Арутюн Акопян - обыкновенный чародей

«Маги», «чародеи», «волшебники» — не странно ли, что так восторженно мы называем тех, кто умеет увлекательно обманывать?

Может быть, это происхо­дит потому, что их изумляющее мастер­ство возвращает нас в забытый мир детской сказки? Так или иначе, но фо­кусник, о котором пойдет речь здесь, именуется «магом» не только в обиходе. Это звание присвоено ему официально.

АРУТЮН АКОПЯН

У меня в руках удлиненный, позоло­ченный футляр. Когда его откроешь, пахнет чем-то незнакомым и приятным. Это запах сандала. Очень стойкий за­пах: ведь прошло уже девять лет с тех пор, как футляр из знойного Цейлона перелетел моря и горы и очутился в мо­сковской квартире на Кутузовском.про­спекте. В 1957 году в этот футляр был вложен диплом победителя Междуна­родного конкурса иллюзионистов и ма­нипуляторов в Коломбо. На дипломе надпись: «Почетный член Международ­ного Магического Круга».

Рядом, на столе, в большом альбо­ме — афиши, фотографии, дружеские записки от зрителей на разных языках. Вот лежит перед нами карандашный рисунок с факсимиле-маргариткой — приветствие Жана Эффеля. Еще один диплом — от Ассоциации француз­ских артистов-иллюзионистов. Вместе с дипломом его владельцу был вру­чен «Гран-При» 1959 года — именная золотая медаль. Медаль эта украшает концертный костюм народного артиста Армянской ССР Арутюна Амаяковича Акопяна.

...Когда конферансье объявляет номер Акопяна, по залу прокатывается волна оживления. Зрители ждут, что сейчас произойдет нечто таинственное, хотя сцена пуста и никаких магических аксессуаров не видно. Да и в облике ар­тиста нет ничего от всемогущего кудес­ника — он во фраке и в белых перчат­ках. И все, что он делает, вроде бы обыкновенно: раскланивается, улыбает­ся, снимает перчатки. И вдруг неожи­данное — перчатки исчезают, словно растворившись на ярко освещенной сце­не. С этой минуты внимание зрительного зала безраздельно принадлежит иллю­зионисту.

Манипуляционная техника Арутюна Акопяна безукоризненна. Во время его гастролей во Франции одна из газет пи­сала: «...все, что он проделывал голыми руками, приводя в изумление весь зал, он делал с таким изяществом, что мы невольно забывали следить за его ру­ками». Мне думается, что если бы автор этой статьи и старался следить за рука­ми Акопяна, ему вряд ли удалось бы что-то увидеть. Я пыталась разобраться в самом, казалось бы, простом, общеиз­вестном фокусе с исчезающей монеткой, но как ни напрягала внимание, все равно не сумела понять — как же все-таки это делается. Зафиксировать хоть какую-нибудь деталь в фейерверке дви­жений Акопяна просто невозможно.

Кстати, манипуляцию с монетой, в несколько видоизмененном варианте, Акопян показывает, выступая перед детьми: монета, которую он достает пря­мо «из воздуха», оказывается вдруг в кулаке маленького зрителя... В этих концертах разноцветные платки внезап­но меняют окраску, из пустого бокала взмывают в воздух и разлетаются по сцене яркие пятнышки конфетти, вы­скакивает живой заяц, из вазы бьет бесконечный фонтан разноцветных лент. Выступая перед взрослой аудиторией, Акопян прибегает к помощи «магических» атрибутов лишь в недавно создан­ном номере «Спутник» — тонкий шелко­вый платок вдруг превращается в не­большой, вертящийся шар, вокруг кото­рого ритмично кружатся крохотные ракеты.

Когда читаешь о фокусниках и иллю­зионистах разных времен и стран, их искусство поражает своеобразием и, ка­жется, неповторимостью. Однако такое впечатление несколько обманчиво. Из века в век, от поколения к поколению передавались одни и те же трюки и ма­нипуляции, давно уже ставшие класси­ческими. Менялись лишь приемы де­монстрации, техника и методы показа. Основа многих трюков и по сей день остается неизменной. Большинство трюков и фокусов в программе Акопяна тоже традиционны. Таковы молниеносные превращения: разорванная на мелкие кусочки газета внезапно становится целой, обрывки афиши превращаются в денежные купюры. Сами собой развязываются и вновь связываются узлом цветные пла­точки. Разной длины куски веревки не­ведомым путем оказываются абсолютно одинаковыми. Карты «извлекаются» из карманов или рукавов удивленных зри­телей. Но даже традиционным трюкам Акопян умеет придавать свою окраску, свою интерпретацию.

Акопян пришел на профессиональ­ную эстраду около четверти века назад. Как и многие иллюзионисты, он начал выступать «вооруженный» сложнейшей аппаратурой. Но сейчас артист считает, что аппаратура для него — пройденный этап, что для эстрады наиболее перспек­тивно и выигрышно искусство чистой манипуляции. Его не привлекает воз­можность использовать современные до­стижения механики и оптики. «Чем за­уряднее   реквизит, — говорит   он, — тем лучше и полнее выявится мастерство артиста: легкость и подвижность его рук, умение свободно обращаться с предметами». Конечно, такая точка зре­ния может показаться спорной, но Ако­пян убежденный сторонник ее.

В репертуаре артиста есть трюк, име­нуемый «Антиспиритический опыт». Из зала приглашают двух зрителей. Одно­му вручается запечатанный конверт, другому — кусок мела. На грифельной доске один из приглашенных пишет то, что говорят ему из зала: названия горо­дов и книг, имена писателей, свои имя и фамилию. Когда же вскрывают запе­чатанный конверт, в нем, как вы, ве­роятно, уже догадались, оказывается тот же текст, что и на доске. Этот трюк пользуется неизменным успехом. На­звание его вполне оправданно: для про­ведения такого «опыта» используются только манипуляционные приемы. От­сутствие аппаратуры — налицо; что же касается каких-либо кодов мнемотехни­ки, то они исключаются: Акопян рабо­тает без ассистентов.

И все же в творчестве Акопяна есть свои «секреты», отличающие его от многих предшественников и современников. Прежде всего артист, как мы уже гово­рили, демонстрирует трюки «голыми руками», которым присуща удивитель­ная, почти музыкальная чуткость. Его великолепная натренированность и тех­ническое совершенство манипуляций сочетаются с легкостью и непринуж­денностью «подачи» номера, с изящест­вом и отточенной пластикой движений.

Есть и еще одно характерное для ар­тиста качество: он создает сценический образ. Кого же он играет? Неправильно было бы считать, что Акопян изобража­ет этакого хитрого и наивного простачка (такое мнение, кстати, существует). Дей­ствительно, иногда он изображает «ис­пуг», словно боится, что мы вот-вот про­никнем в его «святая святых». Иногда поддразнивает, мистифицирует публику. Но делает он это, однако, так приветли­во, что невольно подкупает зрителей. Импонирует им и чуть ироническое от­ношение самого артиста к своим фоку­сам.

Акопян прежде всего артистичен. Он нашел свою, присущую только ему манеру поведения на сцене. Он «обманыва­ет» зрителя тактично, с достоинством, относясь к собственным «чудесам» с подчеркнутой серьезностью. Но вот «чудо» совершилось — и фокусник весело смеется вместе с нами. Отчего зависит выбор профессии? Иногда она как бы передается по наслед­ству: известны целые династии — акте­ров, сталеваров, архитекторов, музыкан­тов. Но чаще всего дети сами, независи­мо от склонностей родителей, выбирают себе специальность.

Арутюн Акопян — сын ереванского молотобойца. Вначале он учился в хореографической школе, затем (ведь на­до же иметь «настоящую» специаль­ность) закончил строительный техникум, а потом — институт. Что же заставило обладателя двух дипломов заняться вдруг «чародейством»? Наверное, все долгие годы учебы жи­ло в нем детское восхищение и удивле­ние мастерством заезжих фокусников. Не давала покоя мысль: а я смог бы до­биться такого? Он пробовал сам делать фокусы — смастерил незамысловатый реквизит и развлекал товарищей. О сце­не в те времена он и не мечтал.

На этих подробностях биографии ар­тиста, возможно, и не следовало бы останавливаться, если бы они нам кое-что не объяснили. Очень часто Акопяна спрашивают: зачем он, профессиональ­ный фокусник, выпускает книгу за кни­гой, раскрывая секреты своего мастерст­ва? А Акопян вспоминает собственную юность, свое тогдашнее стремление по­стичь «волшебную науку» и — вежли­вые отказы профессионалов. Он не мо­жет и не хочет поступать так. Со всех концов страны идут к нему письма с просьбами: «подскажите, как трениро­вать руки?», «как лучше подготовиться к выступлению?», «где достать специаль­ную литературу?» Спрашивают школь­ники, студенты, солдаты. Можно ли от­казать в таких просьбах?

Акопян выпустил три книги: «50 за­нимательных фокусов», «Фокусы на эстраде» и «10 фокусов для детей». Он ре­гулярно печатается в эстрадных сбор­никах, знакомит читателей с основами иллюзионизма, с традиционными и об­щеизвестными приемами. Такое никому не мешает, а помогает многим. Тем и хорош традиционный жанр, что на его «азах» талантливый исполнитель мо­жет создать новое, свое. Именно к этому и стремится Арутюн Акопян, один из наших лучших иллюзионистов-манипу­ляторов.
 

А. КЛЕБАНСКАЯ

Журнал Советский цирк. Январь 1967 г.

оставить комментарий