Боми требует аплодисментов

Боми — молодой шимпанзе. У него черная шерсть, кривые ноги, «музыкальные» пальцы и шоколадное лицо. Выполнив номер, Боми усаживается на своем стульчике, с достоинством оглядывает ряды зрителей хлопает в ладоши — дескать, теперь можете аплодировать!

Он и его друзья — Чита, Жужу, Микки, Ваня, Тату, Кики и Рокко — прилетели из Африки на серебристом ТУ-104. Здесь они попали к дрессировщикам Ванде и Ва­лентину Ивановым. Впрочем, ни Ванда, ни Валентин тогда еще не были дрессировщиками. Валентин, сын акробата и иллюзиониста Ф. Иванова-Гарди, был униформистом и инспектором мане­жа, участвовал в клоунадах, мечтал стать жонглером. Ванда - дочь наездницы, родом из итальянской семьи потомственных цирковых артистов Феррони. С двенадцати лет она выступала на манеже с акробатическим этюдом «каучук», работала в труппе Океанос на лошади, одно время демонстрировала дрессированных собачек, вместе с мужем Валентином показывала иллюзионные номера.

Затем пришло новое увлечение — эквилибр на шестах. В этом жанре они обрели первый успех. Созданный ими номер был отмечен на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве: артисты получили золотые медали и звание лауреатов. Начались поездки за рубеж — в Болга­рию, Францию, ФРГ, Австрию, Англию, Финляндию... И вот однажды во время гастролей в Лондоне Ванда увидела во дворе цирка большую обезьяну. Она сидела, прикованная цепью к стене. Вокруг никого не было. Ванда подошла поближе. На нее смотрели глаза почти разум­ного существа.

Если бы молодая женщина знала, как опасно прибли­жаться к взрослому шимпанзе, как болезненны его укусы, какая сила заключена в этих длинных руках, она, навер­ное, не решилась бы на такой поступок. Но прибежавший вскоре перепуганный хозяин стал свидетелем необычной сцены: русская артистка спокойно гладила обезьяну и, судя по всему, не испытывала ни малейшего страха. Так у Ванды появилось в Лондоне новое знакомство. По нескольку раз в день подходила она к обезьяне, ласкала ее,  подолгу разговаривала с ней. В Москве, рассказывая о гастролях, Ванда вспомнила и об этом случае. Сотрудники Союзгосцирка слушали ее с большим интересом.

— А почему бы вам, — сказал кто-то из них, — не по­пробовать себя в этом жанре? А вдруг вы — прирожденная дрессировщица?   

Подумайте — «шимпанзе на манеже».... Эффектный номер! Хотите рискнуть?

— Но где же взять животных?
— Достанем...

До сих пор группы дрессированных шимпанзе приво­зили к нам только иностранные гастролеры. Великолеп­ную работу с ними показывал, в частности, итальянец Чаплини, с которым познакомились Ванда и Валентин. Но в России эти животные плохо акклиматизируются, и поэтому даже Дуровы отваживались работать лишь с одной-двумя обезьянами. Ванда и Валентин знали об этом и все же подали заявку, представили сценарий будущего номера. Вскоре суцруги Ивановы уехали на гастроли в Финлян­дию, а затем в Ленинград. Стояла зима 1960 года. И вдруг телефонный звонок из Москвы: вам посылка из Голландии, немедленно приезжайте! В московской зообазе на станции Планерная замести­тель директора Я. Солодуха, человек, страстно любящий животных, показал им двух обезьян: «Можете полу­чить!»

Новоявленные дрессировщики даже растерялись. Так сразу? Что же с ними делать? С чего начинать?

А началось все с трагикомического эпизода. Клетку с первой обезьяной привезли в Ленинградский цирк. Ван­да решила почистить   клетку и слегка приоткрыла ее. Обезьяна вдруг с силой выбила фанерную  стенку и вы­скочила на свободу.  Ванда вскрикнула,   прижалась к стене. Крик испугал обезьяну, и она бросилась бежать по коридору, прямо в буфет. Увидев такую неожиданную посетительницу, буфетчицы  подняли страшный переполох, заперлись на кухне. Долго пришлось Валентину бегать по цирку, прежде чем он поймал беглянку и водворил ее обратно в клетку. Все, к счастью, кончилось благополуч­но, но разбей обезьяна стекло и окажись яа двадцатигра­дусном ленинградском морозе, она наверняка погибла бы. Молодым дрессировщикам предстояло многое узнать, многому научиться. Прежде всего они съездили в знаменитые   Колтуши к ученому-физиологу Л. Фирсову, продолжателю  дела Павлова. От  него-то супруги Ивановы и получили свои первые познания о жизни, привычках й способностях шимпанзе. Оказалось, что взрослые шимпан­зе  достигают почти полутораметрового роста.   Едят они четыре раза в день, причем в неволе их можно кормить фруктами, различными кашами, яйцами, маслом, вареным мясом, морковью  и  даже...  вареньем. Уроженцы  знойной Африки очень чувствительны к простуде:  малейший скво­зняк может быть для них губительным. Корь, воспаление легких, менингит, грипп, ангина буквально косят их.

Совершенно неожиданные трудности возникают и в связи с привычками шимпанзе. Выяснилось, что во время дрессировки они приманку не берут и наказания не выносят. Единственный путь к обезьяньим сердцам — это использование их страсти к подражанию и податливости на ласку. Целыми днями проводили Валентин и Ванда возле клеток своих питомцев. Они заботливо кормили обезьян, ласково разговаривали с ними — короче говоря, всячески старались «войти в доверие».

Самое трудное поначалу — заставить обезьяну «подать руку». Когда это наконец происходит, животное можно выпустить из клетки, поднять на задние лапы, повести за собой и усадить на стул. Вскоре этого удалось добиться, и тогда дело пошло на лад. Прошло немного времени, и Ивановы получили еще пять животных. Большое место в воспитании обезьян стали занимать игры. Так, Ванда, к примеру, садилась на пол, а обезьяны прыгали ей на плечи, танцевали вокруг нее, весело размахивая руками... Потом начались более серьезные уроки: будущие арти­сты осваивали трюки. Иной раз не обходилось без курье­зов. Вот шимпанзе сидят на модных низеньких стуль­чиках. Один из них, Мако, учится делать упражнения на кольцах. Ему не хочется работать. Со скучающим видом, как ленивый ученик, он рассеянно смотрит по сторонам. Энергичному Боми это надоедает. Он соскакивает со сво­его места, презрительно смотрит на лентяя и с ловкостью опытного гимнаста проделывает все упражнения — дескать, учись, недотепа!

Постепенно обезьяны овладевали все более сложными трюками. Они научились кататься на самокатах, ездить на велосипедах и мотоциклах и даже управлять автома­шиной. Да, да, не удивляйтесь — настоящей автомашиной, где за рулем сидит Боми, а на местах пассажиров — все остальные участники труппы и сама Ванда. Молодым дрессировщикам и их воспитанникам создали все условия для творческой работы. Были оборудованы специальный автофургон с жилым прицепом и автобус для обслуживающего персонала. При переездах на большие расстояния автофургон ставился на железнодорожную платформу. Прямо с вокзала обезьян доставляли в помеще­ние цирка, чтобы изнеженные путешественники совершенно не чувствовали смены температуры.

Наконец настал день премьеры. Она прошла с большим успехом, Правда, Валентину пришлось несколько раз бе­гать по всем ярусам зрительного зала и за руку возвра­щать на манеж испуганных «артистов», впервые увидев­ших такое скопление  восторженно  аплодирующих  людей. А потом начались гастрольные поездки. Киев, Днепро­петровск, Астрахань, Воронеж, Минск, Рига, Сочи, Сверд­ловск, Саратов — один город сменялся другим. Далеко не все было гладко и легко, случалось, что, несмотря на при­нятые меры, животные простужались и гибли, и тогда при­ходилось начинать все сначала. Но как бы ни было трудно, сколько бы волнений и хлопот ни доставляло Ивановым их «обезьянье семейство», Ванда и Валентин ни разу не пожалели о том, что стали дрессировщиками. Горячо по­любив своих смышленых питомцев, они отдают их воспита­нию много труда, внимания и заботы.

Вот и сегодня Ивановы с увлечением рассказывают о своей работе, вспоминают о забавных эпизодах, которых немало было во время выступлений «обезьяньего цирка». Однажды в Свердловске произошел такой случай. Среди зрителей первого ряда оказался подвыпивший человек. Он нарушал порядок: шумел, толкал соседей. Двое дру­жинников предложили ему покинуть цирк. Гражданин, как водится, стал возражать, упираться. Тогда Боми бросил свой самокат, перескочил через барьер и сильными толчка­ми в спину «помог» дружинникам выдворить нарушителя порядка. После этого он вернулся на манеж и спокойно довел номер до конца. Но дело, разумеется, не в забавных эпизодах. Главное заключается в том, что Ванда и Валентин Ивановы созда­ли по-настоящему оригинальный и интересный номер, кото­рый пользуется у зрителей неизменным успехом. Чего сто­ит, к примеру, выступление «обезьяньего джаза», состоя­щего из рояля, контрабаса, саксофона и ударных инстру­ментов! Этот джаз приобрел такую популярность, что уже снимался в кинофильмах «Необыкновенный город» и «Большой фитиль». Шимпанзе так старательно «музици­руют», так ревниво любят свои инструменты, что их труд­но бывает остановить. Униформистов они просто гонят от реквизита!

Что ж, Боми прав, когда требует аплодисментов: он и его мохнатые друзья вполне их заслужили. Но во сто крат больше заслуживают аплодисментов дрессировщики Вален­тин и Ванда Ивановы, которые сделали шимпанзе Боми первоклассным   цирковым   «артистом».
 

Б. БЕЛОВ

Журнал Советский цирк. Январь 1966 г.:  

оставить комментарий