Барельеф 

Будем исполнять Баха, — сказал Боб, — Бах сейчас очень престижен.

— Играть или еще и петь? — спросил наш вокалист Себастьян Истошный.

— Петь — это мысль, — сказал Боб. — Тряхнем вокалом. Надо Сеню попросить текст присобачить что-нибудь про романтиков.

— А что именно Баха? — проявил интерес Козел. — А точно не помню, то ли партиту, то ли фугу. Я так, по памяти. Боб у нас голова. Память у него обалденная.

— А если в зале окажутся ценители Баха? — засомневался Себастьян, он же Степан.

— В зале не будет ценителей Баха, — там будут наши ценители.

— Ну а до наших ценителей Бах дойдет? — упорствовал Степа.

— Прибавим мощности и дойдет. Аппаратура у нас — зашибись. Надо только ритма добавить. Бах, он молоток, конечно, но с эпохой ему не повезло.

Концерт прошел с блеском. После нескольких шлягеров Боб раскланялся и объявил культурненько, что так, мол, и так, сейчас вжарим великого Баха и пусть любители легкого жанра презрительно так не квасятся, потому что осовременили мы его до полного люкса.

Мы были на уровне и здорово подзавелись, так что и самим не по себе стало. В зале ловили уже кайф и совершенно балдели, но исполнители вдруг, побросав инструменты, сиганули со сцены, потому что Бах, в своем портретном изображении, слева над сценой, ожил и кинулся, разъяренный, на музыкантов. Впрочем, как оказалось, все это нам показалось. Просто от сильной вибрации свалился гипсовый барельеф и раскололся.

Администрация нам потом иск предъявила, чтобы ущерб оплатили. Ну а классику исполнять нас теперь в клуб не пускают — там еще ведь барельефы остались, других композиторов.

Вилен Кондрашев

оставить комментарий