Детям - настоящее искусство

«Пусть всегда будет солнце»... Слова детского стихотворения обошли весь земной шар, стали как бы паролем тех, кто сражается за счастье детей, за то, чтобы солнце в зените вечно сияло над ребячьими головами.

Мир и ребенок, протягивающий руку к солнцу,— для нас неотделимы. Так же, как неотделимы они в словах стихотворения, облетевшего на крыльях мелодии все континенты. Миллионы людей повторяли эти стро­ки 1 июня — в традиционный День защиты детей. Традиционный — и всегда первый. Потому что детство бывает еди­ножды, но каждый год новое пополне­ние входит в строй «начинающих». Начинающих жить, познавать мир, при­общаться к искусству. Велика сила влияния прекрасного на юную душу, огромно воспитательное воздействие театра, кинематографа, музыки, цирка на подрастающее поколение, которое мы призваны вырастить стойкими борцами за мир, людьми, достойными коммуни­стического завтра.

Дети — они, как никто, непосредст­венно и трепетно воспринимают искусство. Вспомните историю о том, как мальчуган десять раз ходил смотреть «Чапаева»: товарищ сказал ему, что есть где-то лента, на которой он вып­лыл. Вспомните широко раскрытые гла­за ребятишек, прикованные к театраль­ной площадке, мертвую, настороженную тишину зрительного зала, вдруг взры­вающуюся криками: «Беги, беги, Ма­ша, — вон Волк! Беги, а мы его задер­жим!»

Во времена моей молодости — будто совсем еще недавно — цирковое пред­ставление было, по существу, единст­венным зрелищем, доступным для ма­лышей. С тех пор театр, музыка, телеви­дение завладели детскими сердцами, и кинематограф ищет все новые пути кон­такта и общения с ними. В наши дни поистине бесчисленны каналы, по кото­рым входит искусство, художественное творчество в жизнь детей. Год от года все раньше происходит их первая и столь значительная встреча с миром красок, звуков, образов — с миром пре­красного...

На прилавке игрушечного магази­на — смешная фигурка: курносый человечек в белом не по росту костюме и клетчатой кепке. Человечек улыбается наивно и лукаво. К игрушке тянется детская рука. Так впервые встречается ребенок с древнейшим, вечно молодым искусством цирка.

А потом наступает день — память о нем сохраняется на долгие годы,— когда малыш в первый раз переступает порог цирка. Все, что он видит на манеже, входит в его сознание, как волшебный праздник, как наглядный и яркий пример мужества, бесстрашия, красоты. Прекрасные люди, смело преодолеваю­щие все препятствия, умные животные, послушные воле человека, музыка, свет... А клоун? Что говорить — клоун это клоун! Даже самый запах арены стано­вится для маленького дебютанта-зрите­ля неотъемлемой частью удивительного зрелища — цирка.

Любой из моих товарищей хорошо знает по собственному опыту, что дети всегда встречаются на пути артистов цирка. Почти в каждой стране, где мне доводилось бывать, дети так или иначе входили в мою жизнь. Порой мне даже кажется, что, не будь на свете детей — не было бы и циркового искусства.

Есть, видимо, в самой природе цирка нечто такое, что особенно близко восприятию ребенка. Дети в душе — худож­ники. Вспомните выставки их рисун­ков — всегда индивидуальных, всегда своеобразных и, как правило, обладаю­щих смелой и отчетливой определен­ностью в оценках явлений жизни. И ес­ли папа, стоящий рядом с домом, в три раза больше дома — это не потому, что ребенку изменил глазомер. Нет, просто это Папа, самый большой человек. И если от солнца расходятся толстые красные лучи, то это не потому, что маленький художник увидел невидимое. Просто он вместе с автором знаменитого стихотво­рения хочет, чтобы было солнце, чтобы всегда было солнце.

Именно такому восприятию окружаю­щего мира как нельзя лучше отвечает искусство цирка, где смелый — поистине смел, красивый — подлинно прекрасен. В последние годы стали возникать детские самодеятельные цирковые кол­лективы. Великолепное начинание! Ус­пехи «детских цирков» при Дворцах пионеров в Харькове, в Одессе и некото­рых других городах говорят о том, с ка­ким увлечением усваивают ребята и пер­вые гимнастические упражнения, и акробатические трюки, и — главное — как заинтересованно и горячо приобща­ются они к искусству, к творчеству.

Да, процесс приобщения детей к ис­кусству сейчас необычайно широк и многообразен. И как же важно, чтобы всегда и в каждом отдельном случае это было приобщение к настоящему, высо­кому искусству. Ибо зерна дурного, упавшие в детскую душу, растут с необычайной быстротой, и потом уже трудно бывает вытравить плохой вкус, терпимое отношение к пошлости, неува­жение к художественному творчеству.

Разумеется, я вовсе не хочу сказать, что эстетическому воспитанию детей уделяется в нашей стране мало внима­ния. Напротив, это внимание — огромно. Достаточно сказать, что музыкальным образованием охвачено у нас около мил­лиона детей и подростков, что в стране созданы десятки детских театров и теат­ров юного зрителя, что в одной только Белоруссии насчитывается более двух тысяч школьных хоров, 800 оркестров, 50 детских ансамблей песни и танца, 500 драматических коллективов, 250 кукольных театров. Для детей играют лучшие актеры, создаются целые пред­ставления, в том числе цирковые и эстрадные спектакли. А елки с их де­вочками-Снегурочками и ушастыми зай­цами — сколько радости и восторга приносят они юным зрителям!

Но ведь иной раз с уст этой самой прелестной Снегурочки срывается такой текст, что только руками разведешь. Или разве не бывает детских утренников и новогодних елок, скроенных и сшитых кое-как, наспех, на живую нитку? Ка­кое уж тут искусство и какое эстетиче­ское воздействие окажет подобное «ме­роприятие» на юного зрителя!

Ребенок, повторяю, приходит в жизнь уже художником. В его первых детских забавах уже присутствует элемент твор­чества, элемент театральной игры, мо­менты представления. И когда он ведет одну куклу в гости к другой, он не про­сто  «играет»  в бытовом значении этого слова — он действительно становится актером, перевоплощающимся (и с ка­кой подлинностью!) в придуманные им самим характеры. А разве не является он в то же время и драматургом-импро­визатором, разыгрывая для себя или для своих сверстников скетчи, репризы, пьесы...

Сохранить художника в душе ребен­ка на всю жизнь, эстетически правильно воспитать его, научить понимать пре­красное — это не только сложная, но и чрезвычайно ответственная задача каждого из нас. К. С. Станиславский говорил, что для детей надо играть так же, как для взрослых, только лучше. Только лучше — вот критерий, вот мера нашей творческой взыскательности, которыми мы должны руководствоваться всякий раз, когда речь заходит о представлении или концерте для юных зрителей. Недо­пустимо полагать, что для детей можно выступать в полсилы, в полтемперамен­та, что для них, мол, и так сойдет.

Не сойдет, не должно сходить! Вы­ступая перед детской аудиторией, мы обязаны быть предельно собранными, сполна отдавать нашим удивительно не­посредственным и удивительно искрен­ним зрителям все свое мастерство, весь жар наших сердец... В замечательном фильме тридцатых годов «Цирк» была сцена, которая на­верняка сохранилась в памяти всех, кто видел эту картину. Под сводами громад­ного амфитеатра звучала колыбельная. Ее пели актеры, униформисты, ее пели зрители, собравшиеся на цирковое пред­ставление. Пели — и передавали из рук в руки, баюкая, дитя.

Из трехсот шестидесяти пяти дней — есть один, когда весь земной шар как бы становится таким амфитеатром, и люди всех стран мира мысленно поднимают, словно знамя, ребенка, который рожден для того, чтобы быть счастливым, всегда видеть ясное небо над головой, не знать страшного слова «война». Кто этот ма­лыш? В нашей стране это может быть мальчик, написавший знаменитую строчку — «Пусть всегда будет солнце!», это может быть маленький герой попу­лярного советского фильма, это может быть, наконец, просто ребенок, растущий ныне где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке. Но кто бы он ни был — это наша сме­на, наша надежда, наше будущее. Ему продолжать начатое Коммунистической партией и советским народом великое дело. Ему жить при коммунизме. Ему по праву должно принадлежать большое настоящее искусство.

ВЛАДИМИР ДУРОВ, народный артист РСФСР

Журнал Советский цирк. Июнь 1966 г.

оставить комментарий