«Баллада об Осетии» Зинаиды и Руслана Гугкаевых
Дуэт на «чертовом мосту». «Баллада об Осетии» — так назвали свой номер Зинаида и Руслан Гугкаевы... Высоко над манежем доска, закрепленная посередине.
Такое сооружение в цирке называется «чертов мост», и на нем артисты демонстрируют искусство баланса, чуткое и точное поведение своего тела, его способность удерживать равновесие в самых невероятных ситуациях. Обычно в балансе выполняются сложные, ошеломляющие трюки — глаз не отвести. Одно неверное движение и... страшно вообразить, что произойдет. Однако Гугкаевы показывают необычное зрелище в мире баланса. Это своеобразный танцевальный дуэт, движения их почти танцевальны, легки и изящны, в довольно быстром темпе и совсем не подчеркиваются усилия удержать доску в равновесии. Захватывает иная зрелищность — высоко над нами на одном конце доски мужчина в черной бурке, на другом — женщина в белой бурке, и начинает казаться, будто они высоко в горах над пропастью... Встретились оба на «чертовом мосту» и вот, сбросив бурки, разыгрывают нам удивительную минисценку, полную символического смысла, сценку на извечную тему — мужчина и женщина. Как зависят они друг от друга, как малейшее движение одного тут же чутко отзывается в движениях другого, а инициатива что-то совершить осуществима только с действенной поддержкой того, кто на другом конце.
Партнерша выполняет на одном конце доски кульбит, стойку на руках и колебания доски точными быстрыми движениями страхует партнер. А когда партнер на поднятом вверх конце доски так эффектно делает стойку-крокодил, опираясь рукой на воткнутый в доску кинжал, удерживать баланс движениями своего стройного тела будет партнерша, она буквально зависает, как над пропастью. Притом весь номер выдержан в кавказском колорите, к чему и обязывает его название. Это и национальная музыка, удачно подобранная к номеру (М. Парцхваладзе и В. Струков), создающая в нем романтическую атмосферу. И, конечно же, это восхитительный кавказский темперамент, полный огня и искрометной энергии, материализовавшейся в Руслане Гугкаеве. Своей пылкой, горячей эмоциональностью он, похоже, наполняет весь манеж доверху. Сдержанная изящная женственность Зинаиды подчеркивает этот темперамент, создавая вместе с тем равновесие в эмоциях. Кавказским номер делают и стилизованные костюмы, и реквизит — кинжалы, арапники, бурки. Потом не забывайте, действие происходит высоко... «в горах»! И все движется в таком темпе, что конец наступает неожиданно и также эффектно. Набросив бурки они спрыгивают на лонжах на манеж. Это с высоты десяти метров!
Руслан выдерживает взятый темп до последнего момента, он и кланяется лихо, по-кавказски опускаясь на одно колено. И когда артисты убегают за кулисы, кажется — в воздухе над манежем еще несколько секунд удерживаются пылкие, темпераментные эмоции.
Если говорить об истории дуэта, то сначала он возник в жизни. Они встретились в Куйбышеве в одной программе. В эту программу с номером «Ренское колесо в воздухе» приехала работать Зинаида и там же в группе джигитов, возглавляемых Д. Тугановой, работал Руслан Гугкаев. Они встретились и полюбили друг друга. Цирк же и до встречи любили оба и поэтому не представляли свою совместную жизнь вне цирка. Туда они пришли каждый по-своему, но оба еще школьниками. Зинаида училась в десятом классе, когда ее на занятиях акробатической секции увидел цирковой режиссер Петр Майстренко. Он создавал свой ныне хорошо известный номер «Рейнское колесо в воздухе», и Зинаида очень подошла к ансамблю гимнасток.
Руслан же пришел в цирк еще раньше. Он вырос в селе под Орджоникидзе, увлекался национальными танцами и однажды на концерте самодеятельности его увидели джигиты из труппы Тугановой, пригласили к себе.
Вот так и развели поначалу Зинаиду и Руслана профессии, вернее цирковые жанры. История их любви, очевидно, во многом типична для цирка. В одну программу они почти не попадали, постоянно разъезжали по разным городам, летали друг к другу и отчаянно старались что-то такое изобрести, чтобы можно было работать в одном номере. Поначалу Руслан не мог расстаться с лошадьми, и ему очень хотелось найти место для Зинаиды в своем номере. Им что-то обещали, собирались добавить к выступлению джигитов «воздух», что-то с летающим орлом... Но время уходило, а обещания оставались обещаниями.
Поначалу это была довольно печальная повесть о любви. Уходили годы, попытки что-то создать вдвоем не имели успеха. Руслан отслужил в армии... И вот тут Зинаида решила обратиться за помощью к своему «крестному отцу» в цирке Петру Майстренко. Незадолго до этого он вместе с болгарскими артистами сделал «чертов мост» и предложил сделать нечто подобное... Тем более что, как говорят в цирке, аппарат, то есть сооружение с доской в воздухе, сравнительно несложно сделать. Забегая вперед скажу, что и это доставило немало хлопот и заняло почти полтора года.
Итак, в 1979 году Гугкаевы вместе с Майстренко начали репетировать свой будущий номер. Потом им помогла балетмейстер Лариса Чумаченко, но вначале артисты работали только
с Майстренко. Для обоих Гугкаевых начать осваивать «чертов мост» означало начать все сначала.
— На «ренском колесе» я хотя и работала в воздухе, но на руках. Я там знала, что, если уцеплюсь руками за колесо, то меня не оторвать. А тут держаться за доску нужно было научиться ногами,— вспоминает Зинаида.
— У Тугановой я и танцевал, и джигитовал, — добавляет о себе Руслан — и выполнял сложные трюки в джигитовке — словом, работал и руками, и ногами, но то все-таки было на земле, на манеже. А к высоте я не привык. Помню, когда мы уже чему-то научились на высоте двух метров, поднялись на четыре метра. Стоим в центре доски... Майстренко нам кричит: «Расходитесь! Расходитесь!» А я у него спрашиваю: «Можно я еще тут постою?»
И прошло много месяцев. Руслан и Зинаида свободно держались на доске, легко разбегались, готовили трюки, и однажды Руслан, чтобы показать свою лихость, протанцевал на краю доски несколько па лезгинки. Петр Майстренко вдруг сказал: «Зачем убирать то, что уже есть?!» Вероятно, это его фраза и положила начало иной стилистике, иному характеру номера. И будущее выступление Гугкаевых все более приобретало национальный колорит, национальный дух.
Через полтора года номер был готов, но вот сооружение аппарата, поиски доски... Опять уходило время. Наконец доску нашли... в плавательном бассейне. Трамплины для прыжков в воду сделаны из спрессованных алюминиевых стружек, оставалось лишь отпилить половину трамплина.
И только в 1982 году состоялась премьера «Баллады об Осетии». Может быть, слово «баллада» (лиро-эпическое стихотворное сюжетное произведение) и не очень подходит к стремительному танцевальному стилю, но так уж захотелось Зинаиде и Руслану.
С дуэтом Гугкаевых приятно общаться и в жизни. Я приходила к ним в вагончик, который служит артистам гримуборной в летнем шапито, они рассказывали о себе. У артистов содержание их жизни каким-то образом (не всегда объяснимым) переходит в их искусство, сказывается на нем. И пережитое в годы, когда они так рвались быть вместе, а судьба словно нарочно ставила препятствие за препятствием, все пережитое теперь словно незримо присутствует в номере, становится его эмоциональным содержанием, как бы «подсознанием» номера.
Руслан всегда вспоминал о Кавказе, о своей семье, обычаях, красоте природы их села. Как всякий кавказец, он тоскует по родине и, видно, в этой тоске и любви черпает свой неистощимый темперамент. Зинаида же человек особенный, и мне она кажется «неформальным» лидером их маленького коллектива, именно «неформальным», в этом ее женская мудрость.
— Цирк и любовь — вот все, что у нас есть, — весело говорит Зина.
— И еще путешествия, — добавляю я.
Они как раз готовились к гастролям во Франции. Я пожелала им удачи и успехов...
Галина МАРЧЕНКО
оставить комментарий
RSS 
