Артист и аппаратура

Как-то на одном концерте конферансье решил подшутить над выступавшей акробатической парой. Отдавая должное мастерству артистов, он с неожиданным притворным возмущением  в  заключение  воскликнул:

- Но посмотрите, как они работают? Ведь он поднимает свою партнершу лишь при помощи голой физической силы! Никаких меха­нических приспособлений, усовершенствований. И это в наш век — век космических полетов и электронной техники. Ну, не отсталые ли это люди?

И в самом деле, ведь в этой доброй шутке, пожалуй, есть доля истины. Что ни говори, а искусство цирка — это древнейшее искусство, и в силу своей ярко выраженной природы всегда останется как бы антиподом машинной техники, призванной облегчить и заменить труд человека. Можно до бесконечности варьировать формы и при­емы, сюжеты цирковых номеров, но суть их всегда останется неиз­менной. На первом плане всегда останется прославление замеча­тельных человеческих качеств — силы, ловкости, мужества. И какая бы техника ми использовалась артистами цирка, ей всегда отводится подсобная роль, и она ни в коей мере не может подменять их труд.

И все же, хотя машины, технически приспособленные, играют в цирке лишь подсобную роль, на протяжении последних десятилетий мы являемся свидетелями непрерывной его индустриализации. Как известно, важнейшим показателем индустриализации принято счи­тать количество потребляемой электроэнергии. Не приходится сом­неваться, что энерговооруженность цирковых номеров из года в год растет. Дело, разумеется, не в точных данных (в них и нет необхо­димости), но бесспорно, что количество потребляемой в каждом цир­ковом представлении электроэнергии (исключая освещение) ныне значительно больше, чем в 20-е или 30-е годы. В наши дни электромотор стал существенным компонентом многих номеров. Вместе с тем одновременно растет и количество самых разнообразных по своему назначению аппаратов и конструкций. И интерес, проявляе­мый к ним артистами цирка, особенно молодежью, совершенно за­кономерен. Ведь это один из важных путей расширения жанровых возможностей циркового искусства, усложнения и обогащения номе­ра. Но обращение к новой аппаратуре допустимо лишь в одном случае — когда это ведет к рождению нового трюка. Делать ста­рые трюки на конструктивно новом аппарате — пример спекулятив­ного подхода к делу (к сожалению, такие случаи встречаются).

В связи с этим следует сказать о существующей системе созда­ния «овых номеров. Впрочем, «системой» это в точном смысле сло­ва не назовешь. Если исключить выпускников циркового училища, более или менее планомерно готовящихся ^;к своему дебюту, в целом такая возможность предоставляется далеко не многим счастливчикам. Правда, каждый год планируется определенное количест­во премьер. В этом году, в частности, их запланировано сорок. Но путь от утвержденной заявки до осуществления замысла нередко усыпан больше шипами, чем розами. В иных случаях в этом повин­ны сами артисты, в других имеет место недостаток внимания к мо­лодым исполнителям.

Чтобы не быть голословными, приведем два характерных приме­ра. В течение длительного времени в Московском цирке репетиро­вали акробаты Чумаков, Гайлевич и Манион. Что представляет их номер? По кругу арены непрерывно вращается тележка, приводимая в движение электромотором. Можно признать, что такая кон­струкция в какой-то мере является новинкой для цирка. Но на этом все творческие замыслы артистов как бы замерли. Их заботы и по­мыслы сосредоточились на том, как оформить тележку — то ли в виде морского катера, то ли в виде карнавального кабриолета (соот­ветственно этому, в какие костюмы одеться). Что касается главного в номере — его трюковой части — то, как ни странно, артисты меха­нически перенесли в новый номер все, что делали неоднократно и раньше, в других условиях, на другой аппаратуре. Это вновь были различного рода поддержки. И совершенно естественно, что, не­смотря на то, что артисты упорно репетировали, с выпуском их но­мера дело долго никак не .ладилось. Ему все никак не могли при­думать подходящую «тему».

Другой пример. Артист Вардо Беньяминов, несмотря на свою молодость, уже далеко не новичок на манеже. В юности он работал в номере заслуженного артиста республики П. Маяцкого («Шар сме­лости»). Вардо Беньяминов имеет за своими плечами опыт исполне­ния ряда смелых трюков. Еще в 1954 году у Беньяминова возникла мысль внести свои «поправки» в традиционный номер переходных лестниц. И вот сравнительно недавно на манеже Московского цир­ка мы увидели номер, в котором благодаря вращающемуся пьеде­сталу  и  другим  техническим  новинкам  переходные  лестницы  предстали как бы в новом качестве, расширив при этом трюковой репертуар артиста и его партнеров. Но ведь прошло почти пять лет (!), прежде чем молодой артист получил возможность наконец осуще­ствить свой несомненно интересный замысел.

Трудно, однако, слишком строго судить за это работников художественного отдела Союзгосцирка. Рождение номера с новой кон­струкцией аппарата (или хотя бы даже небольшим видоизменением существующего) — это, несомненно, творческий процесс со всеми присущими ему поисками и неудачами. И бесспорно трудно, очень трудно лишь по заявке и приложенным к ней чертежам и рисункам судить о художественной ценности будущего номера. Так, например, с большим успехом выступает в жанре эквилибристики семья Волжанских. А ведь на первый взгляд конструкция их аппарата (тем более в чертеже!) может показаться и чрезмерно громоздкой, и не­уклюжей, и тяжелой. И только на манеже убеждаешься в обратном. Аппарат ни в какой мере не «давит» на исполнителей, все время служит как бы фоном, на котором свое великолепное искусство демонстрируют артисты. Но ведь мы знаем, что В. Волжанский пришел к этой конструкции не сразу, перепробовав не­сколько других куда менее удачных вариантов, и только благода­ря своей настойчивости, целеустремленности наконец сумел осу­ществить то, к чему давно стремился.

Несколько схожая и тоже в какой-то мере поучительная история произошла с такими замечательными мастерами баланса, как сестры Кох. Вот уже много лет, как они с неизменным успехом демон­стрируют свое искусство на аппарате, который называется «Движу­щийся семафор». Но одно время артистки попытались отказаться от него, заменить его, как им показалось, более интересным и ори­гинальным. Так появилось на манеже «Гигантское колесо». И что же? Хотя «Гигантское колесо» выглядело менее громоздким и конеч­ная точка работы артисток была выше, чем в «Движущемся семафоре», новый аттракцион воспринимался хуже, чем прежний. Дело заключа­лось в том, что «Гигантское колесо» само по себе привлекало вни­мание зрителей. И это погубило такой, казалось, многообещающий номер.

Значит ли это, что судить о новом номере можно лишь после того, как он сделан? Разумеется, нет. Разумеется, и заявки, и чер­тежи, и рисунки необходимы, и разрешение на создание нового но­мера, правда, со строгим отбором, следует давать. Не грех в тех случаях, когда перспективы представляются обещающими, пойти и на известный творческий риск. Ведь совершенно очевидно, что не все можно рассчитать и предусмотреть на бумаге и даже в ма­кете. Формулы и расчеты, несомненно, важны, но они не всегда мо­гут дать полную картину будущего номера. И на наш взгляд эдэсь решающим критерием должен служить трюк — его новизна, качест­во, эффектность. Новое никогда не рождается сразу, легко, на пути его осуществления всегда стоит немало преград. Это верно и в отношении новых цирковых номеров.

То, что на. манежах наших цирков мы видим все еще мало интересных, оригинальных номеров, можно в первую очередь объяснить недостатком внимания к этому важному делу. Разумеется, про­цесс этот творческий и заранее предусмотреть количество опреде­ленных премьер так же нелегко, как нелегко запланировать изда­ние, скажем, новых хороших романов. И все же многое зависит от самих работников Союзгосцирка, от сложившейся здесь практики ра­боты. И дело не только в недостатке гибкости, инициативы, в бояз­ни пойти на творческий риск, а в равнодушии к запросам артисти­ческой молодежи.

Как ни странно, процесс «индустриализации» в какой-то мере застал врасплох наши ведущие цирковые организации, причем особен­но печально, что эта неподготовленность продолжается, по существу, и по сей день. Начать с того, что в штате Союзгосцирка нет ни од­ного инженера, отвечающего за создание новых номеров. Заявку на каждый новый номер рассматривает и утверждает по поручению художественного отдела режиссерская коллегия. Ни в какой мере не собираясь поставить под сомнение компетенцию этого авторитет­ного и уважаемого органа, хочется лишь отметить, что в его составе также нет ни одного специалиста по технике. Таким образом, в боль­шинстве случаев вся инженерная сторона создания аппарата факти­чески ложится на плечи самих исполнителей. Далеко не всегда они к этому готовы. Разумеется, бывают и блестящие исключения. Так, заслуженный артист РСФСР А. Александров сконструировал облег­ченную клетку для хищников (фотография ее помещена во вто­ром номере «Советского цирка» за этот год). Эта клетка весит все­го лишь 120 кг, и установка ее на манеже занимает лишь несколько минут.  Интересной  особенностью  клетки   являются  шарниры  нового типа. Они оказались так хороши, что их конструкцией даже восполь­зовался для своих производственных целей завод, изготовлявший клетку.

Однако, как правило, артисты цирка являются людьми не очень сведущими в технике. К чему это приводит, можно проиллюстрировать на примере группы Гришина («Бронзовые люди»). В изготовлен­ном для них недавно вращающемся пьедестале использована явно устаревшая цепная передача. При решении технических проблем, стоящих перед создателями новых номеров, артисты предоставле­ны самим себе. Правда, есть Центральная студия циркового искусст­ва. Но, во-первых, на ее долю выпадает незначительная часть новых номеров, а во вторых, функции студии часто сводятся преимущест­венно к подрядам по размещению заказов на различного рода за­водах. Надо ли говорить, какой вред такая практика наносит созда­нию новых оригинальных номеров. Ведь все зачастую делается кус­тарным способом, без квалифицированного технического руковод­ства. К выполнению заказов привлекаются случайные люди, для ко­торых заказ цирка, по существу, отхожий промысел. В лучшем случае это специалисты узкого профиля — по стеклу, трубам, пере­дачам и т. д. Недопустимо, что в системе цирка до сих пор нет соб­ственной экспериментальной технической базы. Такая база могла бы стать центром, вобравшим в себя специалистов нового типа. Это должны быть люди с широким инженерным образованием, хорошо знающие специфику циркового искусства. Помимо чисто экспериментальной конструкторской работы, они могли бы оказывать не­оценимую помощь артистам цирка, задумавшим создать новый но­мер или  модернизировать  существующий.

Есть еще ряд насущных острых технических проблем, которые, ждут своего разрешения. Возьмем, например, материалы, из кото­рых изготовляется аппаратура (в том числе и облицовочные мате­риалы). Сколько в этой области за последнее время появилось но­винок! Но, увы, все это пока находит слабое отражение на манеже,

Пора, наконец, всерьез заняться проблемами техники, создания собственной  технической  базы   в   цирке.

А. БАСМАНОВ

Журнал «Советский цирк» октябрь 1959