A ГИТИС я все-таки закончил. А.Л. Черный
На третьем курсе, когда я понял, что поступить в ГИТИС трудно, a выгнать студента из ГИТИСа практически невозможно, y нас появился профессор Дмитриев, которому удалось-таки подвесить меня на волоске.
A дело было так. Юрий Арсеньевич Дмитриев, знаменитый театровед и большой знаток разных искусств, вел y нас предмет под названием «История эстрады». На первой же его лекции, когда он рассказывал нам, обалдуям, про Марию Миронову и Александра Менакера, Михаила Гаркави и Лидию Русланову, про Николая Смирнова-Сокольского и Илью Набатова, я сразу усек суть предмета и решил, что делать на этих лекциях мне нечего, ибо персоны, o которых шла речь, были друзьями моих родителей и часто захаживали к нам домой. И вообще я все про них знал. Помню, как в начале пятидесятых Мария Владимировна Миронова, гладя меня по головке, воскликнула:
- Вот это ребенок! Вот это я понимаю! A мой - настоящий кретин. (При этом будущий кумир миллионов, гениальный Андрей, получал непременный подзатыльник от своей мамы.)
B общем, весь учебный год на лекциях Дмитриева я больше не появлялся. Все, однако, было тихо, и ничто не предвещало бурю, но вот на последнем перед экзаменом занятии Юрий Арсеньевич попросил старосту группы передать студенту Черному, что тот будет допущен до экзамена, только если представит справку от врача о том, что лекции по истории эстрады противопоказаны его здоровью. Я понял - это финиш. Ну и что мне было делать? Надо было ползти на коленях к профессору, вымаливая прощение. И я приполз.
Оказалось, Юрий Арсеньевич хорошо помнил моих родителей, назвав их по имени и отчеству, хотя мои мама и папа, будучи отменными музыкантами, все же не являлись всенародно знаменитыми артистами. Но он знал всех. Юрий Арсеньевич тогда хорошенько меня отчитал. B нескольких фразах он сформулировал очень многое, и я понял, что потерял, пропуская лекции по истории эстрады. A главное - я упустил общение с очень образованными весьма великодушным господином (в те годы еще «товарищем»).
Не задав ни одного вопроса по истории эстрады, профессор Дмитриев выставил мне оценку «отлично». Он простил меня, Очевидно, по блату.
оставить комментарий