Страницы прошлого
Перебирая старые фотографии, я нашла одну, которая навеяла на меня грустные воспоминания...
С пожелтевшей бумаги смотрел молодой человек с чуть вздернутым носом, на губах его застыла улыбка, с которой он редко расставался в жизни.
Давно прошло то тяжелое время, когда из-за жалких грошей артисты цирка вынуждены были идти на рискованные трюки к какому-нибудь хозяйчику — владельцу балагана или «смертного номера». В то время жизнь циркового артиста ценилась очень дешево. Конечно, не существовало тогда ни охраны труде, ни предохранительных мер. За все последствия, происшедшие в работе, отвечал сам артист. Вот об одном случае я вспомнила, глядя на пожелтевшую фотографию...
Светлое летнее утро радостно звенело, билась о стекло случайно залетевшая в комнату пчела.
В цирке было весело. Утренние репетиции, начинавшиеся очень рано, закончились, и молодежь, сидя на местах, перебрасывалась веселыми шутками.
Вдруг шевельнулся занавес, и из бокового прохода вышел наш общий друг — Ванечка, как мы любя называли его.
Присев к нам, он рассказал, что заключил договор на десять гастролей с приехавшим из-за границы предпринимателем, владельцем аттракциона «Пушка». Дважды он уже репетировал, и вот сегодня днем состоится первое выступление на публике. Он приглашает всех. Наша небольшая компания с веселым шумом побежала к трамвайной остановке: мы все еще были очень молоды...
И вот мы стоим на большой площадке, посыпанной желтым песком. Подняв жерло к голубому безоблачному небу, возвышается «Пушка», из которой, подчиняясь строгому расчету, должен «вылететь» наш товарищ и, пролетев значительное расстояние, попасть в сетку, растянутую на противоположной стороне площадки.
По парку гуляла публика, многие останавливались около «Пушки» и боязливо поглядывали на расстояние, которое должен был пролететь человек. На плакатах, расклеенных перед входом в парк, в клубах дыма, среди огненных разрывов была изображена фигура летящего человека.
«Страшный номер!» — слышалось повсюду. На сердце у меня было неспокойно.
Ваня весело распрощался с нами. «Счастливо!», «Ни пуха ни пера!»,— понеслось ему вслед. Ваня скрылся в зелени парка.
Наверное, на афишах было указано время выступления: к площадке со всех аллей стала собираться публика, и вскоре вокруг веревки, которой было обнесено место демонстрации аттракциона, образовалось плотное кольцо. Пестрели светлые платья женщин и детей, белели рубашки мужчин. Наша компания оказалась у самой веревки.
И вот прозвенел звонок. Около «Пушки» появился человек. Он долго говорил о конструкции аппарата, об успехе, который сопутствовал этому аттракциону во многих городах, и в конце представил публике исполнителя. На площадке появился наш друг. Он был просто и красиво одет: на нем была светлая рубашка и черные брюки. Взглянув в нашу сторону, он улыбнулся, мы зааплодировали, вторя нам, стала аплодировать публика. Так под звуки непрекращающихся аплодисментов Ваня стал подниматься на «Пушку». Вот он скрылся.
«Внимание!» — раздался голос. Публика замерла, прекратились все разговоры, даже, казалось, остановилось дыхание. Зазвучала барабанная дробь. Из жерла «Пушки» в облаках дыма и огня вылетел человек... Несколько мгновений он парил в воздухе, затем, как птица, сложившая крылья, понесся вниз — туда, где была растянута сетка... Публика подалась вперед. Сейчас заслуженные аплодисменты заглушат бравурную музыку, которая будет сопровождать спрыгнувшего с сетки артиста. Дирижер, стоя перед оркестром с палочкой, высоко поднятой над головой, также следил за полетом. Вдруг раздался страшный крик, вырвавшийся из груди стоящих около сетки людей. Пролетев мимо сетки и тяжело ударившись грудью о землю, широко разбросав руки, на желтом песке лежал наш друг. Глаза его были закрыты. Лишь на губах осталась не успевшая сойти улыбка.
Расчет аттракциона, о котором так много было сказано, оказался неверен...
Сорвав веревку, публика бежала к упавшему. Закрыв лицо руками, чувствуя, что моя помощь, да и ничья уже не нужна, я старалась уйти. Навстречу неслась людская лавина, и меня, как щепку в бурном потоке, бросало из стороны в сторону...
Много времени спустя мы узнали, что наш друг был не первой жертвой хозяйчика-иностранца. В первом же городе, по приезде из-за границы, где он демонстрировал свою «Пушку», исполнитель во время полета неправильно пришел в сетку и сломал себе позвоночник, после чего был немедленно отправлен хозяином назад, на родину. Его место заняла девушка, которая, проработав некоторое время, также пострадала. Когда Ваня готовился к полету, она в тяжелом состоянии находилась в больнице. Тогда этого никто не знал... Делец тщательно скрывал погрешности конструкции.
Грустное воспоминание навеяла старая фотография.
Но минуты печали проходят, и я с радостью и гордостью думаю о сегодняшних днях. Сейчас труд и жизнь цирковых артистов ценятся так же высоко, как жизнь и труд каждого советского человека. Никогда уже ни один иностранный хозяйчик не будет распоряжаться судьбой и жизнью советского циркового артиста!
ТАМАРА ЭДЕР
Журнал "Советский цирк" январь.1960 г