Большой труд
В 1931 году, когда в издательстве «Academia» вышло объемистое исследование «Цирк», его автор — известный советский театровед и историк отечественного цирка Е. М. Кузнецов — вспомнил в предисловии следующий эпизод.
В начале 20-х годов, заведуя театральным отделом ленинградской «Красной газеты», он столкнулся с тем обстоятельством, что в коллективе редакции не было человека, который освещал бы деятельность эстрады и цирка. Так как место обозревателя по этим вопросам долгое время оставалось вакантным и претендентов занять его не предвиделось. Е. Кузнецов взялся писать рецензии сам. «В этих областях, — рассказывал он, — царил тогда первозданный мрак, под прикрытием которого декламировались серенькие теории и велась довольно беспринципная практика».
Сейчас такие строки читаешь с невольной улыбкой. Благодаря исследованиям того же Е. М. Кузнецова и других энтузиастов этого дела изучение истории цирка, специфики циркового искусства и творчества его выдающихся мастеров поставлено в нашей стране на подлинно научную основу. Вышедшая сравнительно недавно в издательстве «Искусство» книга Ю. Дмитриева «Советский цирк» представляет собой новый вклад в отечественное цирковедение, если воспользоваться этим еще не очень привычным словом, которым теперь нередко характеризуют молодую науку о цирке.
В своей книге автор собрал огромный фактический и иллюстративный материал, характеризующий жизнь советского цирка примерно на протяжении четверти века, — от первых дней его становления после Октябрьской революции и до начала Великой Отечественной войны. Эти годы не были легкими для нашего цирка. Он рос и развивался в борьбе с засилием иностранщины и с частными предпринимателями и хозяйчиками, все решительнее очищаясь от пошлости и грубости, от дешевых приемов клоунов, рассчитанных на самые низменные вкусы, изгоняя с арены аттракционы, единственной целью которых было ошеломить публику, хорошенько пощекотать нервы зрителей. Одним словом, все дурное, что досталось советскому цирку в наследие от старого, дореволюционного, должно было быть отброшено и преодолено.
В каких условиях протекала эта борьба, как завоевывал советский цирк широкую любовь и признание миллионов зрителей не только в нашей стране, но и далеко за ее рубежами, Ю. Дмитриев исследует с глубоким знанием предмета, свободно ориентируясь в фактах, датах, именах. Но такое свободное владение материалом далось автору, конечно, не сразу и не легко. Это результат кропотливой работы в архивах, в книгохранилищах, бесед со многими старыми мастерами манежа, а кроме того, и непосредственного знакомства с живой историей советского циркового искусства. В качестве сначала работника Управления цирками, а затем ученого, журналиста, искусствоведа, постоянно выступающего в печати со статьями и рецензиями по вопросам цирка и эстрады, он уже на протяжении более тридцати лет внимательно следит за их деятельностью. Так что мы не ошибемся, если скажем, что последние главы этой книги написаны по непосредственным впечатлениям и наблюдениям ее автора.
Мне думается, что форма рассказа, которую избрал Ю, Дмитриев, оправдывает себя. Его очерки истории советского цирка, если можно так выразиться, «персонифицированы». В них рассказывается о людях арены и описаны их номера. Что ж! Номер и человек, его выполняющий, — это основа циркового представления и, следовательно, — как справедливо замечает сам автор книги, — история цирка, — «это прежде всего рассказ о номерах, их становлении, развитии, об освоении традиций, о нахождении нового». Главы о знаменитых цирковых актерах и номерах, ими исполнявшихся, в книге Ю. Дмитриева иногда разрастаются до маленьких монографических очерков. Таковы, например, разделы, посвященные Виталию Лазаренко, цирковой династии Дуровых, Вильямсу Труцци, Румянцеву (Карандашу) и т. д. Иногда автор ограничивается лишь кратким описанием или же беглым перечислением имен. В своей книге он воскрешает из небытия многих несправедливо забытых артистов цирка, воздает должное тому, что было ими сделано на арене. И это полезно, это хорошо! Но порой мне кажется, что щедрость автора где-то начинает утомлять читателя. На некоторых страницах книги фамилии актеров выстраиваются в такие длинные .столбцы, что сами эти страницы больше начинают смахивать на программки цирковых представлений. А читать программку, не видя, не представляя себе тех, кто в ней упомянут, — занятие довольно скучное.
Говоря о книге Ю. Дмитриева, нельзя не упомянуть и о том, что на ее страницах широко освещены вопросы теории циркового искусства, его ведущих жанров. Это своего рода энциклопедия цирка. Мне кажется, что книга Ю. Дмитриева привлечет живой интерес не только людей, практически связанных с манежем, но и многочисленных его друзей — всех, кто любит и ценит его веселое, праздничное и жизнерадостное искусство.
Очень проникновенно и поэтично писал однажды о цирке Юрий Олеша. Есть у него полуочерк-полурецензия, пять несколько неполных страничек-размышлений о том времени, когда цирковой актер слыл личностью низменной, шутом и уродом, когда искусство его было унижено, и о нынешнем цирке, который призвал на арену спорт, юмор, веселое озорство. Сильный, ловкий, смелый, гармонически развитый человек является героем книги Ю. Дмитриева. Как? — может недоверчиво спросить иной читатель. — Ведь речь идет не о повести, не о романе, а об исследовании, о научной работе. Да, это так. Но ведь именно такого артиста — будь то акробат, гимнаст, наездник, укротитель зверей или же клоун, — мы больше всего ценим на арене цирка. За такого мастера манежа ратует в своей книге Ю. Дмитриев. Его очерки доведены до 1941 года. Это первая часть большого труда, над которой продолжает работать автор. Будем надеяться, что мы прочтем скоро новую книгу Дмитриева о последующем двадцатилетии жизни советского цирка, когда на его арене появились Олег Попов и другие талантливые мастера манежа.
Б. ГАЛАНОВ
Журнал Советский цирк. Февраль 1965
оставить комментарий