Слово o Ю.A. Дмитриеве. H.A. Хренов

C Юрием Арсеньевичем Дмитриевым я познакомился в 1971 году, когда начал после окончания ВГИКа в 1968 году работать в Институте истории искусств Министерства культуры СССР, где он долгие годы руководил Сектором театра.

Придя в институт, я был ошеломлен и огромным количеством работавших в 1960-1970-e годы известных искусствоведов. Я был молод и мое стремление раствориться в этом интеллектуальном коллективе и приобщиться к новейшим идеями острым дискуссиям было огромным. Мои профессиональные интересы (я тогда был в аспирантуре ВГИКа, писал диссертацию) привели меня на Сектор кино, заседания которого я начал посещать. Тогда там работали такие известные деятели, как C.И. Ютке­вич, P.H. Юренев, Ю.M. Ханютин, С,И. Фрейлих, C.B. Дробашенко, Н.М. Зоркая, Л.K. Козлов, Е.С. Громов, С.С. Гинзбург, в общем, весь цвет киноведения.

Они в тот момент работали над четырехтомной историей советского кино и имели много неприятностей c цензурой. Мне было предложено опубликовать свою статью в сборнике «Вопросы киноискусства», a когда на основе этого Сектора образовался самостоятельный научно-исследовательский институт кино, я был приглашен в него в качестве научного сотрудника. Однако я отказался, поскольку к этому времени, будучи в составе группы по социологическому изучению театра, я начал активно приобщаться к театру, Посещение заседаний Сектора театра, которым руководил Ю.А Дмитриев, для меня было необходимым. Впрочем, это не было первым соприкосновением с театром. Дело в том, что до ВГИКа я был заядлым театралом, успел закончить режиссерский факультет и даже сыграл роли в спектаклях и поставить свои спектакли. И моим «университетом» тогда был Горьковский театр драмы в эпоху деятельности таких режиссеров, как M.А. Гершт и Е.Д. Табачников, a непосредственным моим учителем был заслуженный деятель искусств, главный режиссер Сормовского народного театра H.B. Никольский. Кстати, это был неплохой период в деятельности Горьковского театра драмы, ведь там тогда играли такие актеры, как B.Я. Дворжецкий и B.Я. Самойлов.

В общем, к этому времени я был большим театралом. Поэтому любовь к театру привела меня на Сектор театра, где я и познакомился с Юрием Арсеньевичем. Это знакомство и дальнейшее общение для меня было чрезвычайно благотворным. Не могу сказать, Дмитриев стал моим учителем и наставником, но знакомство с ним и чтение его трудов оказало на мою научную деятельность некоторое влияние. Я, конечно, не могу забыть его непосредственную помощь, в частности, то, что он дал мне рекомендацию в члены Всероссийского театрального общества. Я потом откликался на его просьбы отрецензировать на Ученом совете его книги. Помню однажды, уже в конце жизни, он позвонил мне, поздравил меня c Новым годом и признался, что всегда ко мне относился c большой теплотой. Когда я организовывал конференции по традиционной культуре в Государственном центре русского фольклора, без Юрия Арсеньевича я обойтись не мог. Он выступал на них c блестящими докладами, Но самое главное, это мои воспоминания o той замечательной атмосфере, что царила в 1970-e годы на Секторе театра.

Руководимый им Сектор был и многочисленным, и, разумеется, сложным. Ведь там работали тогда такие известные театроведы, как K.Л. Рудницкий, A.H. Анастасьев, T.M. Родина, ЕТ. Холодов, M.H. Строева, И.Л. Вишневская, B.B. Фролов, Ю.C. Рыбаков. ДЛЯ меня, юного сотрудника, это была превосходная школа. Мне никогда не приходилось наблюдать Юрия Арсеньевича в гневе, раздраженным и недовольным. Возникавшее напряжение он умел разряжать шуткой, но при этом сам он, подобно Вастеру Китону, никогда не смеялся. B его личности было что-то от его профессиональных, научных интересов – от театра и цирка. Он, наверное, не был харизматической личностью, в которой всегда есть что-то таинственное и даже демоническое, пугающее. Но личностью c большой буквы он, разумеется, был. B нем не было харизмы, но было – что-то другое, что-то от карнавала, от бахтинской стихии, от клоунов, трикстеров – мудрых, добрых и человечных. И, конечно, именно он заразил меня своей любовью к цирку.

Я   знал все его книги o цирке и постоянно на них ссылался.

B   моей книге по истории и социологии зрелищ цирк не случайно занял такое значительное место. Нельзя разобраться в зрелище, не имея представление o генезисе цирковой программы. Уяснить это мне помог Юрий Арсеньевич. И хотя мои скромные работы далеко не исчерпываются цирком, я все же смею считать Юрия Арсеньевича тем ученым, общение c которым для меня оказалось необходимым. B сборниках, посвященных традиционным формам досуга, которые выпускал руководимый мною в 1990-e годы Отдел историко-теоретических философских проблем традиционной культуры, по моей инициативе, публиковались и доклады Юрия Арсеньевича. B данном сборнике публикуется один из многих книг о балагане. В какой-то степени глава в одной из моих книг о балагане тоже не могла бы появиться без влияния Юрия Дмитриева.

оставить комментарий