Цирк — древнее искусство

Цирк — это самое древнее искусство и в то же время самое молодое. Самое древнее... Кто такие предки нашего циркового артиста? Не только греческие гимнасты, но и римские гладиаторы, которых в специальных школах обучали драться и умирать красиво.

Менестрели и миннезингеры, жонглеры и акробаты, авторы — исполнители баллад — песен о подвигах и хлестких куплетов, как говорится, на «бытовую тематику» своего времени. А от них, через столетия, рукой подать до нынешних «рыжих» и «белых» клоунов, коверных и групповых акробатов, где на каждые пять-шесть человек непременно есть один эксцентрик — шутник, пародист, «любимец публики»...

И в то же рремя самое молодое искусство! Вечно юное! Органически чуждое лжи, притворству и неискренности! Девушка под куполом цирка или в клетке с хищниками не роль играет — о так и пребывает под куполом цирка или в клетке с хищниками. Таковы ее «предлагаемые обстоятельства», тут ее «сверхзадача» и «сквозное действие», которые никакой системой, никакой теорией не регламентируются. Цирковое представление любят маленькие и взрослые зрители, любят одинаково, но по-разному. Маленький зритель, наивный и неискушенный, видит чудо — роскошное, разнообразное, необъяснимое.

Взрослый видит беспримерное мужество и отвагу, ловкость, расчет, умение — и это его не менее восхищает, радует и волнует. За пятьдесят лет Советской власти наш цирк  гигантски шагнул вперед. Его зарубежные гастроли на всех материках планеты проходят с громовым, ошеломляющим успехом. Но если заграничная публика сво-бодно  и легко ограничивается зрительными впечатлениями, то для нашего советского человека этого недостаточно, он хочет быть не только зрителем но и слушателем.

Братья Дуровы, Виталий Лазаренко, братья Танти никогда не ограничивались бессловесными демонстрациями своих номеров: злободневные репризы, бытовые и международные органически входили а репертуар этих великолепных мастеров циркового искусства. Виталий Лазаренко перепрыгивал через одну, две, три лошади, доходил, наконец, до восьми и при каждой «эскалации» приговаривал аллегорическую репризу: в чью честь прыжок, по какому поводу, с чем он сравним и т. д. Примерно:

На страх врагу, на зло буржую
Я пятилетку трудовую
На этом цирковом песке
Изобразил в своем прыжке.

Лазаренко считал для себя обязатель­ным отражать политическую и обществен­ную жизнь в своих выступлениях. В преддверии открытия нового столичного цирка, у его, так сказать, колыбели, уместно вспомнить старую сказку о спящей принцессе. К колыбели младенца многие добрые феи принесли свои дары: Ловкость, Силу, Красоту, Яркость и все такое. И только одна фея, обиженная и оскорбленная, нало­жила страшное на младенца заклятие — лишила его дара речи.

Какие меры нужно принять для того, чтобы в нашем цирке не только цвели улыбки, но и звенели раскаты хохота? Как вернуть на манеж хлесткую частушку, ост­рую репризу, оригинальные куплеты — то, что всегда было необходимым элемен­том в цирковой программе и что все более редким гостем становится в последнее время? Кто виноват — судить трудно. Должно быть, все понемногу. Авторы — они хотят, да не всегда получается. Актеры — они могли бы, но не хотят. Они уподобляются нищему, который стоит на мосту и просит:

— Подайте, добрые люди, хоть что-нибудь голодному человеку.

А если кто и даст ему кусок хлеба — так тот же нищий с достоинством отвечает:

— Только сдобу.

Наверное, виноваты и руководители Союзгосцирка и педагоги (ведь есть у нас Училище циркового и эстрадного искусства), которые не прививают, или, простите, слабо прививают будущему артисту сознание, что, выходя на манеж, нужно помимо ловкости, силы и техники нести еще и острое слово.

Позвольте соответствующей репризой закончить свое выступление. В чем сходство и в чем разница между цирком и кино? тКино называли когда-то «великим не­мым», и оно стало в конце концов Говоря­щим. А я опасаюсь, что цирк из Говоруна постепенно превратится в «великого немо­го». Невероятно, но факт!


Журнал Советский цирк. Январь 1967 г.

оставить комментарий