Перейти к содержимому

Фотодром Шираслана. Новое
подробнее
12-й Международный фестиваль циркового искусства «Золотой слон» в Жироне(12th International Circus Festival Gold Elephant in Girona).
подробнее
Животные в цирке- наша жизнь, наша самая большая любовь.
подробнее

Фотография

Журнал Советская эстрада и цирк. Октябрь 1982 г.

Советская эстрада и цирк Советский цирк. Октябрь 1982

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 8

#1 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 09 April 2020 - 18:16

Журнал Советская эстрада и цирк. Октябрь 1982 г.  

 

 

 

Новый Кишиневский цирк Он очень удачно поставлен на холме и вечером похож на сверкающий бриллиант в ожерелье города. Обойдя же его по окружности изнутри, город увидишь как на ладони. Новый Кишиневский цирк — здание таких архитектурно-ландшафтных и эстетических достоинств, что иначе, чем дворцом, его не назовешь. Можно сказать, что он возник из желания. Его желали все. И он появился. До сих пор в Кишиневе стационара не было — работало шапито. Полтора месяца весной, полтора — осенью. Когда в Молдавии по сравнению с севером тепло, сюда приезжало Ленинградское шапито «Маяк», одно из самых больших в стране — на четыре тысячи мест. Десять последних лет им руководил Александр Григорьевич Сыренин. Цирковое дело он знал хорошо: отлично наладил работу одного из зооцирков, находившегося в плачевном состоянии, и был награжден медалью «За трудовую доблесть». А шапито принесло ему звание заслуженного работника культуры. Двадцать программ «Маяка» прошли в Кишиневе с успехом и перевыполнением плана. А. Сыренин изобретательно вел дело, умел увлечь людей, пробудить в них энтузиазм, раскрыть красоту дисциплины и порядка. Легко сказать — четыре тысячи мест! — одних только билетов за субботу и воскресенье надо оторвать двадцать тысяч, а за неделю — все сорок. Он подсчитал это, умея отдавать должное труду людей. Наладил директор и рекламную работу в городе, на предприятиях, договорился с железной дорогой, и появились к началу и концу представления специальные поезда, билеты на которые продавались жителям сельскохозяйственных районов и таких городов, как Унгены, Фалешты, Тирасполь, вместе с билетами цирковыми. Но надо сказать, что и программы были отменные. Номер к номеру. За десять лет цирк вписался в быт города и окрестных районов, стал неотъемлемой частью их жизни. Когда было решено построить в Кишиневе стационарный цирк, А. Сыренину предложили стать его директором. И он из Ленинграда всей семьей перебрался в Кишинев. Будущим цирком он стал заниматься, когда тот был в проектных чертежах. Проект составили в 1967 году, но к строительству приступили только в семьдесят шестом. Долго, конечно, пришлось ждать, но время это не пропало даром. Шапито «Маяк» работало на будущий цирк. Едва огородили место стройки, директор добился, чтобы «Маяк» раскидывал свой шатер по соседству, правильно рассуждая, что зрители, протоптав куда-то дорожку, с трудом от нее отказываются. Несколько лет зрители ходили мимо стройки и, как говорит Александр Григорьевич, «нагуливали аппетит». Он уговорил работников городского транспорта переменить название остановки с «Крутая» на «Цирк», приучал цветочниц приносить свои букеты к шапито, и зрители привыкали подносить их артистам. Одним словом, воспитывал вкусы и привычки. А в это время архитекторы во главе с С. Шойхетом переделывали, улучшали, совершенствовали, облагораживали проект. Когда же началось строительство — правительство республики и городские власти отнеслись к нему с большим вниманием и быстро решали все вопросы. И вот новый цирк парит над Кишиневом. Удивительно красивый, удобный для зрителей и для артистов. Без сквозняков, с гардеробными на уровне манежа, с отличной техникой, позволяющей подвешивать любые аппараты, с куполом, который при надобности можно опустить в манеж. Для директора, который знает свой цирк со дня закладки первого камня, знает в спорах и обсуждениях с архитекторами и строителями (а строители тоже по собственной инициативе старались сделать все как можно лучше и внесли в отделку много выдумки), — для директора это главная часть жизни, если не вся жизнь. Он хотел, чтобы само здание, заведенный в нем образцовый порядок — а у него, можно сказать, врожденная страсть к аккуратности и порядку во всех делах — сами по себе воспитывали целесообразностью, комфортом, нарядностью, стройностью налаженного дела. Сюда органично входила и забота о людях. Надо, чтобы они как можно меньше тратили нервов на то, что не относится к работе, к творчеству. А директор умеет это сделать: когда-то так наладили трехразовое питание, да на красивой посуде, для непрерывно переезжающих работников зооцирка, что они затрачивали на нужды быта минимум времени и средств. Вот и теперь, цирк только что открылся, но артисты уже живут в отдельных квартирах недалеко расположенного дома, квартирах, полностью меблированных, вплоть до кухонных гарнитуров. А в 1984 году будет сдана специальная цирковая гостиница. И было так естественно видеть, как Александр Григорьевич, с гордостью демонстрируя свой дворец, обшлагом парадного пиджака протер какую-то, как ему показалось, недостаточно сверкавшую бляшку. Чтобы сложное хозяйство цирка работало четко, нужен квалифицированный обслуживающий персонал. От приветливых гардеробщиков и билетеров до добросовестных и самоотверженных работников закулисных цехов. В первую очередь, конечно, униформы, которая не только должна обладать цирковой сноровкой, ловкостью и сметливостью, но и чувствовать себя участницей представления, то есть, когда надо, быть незаметной, когда надо — подыграть артистам. Во всем этом кроме желания нужен опыт. За несколько дней до открытия в штате было всего пять человек, знавших цирковое дело. Кроме директора, это еще его заместитель по технике С. Кулаковский, дирижер А. Точиловский, бухгалтер У. Петрова и директор гостиницы Г. Щекина. Все остальные — новобранцы, еще не разбиравшиеся, где в цирке «право», где «лево»; униформисты, не знавшие, ни как стоять, ни как вынести реквизит. И вообще полностью штат — а это 240 человек — к открытию набрать не удалось, и тогда главный бухгалтер, и заведующий кадрами, и члены директорской семьи встали на места гардеробщиков и билетеров. Всех, пришедших сюда не по призванию, а случайно, по стечению жизненных обстоятельств, надо было научить, натренировать, иногда просто натаскать и, главное, вселить в душу чувство ответственности, втолковать, что значит цирк не с парадной, а с рабочей стороны, чтобы не только работали, но и заинтересовались, полюбили и, может быть, связали с ним свою жизнь. Терпеливо разбирает директор каждый промах неопытных работников и объясняет, объясняет, объясняет. Он старается не ради одной лишь сиюминутной пользы, но и для будущего. Пока в цирке штат — это только штат, не коллектив. Коллектив предстоит создать, но и сегодня в процессе работы уже видно, кто сможет стать членом коллектива, а с кем придется расстаться. Пока самое надежное звено — инженеры. Они работали уже на монтаже оборудования, но когда надо было — разгружали сено и овес. Однако все это заботы внутренние, а зритель приходит уже сегодня, и надо, чтобы все радовало его глаз и поднимало настроение, все,начиная даже с билетов. Молодая художница цирка Татьяна Юркова хорошо чувствует специфику цирковых форм, мягкую пластику и четкую стремительную линию циркового искусства. Это видно и по весело разрисованной программке и билетам, на которых придуманная ею изящная марка Кишиневского цирка удачно сочетает виноградный лист и фигуру акробата. Билеты утренников украшает веселый клоун с птичкой на лысине. Фойе каждого этажа выполнено в своих полутонах — кремовом, сиреневом. Благородным блеском сверкают мраморные полы. Привыкнув к хлюпающему то тут, то там под ногами ширпотребному пластику и оказавшись, а, вернее, ступив на белый мрамор полов Кишиневского цирка, ощущаешь не только уверенность твердой опоры, но испытываешь праздничное, почти торжественное чувство, словно роскошь мрамора сообщает гордость и благородство вашим движениям. Свет многочисленных люстр мягко, отражаясь в мраморе, пронизывает воздух фойе сиянием. Вот ведь как! И полом можно воспитывать в человеке возвышенные чувства! Поднявшись по мраморным же ступеням зрительного зала и легко найдя по четкому номеру свое светло-серое кресло, вы уже внутренне, душой готовы войти в мир выдумки, ловкости, отваги, бесстрашия. Но такой интерьер ко многому и обязывает, думается даже, что в таком интерьере артистам нелегко работать, они должны доказать, что главное все же — их искусство. Многим номерам первой программы Кишиневского цирка это доказать удается. И прежде всего красивым и одухотворенным, нарядным и изящным, как балерины, лошадям Алексея Соколова, которые, кажется, исполняют не отрепетированные трюки, а импровизируют тут же в манеже вместе со своим руководителем и самозабвенно вальсируют в невиданном для лошадей темпе. Удается изобретательным и отважным эквилибристам на першах под руководством Алексея Сарача, воздушному помету «Космическая фантазия» Анатолия Бреда, где гимнасты в полной темноте, в светящихся костюмах исполняют сальто и пируэты. Это удается в веселых музыкальных сценках Ростовцевым — все недоразумения и конфликты выясняют они при помощи инструментов, которые в руках мастеров обретают, кажется, способность к осмысленной речи, а в номере музыкальной мнемотехники аккордеон Юрия Ростовцева и впрямь начинает «говорить», описывая предметы, которые показывают ему зрители, благодаря чему Наталия Ростовцева их легко угадывает. Удается и снисходительно-ироничным коровам под наблюдением Маргариты Бреда. Оказывается, и коровы «чувствовать умеют» и способны копытами передавать стиль цыганской пляски и, кроме того, умеют величественно-небрежно ловить обручи на рога и походя отбивать воздушные шарики. И, конечно, это удается Розе Хусайновой. Ее новый номер «Испанские зарисовки» на тему корриды поражает и неожиданностью замысла, и виртуозностью изящной пластики, и актерским перевоплощением (на проволоке!) — он он из тех номеров, что прокладывают в своем жанре новые пути.

К сожалению, несколько номеров работало не в полном составе. Болезни и травмы в цирке могут случиться всегда, тут уж ничего не поделаешь, но не следовало, наверное, отделу формирования включать в программу, да еще на открытие, номера, в которых заранее было известно, что артисту по личным обстоятельствам понадобится отпуск. Четыре номера по тем или иным причинам работали не полностью, и это, конечно, же обеднило программу. Что касается общего впечатления от представления, то следует учесть, что режиссер Наталия Стихановская после окончания ГИТИСа только начинает свою цирковую работу и не все может охватить взглядом. Хотелось бы и большей выдумки в построении программы, особенно пролога, выглядевшего элементарно. А пролог — самая трудная и жесткая проверка возможностей циркового режиссера. Хотелось бы большей стройности и более напряженного темпа исполнения программы в целом, чтобы она звучала как аккорд. Сейчас все течет как-то вольготно. Хотелось бы, чтобы глаз режиссера замечал те «мелочи», которые исподволь портят впечатление. Например, соскальзывая из-под купола по канату, артисты не тянут носки, и эта неряшливость снижает эффект номера. Режиссер с подобных «пустяков» не должен, что называется, спускать глаз, как это делали старые мастера А. Арнольд или М. Местечкин, подмечая малейшую размагниченность позы, не по-школьному вытянутый носок ноги. Они понимали, что такое культура исполнения, понимали, что на манеже не может не быть блеска во всем, но прежде всего блеска исполнения и подачи и только потом уже блеска от мишуры костюмов. Что касается клоунов Василия Мозеля и Василия Быкова, они все делают как надо, весело и искусно, но в их поведении чуть не хватает искрометности, внутреннего задора. И на это тоже должен указать режиссер. Итак, в Кишиневе есть свой цирк: он открылся в год 60-летия образования СССР. Прекрасный внешне и внутренне и уже любимый зрителями — билеты проданы на несколько месяцев вперед. Его спешили открыть и не все успели закончить в отделке. Еще убирают и украшают цветами территорию вокруг здания, еще дописаны не все панно в фойе, и кое-где вместо ярких восковых красок видны намеченные карандашом контуры будущих фигур; продолжается процесс освоения и устройства — и в этом есть очарование новоселья. Два года, считают в цирке, потребуется, чтобы отладить и довести до совершенства механизм служб, чтобы все делалось словно само собой. Но, как известно, совершенствованию нет предела. После хлопот обустройства возникнут иные, более серьезные проблемы — цирк на две тысячи мест и не слишком большой город... Так что впереди много забот. В этом прекрасном здании могут не только прокатывать цирковые программы, но цирк может стать подлинным очагом культуры; здесь можно устраивать выставки, конференции по вопросам искусства, а в дальнейшем — готовить новые номера. Когда люди преданы своему делу и любят его, когда умеют радоваться плодам своих трудов и трудов своих коллег, когда получают от работы удовольствие — они с большинством проблем справляются. Л. БУЛГАК  



#2 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 09 April 2020 - 18:41

Цирковая симфония на льду Балет на льду, естественно, вырос на основе спортивных соревнований по фигурному катанию. Представители старшего поколения, может быть, помнят нашумевший в свое время фильм «Серенада солнечной долины», в нем участвовали тогдашняя чемпионка мира Соня Хенни и оркестр, руководимый Гленом Миллером. Фактически с этого балет на льду, превращающийся в своеобразное ледовое ревю, и начался.  

6.jpg

 

Акробаты с обезьянами Е. БАРАНОК и А. САДОФЬЕВ Цирк на льду — порождение искусственное, изобретение режиссера А. Арнольда, всегда славившегося умением делать интереснейшие открытия в области цирка и эстрады. Назовем хотя бы постановку «Музыкального магазина» в коллективе, руководимом Л. Утесовым, или режиссуру аттракциона Э. Кио. Собственно ледовое зрелище вступает в противоречие с классическими формами цирка. Тринадцатиметровый в диаметре манеж слишком малая площадка для показа мастерства фигуристов на коньках во всем блеске. К тому же лед ограничивает возможности представителей ряда жанров, а, скажем, показ на нем дрессированных лошадей — а это альфа и омега цирка — вообще невозможен. Значит, необходимо создавать для такого цирка новые жанры и принципиально новые номера. И они появились: медведи на коньках, в том числе играющие в хоккей, музыкальные эксцентрики, якобы не умеющие на коньках держаться и демонстрирующие удивительные каскады, жонглеры, стремительно мчащиеся вдоль барьера арены, акробаты, исполняющие в движении сложные трюки на палке-брусе. Был придуман и несложный сюжет: молодые люди хотят поступить в цирк, а экзаменует их администратор, человек самоуверенный и принявший несвойственные для него функции. Роль администратора хорошо играл В. Яновские. Но часть артистов в цирке на льду просто встала на коньки как, например, эквилибристы с першами. От этого сложность исполнения трюков увеличилась, но жанр не приобрел принципиально новых качеств. Таких примеров можно привести несколько. Все то, о чем здесь говорится, относится по преимуществу к «Цирку на льду № 1». Когда же появился второй ледовый цирк, от него, естественно, потребовали принципиально новых открытий, создания номеров, не повторяющих тех, какие уже имелись. Пока этого удалось добиться только отчасти. Иные исполнители, как и в первом коллективе, не мудрствуя лукаво встали на коньки, например жонглеры, руководимые С. Лисенковым, а то и вовсе обошлись без них, как акробаты с ренскими колесами, возглавляемые А. Бабчининым. И те и другие артисты демонстрируют в общем стандартные и не самого высокого класса номера, имеющие ко льду только косвенное отношение. Конечно, приятно, что в представлении принимает участие двукратная чемпионка СССР Т. Немцова. Но, с одной стороны, ограниченность площадки мешает ей как следует развернуться, а с другой — спортсменки, выступающие сейчас на мировых и всесоюзных состязаниях, ушли далеко вперед, поэтому «Танец с зонтиком» — кстати сказать, Немцова исполняет его несколько лет — не производит должного впечатления. А между тем у Немцовой безусловно присутствует актерское обаяние и выразительность, и, право, ей стоит подумать о новом номере, может быть с юмористическим оттенком, сделанном применительно именно к ледовому цирку. Кажется весьма искусственным номер И. Буторина «Емеля-эквилибрист». Смешного в нем мало, движущаяся печь может произвести впечатление только на детей, что же касается трюков, то заметим: наличие на ногах коньков осложняем баланс на катушках так же, как, наверно, трудно ехать, стоя на руках на ходулях. Но эти трудности никак актерски не поданы, не подчеркнуты, не обыграны. Идет обычная демонстрация сложных приемов, но без должного отношения к ним артиста, то есть без создания подлинного образа, она не производит впечатления. Что же касается балетных интермедий, в том числе игры с хула-хупами, они не отличаются большой сложностью и оригинальностью построений. Чего не хватает коллективу, тем более что его выступления обозначаются на афише как ледовый бал? Участия больших групп, могущих поразить масштабностью действия. Собственно, в этом отношении все ограничивается номером веломотофигуристов, поставленном В. Минкиным. Особенно сложных вещей артисты не демонстрируют (вероятно, тому и лед помеха). Но темп, задорность, разнообразие, а главное, финал, когда вся труппа скользит за мотоциклетом, едущим по кругу, — все это захватывает зрителей. И финал представления получается превосходным. Удачно проводят свои антре клоуны Жучок (Н. Жук), Афоня (Е. Афанасьев), Федя (Н. Жуков) и Тима (В. Шомеров) . Но нельзя не пожалеть, что их антре в значительной части оторваны от представления в целом, они существуют как бы сами по себе. В условиях постоянно действующего коллектива вхождение клоунов в ткань спектакля должно быть особенно естественно и потому органично. Не буду, да это и не нужно, перечислять все номера, показываемые во втором коллективе «Цирка на льду». Остановлюсь только на тех из них, которые, как мне кажется, вызывают особый интерес. Прежде всего это акробаты с обезьянами Е. Баранок и Л. Садофьев. Конечно, они и акробаты хорошие, но не это главное. А вот обезьяны у них демонстрируют замечательные экзерсисы с таким явным удовольствием и в то же время так нежно относятся к своим хозяевам, что всю публику приводят в восторг. Мне доводилось видеть обезьян породы шимпанзе, катающихся на коньках и исполняющих на льду сальто-мортале. Конечно, это поражало. Но обезьяны у Баранка и Садофьева мастерски проводят всю работу так называемых верхних силовых акробатов, делают это ловко, уверенно, легко, им, пожалуй, могут позавидовать и акробаты-люди. Конечно, это прежде всего высокий класс дрессировки. В номере «Игра с голубями и орлами», которую ведут А. Волянская и А. Лазарева, если бы действовали одни голуби, они бы не поразили. Такое мы видели. Но в сочетании с могучими орлами, пусть играющими по преимуществу декоративную роль, голуби производят какое-то особенно нежное, воздушное, лирическое впечатление. И в результате складывается образ, кажущийся особенно присущим именно ледовому балу. Да, это верно, первыми цирковой вариант игры в бадминтон на наших аренах продемонстрировали В. и В. Аверьяновы, но В. Пинкас и С. Лисенков, используя ледовую площадку, значительно обогатили игру. Особенно ловко получается, когда игрок отбивает волан через сетку и сам же его принимает с другой стороны. Да и ряд других приемов так же очень интересен, тем более что артисты обильно обогащают свое выступление юмором. В последний раз нам довелось видеть ледовый бал в Москве, в цирке на Ленинских горах. И, конечно, было интересно, как же обогатилось это представление. Прежде всего для усиления программы были привлечены новые номера. Из них наиболее естествен для данного спектакля дрессировщик А. Денисенко, выступающий с группой белых медведей. Это действительно здорово, когда выхоленные, со сверкающей шерстью, белые медведи оказываются на льду, как бы попадая в естественную для них обстановку. Но вот на что нельзя не обратить внимания: наряду с белыми медведями выступают также гималайские и некоторые сложные трюки выполняют именно они. А уж эти-то звери со льдом никак не гармонируют. И еще одно обстоятельство: может быть, это даже хорошо, что животные так свободно держат себя на арене, не лежат на тумбах, а валяются на льду, резвятся по всему пространству клетки. Но когда дрессировщик предлагает им идти на трюк, они обязаны его слушать беспрекословно. А так не всегда случается. Над этим артисту Денисенко следует поработать, и немало. И еще, по моему мнению, группа нуждается в пополнении, в ней должно действовать не менее десяти экземпляров зверей, и не просто медведей, а именно белых. Если при этом артист поведет свой аттракцион в комическом плане, тем лучше. Уже и сейчас прелестна в своем комизме пародия на вокально-инструментальные ансамбли, которую демонстрируют белые медведи в роли музыкантов и певцов. Номер эквилибристов, руководимый Б. Руденко, «Восхождение» — великолепен. (Хотя, отметим, прямого отношения именно к цирку на льду он не имеет. Кстати, сам принцип номера с шаром, двигающимся по двум параллельным желобам, предложил еще в 30-е годы Монастырский. Но то, что показывает Руденко, значительно сильнее, а значит, и интереснее.) Когда артисты идут по наклонному канату вверх, достигая почти купола, нарочито по дороге срываясь и снова карабкаясь на канат, это производит очень большое впечатление. И там, под куполом, они образуют на движущемся шаре сложные пирамиды. Мы часто говорим об образном начале в цирке. И вот наглядный пример того, как в номере образность утверждается. Номер можно 6ыло бы назвать «Преодоление», он и на самом деле показывает преодоление сложнейших препятствий, а вместе с тем — готовность выполнять все более сложные задания. Короче говоря, создан новый превосходный цирковой номер, подлинное произведение искусства. Сложнее обстоит дело с выступлением К. Тяте и А. Перадзе. Их мгновенный взлет под купол цирка очень впечатляющ. Но, поднявшись в воздух, артисты исполняют достаточно традиционный номер на вращающемся аппарате, и, в-третьих, спуск их гораздо менее выразителен, чем подъем. И в результате номер идет не по линии развития, а наоборот, снижения, что является нарушением законов цирковой режиссуры. Но если говорить о спектакле в целом, режиссеров нельзя не похвалить: впрочем. сказанное относится к большинству представлений, идущих в цирке на Ленинских горах: они музыкально и ритмически организованны. То, что происходит на арене, может быть определено как своеобразная цирковая симфония, как единый порыв. В идущем спектакле воедино связываются трюки и номера, танец и оркестр, освещение и работа униформистов. Конечно, спектакль состоит из номеров, но они подчинены единой идее — показу того, как разнообразны и неисчерпаемы возможности человека. И в представлении нет пауз, конечно, кроме антракта, отделяющего первое отделение от второго. Действие развивается стремительно: балет сменяется клоунадой, акробатикой, жонглированием, фигурной ездой на велосипедах, и все это подчинено единому ритму, имеет общую идею показа прекрасного в человеке. С моей точки зрения, это и есть современный цирк. Конечно, не единственная его форма, но вполне возможная и плодотворная. И в этом отношении нельзя не отдать должного режиссуре. В будущем надо только добиваться, чтобы найденные качества циркового спектакля не терялись, а, наоборот, в процессе дальнейшей деятельности все более совершенствовались. Ибо совершенствование бесконечно. Ю. ДМИТРИЕВ  



#3 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 10 April 2020 - 17:06

О ленинградском представлении «ШОУ-01» Дух поиска, выдумки», изобретательности носится сегодня над эстрадными площадками страны. И это прекрасно! Об одном из плодов таких творческих поисков и хотелось бы рассказать. Речь пойдет о ленинградском представлении «ШОУ-01». При таком названии логично начать с его объяснения. Это и делает ведущий. Дело в том, говорит он, что людям всегда невредно иметь такой телефон, «на всякий пожарный случай»... Хорошо знать, что тебе есть куда обратиться за поддержкой, советом, да в конце концов за сочувствием и просто за улыбкой. Добрый, симпатичный зачин. А потом выясняется, что едва ли не главная тема представления как раз и есть человеческие контакты, отношения, взаимосвязь и взаимозависимость людей. И тут уже не только шутки, смех, ирония, но и сатира, критика, раздумья. Мне представляется, что для такой задачи авторы представления удачно выбрали манеру поведения, ток актерского существования ведущего программы — артиста Театра имени Моссовета Я. Арлазорова. Говорит он почти все время тихо, как будто размышляя вслух или делясь с залом только что возникшими мыслями и чувствами. А то вдруг прикрикнет — вроде на близкого человека — «Вы что, не можете ему поаплодировать как следует?! Такой прекрасный артист!» И зал не обижается, а, засмеявшись и как бы исправляя собственную оплошность, громко аплодирует. А Арлазоров тут же переходит — незаметно — на свой монолог: «Извините. Это у меня давно началось...» Ведущий в «ШОУ-01» действительно ведет все действие: он представляет участников, беседует с публикой, проводит на сцене конкурсы, знакомит с эстрадными авторами, ну и, наконец, выступает с собственными номерами — читает монологи, фельетоны, играет интермедии. При общей положительной оценке работы Я. Арлазорова в этой новой программе хотелось бы все же пожелать актеру, выступающему в качестве конферансье, понимать импровизационность несколько шире — важно не только обыгрывать реакции зала и тут же «выдавать» свой ответ. Порой надо просто точно выбрать свою роль на данном конкретном концерте: в одном, например, случае почти отказаться от активного общения с залом, тогда как в другом, наоборот, и обычное объявление номера превратить в игру. Арлазоров — не конферансье по профессии. Но, принимая участие в столь необычном и пестром действе, артист, очевидно, должен развить в себе дополнительные возможности или раскрыть их. Но не будем считать этот недостаток виной или бедой ведущего. Думаю, что это, скорее, неизбежные издержки производства: представление еще очень молодо, коллектив даже в эти полгода жизни не всегда один и тот же, постоянно меняются площадки. Словом, пока еще за «ШОУ-01» тянется шлейф организационных, административных и даже творческих проблем. Так что же это такое в целом — «ШОУ-01»? Веселые розыгрыши и шуточные конкурсы, забавы в фойе перед началом и чисто концертные номера. Есть в программе что-то и от популярной телепередачи «Вокруг смеха» (например, конкурс ответов на вопрос «Что бы это значило?»), и от студенческого капустника («Музей Евг. Сазонова» или действующий телефон, по которому зритель может послушать веселую байку, а то и монолог «настоящего» Хазанова). Однако при всем разнообразии приемов воздействия на публику в «ШОУ-01» все же удалось добиться определенной цельности, органичности всего действия. Уверена, что немаловажную роль сыграл здесь единый стиль, уровень, что ли, происходящего. Все держится на умном, интеллигентном юморе, на эстрадных номерах высокого профессионального класса и вкуса. Точно и удачно вошли в ткань и атмосферу представления выступления ленинградских авторов-сатириков С. Альтова, В. Биллевича, М. Городинского и В. Николенко. Они не только читают свои произведения, но и отвечают на записки, ведут конкурсы. Наличие авторской группы в такого рода программе безусловно украсило «ШОУ-01». Причем интересны их выступления были потому, что подчеркивалось именно авторское начало, перед зрителями раскрывалась писательская лаборатория. Что же касается актерских удач — в «ШОУ» их немало. Это блистательные работы известного мима В. Полунина (кстати, его, скорее, грустно-лирическая, чем смешная миниатюра «Телефон» прекрасно принимается залом, несмотря на общий веселый тон программы), отличные номера мастеров оригинального жанра Б. Панфиленка и В. Букатича, монологи, которые читает Я. Арлазоров, и др. Так что в «ШОУ-01» много добротного, яркого, современного, придуманного смешно и точно. Хотелось бы только посоветовать развить игровую линию авторов: разнообразить их поведение на сцене, активизировать контакт с актерами и зрителями и т. п. И, наконец, несколько слов о реакции зала на этот не совсем обычный и непривычный для многих спектакль. Ведь в конце концов главное действующее лицо здесь — зритель. И очень важно, как он сам воспринимает эту свою роль. Я видела спектакль «ШОУ-01» в разных городах и в разных залах. Конечно, и реакция была не везде одинаковой. Более того, так силен дух свободной импровизации в самой сути представления, что одни и те же номера проходили по-разному в разных залах. Но в общем зритель принял. Зритель понял. Зритель тоже за поиск. А ведь в Ленинграде, Москве, Сочи, где проходили первые представления,— публика опытная, искушенная, требовательная, а порой даже капризная. Словом, трудная для экспериментов. И все-таки на спектаклях «ШОУ-01» люди искренне веселились, хохотали, подсказывали, забавлялись, размышляли. И если добавить, что по содержанию, по смыслу текстов, по вкусу и художественному уровню эта программа бесспорно способствует воспитанию благородных чувств, справедливости, то как не сказать: «Пусть будет «ШОУ-01»!» Э. ЮЛИНА



#4 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 10 April 2020 - 17:25

Заметки о гастролях московских цирков-шапито

 

О скидках и брезентовом шатре несколько позже. А пока для начала один вопрос или, как говорят теперь, повод для размышления.

 

 

Можно ли представить себе, что на красном ковре московского стационарного цирка, старого или нового, выступят танцовщицы, одетые в красные шаровары? Такое представить трудно: красное на красном плохо смотрится, «размывает» рисунок танца. Даже если подобную небрежность допустят сами артистки, на нее наверняка обратят внимание художник или режиссер. Так то в стационаре... А вот в московском (подчеркиваю: в московском!) цирке-шапито «Дружба», который работал минувшим летом в столичном парке, никто, похоже, даже не задумался над тем, как выглядят красные костюмы танцовщиц на фоне красного ковра. Они попросту сливались с покрытием манежа, были едва различимы. В результате и без того неоригинальный танец шести учениц кордебалета превратился в совершенно безликое, невыразительное зрелище. Странная все-таки получается вещь! С одной стороны, мы вроде бы заботимся о том, чтобы шапито, работающие в столице, были укомплектованы хорошими номерами, чтобы даже под брезентовым шатром не снижалась высокая марка московского цирка, а с другой — сплошь да рядом пренебрегаем элементарными правилами построения и оформления программы, миримся с тем, с чем вряд ли смирились, если бы речь шла о стационаре. И дело, разумеется, не только в унылой однотонности костюмов и ковра — это лишь один из примеров, дающих повод для разговора о разных мерах взыскательности, с которой мы относимся к представлениям передвижных и стационарных цирков. Начать такой разговор побуждают недавние гастроли в столице двух цирков-шапито: «Дружбы» в парке «Сокольники» и «Веселой арены» в ЦПКиО имени М. Горького. Оба они по традиции работали почти все лето, и оба (еще раз напоминаю об этом) рекламировались как московские коллективы. Я написал слово «рекламировались» и подумал: а была ли она, реклама? Такая, чтобы бросалась зрителям в глаза, призывно влекла их на цирковое представление. Причем даже не по городу: так ее, как говорится, кот наплакал, а хотя бы в парках, где работали шапито, на подступах к ним. Вот как выглядела, к примеру, реклама «Дружбы». От метро «Сокольники» до входа в парк (это примерно километр, если не больше) — ни одной цирковой афиши. У входа в парк — скромный рекламный щит «Дружбы», точно такой же по размерам, как афиша вокально-инструментального ансамбля. А он мог бы, наверное, быть и побольше: ансамбль выступал в «Сокольниках» несколько дней, а шапито — все лето. Вступив на территорию парка, не сразу сообразишь, в какой стороне находится цирк. С трудом обнаруживаешь узенькие стрелки-указатели, очень похожие на те, которые обычно подсказывают посетителям, где расположены заведения несколько иного назначения. Дощечки-указатели чередуются: на одних написано слово «цирк», на других — название того самого заведения. (Несколько забегая вперед, хочу высказать, может быть, спорное предложение. Цирк в «Сокольниках» стоял на сей раз рядом с огромным «колесом обозрения», которое хорошо видно издалека. Так ли уж было сложно, договорившись с дирекцией парка, поместить на кабинках этого «колеса» лаконичную и броскую цирковую рекламу!) У входа в шапито трудно даже приблизительно выяснить, какие артисты выступают сегодня на манеже «Дружбы». Программок нет — их не успели напечатать, хотя представление идет уже больше месяца. Афиши, висящие у входа, размыты дождями до такой степени, что прочитать фамилии артистов невозможно. Я спросил в кассе и у билетерш, нет ли буклетов, рассказывающих о творчестве участников сегодняшнего представления. Не было и нет. Любопытная, кстати, деталь: в цирке «Дружба», где выступал этим летом дрессировщик медведей В. Дерябкин, буклетов о нем не было, а в цирке «Веселая арена», куда я пришел на следующий день, такие буклеты продавались. Чудеса, да и только! Но неумение (или нежелание?) организовать мало-мальски сносную рекламу — это еще полбеды. Много хуже, когда равнодушное отношение к делу оборачивается творческим уроном, снижает качество циркового спектакля. Известно, что цирк по природе своей праздничное искусство, ему противопоказаны будничные, приглушенные тона, скука и казенщина во всех их проявлениях. И, наверное, ощущение этой праздничности должно привноситься прежде всего парадом-прологом, которому надлежит быть звонким, красочным и обязательно жизнерадостным запевом циркового представления. За многие годы знакомства с цирком не припомню такого примитивного, никак «не поставленного» пролога, как тот, которым открывала свои программы «Дружба». Впрочем, пролога как такового, по-существу, не было — дело ограничивалось тем, что артисты неторопливым шагом проходили по кругу манежа, а затем, как первоклассники на уроке, дружно поднимали руки. Если же добавить к этому, что выходили артисты из-за порядком поблекшего, штопанного-перештопанного форганга, возле которого сиротливо стоял один-единственный униформист, то о каком ощущении праздника может идти речь! Более отрадное впечатление оставил парад-пролог «Веселой арены» — он был хорошо оформлен, в его построении чувствовалась романтическая приподнятость, которая так необходима цирку. Но здесь поразило другое. Этому трудно поверить, но в тот вечер, когда я был на представлении, почти никто из участников пролога не счел нужным улыбнуться зрителям. Артисты стояли у барьера с такими равнодушными, а подчас даже сумрачными лицами, словно отбывали тяжелую повинность. Было такое впечатление, что их нисколько не волнует, не трогает происходящее на манеже, что они просто присутствуют на цирковом действии, но никак не участвуют в нем. Неопрятное полотнище форганга, размытые дождями афиши, хмурые лица участников пролога — не мелочь ли все это? Убежден, что нет. Как не мелочь, кстати, и та бесцеремонность, с которой из представлений летних шапито сплошь да рядом изымаются номера, объявленные в афише. Да, есть у дирекции цирка право в случае болезни артиста снять номер или заменить его другим. Но правомерно ли, что в представлении, скажем, «Веселой арены», на котором я побывал, не работало сразу три номера? Три номера из одиннадцати, названных в афише, более четверти программы, — не слишком ли это много! И хотя изобретательный клоун Семен Маргулян сделал все, чтобы «потянуть время», отсутствие трех номеров, конечно же, обеднило и без того скромную по своему составу программу. В антракте я спросил у билетерши «Дружбы», сколько аншлагов было за месяц выступлений цирка в Сокольническом парке? — Насколько мне помнится, один, — ответила она, — на дневном представлении в воскресенье. А обычно мы работаем, как сегодня, — при полупустом зале... Для артиста цирка, особенно молодого, выступление в Москве — это не только серьезный творческий экзамен, долгожданная возможность «показать себя» на столичном манеже. Для него это еще и встреча с квалифицированным московским режиссером, участие в профессионально поставленной программе, где его выступление будет подано в наиболее выигрышном свете, очищено от всего наносного и случайного. От разных артистов не однажды приходилось слышать о том, какую огромную пользу принесли им гастроли в Москве, как многое пересмотрели и улучшили они после этого в построении своих номеров. В программах «Дружбы» и «Веселой арены» было несколько отличных выступлений, которые вряд ли нуждаются в сколько-нибудь серьезной режиссерской корректировке. Они, что называется, устоялись, обрели ту ступень профессиональной зрелости, которая дает основание отнести их к числу лучших произведений советского циркового искусства. Убежден, что украшением любой программы может стать сегодня аттракцион «Уссурийские тигры» дрессировщика Степана Денисова. И дело не только в оригинальности и разнообразии трюковой работы, хотя и это первостепенно важно. Есть у артиста своя, подкупающе раскованная манера ведения номера; созданный им образ романтичен и вместе с тем «утеплен» добрым лукавым юмором. Не впервые встречаются московские зрители с ансамблем акробатов-прыгунов под руководством Владимира Довейко. Мастер остается мастером: за многие годы работы с коллективом Довейко не утратил вкуса к творческому поиску, его аттракцион постоянно совершенствуется, обогащается новыми трюками. Славные «ташкенбаево-абакаровские» традиции успешно продолжают «Канатоходцы Узбекистана» и «Канатоходцы «Цовкра» (руководители Алим Ташкенбаев и Расул Агаев). Профессионально крепки, отточены до мельчайших деталей репризы коверных Анатолия Векшина и Константина Васильева. Приятным сюрпризом летнего сезона стало выступление акробатов-каскадеров на брусьях под руководством Виктора Голышева. У молодых артистов есть то, чего недостает подчас исполнителям этого жанра, — легкость и непринужденность каскадных трюков, умение не «изображать смешное», а быть смешными в своих эксцентрических падениях и «срывах». И зрители, к слову сказать, очень хорошо понимают это: номер идет под аплодисменты, артистов долго не отпускают с манежа... До сих пор мы говорили о выступлениях, где вмешательство московского режиссера, возможно, и не требовалось. Но были в программах «Веселой арены» и «Дружбы» номера, которым такое вмешательство пошло бы на пользу. Впервые в Москве выступали два украинских ансамбля — «Запорожская сечь» (руководитель Василий Москаленко) и «Вечорницы всадников» (руководитель Борис Лазоров). Ансамбли, бесспорно, интересные, с добротным трюковым репертуаром. Отдавая должное мастерству и фантазии украинских артистов, нельзя не отметить, что оба номера оказались непомерно растянутыми, композиционно не собранными. Их бы чуточку поджать, сократить паузы и длинноты, взыскательнее отобрать трюки! Режиссера, который бы сделал это, видимо, не нашлось в цирке «Веселая арена». Более того, на представлении, которое я видел, был допущен очень существенный, на мой взгляд, режиссерски-постановочный просчет: два этих больших и, в общем-то, похожих по колориту и стилистике номера поставили в программе один за другим, разделив их лишь коротким трехсекундным затемнением. Нетрудно представить, как такое «сближение» номеров утяжелило спектакль, сбило его ритм. Противоречивое ощущение оставило выступление в этой же программе воздушного гимнаста Александра Крумай-са. Человек он, несомненно, одаренный, у него прекрасные физические данные, но номера у молодого артиста пока нет — есть набор разрозненных трюков (в том числе и сложных), которые, как говорил в таких случаях режиссер Марк Местечкин, надо привести к общему знаменателю. Несколько подробнее хочется остановиться на номере или, точнее, на трех номерах Владимира Дерябкина, объединенных общим названием «Медвежий театр миниатюр». Дерябкин из тех дрессировщиков, которые прокладывают в искусстве свои стежки-дорожки, он не повторяет, не копирует того, что достигнуто и найдено другими. Его комическая сценка «Автосервис» с медведем Герасимом в главной роли сразу же привлекла в свое время внимание любителей цирка. В программе «Дружбы» кроме теперь уже широко известного «Автосервиса» (его не раз включало в свои программы телевидение) артист показал еще две миниатюры: «В баре» и «Пушки должны молчать». И если в первой из них все, как говорится, ясно и понятно и медведю «есть что делать» по ходу циркового действия, то вторая производит впечатление незавершенной, поспешно выпущенной работы. Можно только приветствовать, что артист цирка, дрессировщик обратился к такой серьезной злободневной теме, как борьба за мир. Но серьезность темы предполагает предельно тщательную продуманность сценария номера, четкую расстановку акцентов. Между тем именно такой продуманности и четкости нет, на мой взгляд, в миниатюре «Пушки должны молчать». Сценка перегружена замысловатой и не всегда понятной символикой, ее сюжетное построение наивно и мало убедительно. Да и «роль» медведя в номере настолько незначительна (не в пример двум другим миниатюрам), что вряд ли были основания включать эту сценку в программу «Медвежьего театра миниатюр». Дерябкин, повторяю, творчески беспокойный, ищущий мастер циркового искусства, за сравнительно короткий срок он интересно заявил о себе в жанре дрессуры (мысль о создании «Медвежьего театра миниатюр» — еще одно тому подтверждение). Но ведь и талантливым людям нужна помощь, подсказка квалифицированного, опытного режиссера. И кто знает, окажись такой режиссер в цирке «Дружба», артист, возможно, посчитал бы нужным доработать миниатюру, а может быть, даже временно снять ее с программы... Нет и не должно быть скидок на брезентовый шатер — такова непреложная истина, которой надлежит следовать, когда дело касается передвижных шапито (и не только московских, разумеется). Зрители в конечном итоге не всегда задумываются над тем, где они смотрят цирковое представление — на проспекте Вернадского или в парке «Сокольники». Цирк всегда и во всем должен оставаться цирком, будь над его манежем алюминиевый шатер или брезентовый. НИК. КРИВЕНКО



#5 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 11 April 2020 - 16:48

Встреча с Карандашом

Имя КАРАНДАША хорошо известно. Многие наши читатели не раз видели его выступления на манеже. Артист отдал цирку более 50 лет. Наш корреспондент В. КИРИЛЛОВ встретился с прославленным клоуном Героем Социалистического Труда, народным артистом СССР.

 

12.jpg

Разговор начался с того, как много сил и помыслов отдал артист любимому искусству, и понятно — его волнует все, что происходит сейчас в цирке. КАРАНДАШ. Мне приходится слышать о себе такое: «Что он во все вмешивается?!» А я иначе не могу. Ведь постоянно думаешь о том, чтобы цирк успешно развивался, как и другие виды искусства, отвечал требованиям сегодняшнего дня. И как остаться спокойным, если что-то делается неверно, как не посоветовать человеку, если видишь, что он ошибается. Ведь рачительный хозяин не пройдет спокойно по своему саду, обязательно к чему-то приложит руки: укрепит обвисшую ветку яблони, выдернет сорняк из грядки, сорвет и выбросит больной листок. Саду он отдает жизнь. Моя стихия — цирк... КОРР. Михаил Николаевич, вот и хотелось бы, чтобы вы поделились с нашими читателями своими мыслями. Какие проблемы, связанные с развитием циркового искусства, На ваш взгляд, требуют особого внимания! КАРАНДАШ. Проблем много. Обо всех подробно и не скажешь. Остановлюсь на тех, которые меня сейчас особенно волнуют. Говорят — цирк должен утверждать лучшие человеческие качества. Обычно перечисляют: смелость, сила, ловкость. Очень хорошо, если человек силен, ловок, смел. А я думаю, как важно, чтобы он был добр, чуток, умел дружить. В наше время ускоренного, делового ритма вроде бы не остается места для сантиментов, нужны лишь энергия, воля, решительность. Я утверждаю — нужны участие к другим, доброе внимание к людям, к окружающему нас миру. Как горько и больно, когда сталкиваешься с проявлением равнодушия, жестокости, особенно к тем, кто беззащитен. Меня печалят вроде бы даже мелочи. Выезжаешь за город. Долго едешь мимо жилых кварталов, промышленных предприятий, наконец, добрался до опушки леса. И видишь — сломано молоденькое деревце, рядом кучи мусора. Столько во всем этом душевной черствости. Тот, кто не пожалел деревце, красоту леса, будет ли внимателен к людям? Искусство, в частности наш цирк, должны утверждать доброту, гуманное отношение ко всему живому, к людям, к природе. И действительно, эти идеи часто несут цирковые номера, например, дрессировщиков, причем не только тех, кто выступает с маленькими, безобидными зверюшками, а и с хищниками. Ушло в прошлое время, когда укротители показывали, как силой воли и бесстрашием покоряют кровожадных зверей. Сейчас артисты все чаще подчеркивают, что львы, тигры, медведи проделывают все по своей воле, без принуждения. Становится ясно — доброе слово и тигру приятно. Всегда радует, если в номерах акробатов проявляется готовность поддержать товарища, порадоваться его успеху. Солидарность — в самой природе цирка. Возьмем воздушный полет. Вольтижер устремляется с мостика, уверенный, что встретит руки ловитора, и ловитор подхватывает его — в этом ощущается надежная дружба, объединившая партнеров. И в других жанрах успех одного исполнителя часто зависит от действий его товарища. Это стоит всячески подчеркивать, Большое значение имеет, как участники номера общаются друг с другом, хорошо, если чувствуется их сплоченность. Сейчас, когда во всем мире столько жестокого, несправедливого, очень важно утверждать силу добра. То, о чем идет речь, касается и клоунады. Пусть клоунский персонаж неловок, инфантилен, излишне любопытен, шаловлив, но никак не зол, не жесток, его шутки не должны обижать, унижать партнеров, тем более зрителей. В клоунских сценках объект осмеяния — черствость, грубость, равнодушие, жестокость — все, что омрачает нашу жизнь, а утверждается справедливость и доброта. Могут заметить, надо ли так горячо доказывать вполне очевидное — ведь давно ушли из цирка игра на нервах . зрителей, подчеркивание риска. Верно, многое ушло, а что-то осталось. Еще не все на манеже так, как хотелось бы. Неприятно, если дрессировщик настойчиво и раздраженно принуждает животное что-то проделать, и не упрямого тигра, а собаку или лошадь, к тому же мы видим, животное запугано. Плохо, когда выступление акробатов не согрето теплом общения, не чувствуются дружеские контакты между исполнителями. Утверждение добрых чувств — важная проблема. Другая проблема. Цирк должен радовать красотой, прежде всего красотой человека. Современные световые эффекты, красочный ковер, изящный реквизит — все это хорошо, но главное на манеже — гармонично развитый человек, умеющий грациозно, красиво двигаться. И пусть костюм подчеркивает достоинства фигуры. Порой же исполнители озабочены лишь тем, чтобы сделать наряд богаче, эффектнее его украсить, будто бы на манеже демонстрируются моды. И еще замечание о костюме: он должен всегда соответствовать жанру. Костюм воздушных гимнастов должен непременно отличаться от костюмов акробатов-прыгунов или танц-жонглеров. Неплохо, если зрители уже в парад-прологе по характеру одежды исполнителей угадывают, какой номер они представляют. Надо еще сказать об умении держаться и двигаться. Это умение есть не у всех артистов. Бывает, исполнитель проделал сложный трюк, а затем стоит безразлично, как отдыхающий молотобоец. Случается, трюк выполняют так, лишь бы удержать партнеров или выкрутить сальто, а некоторые заботятся, я бы сказал, лишь о количестве — перевернуться в прыжке два, три раза, а забывают о качестве, об эстетической стороне, о том, что движение должно быть не только сложным, но и красивым. Третий вопрос, третья проблема. Цирк призван удивлять. Вроде бы никто с этим утверждением не спорит, но не все ему следуют. У нас в цирке есть истинно творческие натуры. Прежде всего назову Волжанского, можно вспомнить еще имена. Скажем, интересно построили свое выступление джигиты Ходжабаевы. Но нужно, чтобы каждый номер поражал зрителей своей необычностью, выдумкой. Важно подготовить новый трюк, но так же важно продумать, как эффектнее его преподнести. И, конечно, недопустимы ремесленничество, копировка. На эти проблемы мне хотелось обратить внимание. Такое впечатление, что им уделяют пока недостаточно внимания. КОРР. Уверен, Михаил Николаевич, с вами согласятся все читатели. Речь пока шла о цирковом искусстве в целом, может быть, скажете подробнее о своем жанре, о развитии клоунады! КАРАНДАШ. Мне много раз приходилось выступать на совещаниях и конференциях, писать о клоунаде, не хочется повторяться, да в одной беседе всех проблем не охватишь. Скажу о том, что занимает меня в настоящее время. Например, немало размышляю о природе смешного, законах построения комических сценок. Представьте, в стакан льют воду, он заполнен до краев и вода потекла через край. Не так ли и смех возникает от переполнивших нас радостных чувств? Если все в норме, так сказать, налита точная доза, то мы останемся спокойны, а если норма нарушена, то тут может зазвучать смех. Или другой вопрос. Термин «абсурд» некоторых пугает. Они утверждают, что это недопустимое отступление от реального, искажение действительности. На мой взгляд, абсурд — основа циркового комизма. Если вдуматься, то в сценках, в основе которых абсурдные действия и поступки, все равно отражается жизнь, те ее стороны, которые противоречат нашим представлениям о том, какой жизнь должна быть. Абсурдно — значит бессмысленно, противоестественно. Абсурдно, если кто-то утверждает, что защищает себя, а сам захватывает чужие земли. Разве не абсурдно, если скупой готов потерять близких, но не расстаться и с ничтожной частью своих сокровищ. Абсурдно, если человек, прежде чем вселиться в новую квартиру, начинает ремонтировать ее, ведь ремонтируют обычно старое, ветхое и т. д. Отклонение от нормы, от здравого смысла клоун должен увидеть в жизни и изобразить на манеже, так сказать, вытащить на яркий свет то, что таится порой в тени. А чтобы яснее был виден объект осмеяния, комик как бы помещает его под увеличительное стекло. Небольшая, но опасная трещина в важной детали часто незаметна, но при увеличении выглядит, как расщелина, пропасть, и тогда на нее уже нельзя не обратить внимание. Клоун пользуется приемом гиперболизации, и изображенные им факты, явления выглядят необычно и смешно. Понятно, что тот или иной отдельный факт — еще не реприза. Артист должен превратить его в произведение искусства, создать юмористическую или сатирическую сценку. Задумываясь о наилучшем построении клоунских сценок, снова обращаюсь к жизни, к природе. Природа — наш великий учитель — дает чудесные образцы гармонии, строгой логики. Рассматриваешь полевой цветок, аккуратные лепестки окружили тычинки, и в этом улавливаешь прекрасную закономерность. В расположении ветвей на огромном дереве — свой ритм, удивительная завершенность. Листья деревьев — их визитные карточки. Только пробивается из земли росток, развертывается первый лист, и мы уже знаем, что здесь поднимется могучий дуб, здесь — нежная береза, а здесь рябина будет украшать лес алыми гроздьями. Такая же логика, закономерность всех частей должна быть в клоунских сценках. Сразу, при своем появлении, персонаж заявляет о себе — кто он: неугомонный задира или добродушный весельчак. В короткой сценке важно, чтобы зрители сразу поняли, кто перед ними. А дальше персонажи должны поступать согласно своим характерам и обстоятельствам. Нужно добиваться, чтобы каждый жест, каждая реплика были точны,тогда реприза впечатляет, убеждает. КОРР. Вы правы, обращение к законам природы помогает осмыслить проблемы творчества. Но несомненно и другое: полезно, особенно молодым, осваивать созданное, открытое комиками старшего поколения. Что вы думаете об изучении и обмене опытом клоунами! КАРАНДАШ. Конечно, молодым, какое бы образование они ни получили, есть чему поучиться у мастеров. Передача и обмен опытом очень нужны в нашем деле. Формы учебы могут быть разные, не берусь давать готовые рецепты. Но хочу отметить одно полезное начинание. Я имею в виду конкурс имени Енгибарова, который проводился в ГУЦЭИ. Часто ли мы, клоуны, собираемся вместе, чтобы посмотреть, что сделано коллегами, познакомиться с их новыми работами? Я имею в виду не совещания, а встречи на манеже. Как известно, в программу включают одного коверного или дуэт комиков, так что с работой коллег знакомишься от случая к случаю, если в свободные дни при переезде или в отпуск попадаешь на представление. В училище выступили со своими репризами разные комики: и старшекурсники ГУЦЭИ и артисты «Цирк на сцене», филармоний, приехавшие из других городов. Можно было сравнить, проследить какие-то закономерности, тенденции в развитии клоунады, и сразу было видно, кто в чем силен, а в чем слаб. У одного исполнителя неплохая школа, интересный репертуар, у другого мало опыта, но он явно способный, у третьего хорошая фактура, но отсутствует вкус и т. д. Увидели собравшиеся и зарубежного комика со своей специфической манерой и приемами. Такие встречи, такое общение очень нужны. Они несомненно внесут свой вклад в практику и теорию клоунады. Хотелось бы, чтобы подобные конкурсы или фестивали клоунады проводились регулярно и не только в стенах училища. КОРР. В этом году мы отмечаем 60-летие образования СССР. Наверное стоит поговорить о клоунах национальных цирковых коллективов. Что должно, на ваш взгляд, отличать клоуна национального цирка! КАРАНДАШ. Вопрос не такой простой. Вообще в искусстве цирка сочетаются начала интернациональные, так сказать, универсальное и национальное своеобразие. Цирк не требует переводчика, но мы должны видеть, какую страну, какой народ представляют цирковые артисты. Например, различаются мексиканские наездники, американские ковбои, кавказские джигиты. Разберемся, а как обстоит с клоунадой? Кто из клоунов особенно удачно отразил в творчестве своеобразие культуры своего народа? Сразу назову Акрама Юсупова. Что это узбекский комик — никто спорить не станет. Давайте вспомним его лучшие репризы, Одна — совместная с канатоходцами Ташкенбаевыми, продолжателями традиций дорвозов. Во второй участвует осел, издавна служивший средством передвижения в Узбекистане. На осле разъезжал и легендарный Ходжа Насреддин. А темы обеих реприз никак не ограничены спецификой Узбекистана. Первая сценка о бюрократизме, о волоките, герой ее хлопочет о получении справки. Во второй высмеивается забота о своем престиже. В век автомобиля клоун не хочет отставать от владетелей автомашин и превращает своего осла в машину — вешает на него номерной знак, сигнальные лампочки. Думается, у клоуна национальное своеобразие проявляется в манере держаться, в костюме, в каких-то аксессуарах, в употреблении характерных народных выражений, поговорок, шуток, а темы реприз должны быть понятны всем зрителям нашей многонациональной страны, касаться общих проблем. Это и подтверждает творчество Юсупова. Я убежден, выступления любого клоуна, независимо, выходит ли он на манеж в тюбетейке, в папахе, в украинской соломенной шляпе, в картузе, высмеивают, разоблачают общие пороки, распространенные отрицательные явления, и тогда выступления могут приобрести публицистическое звучание. КОРР. Хотелось бы, Михаил Николаевич, вернуться к началу нашего разговора. Вы справедливо осудили равнодушие в деле. Может быть, стоит сказать об этом подробнее! КАРАНДАШ. Конечно, немало артистов цирка живут общими интересами, они активные общественники, всегда охотно помогают товарищам, поступятся своими интересами, чтобы выиграло все представление, безотказно участвуют во всех начинаниях, в шефских концертах и т. д. Но тем досаднее, что рядом с ними люди иного склада, те, кто думает только о своем благополучии, свои личные интересы ставят выше общественных. Хочу заметить. Мимо явных провалов пройти нельзя. Но важно не упиваться успехами, они порой заслоняют недостатки, а любые недостатки надо увидеть, проанализировать причины их появления, искать пути преодоления. Речь я веду о повышении требовательности. Если отдельно говорить о молодежи, то подчеркну такое. Очень хорошо обучить молодых сложным трюкам, актерскому мастерству, дать им общее образование, но одновременно очень важно воспитать в них чувство долга, чувство ответственности перед товарищами, зрителями, чтобы они с честью несли звание артиста. Мечтаю я о том, чтобы каждый артист отдавал щедро свой талант и умение развитию нашего искусства, всеми своими делами, помыслами, своим творчеством содействовал успеху советского цирка.  



#6 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 15 April 2020 - 06:21

О тематических и сюжетных номерах Разговор о тематических и сюжетных номерах хочу начать с рассказа об одной моей работе в первом коллективе «Цирк на льду». Возникла мысль перенести на лед трюки акробатов-прыгунов с подкидными досками. Задача не простая. Как отбивать доску, когда на ногах коньки? Как, взлетев с доски, выкрутив сальто, приходить коньками на лед или в плечи к партнеру? Проблем было много. Я понимал, что мы на льду не превзойдем по сложности трюков существующие номера акробатов, выступающих на ковре. Но, разумеется, хотелось, чтобы новая работа привлекла к себе внимание, заинтересовала зрителей. Тогда я написал сценарий сюжетного номера «Мушкетеры». На ледяном манеже разыгрывается эпизод нападения отважных мушкетеров на карету миледи и ее стражу. В азарте борьбы и нападающие, и сторонники миледи, и она сама совершают головокружительные прыжки: то оказываются на крыше кареты, то на плечах противника. Чуть ниже расскажу, какие задачи решали участники номера, сейчас же лишь отмечу, что получилась красочная, динамичная сценка, а зрители с интересом следят за ходом «сражения». Создание тематических и сюжетных номеров, на мой взгляд, дело важное, перспективное, заслуживающее внимания. Могут заметить, что сюжетные номера и тематические не одно и то же. Разумеется. Но речь веду и о тех и о других, поскольку и те и другие отличают общие достоинства, и имеются общие особенности их постановки. В чем достоинство тематических и сюжетных номеров? Сюжет, даже самый несложный, определенная тема придают номеру своеобразие, всегда делают его отличимым от других номеров этого же жанра. В таких выступлениях обычно четче определяются образы исполнителей, их взаимоотношения. Такие номера несут большой эмоциональный заряд, увлекают зрителей. Сравним два номера опять же в коллективах «Цирк на льду». Это акробатическое трио (акробатика и ее партнеры). В первом коллективе в свое время А. Арнольд создал сюжетный номер «Погоня». Во втором коллективе артисты лишь демонстрируют различные трюки. Насколько выразительнее «Погоня»! Зрителей захватывает не только исполнение акробатических трюков во время движения на коньках, но и судьба героини, рвущейся от преследователей, ее энергичный и отчаянный протест. Приведу еще пример, как нехитрый сюжет обогащает выступление. В Московский цирк прибыл на гастроли Башкирский коллектив, В состав его входила группа джигитов. Откровенно говоря, своеобразием она не отличалась. Но хотелось, чтобы национальный коллектив выглядел лучше, понравился столичным зрителям. Мы, работники Московского цирка, перестроили номер, положили в его основу некие события. Девушка-наездница собирает пиалы, которые на скаку расставляют джигиты, наполняет пиалы кумысом, угощает всадников. Затем она предлагает молодежи, добивающейся ее внимания, достать платок. Его не удается зацепить длинным бичом, развертывается борьба всадников за своеобразный трофей. Джигиты на скачущих лошадях проявляют ловкость, смелость. Зрители напряженно следят, кто выйдет победителем. Можно заметить, что рецензенты московских газет отмечали этот номер как удачно выстроенный, интересный. И новый довод в пользу тематических и сюжетных номеров. Справедливо говорится о засилье манежей дрессированными медведями. Номеров с медведями более тридцати, их все и не вспомнишь. Но те номера, в основе которых сюжет, обращают на себя внимание, запоминаются, тут никто не скажет: «Зачем еще одни медведи?». Я не говорю о номерах и аттракционах, которые давно завоевали признание, скажем, о «Медвежьем цирке» Филатовых. Но вот, например, Дерябкины относительно недавно занялись дрессировкой, но их «Медвежий театр миниатюр» привлек внимание. Здесь животные участвуют в забавных сюжетных сценках. Необычен номер с медведями артиста В. Петрухина «В бане». Действия медведей у него как бы приобретают осмысленность. Интересен «Медвежий КВН» у дрессировщика М. Симонова. В номере под руководством В. Пузакова фигурирует медвежья спортивная команда. Я не хочу утверждать, что номера, о которых шла речь, абсолютно без недостатков, но все они своеобразны, их сразу выделишь из большого числа выступлений дрессировщиков с медведями. Дальше, развивая мысль о том, как выгодно отличаются сюжетные и тематические номера от обычных, обратимся к жанру акробатов-прыгунов с подкидными досками. Тут, кажется, стало нелегко придумать что-то принципиально новое. Когда-то акробатический номер «Мушкетеры» были новинкой, например, прыжки с подкидной доски на ходулях, на одной ходуле, но эти трюки осваивает все больше исполнителей. Неискушенным зрителям номера этого жанра кажутся близнецами-братьями. Но вот никто не спутает с другими номерами группу под руководством В. Москалечо Запорожская сечь» или «Карнавальные миниатюры», возглавляемые Ю. Канагиным. Хочу обратить внимание на два тематических номера в этом жанре, решенных в русском народное стиле: Беляковых «Акробаты-прыгуны на качелях с медведями Ольховиковых «Русская тройка» и сюжетного номера Бондаревых Масленица». Как они отличаются один от другого! Дело не только в том, что в одном случае вместо подкидных досок — качели, в другом пирамиды и колонны выстраиваются на движущейся платформе, декорированной под сани, которые везет тройка лошадей и т. д., а в том, что различается сам характер номеров весь их образный строй. Даже неискушенные зрители их не забудут, не перепутают с другими. Надо подчеркнуть, что сюжетные и тематические номера способны отражать события, которые волнуют наших людей. Такие номера приобретают публицистическое звучание, передают средствами цирка пафос великих свершений советского народа. Яркое воплощение в произведениях цирка нашла тема покорения космоса. Решалась она разными средствами, часто весьма выразительно. Причем тема космоса появлялась в номерах воздушной гимнастики еще до того, как был запущен первый спутник земли. Я имею в виду номер В. Лисина и Е. Синьковской «Полет на ракете». Надо вспомнить номер, созданный Владимиром Волжанским «Звездные канатоходцы». Интересно решалась тема в номере братьев Пантелеенко. У нас, в новом Московском цирке, был поставлен номер под руководством А. Перадзе «Интеркосмос», посвященный содружеству СССР с социалистическими и другими странами в освоении космического пространства. Воздушные гимнасты символизировали полеты международных экипажей. Сообщалось о новом полете международного экипажа, и в номер сейчас же вносились изменения. Когда в конце июня этого года в печати появились сообщения о полете космического корабля с международным экипажем, в состав которого вошел гражданин Франции Жан-Лу Кретьен, то в этот же день под цирковым куполом взлетел гимнаст с трехцветным флагом Французской Республики. Можно перефразировать известное изречение: «Утром в газете — вечером в тематическом номере». Это ли ни публицистика в цирке! До сих пор я вел речь о достоинствах сюжетных и тематических номеров. Теперь о сложности их подготовки. Я убедился, что подготовка их требует куда больших усилий, более напряженной работы от исполнителей и постановщиков. Мне пришлось вместе с Ю. Канагиным перестраивать его номер «Акробаты-прыгуны», а по существу создавать новое произведение — «Карнавальные миниатюры». Надо отметить: в «Карнавальных миниатюрах» участвуют уже не просто исполнители трюков, а определенные персонажи — акробаты изображают Пьеро, Арлекина, Коломбину, Шута, Солдатика и т. д. Каждый должен действовать согласно характеру своего персонажа: один — задирист, другой — меланхоличен, третий — лукав, а кто-то коварен и т. д. Избранная тема карнавала позволила органически включить трюки иных жанров, а именно прыжки на батуте. Выбегает забавный осел, который потом, отталкиваясь всеми четырьмя ногами, прыгает на батуте. Причем установка батута происходит совершенно незаметно, в то время, когда исполняется интермедиа — осел заигрывает с участниками карнавала, со зрителями. Конечно, постановочная группа должна была проявить максимум выдумки, изобретательности. Серьезная работа шла с участниками номера: они занимались с балетмейстером, с ними проходили занятия по актерскому мастерству. Однако вернусь к номеру «Мушкетеры». Его участники должны были овладеть не только акробатическими прыжками с коньками на ногах, но, скажем, и фехтованием. Какие же это будут мушкетеры без схваток на шпагах с противниками?! Так что с артистами проводились уроки фехтования. Участники номера должны были действовать и держаться согласно обстоятельствам и характеру своих персонажей. Для исполнителей проводились занятия по сценическому движению, хореографии, актерскому мастерству. Для этого были приглашены специалисты из драматического театра, балета. В подготовке сюжетных, тематических номеров велика роль режиссера, непременно участие специалистов других видов искусства. Постановку номера «Запорожская сечь» под руководством В. Москаленко осуществил режиссер А. Сонин, акробатического номера «Два жениха»— режиссер Б. Заец, «На приеме у доктора Айболита» дрессировщика А. Попова —- режиссер А. Федорович и т. д. В номерах такого плана недостаточно, чтобы музыка лишь подходила по ритму к исполняемым трюкам, а костюмы были удачны по фасону и расцветки. Музыка, костюмы должны участвовать в создании образа, соответствовать времени, эпохе, обстановке, изображаемым событиям, характеру персонажей.

Замечу: берясь за создание сюжетного номера, конечно, нельзя забывать, что главное выразительное средство цирка — трюк. Надо предостеречь от увлечения театрализацией. Цирку противопоказаны иллюстративность, бытовизм. Одно время было модно переносить на манеж трудовые процессы или показывать военизированные тренировки. Получалось маловыразительное зрелище. Неудачен был излишний бытовизм в сценках жонглеров типа «В кафе», «В ресторане» или музыкальных эксцентриков «В оперативном отделе». Еще об одной проблеме, связанной с подготовкой сюжетных и тематических номеров. Они требуют не только больших творческих усилий, но и больших денежных затрат. В их подготовке кроме режиссера, непременно участвуют балетмейстер, художник, композитор, театральный деятель, проводящий занятия по актерскому мастерству и т. д. Обычно дороже оказываются костюмы и реквизит. Скажем, в «Мушкетерах» требовалась не просто подкидная доска, а карета, в которую вмонтированы доска, трамплин и т. д. Для этого номера и «Карнавальных миниатюр» каждый костюм изготовлялся' по отдельному эскизу художника — ведь каждый исполнитель — определенный персонаж. Совсем иное дело, если выступает просто группа акробатов. Разумеется, в Союзгосцирке, во Всесоюзной дирекции при планировании, составлении сметы надо учитывать, какой будет готовиться номер. И сюжетным, тематическим номерам — уделять больше внимания, предоставлять больше средств на постановку. При подведении же итогов постановочной работы есть смысл особо отмечать подготовку тематических номеров, может быть, отдельно поощрять их создателей, участников. Все дополнительные затраты, я убежден, окупятся с лихвой Тематический номер непременно привлечет внимание зрителей, будет содействовать посещаемости цирков, а значит, выполнению ими финансовых планов. Тематические номера, наконец, легче рекламировать. Одно дело, если на афише указано: «Акробаты—прыгуны». Такое зрители видели в предыдущей программе и в прошлом сезоне. Другое дело, если на афише читаем: «Карнавальные миниатюры», или «Русская тройка», или «Масленица». Само объявление вызывает интерес, привлекает. Начиная новые работы, я сейчас стремлюсь непременно ввести в номер сюжет, определить тему. Предстоит перестройка, расширение номера дрессировщика Т. Ахундова, который я когда-то ставил. Уже написан сценарий драматургом А. Братовым, Т. Ахундовым и мною. Он назван «Большое цирковое сафари». Не нужно предполагать, что воспевается сафари. Наоборот, номер посвящен тому, как цирковые животные, узнав, что затевается охота на макси—бегемота, решают спасти его, отправляются в Африку. Животные выходят победителями, а охотник, следопыт, представитель зарубежной туристической фирмы терпят поражение. Ведут работу над номером «Икарийские игры», руководимым О. Марченко. И. тут в основе номера несложный сюжет. Условное название — «А у нас во дворе». В номере фигурирует суровый дворник, веселый озорник, приятели озорника, молодежь. Используются для трюковой комбинации антиподные подушки разной высоты, и «верхние» будут перелетать все выше, а потом — по нисходящей. Но главное — сюжет позволяет включить юмористические моменты, представить все происходящее, как игру, веселые забавы, показать, как старшие, отвлекая детвору от шалостей, вовлекают ее в спортивные занятия. Время от времени в печати начинают сравнивать успехи спорта и цирка, при этом обычно подчеркивают, что достижения в спорте выше, — там мы видим более сложные упражнения. На такие рассуждения следуют резонные возражения, что перед артистами не стоит задача побить рекорд, — они призваны создать художественный образ. Но если в номере лишь демонстрация трюков, то невольно начинают сравнивать его исполнителей со спортсменами — кто большего достиг? В тематическом, сюжетном номере все подчинено созданию образа, в том числе и трюки — их характер определяется замыслом, обликом персонажей. Тут никто не будет проводить параллель со спортом, тут явно художественное произведение, которое судят только по законам искусства. Ю. Архипцев, главный режиссер нового Московского цирка, заслуженный работник культуры РСФСР  



#7 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 15 April 2020 - 06:40

Манукян сын Манукяна Сегодня устанешь считать разветвленные цирковые династии: узбеков — Ташкенбаевых, Зариповых, Ходжаевых, Юсуповых, осетин — Тугановых и Кантемировых, грузин — Агдомелашвили, азербайджанцев — Алихановых и Ширвани, армян — Манукянов...

 

22.jpg Рафаэль Манукян, глава рода, живет в памяти цирковых завсегдатаев как выдающийся мастер першевого баланса. Имя этого артиста — рекордсмена было окружено в закулисном мире неким романтическим ореолом. О его силе и уникальном чувстве равновесия ходили легенды. Так и вижу коренастую фигуру этого феномена эквилибра. Вот он стоит в центре ковра, плечистый, с мужественными чертами лица, в темных глазах — суровая сдержанность, он медленно запрокидывает голову и ставит себе на лоб высоченную мачту, мускулистая шея напряжена до крайней степени. На вершину перша один за другим взбираются — в это даже трудно поверить! — четыре партнера — достижение, по-моему, неповторенное и по сей день. То, что показывал на арене Манукян, казалось невероятным, это поражало как всякое смелое нарушение пределов человеческих возможностей. Никогда не забудется, например, его ошеломляющий трюк — вращение трех девушек—акробаток в трех ренских колесах, балансируемых им на лобовом перше. Как раз теперь заслуженному артисту Армянской ССР Рафаэлю Манукяну было бы ровно семьдесят. Как всякий отец, он, безусловно, порадовался бы, что сын пошел по его стопам. Но ведь это, увы, ему не было суждено: Рафаэль Георгиевич ушел из жизни, когда мальчику еще не исполнилось и четырнадцати лет... Ныне Манукян-младший снискал устойчивую репутацию перворазрядного эквилибриста, одного из корифеев этого жанра. Недавно мне случилось снова увидеть на манеже Тульского цирка выступление Рубена с новым составом возглавляемой им группы. Хочу поделиться впечатлением от теперешней редакции номера. Вне сомнения, номер творчески вырос: стал слаженнее, художественно выразительнее, более насыщен трюками, появилась композиционная стройность и внутренняя целостность. Новинкой явилось и участие в нем двух статных девушек с хорошей акробатической подготовкой — они отлично вписались в номер. Привлекателен и такой штрих, как разноцветные перши. Обычно этот снаряд эквилибристы изготовляют из металлических труб; холодно сверкающая поверхность их сделалась уже штампом. Рубен Манукян отказался от шаблона, он принял решение окрасить свои перши в желтый, красный, зеленый тона, и это сразу же придало сценическому оформлению своеобразие, повысило общую эстетическую оценку. Но важнее всего, что традиционные фрагменты этого древнейшего из цирковых жанров органично отлились в номере Манукяна в современную зрелищную форму; в нем теперь появилась неповторимая индивидуальность. И это —- главный итог первого впечатления. А что можно сказать о трюках? Читать детальное описание эквилибристических упражнений — занятие из скучнейших. Поэтому не стану докучать вам пространным изображением профессиональных тонкостей. Расскажу лишь об основном, о том, что запомнилось, что отличает эту группу от других. Начну с краткого описания «двойного баланса» — одного из труднейших в их трюковом репертуаре. Представьте себе: на вершине пятиметровой мачты стоит ладно скроенный эквилибрист, это — Дмитрий Шульгин, к нему перебирается с другой мачты юный Василий Галушкин. И вот в таком крайне шатком положении средний Шульгин и верхний Галушкин выполняют копфштейн, то есть стойку голова в голову. Я сказал «выполняют», тогда как правильней — балансируют, ибо в этом вся суть. Но значительно существеннее, что эту неустойчивую пирамиду удерживает в равновесии на своем лбу — на крохотном пятачке, донышке шеста — Рубен Манукян, удерживает без видимого напряжения, свободно, уверенно. Он и на этот раз показал себя выразительным мастером цирковой арены. Расскажу и о впечатляющем трюке «двухэтажный перш». Рубен балансирует на своем плече шест, стоя на котором Орест Дребит уравновешивает у себя на плече другой шест. И вот по этому без малого пятнадцатиметровому сдвоенному першу взбирается Василий Галушкин и там, на самом верху, завершает комбинацию стойкой на одной руке. — В подобных построениях, — говорит Рубен, — самое сложное — это сборка и разборка пирамиды. Камень преткновения всех, кто имеет дело с першами. Малейшая неточность, на какой-то ничтожный миллиметр сдвинулся корпус верхнего или среднего и — все! Как по цепной реакции начнут уходить из-под баланса все составные звенья твоей пирамиды. И нет уже никакой возможности сохранить равновесие — конструкция распадается. Среди эквилибристической мозаики этой группы есть трюк, который, по словам Рубена, является их «фирменным блюдом» — сальто на перше. Они — первые его исполнители. Вот как это выглядит. На плечах у Манукяна — перш, вершину которого венчает небольшая прозрачная площадка из плексигласа. На ней — Василий Галушкин. Он прекрасный акробат: скрутить сальто на земле, на барьере, на плечах партнера для него сущий пустяк. Но здесь, вверху, совсем другое дело. И не то чтобы смущало крохотное пространство— это еще полбеды, а вот изменчивая зыбкость площадки, колебания — это уже посерьезней. Как точно ни бросайся на сальто, все равно плексиглас уходит из-под ног. Вот почему Василий весь подбирается, концентрирует всю волю и психологическую уверенность. Выждав миг, когда площадка займет наиболее устойчивое положение, он резким взмахом рук и плеч вскидывает свое тело вверх, мгновенно сжимается в тугой комок, переворачивается в воздухе вокруг своей оси и приземляется точно на то самое место, где секунду назад находились его ступни. Чтобы этот серьезный трюк получался безошибочно, тот, кто балансирует перш, должен обладать исключительным глазомером, гибкой ориентировкой и необыкновенной чуткостью. Всеми этими качествами и владеет в полной мере Рубен Манукян. К слову заметить, он не единственный нижний в своей группе. Минули те времена (не столь уж и отдаленные), когда на манеже царил один нижний — гвоздь номера, волшебник баланса, могутный герой арены. Таким когда-то был бесподобный латыш Ян Бахман, в том же плане подавали себя и красавец-геркулес из Чернигова Александр Ширай, и салонный эквилибрист-атлет во фраке Петр Маяцкий, и кряжистый Андрей Симадо — он демонстрировал, как помнится многим, чудеса эквилибра. К их числу принадлежал и отец Рубена — Манукян-старший. А в последние два десятилетия с легкой руки, если не ошибаюсь, братьев Французовых, превосходных мастеров першевого баланса, в роли нижних стали появляться двое исполнителей, а потом трое и более. В группе Манукяна амплуа нижних не без успеха исполняют Дмитрий Шульгин и Николай Воробьев. Из трюков последнего назову эквилибристическую связку на гибком шесте. Вот Воробьев балансирует высоченный девятиметровый плечевой перш, на верху которого находится Шульгин в горизонтальном положении, — в цирке это называется «ножным флажком», поскольку и в самом деле напоминает флаг, развевающийся на мачте. В руках у него маленькая трапеция, и на ней Людмила Манукова выполняет ряд гимнастических упражнений: «бланши» — передний и задний, балансирование лежа на спине, а в конце повисает на грифе трапеции, держась за него... пятками. Очарование этой эффектной воздушной сюиты в ее лирической тональности. Гимнастка необычайно пластична, свой пассаж она проделывает под нежную музыку в чуть замедленном темпе, выгодно контрастирующим с бодрым ритмом остальных частей номера. Всему этому эмоционально воздействующему фрагменту придает некую поэтическую окраску и подкупольная высота, и женственное обаяние Людмилы, и пружинисто гнущаяся мачта — при каждом движении артистов она круто сгибается, наподобие гигантского лука, натягиваемого для стрельбы. Запоминающийся момент! Итак, какой же вывод можно сделать после этой встречи? В номере Рубена Манукяна незаурядные трюки, подаваемые в живом современном стиле, высокая исполнительская техника и артистизм участников предстают в художественной целостности. Неустанное движение к совершенству поставило группу в ряд лучших представителей жанра. И еще одно необходимо подчеркнуть: в работе этого небольшого дружного коллектива отражено реальное состояние першевой эквилибристики на сегодняшнем манеже, отражен ее общий уровень. А уровень этот, даже по суждениям и оценкам деятелей зарубежного цирка, чрезвычайно высок. Это уже широко признанный факт: советская школа эквилибра на першах лидирует на мировой арене. Необычайному развитию этого жанра самым заметным образом способствовал вклад даровитых артистов: Евгения Милаева, Виктора и Николая Французовых, Леонида Костюка, Юрия Половнева, Вардо Беньяминова, Петра Шидловского, Алексея Сарача. Внесли свою лепту и Манукяны — отец с сыном. Сегодня наследственный эквилибрист, замечательный мастер першевого баланса, опытный наставник молодых артистов, энергичный организатор, сорокатрехлетний Рубен Манукян вступил в пору своей творческой зрелости. Р. СЛАВСКИЙ



#8 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 15 April 2020 - 07:07

Художник-моменталист Ильгизар Зарипов На манеж выбегает юноша. На нем брюки-дудочки, малиновая бархатная блуза — классическое одеяние художника. В руках альбом. Несколько росчерков карандаша — и перед зрителями автопортрет артиста.

 

26.jpg — Ну что, похож? — как бы спрашивает он, обходя с рисунком по кругу. — А хотите, и вас нарисую, — предлагает жестом. Еще несколько секунд — и зал взрывается аплодисментами и смехом: до чего похоже изображен на бумаге зритель, которому артист дарит на память свой экспромт. Номер, с которым выступает молодой артист татарского циркового коллектива Ильгизар Зарипов, называется «Художник-моменталист». Умение схватить черты лица, в нескольких штрихах передать изображение, приближенное к реальности, — всем этим должен обладать артист. А для того, чтобы так вот мгновенно передавать сходство, нужно иметь натренированную руку, зрительную память. Над всем этим он долго работал. Рисует Ильгизар и в перерывах между представлениями и после напряженного дня. Стены его гардеробной всегда увешаны многочисленными дружескими шаржами на друзей, артистов. И вот сейчас мы сидим, разговариваем в антракте, а рука художника привычно выводит на листке какие-то штрихи, линии, словно иллюстрируя, дополняя рассказ. Вот первый рисунок. Большое круглое здание. Цирк. Первый в его жизни. Сюда привели Ильгизара родители, когда ему было пять лет. Цирк тогда в Казани был старый, деревянный, но ребенку, ошеломленному представлением, он показался великолепным дворцом. А по-настоящему мальчик «заболел» цирком, когда в Казань на гастроли с коллективом «Русские самоцветы» приехали клоуны Толдонов, Минаев, Довгань. Посмотрев их однажды, он уже просто не мог пропустить ни одного представления. С этого времени начал потихоньку от всех учиться жонглировать. После уроков в школе бежал в цирк. Какими только способами ни проникал он туда — через служебный дворик, через крышу. Пропадал там дни напролет. А когда пришла пора выбирать профессию, то сомнений не было — только в цирк. В ГУЦЭИ он поступил на отделение клоунады. Но так получилось что проучился здесь всего два месяца: во время тренировки сломал руку и ключицу. Пришлось возвращаться домой В Казанском цирке попросился в униформу — не взяли. Худенький, да еще со сломанной рукой. Но юноша не отступал. Он устроился в цирке дворником. Через несколько месяцев его все же перевели в униформу. Линии на белом листе соединяясь, превращаются в мужской профиль. — Это, — рассказывает Ильгизар, — Володя Анисимов. Он был тогда в Казанском цирке старшим униформистом. И если бы не этот человек, не знаю, стал ли бы я выступать на манеже. В трудную минуту Владимир мог поддержав вселить уверенность в свои силы. Он научил меня многому, подолгу занимаясь со мной. Мы сами придумывали сценки репетировали их. И артистами мы стали в одно и то же время: Володя подготовит дрессированных кошек, а я — номер с которым работаю сейчас. К своему номеру «Художник-моменталист» готовился долго, ходит на этюды» на вокзал — выбирал любой типаж. И еще хотелось придумать на манеже что-то необычное, оригинальное например, рисовать, забравшись на oгpoмный, вроде ходули, карандаш и, подпрыгивая на нем в такт музыке, наносить линии на бумагу или же, взмахивая арапником на кончике которого закреплен уголек. Одним словом, соединить технику моментального рисунка с эксцентрикой. Потом Ильгизар Зарипов показал мне свои работы — юмористические сюжеты, дружеские шаржи, карикатуры. И я еще раз убедился: нет, не случайно выбрал артист этот жанр. В каждом его рисунке четко проступает внутренняя динамика, образное начало и шутливый взгляд: все те качества, что соединяют в одном человеке юмориста и художника. Третий звонок зовет артиста на выход. Сейчас он выбежит на манеж и мгновенно выберет в зале очередную свою «жертву» — зрителя, который через секунду будет, смеясь вместе со всеми, довольно взирать на свой лик, изображенный артистом. Можете не сомневаться, Зарипов нарисует его очень похоже. Но дело, конечно, не только в этом. Сравнительно быстро и относительно похоже набросать несколькими штрихами на листе портрет могут, наверное, многие. Главное же, поведение во время этого, артистизм, с которым подается каждый рисунок, умение в нескольких росчерках карандаша передать характер сидящего перед тобой человека. Все вместе это в какой-то степени приближает номер к клоунаде, делает его зрелищным. Ильгизар Зарипов еще в самом начале своего артистического пути и, не замыкаясь в жанре, в котором работает сейчас, думает о создании чего-то нового, об оригинальной клоунаде. Постоянный поиск новизны — ведь это и есть свойство творческой натуры.

 

Н. АРАКЕЛОВ



#9 Александр Рыбкин

Александр Рыбкин

    Дед

  • Администраторы
  • PipPipPipPipPip
  • 21400 сообщений

Отправлено 15 April 2020 - 16:28

Фокусник всех времен Нет необходимости доказывать сегодня популярность среди читателей произведений научной фантастики. И каждый знаток и любитель этого вида литературы хорошо знает и высоко ценит романы и повести писателя Евгения Велтистова — одного из мастеров такого сложного и тонкого жанра, каким является научная фантастика. Недавно по Центральному телевидению демонстрировался многосерийный кинофильм «Приключения электроника». Успех этого фильма в одинаковой степени среди ,взрослых и детей безусловен. Оригинальный остроконфликтный сюжет, четкая, ясно выраженная идея, стремительное эксцентричное приключенческое действие, разнохарактерные образы, отличная актерская и режиссерская работа и мелодичная запоминающаяся музыка и песни... Словом, в фильме есть все, что мы можем вложить в понятия высокоидейного и высокохудожественного произведения. Поэтому вполне закономерно, что фильм «Приключения электроника» выдвинут на соискание Государственной премии СССР. Сценарий фильма создан по большой научно-фантастической повести Евгения Велтистова «Победитель невозможного». Точнее, по первой ее части «Электроник — мальчик из чемодана». К сожалению, в фильм не вошли эпизоды, впрямую связанные с искусством цирка, которые в повести выписаны автором тепло, живо и со знанием традиций манежа. Сегодня мы решили познакомить читателей с одним из таких эпизодов. И вот они входят в парк. Их встречает румяный Клоун, Ученый чудак и забавный Марсианин на ходулях. Им вручают маски золотой лучистой звезды и страшного медведя, в их честь гремит веселый марш, носится по орбите знаменитый спутник «Биб-бип», и взлетают в небо маленькие ракеты. В парке карнавал, сегодня всем весело, все смеются. И Сережка хохочет под маской страшного медведя, хватает за руку золотую улыбчатую звезду, и они бегут к «чертову колесу». А потом взлетают вверх, падают вниз, вертятся, вертятся и смотрят с вышины на город. И еще кружатся на карусели, делают мертвые петли в самолетах, взлетают и приземляются в космическом корабле. Все время вместе — Сережка и Электроник. Все время рядом — Электроник и Сережка. А на маленькой сцене идет концерт. Стоит на самом краю тонкая девочка, вся в голубом, с ног до головы, даже шары в руке голубые, и поет песню: Шары, шары, Мои голубые шары, Летите, шары, Несите, шары, Мечты моей порыв Далеко, далеко, Дальше крыш... Почему вдруг умолк Сережка? Почему он стоит совсем тихо и смотрит не на Электроника, а на голубую девочку? Почему он не хлопает, как все? Выходит на сцену конферансье и говорит: —   Сегодня дают концерт зрители. Вы только что слышали песню, которую сочинила сама певица. Свои песни, свои стихи, свое исполнение! Прошу не стесняться! Итак, акробатический этюд покажут братья Самоваровы. Почему Сережка не смотрит на акробатов Самоваровых? Почему он вытянул шею и наблюдает, как садится голубая девочка в первом ряду? Почему тянет Электроника к эстраде? —   Электроник, — прошептал Сережка другу, — прошу тебя, выступи. Покажи фокусы. — Я не знаю... — неуверенно сказал Электроник. —   Ну, милый, ну Электроша, ну, продемонстрируй! Фокусы, понимаешь, фокусы! Все сразу развеселятся, тебе будут хлопать, и я — громче всех. —   Я покажу фокусы, — согласился Электроник и пошел вместе с другом за кулисы. Сережка тронул за плечо конферансье и стал ему объяснять, показывая на маску золотой звезды: —   Эта маска — мой друг. Он замечательный фокусник. Я его просил, он согласился выступать. Конферансье стоял и кивал головой: он понял все с полуслова. —   Как тебя объявить? — спросил он Электроника. —   Объявите просто, — сказала скрипучим голосом маска. — Выступает величайший фокусник всех времен и народов, который выступал когда-либо, выступает ныне или будет выступать. Сережка улыбнулся: «Ну и Электроник! Настоящий цирковой артист. Совсем не стесняется. И фокусы у него, наверно, замечательные». А конферансье подумал: «Ого! Вот это скромность!» Но он вышел и объявил так, как было сказано. Чутье подсказывало ему, что в случае провала величайшего фокусника зрители примут все за шутку. —   Сейчас ты им покажешь! — тихо сказал Сережка Электронику, поглядывая сквозь прорези своей маски на голубую девочку в первом ряду. — Я чувствую, что ты не только лучший в мире бегун, но и отчаянный фокусник. Сними-ка, Электроник, маску. Пусть тебя видят все! —   Сейчас я им все покажу, — невозмутимо подтвердил Электроник и послушно снял маску. Фокусник вышел на сцену и поднял руку. Все сначала смотрели на руку и только потом увидели, что электрический рояль тронулся с места и, скрипя колесиками, покатился за кулисы. —   Ерунда! — громко сказал мальчишка с первого ряда. — Привязали веревку и тянут. Но у конферансье, стоявшего за кулисами, округлились глаза: он видел, точно видел, что никто не тянет рояль! Рояль катился сам и отчаянно скрипел колесиками. Фокусник опустил руку, и рояль остановился. А голубая девочка приподнялась со своего места, чтобы видеть, что будет дальше. Неожиданно для зрителей фокусник сделал сальто-мортале, и по сцене запрыгали тонкие серебристые кольца. Они подскакивали с приятным звоном и так ярко блестели, что зрители щурили глаза. Тихо и плавно вступил оркестр. Фокусник повел рукой, и кольца покатились по сцене, сделали круг, потом другой, третий. И вот, звеня и искрясь, они уже раскатились в разные стороны и закружились, словно цирковые лошадки. А фокусник даже не смотрел на них, закрыл глаза, уверенный, что все кольца послушны плавным движениям его рук, что они крутятся волчком, замирают на месте, скачут вверх и вниз и ни одно не упадет. Зрители аплодируют, заглушая оркестр, и громче всех — маска медведя. Сережка был восхищен. Что за чудо его друг! Он видел, как замерла голубая девочка. Какие у нее большие грустные глаза... Вот она улыбнулась! Молодец Электроник! И он, Сережка, тоже молодец: сразу догадался, что Электроник замечательный фокусник. Если случится, что они познакомятся, он так и представится: друг фокусника. — Все понятно,— глубокомысленно вымолвил всезнающий мальчишка из первого ряда. — У него в рукаве электромагнит. Притягивает и отталкивает. Чудес на свете не бывает. Бывают. Но рано или поздно они кончаются. И всем было очень жаль, что кольца внезапно исчезли. Кольца скатились все вместе, фокусник повернулся на мгновение к зрителям спиной — и вот уже ничего нет. Лишь конферансье заметил, что кольца разом подпрыгнули и оказались у фокусника на руке, словно браслеты. А фокусник уже берет у кого-то из публики сигарету, прикуривает, благодарит и выдувает клуб дыма. Пушистое облачко летит к первому ряду. —   Он курит! — возмутилась какая-то женщина. —   Это понарошке, это фокус, — успокоил ее сосед. Сережка смотрит с недоумением на сигарету в руке друга, но в это время из дыма в публику посыпались разноцветные платки. Красные, голубые, желтые, зеленые, белые... Все вскочили, захлопали, засмеялись, стали ловить платки. А Электроник пускал и пускал круглые белые облачка. Они, как маленькие ядра, летели во все ряды, сея дождь веселых парашютов, которые брались неизвестно откуда. Но вот шум стих, зрители уселись на места. Фокусник поклонился и хрипло сказал: —   Предметы. Давайте мне предметы. Вскочил паренек и мигом собрал в шляпу часы, авторучки, расчески, кошельки. Зал затих. Шляпу с предметами вручили фокуснику. —   Ап! — крикнул фокусник и на глазах у всех проглотил ручные часы с желтым ремешком. — Ап!.. Ап!.. Ап!.. И за желтым ремешком последовали другие предметы из шляпы. Часы фокусник глотал легко и непринужденно, словно вишни или сливы. Он втягивал в себя с присвистом длинные авторучки, расчески и, не раздумывая, отправлял в рот кошельки. Только и слышалось: —   Ап!.. Ап!.. Ап!.. Зрители замерли. Стояла напряженная тишина. Конферансье почему-то побледнел. —   Все, — спокойно сказал фокусник и поклонился. Раздались жидкие аплодисменты. Зрители ждали продолжения. А фокусник пошел к кулисам. —   Эй, дружище! — крикнули из рядов. — А часы-то не забудь отдать! И тут все вскочили. Фокусник спрыгнул со сцены, подбежал к забору и, сделав гигантский прыжок, перемахнул через него. Зрители бросились за ним. Они, конечно, не знали, что фокусник бежит не по своей воле: его, как и утром, неожиданно погнало вперед сильное напряжение электрического тока, включенного рассеянным профессором. Зрители ничего не знали о фокуснике, они бежали за своими вещами. Но догнать мальчишку не могли. Конферансье растерянно оглядывался. Друг фокусника в маске медведя тоже исчез. На стуле лежала лишь забытая картонная звезда. —   Я говорил, что жулик! — восхищенно кричал мальчишка из первого ряда. — Знаем мы этих фокусников! Не догнали? Ха-ха! А голубая девочка спокойно стояла среди суматохи и разглядывала прозрачный платок. На нем была забавная мордочка со вздернутым носом и непонятное слово: «Электроник».  







Темы с аналогичным тегами Советская эстрада и цирк, Советский цирк. Октябрь 1982

Количество пользователей, читающих эту тему: 1

0 пользователей, 1 гостей, 0 анонимных

  Яндекс цитирования