Чудеса эквилибристики – Симадо

Это было пятнадцать лет назад, в дни войны. В столице начинался зимний сезон. После трудных лет эвакуации в Москву съезжались театры. По традиции оперой «Иван Сусанин» открыл сезон Большой те­атр; отпраздновал юбилей старейшей акт­рисы А. А. Яблочкиной Малый; отметил 45-летие своего существования Художествен­ный, Московский цирк показал первую в новом сезоне программу. Выступали давние любимцы публики — Виталий Лазаренко, Карандаш  и другие.

«Гвоздем» этого циркового представле­ния был, пожалуй, аттракцион, носивший су­хое, но точно определяющее его сущность название «Высшее достижение в области эквилибристики». Этот номер, придуманный Андреем Симадо, он блестяще выполнял с сестрой Верой, младшим братом Владимиром и лилипутами. И когда в журнале «Ого­нек» мне предложили написать о «самом интересном и увлекательном» в новой про­грамме, я написала о Симадо...

Эта замечательная семья цирковых ар­тистов около полустолетия связана с рус­ским цирком.

Вот что произошло, в последний год прошлого века, в Корее. Бедная крестьянка, которая не в силах была прокормить семью, продала за семь иен своего пятилетнего сы­на Пантоси в цирковой балаган. Потом Пантоси попал в Россию. То был глава семьи Симадо, которую теперь хорошо знает и любит советский зритель. (А мать у них — русская,  играла в оркестре).

Заслуженный артист РСФСР Андрей Си­мадо волжанин, родился в Костроме. Он — ровесник Октябрьской революции. И тру­довой стаж у него внушительный — 35 лет. Ведь, как и его отец (впрочем, так издавна повелось в семьях цирковых артистов), Анд­рей с детства (с шести лет) на манеже. С юных лет работают в цирке и другие члены семьи Симадо — сестра Вера, брат Влади­мир, племянник Исмар. Андрей, занимав­шийся акробатикой, эквилибристикой, в юно­сти участвовал и в «Икарийских играх» и в сложном аттракционе «Чертов мост» (1929). Номер с першами у Симадо, так ска­зать, «потомственный», семейный. Еще Пан­тоси   работал   с   многометровыми   шестами.

«Эквилибристы на двойной проволоке», так ныне называет себя труппа Симадо. В ней шесть участников. Здесь Вера и ее муж Исмар Маслянов (он получил специальное образование, окончил в Москве Училище циркового искусства), их сын Исмар млад­ший. Здесь Владимир и его юная дочь, Га­лина, тоже племянница Андрея, Она рабо­тает в цирке недавно.

За полтора десятилетия старшее поколе­ние семьи Симадо значительно усовершен­ствовало свое замечательное мастерство и вырастило даровитую молодежь. Она не только успешно выступает на манеже, но и учится в школе. У циркового артиста Исмара младшего уже не малый трудовой стаж — он  12 лет работает под куполом цирка.

Полтора десятилетия неизменно вызыва­ет восхищение зрителей нашей страны труд­нейший номер Симадо. Семь лет назад им снова восторгались москвичи. А в недавнем показе программы «Веселые и смелые» но­мер стал еще сложнее и совершеннее. Без смелости и выдержки, без четкости и пре­дельной точности, без ежедневной трени­ровки, немыслим этот номер.

Приведу выразительный штрих, очень характерный для работы Симадо. По окон­чании их выступления я тотчас направилась «за кулисы», думая застать артистов отдыха­ющими. Но это было не так. Рабочие убира­ли аппаратуру. И тут же с утомленным, но довольным лицом, еще покрытым слоем пудры, был Андрей, Вместо нарядного, сверкающего блестками костюма, на нем был надет плотный темно-вишневый халат. Еще не остывший от трудов и успеха, Анд­рей (видимо не доверяя даже опытным ра­бочим) очень деловито и педантично сам сворачивал тонкий металлический трос (проволоку). Эта повседневная забота о со­держании в порядке аппаратуры, это тру­долюбие, вообще свойственные цирковым мастерам (ведь зачастую малейшая неточ­ность в их работе может привести к серьез­ным последствиям), очень характерны для всего  стиля  работы  труппы  Симадо.

—Мы   обязательно   должны    репетиро­вать   каждый   день.   Ведь,   если   я   днем   не «намну»   себе   шею,   то   вечером   не   смогу четко работать с першем, — говорит Андрей.

—Ваш номер за эти годы стал еще ин­тереснее,   труднее.

—Безусловно      тяжелее, — улыбается    в ответ Андрей. — И в буквальном смысле это­го слова. Раньше мы работали с лилипутами. И когда я держал двух человек, то верхней была лилипутка.  Теперь,  на  месте  лилипут­Ки — Вера.   А   весит   она   вдвое    больше — 50 кило. Так что, даже без арифметическо­го   задачника   ясно, — когда   приходится   тя­желее.   Вообще   живой    вес    нашей   труппы увеличился. А объяснять, что такое для «нижнего» (в любом номере акробатики или эквилибристики) поднимать больший вес — не нужно, и так понятно. А финальный трюк вы и сами не раз видели, и знаете, он тоже стал   посложнее...

И, вспоминая виденное 15 лет назад, не­вольно снова восхищаешься возросшим ис­кусством артистов советского цирка, кото­рые все свои силы и помыслы отдают вдох­новенному   творчеству.

...Пять, пять с половиной минут длится финальный трюк. В глубокой тишине, затаив дыхание, следят зрители за эквилибристами, блистательно выполняющими сверхтрудный номер.

Что же мы видим? Между двумя пло­щадочками (на них ведут почти вертикаль­ные лесенки) натянуты параллельно две проволоки (в трех метрах над ареной). В цент­ре между ними положена доска. Вот и вся «неподвижная   аппаратура».   Да   еще   перш.

Напомним читателям, что в перше (шес­те), с которым работают Симадо, — семь метров. Три и семь! Десять метров над аре­ной. Высота трехэтажного дома. Не всякий рискнет  пройтись  по  краю  крыши...

Более 10 метров отделяют юношу Исмара от твердой земли, когда он работает на перше под куполом цирка. (Пятнадцать лет назад на верхушке перша стояла мать Исмара — Вера. Но она стояла на ногах). А Исмар, с кошачьей ловкостью забравшись на перш, делает там стойку на руках, а потом на голове, раскинув руки и ноги. На 300—350  секунд   замирает  он   в   этой   позе.

Перш с Исмаром устанавливает у себя на лбу Андрей, медленно взбирается с ним по лесенке на площадку и идет по параллель­ным проволокам, не глядя себе под ноги, Андрей Симадо смотрит только вперед и вверх, балансируя першем, на котором вниз головой стоит Исмар. Вот и доска в центре. Казалось, здесь эквилибрист может чуть передохнуть и с новыми силами отпра­виться  дальше...

Однако на доске Андрей проделывает то, что он сам образно называет «пируэ­том». Со словом «пируэт» у нас обычно ас­социируется изящное кружение в воздухе балерины. «Пируэт» талантливого эквилиб­риста — нечто совсем иное. Все с тем же першем на голове, Андрей ложится на дос­ку и перевертывается. А на его ногах Вла­димир делает стойку. Затем Андрей встает и по двойной проволоке завершает пере­ход  на  противоположную  площадку.

Лишь когда Андрей спустился с лесенки на арену, с верхушки перша в мгновение соскальзывает вниз Исмар...

И тогда взволнованная тишина цирка взрывает бурей аплодисментов. И не мудре­но. Изумительным чувством баланса Андрея Симадо (и его партнеров), граничащим с чудом, можно только удивляться и восхи­щаться! Если в других цирковых номерах вас поражает головокружительная быстро­та, то здесь вас держит в напряжении мед­лительная уверенность и микронная точность   эквилибристов.

Впрочем, сколько не рассказывать об этом зрелище, не передать словами всех его деталей. Старинная китайская поговор­ка утверждает, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот мы и советуем вам — посмотрите-ка сами представление труппы   Симадо.

Т.   КУЛАКОВСКАЯ

 Журнал «Советский цирк» февраль.1959