Акробаты-прыгуны с подкидной доской Беляковы

Номер Беляковых истинно новаторский, он прокладывает новые пути в цирковом искусство.

Речь идет но об отдельных сложных трюках, хотя в номере немало трюков уникальных хотя бы потому, что акробатически» прыжки совершаются в основном но с подкидной доски, мак обычно, а с качелей. Речь идет о средствах создания выразительного образа, влияния номера на развитие жанра. Это очень важно.

Хотя все согласны, что артист цирка должен создавать образ, нести мысль, а побивать рекорды, показывать технические достижения — удел спортсменов, все же порой при оценке номера рецензенты ограничиваются тем, что подчеркивают сложность трюков. Такое иногда не случайно. Видимо, в ином номере, кроме трюков, пусть и рекордных, ничего увидеть нельзя. А значит, исполнители его не поднимаются до создания образа, а лишь показывают высокие достижения в прыжках, в балансе и т. п.

Номер Беляковых — одно из тех цирковых произведений, которое позволяет говорить о нем, не ограничиваясь оценкой трудности трюков, а вести разговор о той идее, которую он несет, об эмоциональном воздействии на зрителей.

Когда пишут о выступлении Беляковых, обычно утверждают, что они изображают на арене русское народное гулянье. Но напрасно было бы ожидать, что мы увидим на манеже жанровые сценки, как, например, в театре. Даже в балетном спектакле народные праздники изображаются более конкретно, чем то, что показывают Беляковы. И это закономерно —  цирковое искусство предельно условно, условны и очень обобщены его образы.

Создатель номера Венедикт Николаевич Беляков, прекрасно понимая особенность искусства манежа, не стремился воссоздать конкретные сцены гулянья, не вводил театрализации или танцев А ведь такое порой делается, и если делается ярко, броско — это придает номеру какие-то новые краски. Однако в такой тенденции театрализации, включения хореографии, ив мой взгляд, чувствуется неяерие в основное выразительное средство манежа — в трюк, тут видится стремление пояснить, расшифровать трюки средствами других искусств.

В. Н. Беляков, чья жизнь целиком связана с цирком, свято верит в выразительную силу трюка. В его номере акробатически» трюки помогают создать образ молодецкой силы, задора, удали, от которых дух захватывает; и национальное звучание номеру придают не только специально подобранная музыка, костюмы, в главным образом — трюки.

Будто своеобразный орнамент вычерчивают прыжки акробатов. Раскачиваются качели, в перед ними поднялась живая колонна: акробат на плечах акробата. С качелей взлетел артист, перевернулся в воздухе и опустился эа колонной. Прыгнули одновременно два исполнителя веером, описали а воздухе замысловатую фигуру и встали по обеим сторонам колонны. Наконец, третий прыжок: акробат взлетал выш» товарищам и, как бы завершая общие усилия, пришел в плечи второго в колонне, венчая ее. Тут улавливаются определенный ритм, виден оригинальный графический рисунок, возникают в памяти народные сказания, в которых часто фигурирует подобная тройственность: один попытался — не смог, и у второго не вышло, а у третьего получилось.

Наполнено определенным содержанием, очень выразительно все, что делают акробаты на манеже, каждый их трюк работает на образ. Вот с качелей взлетел артист, встал третьим на колонну. Следом эа ним взлетел еще один. Куда же он устремился?! Путь ему преграждает колонна, но он, лихо выкрутив сальто, перелетает через товарищей и опускается на вторую колонну, придя в плечи верхнего. Сколько в этом очень сложном трюке бесшабашной лихости, искрометного лукавства. Здесь явно игровое начало: кажется, все перепуталось. А нет. Оказывается, все хитро продумано.

В финал вся труппа — на качелях, и один эа другим взлетают с них молодые ребята. Как бы стараясь прояэойти один другого, они выкручивают двойное сальто-мортале, сальто с пируэтом, сальто-бланш.

Еще год назад у Беляковых был только оригинальный номер акробатов-прыгунов с качелями. Сейчас номер приобрел новый облик. Его новаторская сущность в том, что партнерами акробатов стали медведи. Не для красного словца сказано тут «партнерами». Порой пишут «мохнатые партнеры», хотя на деле дрессировщик отдает волевые приказания, а животные их послушно выполют и никаких равноправных партнеров на арене нет. Венедикт Николаевич Беляков и его помощники добились, это звери действительно стели партнерами людей. Не манеже ожила сказка. Вспомните: ведь герои народных сказок часто оказываются на равных с животными, помогают друг другу, делят радости и заботы. Где можно наглядно воссоздать такое дружеское общение человека и зверя? Конечно же, в цирке. Медведи в этом номере усилили его народное русское звучание. Кроме того, новшество Беляковых определило свежее перспективное направление я жанре дрессуры.

В прошлое ушел укротитель — некая сильная, волевая личность, — подчиняющий себе кровожадных зверей. Сейчас все чаще появляются номера, в которых показывается сообразительность животных; дрессировщик как бы отходит на второй план, предоставляя зверям действовать самостоятельно.

В номере у Беляковых человек и зверь действуют на равных. Так с самого начала. Артисты, выходя на манеж, исполняют различные акробатические прыжки, вместе с ними медведь совершает кульбиты. Затевается веселая чехарда, и медведь тут как тут — прыгает через своих партнеров, а того, кто хотел схитрить, награждает пинком.

Медведи — участники общих трюков, общих дел. Надо вынести на середину манежа подкидную доску. Один конец ее берет артист, за второй ухватился медведь, вдвоем они выносят доску. Медведь встал на конец доски, ее отбил акробат. Зверь, исполнив сальто-мортале, поспешно карабкается на тумбу, затем прыгает на доску. Теперь уже взлетел артист.

Переплелись лапы медведя и руки акробата Вместо они дружно подкинули артиста, и тот, исполнив сальто-мортале, пришел в плачи товарища. Во всех этих сценках проявляется не только сообразительность медведей, их почти человеческое поведение, но и люди — молодцы, смело и беззаботно держатся они на равных с грозными хозяевами тайги.

Всем своим строем, всеми трюками, разумеется а продольно обобщенном виде, номер передает типичные черты русского характера, душевную широту, полную самоотдачу, дерзновенную решительность, те черты, которые проявляются у наших людей в трудовых и ратных делах и а праздничном веселье.

Надо хотя бы коротко сказать о Венедикте Николаевиче, создателе аттракциона, вдохновляющем весь коллектив а сложной работе. Не случайно именно он подготовил столь новаторский номер. Беляков пробовал свои силы ао многих жанрах, прежде чем возглавил номер "Акробаты-прыгуны с подкидной доской". Номер этот всюду проходил с успехом, многие трюки, исполняемые Беляковым с партнерами, до сих пор никто не повторил. Казалось бы, от добра добра не ищут. Но Беляков решил заменить доску качелями. Он не ошибся, ожидая, что это придаст новый облик и трюкам и всему выступлению. Правда, пришлось расстаться с некоторыми прежними партнерами, не сумевшими освоить новый аппарат, — качели требовали иной техники исполнения трюков. Беляков ев разработал. У него сложилось и своя методика подготовки акробатов-прыгунов.

Стремление к новому проявлялось у Венедикта Николаевича постоянно. Как-то много лет назад он взялся за постановку небольшой пантомимы «В цыганском таборе». Нашел способ включить в нее фрагменты номера «Акробаты-прыгуны», придав им цыганский колорит.

Много раз Беляков дружески помогал и во время репетиций и на выступлениях дрессировщикам Н. Гладильщикову, A. Александрову-Федотову и другим. Позже он внимательно изучал работу B. Филатова. Для акробата Белякове дрессура медведей но была чем-то посторонним, неизвестным.

Близкие Венедикта Николаевича сетуют, что он просто замучил их рассказами о задуманных трюках, номерах, постановках. Видимо, этот неугомонный артист не может не изобретать, не выдумывать, не искать.

Известно, от сценария до премьеры на манеже путь нелегкий. Но если говорить о радостях открытий, то надо сказать и о трудностях, которые ждут первооткрывателей, создателей нового в цирке. То, что увидели москвичи в программе «Руки золотые», — еще не завершенная работа Беляковых. Задуманный ими аттракцион условно назван "Русское народное гулянье". Сценарий написали Венедикт Николаевич и его дочь Генриэтта и представили на конкурс, посвященный 50-летию Советской власти. Сценарию была присуждена тогда вторая премия (первая вообще не присуждалась).

Конечно, очень нелегко объединить акробатику и дрессуру животных. Но возникали трудности другого характера Долго решалось, кто будет опекать подготовку аттракциона, кому заботиться о его оформлении — репертуарно-художествонному отделу Союзгосцирке или Центральной студии циркового искусства. Наконец было решено — это дело студии. Такой вывод ободрил Белякова — у студии есть опыт выпуска значительных произведений. Оптимизм оказался напрасным, Медведей артисты получили через год, о вот нужный реквизит не готов поныне, хотя а 1968 году было досконально известно, что требуется. Интересные эскизы костюмов не были выполнены, кок задумывались.

До сих пор не подобраны все нужные исполнители. Некоторые намеченные трюки не демонстрируются. Причем медведи их освоили, а вот артисты пока еще нет. Становится общей бедой и заботой — где при создании нового найти хорошо подготовленных, способных акробатов. Как известно, ГУЦЭИ выпускает не отдельных исполнителей, в готовые номере. Остается ждать, что какой-то номер распадется. Спорт? Но спортсмены не строят живых колонн, но совершают прыжков с ПОДКИДНОЙ ДОСКИ ИЛИ с качелей. У Белякова в номере есть исполнители, пришедшие к нему два года назад иэ спорта, а также из других номеров, но только сейчас они начинают участвовать в основных трюках, а до сит пор были на положении учеников.

Речь о трудностях я завел но для того, чтобы объяснить, почему Беляковы показывают аттракцион в незавершенном видо. Кстати, зрители этого не замечают. выступление идет стройно, последовательно, как законченный номер. Цель у меня иная. Хочется еще раз обратить внимание тех, от кого в Союзгосцирке зависит организация репетиций, изготовление реквизите и костюмов, подготовка артистических кадров, на то, что тормозит появление в цирке нового Горько и обидно, если к нелегким творческим поискам присоединяются трудности организационные.

Коллектив Беляковых, в первую очередь сем Венедикт Николаевич, не пасуют перед трудностями. Своим номером они проложили дорогу, по которой, видимо, пойдут другие — и акробаты и дрессировщики. Неоценимая заслуга Белякова и подобных ему артистов — неутомимых искателей нового в том, что они выбирают в искусстве непроторенные пути.

К. ГАНЕШИН

оставить комментарий