Вспоминая студенческие годы

В зимнее время в 1930— 1933 годах техникум циркового искусства раз в неделю превращался в са­мый настоящий действующий цирк. На здании ТЦИ, кроме маленькой вывески техникум циркового искусства», наверху красовалалась большаая многоцветная вывеска, где крупными буквам написано: «Районный цирк».

На фото. Старое здание ГУЦЭИ

Силами учащихся второго и третьего курсов давались представления. Программа была разнообразной: партерные акробаты, жонглеры, музыкальные эксцентрики, жокеи-наездники, буффонадные клоуны, воздушный полет, эквилибристы, акробаты c подкидной доской, велофигу­ристы, коверные клоуны.

Выступления всегда шли c большим подъемом. Все работали c удовольствием. B униформе стояли тоже первокурсники. Ребята делали это c таким же удовольствием, Как и их товарищи, выступавшие со своими но­мерами. Для них, первокурсников, это тоже было своего рода практикой. Для музыкального сопровождения иног­да приглашали военный духовой оркестр. Чаще всего аккомпанировали студенты A. Бугров, C. Каштелян и Б. До­мин. Наши выступления пользовались успехом y зрителей, a средства, вырученные от этих представлений, шли на нужды техникума.

Каким же бедным было тогда теперешнее училище!

На заднем дворе стоял малоприспособленный сарай.

И все-таки y нас были даже лошади! Из стен технику­ма вышли по-настоящему хорошие группы жокеев.

B 1932 году — группа «Кольви» и в 1934 году группа Леонида Филатова (старшего брата Валентина Филато­ва). Стал жонглером на лошади воспитанник техникума Петр Атасов. Были выпущены три номера конного гротеска и вольтижа. Среди них — очень яркая наездница-танцовщица титана Леонтенко-старшая.

Ни одна пантомима в московском  цирке, ни одна крупная постановка в московском мюзик-холле не проходили без участия студентов. За годы учения c 1930 по 1933 годы нам пришлось участвовать в двух водяных пантомимах — « 1905 год» и «Индия в огне». Участвовали и в нескольких постановках в мюзик-холле — «Шестая часть мира», «Как четырнадцатая дивизия в рай шла», «Салон святой Магдалины» и «Артисты варьете». Нас занимали в различных эпизодических ролях, зачастую исполь­зуя наши акробатические навыки. Для нас это было вели­колепной школой. Мы общались c большими масте­рами цирка, наблюдая их на репетициях и в работе. B мюзик-холле нам посчастливилось находиться рядом c такими артистами, как Борис Тенин, Мария Миронова, Сергей Мартинсон, Рина Зеленая, Иван Бугров. Они в то время были молоды, но успели приобрести широкую из­вестность. Конферансье Грилль и Менделевич были на­шими любимцами. A как радовались мы, когда на репе­тициях нас окружали танцовщицы из ансамбля Касьяна Голейзовского, искренне восхищавшиеся нашими акроба­тическими прыжками и другими трюками. И, чего греха таить, совсем немаловажно было то, что нам за участие в постановках платили по 2 рубля за вечер. Это было прекрасным добавлением к нашим крошечным стипен­диям.

Пантомима «1905 год» («Москва горит»), автором ко­торой был Владимир Маяковский, требовала огромного количества исполнителей. В начале пантомимы, одeтые в лакейские ливреи, мы шли по барьеру манежа длин­ной вереницей. Каждый из нас нес подвешенные на длин­ной палке кальсоны. Наш выход сопровождался текстом, который произносили два чтеца: «Куда это штанов такое количество? — Его величеством в стирку сданы... Его величество вынужден ежеминутно менять штаны...» Быст­ро переодевшись, мы изображали демонстрантов y па­мятника Пушкину на Страстной площади. Памятник был почти в натуральную величину. B темноте его при по­мощи тросов спускали из-под купола на манеж. Вообще, все перемены декораций и установка бутафории произ­водилась в темноте, в паузах между картинами. И когда вновь вспыхивал свет, манеж совершенно менял свой об­лик.

B эпизоде, происходившем в церкви, мы изображали молящихся со свечами в руках, слушавших провокацион­ные проповеди попа Гапона. B сцене, когда на манеже шел бал, тучный, огромный Д. C. Альперов, в генераль­ском костюме, зычным голосом, перекрывающим звуки оркестра, произносил хвастливую, успокаивающую речь перед собравшейся на бал аристократией. Монолог гене­рала, начинавшийся словами: «Господа, потушена лава революционного кратера!..», внезапно прерывался силь­ным взрывом. Генерал истошно орал: «Бомба! Бомба!». A мы в то время, стоя на специальных мостиках под куполом цирка, разбрасывали революционные листовки, которые разлетались по всему цирку.

Наши однокурсники Иван Рузанов и Николай Игнатов, обладавшие красивой, рельефной мускулатурой, пооче­редно исполняли небольшой, но очень эффектный эпизод. C обнаженным торсом, в кожаной кепке, ко­жаном фартуке и кожаных перчатках-крагах, исполнитель этого эпизода, освещенный прожекторами, выходил на высокий помост над манежем, держа в руках большого живого орла. Размахивая могучими крыльями, орел старался вырваться. Исполнитель, держа левой рукой орла за лапы, правой хватал его за голову и пригибал ее. Это было символическое изображение свержения само­державия. Эпизод этот очень хорошо воспринимался зрителями. Однажды орлу удалось освободить одну лапу. Он прорвал перчатки и поранил юноше руку. Несмотря на это, Рузанов довел эпизод до конца.

Во время финальной картины, c широкой рампады над форгангом и по специальным желобам сверху низ­вергались каскады воды, заполнявшей манеж, окружен­ный высокими решетчатыми барьерами, на которые был натянут брезент. Как видите, техника превращения мане­жа вводный бассейн была весьма примитивна, но она полностью оправдывала себя. Наверху, на краю рампады, стояли макеты, изображавшие кабак, тюрьму, церковь. Потоки воды смывали все это вниз. Так образно унич­тожались символы старого быта мощным революцион­ным потоком.

Наши третьекурсники рассказывали нам, что зимой 1929-1930 годов часто видели в цирке Владимира Мая­ковского, приходившего на репетиции пантомимы «Моск­ва горит». Маяковский делал авторские поправки и да­вал интересные предложения и советы постановщикам пантомимы.

Как-то нам довелось побывать c экскурсией в музее им. Бахрушина. Мы были очень обрадованы, увидев там фотографии отдельных фрагментов пантомимы, на кото­рых узнавали наших студентов — участников этой по­становки.

B дни революционных праздников райком комсомо­ла направлял нас для участия в праздничных демонстра­циях. Мы каждый раз c удовольствием и большой охо­той готовились к этому.

B те годы акробатика в спорте еще не получила ши­рокого развития, спортсменов-акробатов было очень ма­ло. Акробатические выступления на Красной площади демонстрировали в праздники только артисты цирка и учащиеся нашего техникума.

Проезжая по площади на открытых грузовиках, наши ребята, одетые в костюмы матросов, буденовцев и бур­жуев, изображали борьбу двух миров. Посередине гру­зовика стоял большой транспарант c нарисованной на нем территорией Советского Союза. «Капиталисты» во фраках, цилиндрах, белых перчатках, c подложенными животами, делали попытки наброситься на Советскую страну, а моряки и буденовцы, стоя плотным кольцом, используя трюки каскадной акробатики, сбрасывали ка­питалистов c грузовика. Вышвырнутые враги бежали за грузовиком, кричали, грозили кулаками и пытались вска­рабкаться на машину. Их опять сбрасывали. Здесь шли вход различные эксцентрические трюки. C грузовика два красноармейца сбрасывали капиталиста c «двойного купе». Он исполнял высокое, затяжное фус-сальто-мортале бланшем, смешно дрыгая в воздухе ногами. Он шлепался на руки своим «соратникам», бежавшим за машиной. Вслед за ним c грузовика выбрасывался оче­редной «агрессор»: дюжий матрос хватал его за шею, и тот летел с высоты «горизонтальным штопором» и также плюхался на руки партнерам. На мостовой образовывалась «куча-мала». Это привлекало всеобщее внимание и имело большой успех. Особенно выразительно и ловко действовали два «моряка» Семен Кожевников и Николай Зверев.

На другой открытой машине мы строили различные акробатические пирамиды. Иван Рузанов, Михаил Барляев, братья Волжанские и авторы этик строк исполняли груп­повые построения, такие, как «раскидные мосты», «ло­маная пирамида», «драйманхох» и другие. Все это здесь, на Красной площади, в гуще демонстрантов, было впе­чатляющим зрелищем.

Так в те далекие годы проходила y нас практика, не прекращавшаяся в процессе всего учебного года. Так мы учились делать первые шаги в цирковом искусстве.

И. ФРИДМАН, C. КУРЕПОВ

Журнал Советская эстрада и цирк. Ноябрь 1986 г.

оставить комментарий