрю с удивлением и восхище­нием.
Вопрос. О вас часто пишут. Что вам запомнилось и пон­равилось?
Ответ. Рецензенты тоже люди, и каждому из них в какой-то степени свойственна субъективность оценки. Если меня ругают, я обычно думаю: может, это не так плохо, как ему показалось; если хвалят — подозреваю критика в повышен­ной восторженности.
Я предпочитаю рецензии (увы, редкие!), где автор не толь­ко оценивает актера, но заглядывает в глубину поднятой со сцены проблемы, раскрывает ее остроту и публицистичность. Такая критика поддерживает атаку сатирического актера на отрицательное общественное явление.
Вопрос. Приходилось ли вам видеть удачные пародии на Аркадия Райкина?
Ответ. Никогда. Правда, часто имитируют моих персона­жей, но не меня — актера.
Пародия не трюк, а искусство. Я преклоняюсь перед Ира­клием Адрониковым — создателем уникального жанра тон­чайшего, остроумнейшего проникновения в индивидуальность изображаемого  человека.
Вопрос. Что вы думаете, когда вам случается на экране телевизора или кино видеть выступление Аркадия Райкина?
Ответ. Всегда думаю: я бы на его месте сыграл лучше!
Вопрос. Ваше мнение о сегодняшней эстраде?
Ответ. Люди создают искусство, и расцвет его во многом определяется числом талантов. Художественная самодеятель­ность, конкурсы, фестивали привели на эстраду много новых имен. Но мало талант открыть, его надо развивать. У нас недостаточно театральных учебных заведений с отделения­ми, которые готовят эстрадных артистов. Кроме того, я счи­таю, что развитие эстрадного искусства (особенно разговор­ного жанра) одинаково тормозят безнаказанно практикуемый плагиат и отсутствие поощрения первооткрывателей.
Вопрос. Вы много ездите по городам и странам, у вас бо­гатый театральный и жизненный опыт. Не хотели бы вы на­писать книгу?
Ответ. Обязательно сяду за книгу, как только настанет пора подводить итоги.
Вопрос. Многие зрители сетуют, что спектакли ленинград­ского Театра миниатюр не запечатлены на кинопленке. Ваше мнение на сей счет?
Ответ. Разделяю их досаду.
Вопрос. Ваша дочь — актриса театра. Нынче поступил в театральное училище ваш сын. Что прежде всего определило их выбор — призвание или верность семейной традиции?
Ответ. Самое большое несчастье, когда в искусство прихо­дят люди без призвания, а только по семейной традиции.
Вопрос. Назовите, пожалуйста, вашего любимого артиста, художника, композитора, писателя.
Ответ. Современный театр, изобразительное искусство, музыка и литература столь богаты ярчайшими, восхищаю­щими меня талантами, что перечисление их имен займет все место, предоставленное для нашей беседы.
Вопрос. Какой музыкальный инструмент вы любите боль­ше других? Ответ. Рояль.
Вопрос. Какой город в Советском Союзе вам больше всего нравится?
Ответ. Мой самый любимый город — Ленинград... Моск­ва... Рига... Одесса... и многие другие.
Вопрос. Какое время года вы считаете лучшим?
Ответ. Весну. Больше всего изумляет возрождение при­роды. Листок, выглянувший из набухшей почки, вызывает во мне такой трепет, что не могу его передать словами.
Вопрос. Каким видом спорта вы увлекаетесь как болель­щик?
Ответ.  Футболом.
Вопрос. А как спортсмен?
Ответ. Я не спортсмен, но люблю ходить на лыжах, во­дить автомашину.
Вопрос. Какой год принес вам самую большую в жизни радость?
Ответ. 1945-й — год победы над фашизмом.
Вопрос. Как вы предпочитаете встречать Новый год?
Ответ. Весело!
Вопрос. Какое кушанье вы хотите увидеть на новогоднем столе?
Ответ. Селедку с печеной картошкой.
Вопрос. Читатели журнала «Советская эстрада и цирк» хотели бы услышать ваше новогоднее пожелание.
Ответ. Желаю всем в наступающем году много и от души смеяться, но не оказаться объектом смеха.
 

Беседу вела АМАЛИЯ КИРИЧЕНКО

Журнал Советский цирк.

оставить комментарий