Фейерверк красок и мастерства

В прошедшее лето у нас гастроли­ровало много танцевальных коллек­тивов: современная балетная труппа из Чехословакии, ансамбли Сенегала, Ганы и, наконец, «Балет Фольклорико де Мехико».

Мексика — страна древнейшей и исключительно богатой хореографиче­ской культуры. А на протяжении по­следних двадцати пяти-тридцати лет там развиваются новые и чрезвычай­но интересные танцевальные формы. За эти годы возникло немало своеоб­разных коллективов, и тот, который увидели советские зрители, — один из самых молодых. Под нынешним названием эта большая гастролирую­щая труппа (двести пятьдесят арти­стов — танцоров, музыкантов и пев­цов, составляющих два выступающие порознь ансамбля) существует с 1959 года. До этого, на протяжении семи лет, Амалия Эрнандес, созда­тельница и руководительница Фольк­лорного балета, давала концерты с небольшой   группой  танцовщиков.

За столь короткий срок коллектив вырос в самую многочисленную из мексиканских танцевальных трупп (другие насчитывают, как правило, двадцать-тридцать человек) и завое­вал популярность во всем мире. В 1961 году на фестивале Театра на­ций в Париже ему была присуждена первая премия. На гастролях в Москве мексикан­цам не совсем повезло в выборе по­мещения: гигантский зал Дворца спорта мало приспособлен для вы­ступления театральных коллективов, особенно когда режиссура программы предусматривает непосредственное общение артистов со зрителями. Несколько терялась прелесть комедий­ных номеров, построенных на прие­мах, близких клоунаде; менее эф­фектным был финал представления, когда артисты со сцены забрасывают зал серпантином, и предполагается, что все зрители включаются в общее веселье.

И все же мексиканские артисты сумели установить тесный контакт со столь многочисленной аудиторией. Они захватили зрителей своим тем­пераментом, поразили красочностью костюмов, открыв нам некоторые сто­роны национального искусства Мекси­ки. Танцы сопровождались народными песнями, которые исполнял большой хор. В представлении участвовало также несколько национальных му­зыкальных ансамблей. У них ориги­нальные народные инструменты — древнейшие, относящиеся еще к до­колониальной культуре индейцев (ба­рабаны, флейты, инструменты, сде­ланные из раковин и тыкв) и полу­чившие распространение при испанцах (различные виды гитар, арфы, трубы, деревянные инструменты наподобие ксилофона и т. п.).

В программе были самые различ­ные виды национальных танцев. Одни из них и теперь бытуют в народе, другие восстановлены по старинным изображениям и описаниям. Таков, например, танец, открывающий программу. В таинственных надземных пространствах, в облаках курящихся благовоний возникают одна за дру­гой чудовищные фигуры древних бо­жеств. Они пришли к нам из легенд ацтеков — оперенный змей, похи­щающий бога подземного мира, гроз­ный бог войны, прекрасная богиня воды... Гигантские многокрасочные головные уборы, сверкающие укра­шения, трубные звуки огромных ра­ковин-улиток, в которые дуют музы­канты, — все это создает ощущение необычайной торжественности, таин­ственности древнего ритуала.

Некоторые танцы и песни, относя­щиеся к эпохе до испанского завоева­ния, сохранились в штате Мичоакан. Они собраны в номерах «Древние ме­лодии Мичоакан» и «Лос Тараскос» (название туземного племени, населя­ющего этот штат): лирическая колы­бельная, темпераментный танец ры­баков, гимн в честь умерших, буф­фонный танец стариков. Большое впечатление оставил дра­матичный танец оленя, загнанного охотниками: его стремительный бег, отчаянные прыжки, его предсмертная борьба. Такие танцы сохранило пле­мя индейцев якис, которые и по сей день охотятся с луком и стрелами. По сути, это тоже магический ритуал: изображая удачную охоту, индейцы надеятся вымолить у божеств бога­тую добычу. Бесконечной чередой проходят пе­ред глазами зрителей костюмы, один другого красочнее: затканные золо­том и серебром одеяния невесты, платья, украшенные кружевами, вы­шивкой, широкополые и остроконеч­ные шляпы, развевающиеся шали, яр­кие пончо. Все это подсвечивается разноцветными прожекторами (свето­вые эффекты играют большую роль в представлении), горит, сверкает, пе­реливается...

Народный мексиканский танец «Ла Уастека»

Зрелищность, декоративность — вот основное впечатление, которое оставили представления мексиканского Фольклорного балета. Руководитель­ница труппы и ее помощники знают и любят национальный фольклор. Не­мало сил и средств потрачено на то, чтобы собрать его и затем выплес­нуть на сцену в изумительном по яр­кости спектакле. Но в зрелищности, декоративности — одновременно и си­ла и слабость этого танцевального коллектива. «Ансамбль может бле­стяще продемонстрировать другим странам красоту и богатство мекси­канского народного искусства», ска­зано в программе. Однако порой оби­лие золота, блесток, назойливое мель­кание прожекторов напоминает пред­ставление ревю, и это мешает верить, что перед нами подлинный фольклор. Не следует забывать, что в наши дни хореографы Мексики ставят пе­ред собой и другие цели. Гордясь древним национальным искусством, они в то же время чрезвычайно ак­тивно высказывают свое отношение к проблемам современности. В 1957 го­ду, во время фестиваля молодежи и студентов в Москве, выступили мек­сиканские артисты, представляющие две труппы — «Национальный балет» и «Современный балет». Они показа­ли спектакли, отвергавшие пассивный путь стилизации «под старину» или «под народ». Недаром у истоков этих коллективов, возникших в 40-х годах, стояли прогрессивные поэты, музыканты, художники Мексики — такие известные мастера, как Ороско и   Сикейрос.

Одноактные балеты, поставленные Г. Браво, X. Лавалье, Э. Нориега и другими, говорили о новом, чрезвы­чайно интересном подходе к танцу сценическому и танцу народному. Движения, взятые из арсенала «свободного танца», получившего боль­шое распространение на американском континенте, сочетались с эле­ментами национального фольклора. Темы, тоже взятые из древних пре­даний и народной жизни, раскрыва­лись в обобщении, поднимались до символа, что невольно вызывало ас­социации со знаменитой мексиканской настенной живописью. Тогда мы уви­дели не ту Мексику, которую показы­вают туристам, а страну, изведавшую многовековой гнет, исстрадавшуюся, но всеми силами рвущуюся к сво­боде. В представлении, на котором я присутствовала во Дворце спорта, не были показаны некоторые из анонси­рованных в программе номеров. В их числе и «Портрет Мексики». А жаль! Судя по фотографиям в программе, этот номер ближе всех к тем искани­ям, которые занимают сейчас умы ведущих мастеров мексиканской хо­реографии.

Хотелось бы, чтобы гости из Мек­сики рассказали нам не только о том, что радует, но и о том, что волнует и причиняет боль. Это помогло бы нам еще больше полюбить их страну, еще лучше познать их замечательное ис­кусство.
 

Е. СУРИЦ

Журнал Советский цирк. Декабрь 1965 г.

оставить комментарий