Бирджу Махарадж

Индия до сих пор в нашем сознании представляется неведомой, сказочной, прекрасной страной, обладающей тысячелетней культурой. И это действительно так.

Танцует БИРДЖУ МАХАРАДЖ Фрагменты спектакля «Кришна лила»

Одних только стилей классического танца насчитывается в Индии шесть, и среди них один из наиболее распространенных — катхак, ярким представителем которого является Бирджу Махарадж. В древней Индии катхаками называли сказителей, дававших свои представления при храмах. Затем постепенно катхаки перекочевали во дворцы махараджей. Профессия танцовщика, как и многие другие, часто является в Индии потомственной, и Бирджу Махарадж лишь подтверждает это правило: он представитель седьмого поколения катхаков, получивший свою профессию «в наследство» от отца Аччана Махараджа, известного танцовщика лакхнауской школы. В настоящее время Бирджу Махарадж возглавляет в Дели Центр катхака, передавая свое мастерство ученикам.

Концерт Бирджу Махараджа и его группы в Московском Театре эстрады сопровождали небольшой ансамбль ударных и струнных щипковых (саронга) инструментов и три вокалиста. Неповторимый звук индийских барабанов и переливы флейты мгновенно перенесли зрителей за тысячи километров в далекую Индию, и началась катха (рассказ) о подвигах Кришны «Посвящение Тримурти». Тримурти — бог, единый в трех лицах: Брамы, Шивы и Вишну. В облике Кришны бог совершил ряд подвигов, о которых поведали индийские артисты. На щиколотках босых ног танцовщиков были надеты массивные браслеты, унизанные крошечными колокольчиками (до 150). Нужно обладать изощренным чувством ритма, добиваясь того, чтобы звон колокольчиков вливался в общий рисунок танца, не только не нарушая, а подчеркивая его усилением или замиранием звона колокольчиков, вплетающих свой голос в звуковую палитру танца.

Одна из удивительных особенностей древнего индийского танца — совпадение некоторых его поз и движений с па классического балета, например часто повторяющийся (и запечатленный во многих скульптурных изображениях божества) аттитюд, быстрые вращения на одном месте (тур в V позиции) и по диагонали (шене) или передвижения на полупальцах (па де бурре). По утверждению исследователей, позы классического балета возникли постепенно на основе восприятия скульптур античности и рисунков вазописи. Чем же объяснить бросающееся с первого взгляда сходство многих поз индийского танца и классического балета? Нет ли тут аналогии с единым праязыком человечества, распавшимся затем на гигантскую россыпь языков и наречий? Вероятно, танец, одно из древнейших искусств, имеющий единую для всех основу — человеческое тело, тоже имел когда-то свой праязык, развившийся впоследствии в бесчисленное многообразие народных танцев. Пантомима танца в стиле катхак также во многом напоминает пантомиму старинного классического балета, вобравшую в себя бытовые движения и преобразившую их магической силой искусства, поэтому, когда могучий Кришна на кончике пальца поднимает гору, угрожавшую людям землетрясением, зрители воспринимают этот эпизод с таким же доверием, с каким дети слушают сказку.

От других стилей индийского классического танца катхак отличается импровизационным характером. Мастерство ритмической импровизации проявляется прежде всего в таткаре — работе ног, захлебывающемся ритме колокольчиков на щиколотках при неподвижности корпуса: от тишайшего пиано до престо дьяволино, как шутят музыканты. Удивительные ритмические узоры ткал Бирджу Махарадж, и с улыбкой счастливого сотворчества аккомпанировал ему барабанщик, чутко подхватывая малейшее изменение ритма. Как стремились перещеголять друг друга лукаво насмешливые ступни танцора и руки барабанщика! Бирджу Махарадж показал зрителям танцевальную сцену из детства бога Кришны, который, оказывается, был далеко не пай-мальчиком. Однажды, воспользовавшись отсутствием матери, Кришна сумел палкой достать горшок с маслом, хранившийся высоко на полке, и, не смущаясь тем, что разбил посуду, вдоволь полакомился маслом с приятелями, такими же сорванцами, как он сам. Разумеется, мать рассердилась и хотела наказать Кришну, но... разве можно всерьез рассердиться на юного бога! Все роли в этой катхе исполнял Бирджу Махарадж. Поначалу было опасение: как сможет мужчина не первой молодости изобразить проказливого мальчугана и молодую женщину, мать бога. Однако уже через несколько секунд сценического бытия внимание зрителей было захвачено историей об очаровательной молодой индианке, грациозной даже в гневе, и наивном плуте Кришне, чистосердечно раскаявшемся в конце, когда он не забывает между всхлипываниями облизывать все еще капающее с пальцев масло. Мастерство Бирджу Махараджа вызвало в памяти восторженные отзывы английских зрителей XVIII века об искусстве Дэвида Гаррика, который, не произнося ни слова, мог в течение нескольких минут представить жизнь человека от рождения до старости. Но Бирджу Махарадж представляет еще и молодую женщину. В мировом искусстве подобную славу завоевал лишь замечательный китайский артист Мэй Ланьфан.