Гастона Монтегюса любил слушать Ленин

Страницы из истории французской революционной эстрады.

Афиша с портретом Гастона Монтегюса

Ленин — величайший гуманист современности — всегда стремился быть в курсе передовых явле­ний общественной и культурной жизни своего времени. Страстный поборник демократического боевого искусства, он не только превосходно знал художе­ственное наследие былых эпох, но и постоянно проявлял живейший интерес к самым различным областям литерату­ры, театра, музыхи, изобразительного искусства «сегодняшнего   дня». Общеизвестна любовь Ленина к музыке. На всех этапах его жизненного пути, где бы ни бывал Владимир Ильич: на берегах ли любимой и родной Волги — в годы юности, в шумных ли городах или глухих уголках России — в начальную пору революционной деятельности, в далекой ли «погибельной» Сибири — во время пребывания в ссылке, в дальних ли странах — в периоды эмиграции, музыка не­изменно сопутствовала ему. Это было не только глубокое постижение совершенных творений музыкальной классики или чудесных образцов старинного народного песнетворчества, но и пытливый интерес к современным достижениям оперного, инструментального и вокального искусства...

А песня? Боевая, призывная революционная песня... Он очень любил песню, и перечень произведений, которые знал или пел Ильич, включает не один десяток названий. В декабре 1908 года Ленин переселяется в Париж, став­ший к тому времени одним из крупнейших центров русской политической эмиграции; здесь он пробыл, с перерывами, около  трех  с  половиной  лет. Всем своим существом стремился он быть ближе к про­стому народу. Ильич любил, смешавшись с шумной толпой парижан, принимать участие в радостном веселье на на­родных праздниках и гуляньях, посещать митинги и собра­ния рабочих, бывать на заводских окраинах города, вни­мательно наблюдать людские нравы и различные стороны быта  страны. Интересовали Владимира Ильича в ту памятную пору и небольшие пригородные театрики со злободневным ре­пертуаром, запретным для центра Парижа, и эстрада в ка­бачках простолюдинов, где свободно звучала сатирическая и   революционная  песня. Неизменный спутник Владимира Ильича в этих про­гулках по городу — Надежда Константиновна Крупская — свидетельствует, что в Париже была у них полоса увлече­ния   французской  революционной песней.

Особенно нравились Владимиру Ильичу эстрадные вы­ступления любимца фобуров (рабочих окраин) — Монтегюса, чрезвычайно талантливого автора и исполнителя революционных песенок, снискавших огромную популярность в Париже и за его пределами. Интерес Ленина к выступлениям Монтегюса был на­столько велик, что, как свидетельствует Крупская, «Ильич выискивал объявления о театральных представлениях в предместьях Парижа, где объявлено было, что будет выступать Монтегюс. Вооружившись планом Парижа, мы до­бирались до  отдаленного предместья»*. Что же представлял собой певец рабочих окраин, эстрадные выступления которого так глубоко заинтересо­вали  Левина?

*Н.  К.   Крупская.  О Владимире Ильиче. — Журн.   «Народный учитель», 1927, № 4. стр. 4—5.

Гастон Монтегюс (настоящая его фамилия Брунсвик) родился 4 июля 1872 года в Париже в семье сапожника. Революционные традиции семьи (его отец и дед были ком­мунарами) оказали несомненное влияние на будущего автора «бунтарских» стихотворений-песен. Служба в армии обнажила перед юным Гастоном неприглядные стороны «великой» французской армии. Дело Дрейфуса — «одно из тысяч и тысяч бесчестных проделок реакционной военщи­ны», по характеристике Ленина, — явилось толчком к сме­лым выступлениям Монтегюса в монмартрских кабачках с сатирическими песенками, острие которых было направ­лено  против   высших   чинов   армии. Газетная шумиха, поднятая реакционной прессой во­круг грандиозного скандала, разыгравшегося в шикарном кафешантане «Амбассадёр» во время выступления Монте­гюса, осмелившегося в «дерзких» песнях напасть на офицерство армии, неожиданно создала известность молодому щансонье. Вынужденный выступать в дешевых кабачках париж­ских окраин, Монтегюс вскоре становится любимцем про­столюдинов. Популярность его необычайно растет, а созда­ваемые и пополняемые им песенки приобретают большую известность,   в   особенности   среди   рабочих.

Исполнительское искусство Монтегюса отличалось под­линным артистизмом, без тени фальши, и подкупало слу­шателей огромной эмоциональной силой, выразительностью жестов   певца. Он был связан с публикой невидимыми нитями порази­тельной сердечности обращения, подкупающей убедитель­ностью исполняемых песен, которые он не пел, а «играл», пользуясь подчас мелодекламацией. Создаваемые им стихи (а написал он их множество) неизменно строились на уме­ло подобранных мелодиях широко известных песен. Подчас он являлся и автором мелодий к своим стихам, и нередко песни и куплеты Монтегюса, подхваченные слушателями, вскоре   разносились  по  всему   Парижу... Шансонье Монтегюс с огромной экспрессией создавал перед слушателями картины ужасной казарменной жизни и нечеловеческих мук бесправных солдат, брошенных волей колонизаторов в пустыни знойной Африки. В остросатири­ческих куплетах он рисовал жестокость и самоуправство фабрикантов, продажность власть имущих, высмеивал сы­тых буржуа и  расчетливых  торговцев. Ему ненавистны были алчность и тупость служителей церкви:

«Вы — враги  человеческого  рода.
Вы — враги   искусства   и  науки.
Не   нужны   вам   сердце   и   свобода.
Чтобы брать — нужны вам только руки».

В гневных песнях Монтегюса звучала ненависть трудя­щихся масс против эксплуататоров, голодных против сы­тых, звучал протест против социальной несправедливости. В боевых призывных песнях поэт-артист стремился выразить заветные думы, надежды и чаяния простых людей Франции. Воспевая труд, он призывал рабочих к классовой солидарности, твердо веря в неминуемую победу пролета­риата:

«Мы завтра в свои руки заводы возьмем,
Ведь  мы  люди,  а   не собаки».

Беспощадно высмеивал французский шансонье выбор­ную кампанию в стране, которая славилась своим «демократизмом». Ленину очень нравилась остроумная песенка Монтегюса о депутате, стремившемся накануне выборов заполучить побольше голосов у избирателей. Чего только не наобещал этот депутат во время своих разъездов по де­ревням! Нередко вспоминал Владимир Ильич то место в песенке, где опьяневшие от депутатского угощения кре­стьяне, согласные на все, благодушно подпевают: «T,as ben dit, mon ga!» («Правильно, парень, говоришь!»). А добив­шись своего, обеспеченный 15-ю тысячами франков оклада, новоиспеченный депутат менее всего был склонен к защи­те крестьянских интересов в палате депутатов...

Часто напевал Ильич и одно из лучших творений Монтегюса — песню «Gloire au 17-е» («Слава 17-му полку»). В этой   песне  поэт  приветствует   взбунтовавшийся   17-й французский полк, отказавшийся принять участие в кро­вавом усмирении забастовавших крестьян-виноградарей юга   Франции   (1907   год). В завершающем песню куплете говорилось:

«Придет  пора:   народ восстанет
И   мир  и  счастье  учредит.
И  скоро этот день настанет,
И   дело   ваше   завершит»!.

Дерзко и бесстрашно звучала она в колоннах рабочих де­монстрантов... Старый большевик — Ю. М. Стеклов, нахо­дившийся в эмиграции в Париже, — свидетельствуя о гро­мадной популярности этой песни, утверждает, что она не только вытеснила всемирно известную «Карманьолу», но и конкурирует по степени популярности с самим «Интерна­ционалом». Выступления шансонье Монтегюса не ограничивались лишь рабочими предместьями столицы Франции. Деятель­ный участии» «Красной Музы», объединявшей революцион­ных поэтов и народных певцов, он решает пропагандиро­вать свои песни и в других городах Франции. Пользуясь своей властью, чиновники вынуждали содержателей кафе и кабачков   не   допускать   выступлений Монтегюса, В городе Туре взбешенные выступлением певца офице­ры насильно вынуждают администрацию прекратить кон­церты приезжего шансонье. Следствием этого явился гран­диозный митинг протеста, устроенный рабочими города, вставшими   на   защиту  певца.

В одном из городов Франции приезд Монтегюса озна­меновался расклейкой приказа коменданта гарнизона, в  котором  извещалось: «Городской театр анонсирует представление, даваемое неким Монтегюсом. Так как тенденции этого песенника для армии бунтовщические и вызывающие волнения, я запрещаю военным присутствовать на этом спектакле. Нарушители настоящего приказа подвергнутся серьезному наказанию». Страх перед Монтегюсом был настолько велик, что объ­явления подобного рода появлялись и в других городах... Парижская секция большевиков одним из источников средств ва издание печатного органа и на различные пар­тийные нужды наряду с лекциями и рефератами считала устройство платных вечеринок или спектаклей. Эта мера находила всемерное поощрение со стороны Ленина, под­черкивавшего необходимость культурного характера этих развлечений. В 1911 году секретарь секции Татьяна Федоровна Люд-винская, которой было поручено организовать один из по­добных вечеров, обратилась за советом о разработке про­граммы к Владимиру Ильичу. На вопрос о буфете Ильич сказал:

— План должен быть не только коммерческим, но и идейным. В программу должен быть внесен агитационный элемент. Пригласите Монтегюса. Он вам и публику соберет и агитацию  проведет**.

Концерт имел большой успех. Ленин внимательно слу­шал Монтегюса, время от времени тихонько подпевая ему. По окончания концерта Ильич до глубокой ночи беседо­вал с певцом. И оба они, каждый по-своему, мечтали о гря­дущей  мировой  революции. «Так бывает иногда — встретятся в вагоне малознако­мые люди и под стук колес вагона разговорятся о самом заветном, о том, чего бы не сказали никогда в другое вре­мя, потом разойдутся н никогда больше в жизни не ветретятся. Так и тут было. К тому же разговор шел на фран­цузском языке, — на чужом языке мечтать вслух легче, чем на родном» — вспоминала Крупская**.

Перевод   Ю.   М.   Стеклова.
**Т. ф. Людвннская. В Териоках и в Париже. — Сборник «Вос­поминания о Владимире Ильиче Ленине», т. I М., 1956, стр. 410.
***Н. К. Крупская. Что нравилось Ильичу из художественной ли­тературы.—Альманах  «Удар», М..   1927,  стр.  126—127.

Мы не зваем, состоялись ли еще встречи Ленина с Мон­тегюсом, но имеются сведения, что между ними существо­вала переписка; однако судьба этих писем, к сожалению, неизвестна. В чем же секрет необычайного успеха Монтегюса, если принять во внимание, что его стихи  с точки зрения литературных достоинств были слабыми? Объяснение можно найти в эмоциональном и глубокоубедительном раскрытии автором поднимаемых им тем, в злободневности песен, в поразительной способности поэта живо и немедля от­кликаться на волновавшие страну событий. На нотных же изданиях песен Монтегюса можно про­честь  его  девиз:

«Я пишу, как народ говорит.
Потому он меня понимает».

Он умел, как никто из современных ему шансонье, пре­восходно сочетать в одной и той же песне, казалось бы, несовместимое: слезливо-сентиментальные нотки с боевым революционным призывом. С полным правом его можно было бы причислить к «пропагандистам посредством песни», как охарактеризовал Ленин Эжена Потье, автора «Интернационала». При оценке Монтегюса как поэта и певца не следует забывать и о подкупающем личном обаянии артиста, о его исключительном исполнительском мастерстве, зажигавшем толпу, не оставлявшем ее равнодушной. Маленького роста, бледный, сухопарый, с черными блестящими глазами, с нервными порывистыми движениями и богатым тембро­выми переливами мужественным голосом, уверенного в своей правоте трибуна-борца, — он был неотразим. Выступал он обычно в костюме парижского гамена, в продранной рабочей блузе, перетянутой широким алым фланелевым поясом, с небрежно повязанным вокруг шеи платком. Прядь волос выбивалась из-под откинутого назад кепи... В настоящее время имя Монтегюса на его родине забы­то; его не встретишь во французских энциклопедиях, ни в специальных литературных илн музыкальных словарях. Не  установлена  даже  дата  его  смерти. Мы ценим в Монтегюсе неукротимый революционный пыл лучшей поры его творчества, когда он с подмостков страстно ратовал за счастливую долю людей труда, за жизнь  без  войн  и  горя...

Советской эстраде есть чему поучиться у Монтегюса, в особенности его полнокровной и боевой злободневности, мобилизации масс на героические подвиги. Лучшие произ­ведения Монтегюса достойны занять видное место на на­шей эстраде. Не случайно их отметил бессмертный кормчий трудового  человечества — Ленин.
 

Л. УРЕКЛЯН

Журнал Советский цирк. Апрель 1964 г.

оставить комментарий