|
|
В гостях у Гладильщикова
С Николаем Павловичем Гладильщиковым, старейшим артистом цирка и заслуженным артистом республики, я встретился у него дома.
Откровенно говоря, я не ждал многого от этой встречи. Мне почему-то казалось, что Николай Павлович в домашней обстановке без своих четвероногих питомцев мало чем отличается от людей прозаических профессий. Но войдя в дом, я сразу, же понял, что ошибся в своем предположении. Здесь буквально все вызывало интерес. Правда, я не увидел ни клеток, ни вольер, зато все стены были увешаны изображениями зверей и птиц.
.jpg) — Моя коллекция все время пополняется новыми экспонатами, — не без гордости говорит Н. П. ГЛАДИЛЬЩИКОВ
На полу, серванте, полочках красовались фигурки львов, медведей, слонов, обезьян. Были они различной величины. Я обратил внимание на одну скульптуру: ее с трудом смогли бы поднять два человека. Все эти предметы, как мне потом рассказал гостеприимный хозяин, были привезены из различных стран.
И даже мебель в квартире Гладильщикова говорила об увлечении хозяина: стулья в столовой были увенчаны львиными мордами, стол покоился на ножках в виде когтистых лап.
Сам Гладильщиков отнюдь не походил на обычного обитателя московской квартиры. Глядя на его мощную, несмотря на немолодые поды, фигуру борца, казалось, что он совсем недавно «отработал номер» и теперь, сняв традиционный костюм русского молодца, решил отдохнуть.
Николай Павлович повел меня на мансарду. Там тоже было бесчисленное множество скульптурных изображений зверей и птиц. Тут же находились чучела животных, шкафы с книгами по дрессировке, фотоальбомы, цирковые афиши и плакаты.
—Думал одно время сделать домашний музей, — сказал Николай Павлович, — и собирал чуть ли не сорок лет. Да нет времени все экспонировать. Если откроют в Москве музей цирка и выделят мне комнату, отдам туда свое хозяйство. Полезно будет с ним ознакомиться и старикам и молодым любителям цирка.
Я вспомнил, что Гладильщиков до цирка увлекался спортом, в 1922 году завоевал звание чемпиона республики по борьбе, и попросил рассказать об этом.
—Спортом я увлекся под влиянием цирка, — объяснил Николай Павлович, — сначала занимался гирями, а потом, после встречи с дядей Ваней Лебедевым в Петербурге, решил заняться борьбой. Я и до сих пор считаю, что дрессировщик обязан быть прекрасным спортсменом. Ведь нам приходится выдерживать большую нервную и физическую нагрузку — быть в постоянном напряжении, устанавливать во время работы тяжелый реквизит, а иногда и вступать в единоборство с вышедшими из повиновения хищниками. Вот почему я считаю, что занятие спортом просто необходимо.
.jpg)
Николай ГЛАДИЛЬЩИКОВ — «юный ГАККЕН-ШМИДТ» (1914 г.)
Николай Павлович показал мне жетоны Петергофского чемпионата и Рижской олимпиады 1914 года, серебряную шкатулку — приз спортивного общества «Санитас», трехцветный шарф — подарок дяди Вани Лебедева и несколько фотографий. На одной из них молодой Гладильщиков с мощной мускулатурой и торсом походил на известного борца Гаккен-шмидта.
—Меня за внешнее сходство часто называли юным Гаккен-шмидтом. Одним словом, — развивал свою мысль Николай Павлович, — увлечение борьбой мне очень помогло, когда я стал артистом. Карьеру свою я начал, как борец с хищными зверями. Сначала я работал вот с этим медведем.
Гладильщиков показал фотографию, на которой он изображен в обнимку с большим бурым медведем.
—Тяжело пришлось начинать. Пережил и холод и голод. Помню время, когда ни мне, ни медведю нечего было есть. Ходил я к начальству, ведающему продовольствием. Отказали. Тогда я взял с собой медведя. Начальник обомлел, увидев косолапого гостя. А Мишук мой подошел к столу да как стукнет лапой по чернильному прибору. Начальник от страха побелел, и я испугался: еще могли приписать мне хулиганство.
Однако начальник оказался добродушным. Он выдал нам сто килограммов жмыха. Помню и такой случай. В Двинске меня с медведем как-то не пустили ночевать в дом, пришлось, обнявшись с ним, спать в сугробе. С Мишуком я проехал почти по всей стране. И сейчас, спустя много лет, когда я работаю в том или ином городе, ко мне за кулисы приходят старики и спрашивают, не тот ли я Гладильщиков, который в двадцатых годах силою с медведем мерился.
Надо сказать, что в цирке я перепробовал несколько профессий: был атлетом, борцом, дрессировщиком и даже фокусником. В середине двадцатых годов задумал я создать аттракцион «Смешанная группа хищников». Сейчас вы видите здесь скульптурки, а было время, когда тут звери жили. По комнатам, нагоняя страх на моих гостей, разгуливала молодая львица Фатима. Да и двор походил на зоопарк. Здесь я и готовил свой аттракцион.
Сейчас на моих афишах написано: «Первый русский дрессировщик хищников». Но многие не знают, как трудно досталась мне эта строка в афише. Подобных номеров у нас не было. Пришлось идти по непроторенному пути, познавать все на опыте, учиться на ошибках. Надо было заставить работать самых различных зверей вместе — львов, белого и бурых медведей, волка и догов.
—В чем заключается метод вашей дрессировки? — поинтересовался я.
—У меня волевая, гуманная дрессировка. Я приучал каждого зверя постепенно. Затем старался, чтобы хищники привыкли друг к другу, к арене. Непрочный союз двух сильных, зорко следящих друг за другом противников — вот как можно назвать взаимоотношения между укротителем и зверем.
Гладильщиков на секунду задумался и затем продолжал:
—Сейчас сравнительно легко начинать молодым дрессировщикам, а мне пришлось не только создавать в тяжелых условиях аттракцион, но и отвоевывать право работать под своей фамилией и в русском костюме. Были в тридцатые годы люди, которые хотели меня заставить выступать под иностранной фамилией в венгерке да еще под модный фокстрот. За короткий срок мне удалось создать несколько интересных номеров. Вот посмотрите...
Мы снова начали рассматривать фотографии. На одной из них Николай Павлович был снят во время борьбы с удавом, на другой — борющимся с львицей. Тут же — фото коня Рябчика, на крупе которого восседала львица Нонка. А вот еще одна интересная фотография: Гладильщиков скачет верхом по манежу на большом гривастом льве.
—Создать аттракцион еще полдела — необходимо его постоянно сохранять в рабочей форме. Звери, как и люди, стареют, болеют, выходят из строя, На их место приходится готовить других. Зрителю, побывавшему на моем выступлении, через несколько лет кажется, что он видит тех же зверей. На самом деле они другие. На их дрессировку тратится много сил и времени. В годы войны мне пришлось фактически создавать заново аттракцион. Мы не успели эвакуировать из Краснодара часть животных, и фашисты расстреляли их, а бурых медведей пустили на колбасу.
Гладильщиков спрятал фотографии и продолжал:
—Быть дрессировщиком — это значит ежедневно напряженно трудиться с утра до ночи. В первой половине дня слежу за кормлением животных, репетирую, готовлю их к выступлению; вечером работаю с ними на манеже и успокаиваю их после представления, если они возбуждены. Наша профессия опасна. Бывают моменты, когда нарушается союз дрессировщика с животными, и они нападают на него. От этого не гарантирован ни один дрессировщик, если даже между человеком и зверем существовала идеальная дружба. Мне тоже приходилось попадать в такие критические ситуации. Раз, помню, меня в Запорожье чуть удав не задушил. Нападали на меня и львы, и белый, и бурый медведи. От этого у меня кое-какие «сувениры» сохранились, — улыбнулся Гладильщиков и, засучив рукав, показал свою мускулистую руку со следами когтей и клыков хищников.
—И все же, несмотря на свою занятость, — продолжал Николай
Павлович, — дрессировщик не должен быть пленником манежа и кулис. Нужно обязательно участвовать в общественной жизни, разносторонность интересов всегда благотворно влияет на артиста и помогает в его работе. Я, например, уже давно, с тех пор как мне привили любовь к искусству мои друзья из Петербургской Академии художеств, собираю антикварные вещи. У меня в коллекции есть такие редкие экспонаты, как бронзовый лев с парадной лестницы рейхстага и медный самовар Екатерины II. Я свободно вожу машину, люблю поработать в саду и одно время даже занимался в аэроклубе. Кроме того, я увлекался живописью. Это увлечение, в частности, помогло мне при оформлении представления «Ночь в Индии».
Нашу беседу неожиданно прервал телефонный звонок. Николай Павлович заговорил с кем-то о железе и фанере. Оказывается, сейчас он занимался переоформлением аттракциона.
— Плох тот дрессировщик, который не работает над улучшением своего номера, — сказал Гладильщиков, — Сейчас я готовлю новых животных для аттракциона — медведя-комика и двух тигров.
— У вас, кажется, был в тридцатых годах тигр. О нем вы даже писали в своей книге «На арене — хищники», — спросил я.
—Да был у меня тигр Карма. Но недолго он прожил. Получил серьезную травму от белого медведя. Уж слишком разные характеры оказались у зверей. А теперь будет два тигра... Сами понимаете, дополнительные трудности.
— Но ведь и опыта у вас теперь больше.
— Так-то оно так, — смущенно заулыбался Гладильщиков. — Но поэтому и требования у меня к себе выше. Надо сделать так, что бы комар носа не подточил. Вот второй год и пестую их. Когда из зоопарка взял, маленькими были, а теперь вот какие вымахали. С ними на манеже начнет работать молодой дрессировщик Владимир Белавин. Со временем я передам ему всю группу. Он у меня в аттракционе с детских лет. Вообще бы я посоветовал всем нашим дрессировщикам иметь у себя стажерами юношей и девушек, пожелавших работать на манеже с животными. Они быстрее и безболезненнее овладевают этим сложным цирковым жанром. Надо всячески приветствовать стремление молодежи стать дрессировщиками. Это интересная и благородная профессия, и я счастлив, что отдал ей многие годы и все свои силы и знания.
Николай Павлович вдруг посмотрел на часы и, сокрушенно вздохнув, сказал:
—И хотя негоже хозяину тревожить гостя, но придется. Извините меня: надо ехать в главк, «провертывать вопрос» с реквизитом.
Он крепко пожал руку и, улыбнувшись, добавил:
—А потом, я в этом доме, если желаете знать, тоже гость. Бываю здесь только проездом... А настоящий мой дом — это цирк.
Там мои звери, и там мой любимый зритель, ради которого я тружусь. Мы расстались. Я далеко ушел от дома Гладильщикова, но все еще продолжал думать о последних его словах...
Да, цирк — родной дом старейшего советского дрессировщика, а вся его жизнь — пример беззаветной преданности цирковому искусству.
И. МИРОНОВ
.jpg)
С удавом «КРОШКОЙ» Николай Павлович выступал в цирке 29 лет
Журнал ”Советский цирк” август 1962г
|
|
|
Подписаться на
рассылку сайта: |
|
|
|
|
RSS 
