Еще раз про клоунаду. Сергей Макаров

И так, на страницах нашого журнала вновь вспыхнул спор. Писатель и драматург В. Поляков и ведущий советский клоун Карандаш в своих статьях «Подснежник в декабре» (№ 5, 1974 г.), «Хочу подснежники в декабре» (№ 10, 1974 г.), «Пусть будет Рыжий, пусть будет Белый!» (№ 12, 1974 г.) высказали противоположные точки зрения на пути развития буффонадной клоунады в нашем цирке.

В их выступлениях, содержащих серьезные и глубокие раздумья над природой клоунского искусства, затрагиваются многие важные проблемы как творческого, так и организационного характера. Продолжая разговор, начатый артистом и писателем, мне хотелось бы остановиться на одном, пожалуй, самом сложном вопросе, так и не выясненном в споре.

В статье «Подснежник в декабре» Карандаш пишет, что «Белый, в его блестящем одеянии, с его привычкой поучать, а то и пускать в ход свою палку, которая напоминает и полицейскую дубинку и королевский жезл, — это, разумеется, представитель правящего класса, это, если хотите, аристократ. А Рыжий в своем мешковатом костюме, в мятой шляпчонке — это представитель демократического сословия... В этих масках запрограммировано конкретное политическое и классовое содержание».

В. Поляков в своей статье «Хочу подснежники в декабре» возражает Карандашу. Он не согласен с ним в этом вопросе и говорит следующее: «Думаю, что это неверно, вряд ли представитель правящего класса мог произносить с арены репризы, уничтожающие этот класс». И далее Поляков пишет о Белом клоуне, что его костюм был площадной, карнавальный, «который носили артисты балаганов, которых не пускали в «приличное общество», и эти костюмы высмеивали пижонство, кичливость и зазнайство аристократии. А мешковатый пестрый, клетчатый костюм Рыжего не был пародией на угнетенного пролетария, а был просто смешным и нелепым. Это не был костюм эпохи, а был частным костюмом клоуна, как частный костюм пожарного, милиционера или почтальона».

Так кого же пародировали клоуны при создании масок Рыжего и Белого? Вопрос этот, на первый взгляд чисто теоретического характера, на самом деле имеет немаловажное практическое значение. Ибо ответ на него в значительной степени поможет раскрыть сущность клоунских масок, определить конфликт, возникавший между Белым и Рыжим и, надеюсь, окончательно выяснить перспективу развития этих масок в наши дни.

Прежде всего обратимся к истории становления клоунады. Надо сказать, что на карте современного цирковедения эта область еще продолжает оставаться белым пятном. По сей день так и не выяснено происхождение рыжего клоуна. Известно лишь, что в семидесятые годы XIX оека почти одновременно на манежах парижского и берлинского цирков возникла эта фигура. Позднее, когда к этому персонажу пришла слава и любовь зрителей, многие артисты попытались приписать себе создание этой маски. Об этом заявили Том Беллинг, Дж. Гюйон, Уиддикомб, Чедвик. И каждый «создатель», уподобляясь джеромовским рыбакам, рассказывал свою «правдивую» историю, как поймал форель, то бишь маску Рыжего. Но все эти истории сходятся в том, что персонаж был создан как пародия на тип современного горожанина.

Рыжий одевался или в преувеличенно мешковатый костюм униформиста, или наряжался во фрак, но такой же мешковатый и обвислый. Его красноватый нос выдавал пристрастие хозяина к спиртным напиткам. А копна рыжих волос? Обратим внимание на примечательную традицию, существующую у многих народов мира. О людях с рыжим цветом волос слагают анекдоты, фацетии, сказки, пословицы. Рыжие даже появляются в мифах в облике богов, но богов коварных. Согласно, например, египетскому мифу об Осирисе, носителем злого начала был рыжеволосый Сет. Он умертвил своего брата Осириса. И в Древней Греции существовало много историй, где рыжие фигурировали как люди хитрые и коварные. Не повезло рыжим в Шотландии и Уэльсе. Там считают, что приход рыжего под Новый год приносит неприятности. А в Германии многочисленные фацетии буквально «стирают» рыжих в порошок. Они, дескать, злы, коварны, неблагочестивы, хитры и глупы. В России их тоже не жаловали. Рыжим как объектом смешного не преминули воспользоваться балаганные деды-зазывалы.

Наверно, идущее из древнейших времен настороженное отношение многих народов к рыжим определяется тем, что такой цвет волос редко встречается у людей. А как известно, первобытное сознание приписывало магическое значение всему необычному, из ряда вон выходящему, в том числе, по -видимому и людям с рыжими полосами. Однако, стремясь победить страх перед ними, развенчать их «магический ореол», рыжих начали подвергать осмеянию. Возможно, поэтому они попали в разряд смеховых символов и как объект юмористических проклятий закрепились в ярмарочном площадном языке, фамильярной речи наряду с комическими ругательствами, веселыми перебранками, божбой, клятвами. Напомню, что фамильярная речь звучала во время средневековых карнавалов, на ярмарочных площадях и на русских народных гуляньях XIX века.

Оказавшись на цирковом манеже. Рыжие клоуны в основу своих характеров брали, конечно, пародируя их, разнообразные черты, присущие жителям городов. Так на арене стали появляться Рыжие-простаки и Рыжие-неудачники, дураки и гордые глупцы, забитые мечтатели и плуты. В те годы, когда в цирковом искусстве выкристаллизовался тип Рыжего клоуна, его будущий партнер Белый уже завоевал право на выступление с сольным номером. Он показывал веселые сценки с животными, комические прыжки, эксцентрическую игру на музыкальных инструментах. Публика его любила, и уже одно появление на арене Белого клоуна вызывало аплодисменты. Историки цирка справедливо считают, что основой маски Белого клоуна послужила маска Пьеро (офранцуженный вариант маски Подролино из итальянской комедии дель арте). Следует сказать, что в репертуаре Белого клоуна были сценки, в которых он высмеивал представителей аристократии. Эта пародийность еще более усилилась во время Великой французской буржуазной революции 1789 года. В эти годы окончательно сформировалась маска циркового Белого клоуна. Необычайно вычурный и шикарный костюм, бледное лицо, аристократические манеры, стек, зажатый в руке, и пощечины, которыми клоун щедро осыпал униформистов, складываются в карикатурный портрет аристократа. Подчеркну, что маска эта создавалась путем изучения и стилизации живых типов современности.

Но вернемся к маске Рыжего. Первое время эти клоуны появлялись лишь в паузах между номерами программы, то есть выполняя роль коверных. Вначале их шутки были непритязательными. Клоун то принимался граблями расчесывать рыжую шевелюру, то, споткнувшись, валился с барьера носом в опилки. В течение вечера шпрехшталмейстер, выведенный из себя неловкостью Рыжего, неоднократно награждал его хорошей оплеухой. Но клоун все невзгоды переносил терпеливо.

В русских цирках Рыжий, так же, как перед этим Белый клоун, трансформировался под влиянием народных комедийных персонажей фольклора..Теперь его маска обрела черты, свойственные шуту Балакирю (как его именовали в многочисленных анекдотах), Петрушке — завсегдатаю ярмарочных гуляний, Иванушке-дурачку, Емеле — одним словом, хитрецам, прикидывающимся простаками и совершающим нелепые поступки. Постепенно Рыжие клоуны накапливали репертуар. Он становился значительнее. Так в программах русских цирков рядом с Белым клоуном стал выступать Рыжий. Иногда эти клоуны объединялись для показа какого-нибудь номера, но чаще играли порознь. Появление в интермедиях второго комического персонажа вместо шпрехшталмейстера сделало более естественным обмен репликами между клоунами. В некоторых случаях Рыжий превращался в объект шуток Белого клоуна. И, однажды возникнув, такая пара могла прожить долгую творческую жизнь, так как артисты разыгрывали
комедийные сценки, дополняя друг друга контрастными качествами и углубляя характер своих персонажей. Живые искры смеха стали высекать не только комедийные положения, но и столкновения характеров. Социальная направленность номеров стала раскрываться теперь через взаимоотношения клоунов, что еще более обогатило внутренним смыслом эти комические сценки.

Наибольшего успеха среди первых клоунских пар добиваются за рубежом Футтит и Шоколад, а в русских цирках — С. Альперов и Бернардо (Б. Мухницкий). Белый клоун (Альперов) изображал на манеже человека взбалмошного, резкого, высокомерного и глупого, но возомнившего себя мыслителем. Его «аристократически роскошный» костюм, сшитый из дорогих материалов, и вальяжная манера поведения дополняли сочный портрет русского барина. Это был «глупый барин», уже знакомый русским зрителям по сатирическим диалогам, разыгравшимся э фольклорном театре («Мнимый барин», «Барин и слуга», «Барин голый»), многочисленным анекдотам и сказкам. Фигура «глупого барина» неоднократно появлялась на сцене демократического театра XVIII века в сатирических монологах, сатирических интермедиях. Этот персонаж, дополненный чертами капиталиста-эксплуататора XIX века, возродился в искусстве русской клоунады.

Рядом с «глупым барином», которого играл Альперов, действовал насмехающийся над ним «слуга». Его роль исполнял Бернардо. Хотя он и выглядел простаком, но в его отношении к барину было гораздо больше иронии, нежели услужливости. Рыжий делал вид, что охотно подчиняется партнеру, тем самым окончательно обезоруживая Белого, но в последнюю минуту всегда выяснялось, что в дураках остался «барин». Социальная антитеза, лежащая в основе дуэта, находила выражение и в костюмах. Одежда Бернардо была явно с чужого плеча. В первые годы сценической деятельности его костюм состоял из мешковатого черного фрака, черного трико, удлинявшего фигуру клоуна, полосатого жилета и галстука, завязанного большим бантом. Позднее Рыжий сменил трико на узкие брючки. Рядом с шикарно разодетым барином он выглядел нелепо и смешно вырядившимся горожанином. Бернардо, напяливая на себя фрачный костюм, вроде бы стремился намекнуть на свою принадлежность к высшему обществу, но эта претензия лишь подчеркивала, что обладатель столь оригинального костюма — выходец из самых беднейших слоев.

Как видим, маски клоунов Белого и Рыжего, возникшие как художественное обобщение классовых противоречий, обогащенные традициями народного искусства, лепились с живых типов современности, и конфликт между ними был предопределен современной жизнью.

В условиях обновленного цирка традиционные маски Белого и Рыжего, естественно, превратились со временем в абстрактные, неживые персонажи. Артисты, исполнители клоунад, неохотно расставались с привычными для них, но устаревшими в новом цирке масками, в основном потому, что не знали, какие маски могли бы заменить традиционные. Закономерным было выступление артистов в старых масках, со старинными клоунадами.

Как мне кажется, мы теперь выяснили, кого же пародировали клоуны при создании масок Белого и Рыжего.

Есть ли у них перспектива развития в нашем цирке? Уверен, что есть. Но при одном условии: маски, характеры и конфликты между ними должны быть современны. Подчеркну еще раз — нужны именно современные клоуны, а не вернувшиеся из реставрационной мастерской.

СЕРГЕЙ МАКАРОВ
 
оставить комментарий