II Всесоюзного фестиваля народного творчества

— Насколько мне известно, сбор от представления пошел в Детский фонд имени В. И, Ленина и в Фонд культуры. Сам по себе факт красноречив и благороден, жаль только, что об этом не знали зрители. Ну хотя бы надо было указать в программках. Одно дело, просто смотреть представление, а другое — знать, что деньги, которые ты отдал за билет, пойдут На большое и важное дело. Так как бы приобщаешься к событию, невольно становишься соучастником представления.

— Я с вами согласен. Более того, считаю, что подобные смотры, фестивали самодеятельного циркового искусства должны проводиться как можно чаще. Вы сами видели, сколько счастья, сколько радости светилось в глазах ребят, впервые в жизни ступивших на цирковой манеж.

Однако оставим эмоциональную сторону. По своему характеру я — практик и рационалист. И, что уж скрывать, среди прочих преследовал две совершенно конкретные цели: первая — просмотреть молодежь, взять наиболее интересных на заметку; вторая — пригласить на это представление не обычного зрителя, а именно молодежь — школьников, студентов, учащихся СПТУ. Их должны мы привлекать в свои залы, за них бороться, а то, смотрите, с грудными детьми стали на вечерние представления приходить!

Что касается первого пункта, то тут мы можем быть вполне удовлетворены. Очень интересные коллективы есть в Новополоцке, Гомеле, Гродно, Бресте, других городах республики. Есть по-настоящему талантливые ребята, которые со временем, уверен, украсят наш цирк.

А вот со зрителем вышла явная накладка. Вместе с коллективом Минского цирка в организации праздника активное участие принимали Дом самодеятельного творчества Белсовпрофа, Министерство культуры БССР, а так же ЦК комсомола Белоруссии. Однако комсомольцы ограничились лишь покупкой памятных подарков. Жаль. Потому что именно молодежная организация должна была взять на себя такое важное и ответственное дело, как приглашение зрителей. Ведь цирковой фестиваль — событие неординарное не только для цирка, для всей республики.

— Зато уж кого нельзя упрекнуть в равнодушии, так это артистов программы. Они, точно заботливые родители, опекали своих подшефных, переживали, болели за них.

— Признаюсь, меня это тоже сильно порадовало. Знаете, какая самая большая беда нашего цирка в общих постановочных вопросах! Каждый артист заботится только о своем номере, своем аттракционе. Главное — мое, а все остальное ничуть не волнует. Именно безразличное отношение к судьбе программы, судьбе цирка, судьбе всего нашего искусства — вот тот страшный бич, рожденный в последние десятилетия и заметно прогрессирующий особенно среди молодых артистов. Об этом можно судить и по нашему коллективу.

И вот фестиваль самодеятельного творчества, та огромная организационная работа, которой пришлось заниматься многим ведущим артистам программы, как это ни странно, стала своеобразным стимулом, заставила многих пересмотреть свои взгляды. Подтверждением этих моих слов явилась большая работа в Минском цирке — спектакль «Зарею Октября», посвященный 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Эта постановка потребовала немало времени и усилий всего коллектива, еще раз показала, что успех приходит тогда, когда отдача — от каждого, когда каждый заинтересован общим делом. Неважно, идет ли речь о билетерах, рядовом исполнителе или руководителе номера. А моральный настрой к такой плодотворной работе дал, считаю, смотр циркового искусства.

— Мстислав Михайлович, помните, на прогоне программы самодеятельных артистов мы с вами говорили о том, что самодеятельное творчество — в чем-то лакмусовая бумажка, посредством которой проявляются все недостатки и слабости циркового искусства?

— Да, мысль очень точная. Не хочу обидеть наших друзей из самодеятельных коллективов, ведь у них полно своих объективных трудностей, но когда я смотрел корявых, плохо умеющих двигаться, совершенно непластичных, совсем юных, но уже каких-то зажатых ребят, то мысленно переносился на профессиональный манеж. И что же я там видел! Ну разве что качественно чуть повыше, а так — примерно то же самое. Отчего такое происходит вам известно: в цирке запретили набор детей в номера. А переучивать в восемнадцать лет поздно. Артисты моего поколения помнят времена, когда в трех отделениях Московского цирка можно было насчитать два-три средних номера, все остальные — номера экстра класса. Сейчас в двух отделениях программы выдающимися с трудом можно назвать по одному в каждом отделении. И не стоит обольщаться призами на международных конкурсах. Хотя завоеваны эти призы честно и обладатели их — талантливые люди, ведь в подавляющем большинстве они (В. Шемшур, С. Игнатов, В. и Ю. Пантелеенко, Ю. Александров, В. Золкин и другие) двадцатилетними были 15—20 лет назад. А что же нынешние!

Недавно, выступая по телевидению, народный артист СССР Михаил Годенко сказал, что оформление самодеятельных хореографических коллективов на сегодня так высоко, что он порой даже путает, где профессионалы, а где любители. Можно только искренне позавидовать хореографу. К сожалению, я и мои товарищи испытывали несколько иные чувства, когда самодеятельные цирковые артисты просили у нас для себя старую списанную обувь, костюмы, реквизит. Нет, не за них неловкость, за руководство, которое мало заботится об энтузиастах.

— Простите, но что касается экипировки, особенно артистов групповых акробатических номеров, то здесь, вслед за Годенко, я могу воскликнуть, что профессионалы в цирке мало чем отличаются от любителей: штопаное-перештопаное, перешитое трико, рваные акробатки, ободранный реквизит... Разве так уж редко мы встречаем все это на манеже?

— Да, не сомневаюсь, что не только коллектив Годенко, который заслуживает самых высоких похвал, но и весьма средний хореографический ансамбль имеет больше средств и возможностей, чем их цирковые коллеги. Вы говорите о костюмах! А я вам — о творчестве. Где на эстраде, в балете, драмтеатре вы видели, чтобы актеры выходили на подмостки по пятьдесят и более раз в месяц! А мы работаем. Вот цифры: за шесть месяцев гастролей в Ленинграде наш коллектив дал 308 представлений! Это нормальное положение вещей! «Безобразие,— скажете вы.— Но почему молчат артисты, почему не жалуются в профсоюз!» А потому молчат, что ставки у них мизерные, и чтобы хоть как-то зарабатывать, приходится соглашаться с подобной эксплуатацией и здоровья, и творчества.

Мы недавно посчитали, наш коллектив «На арене — москвичи» дает .в год государству 1 миллион 400 тысяч рублей. Немалые деньги. Но что имеем мы от этих прибылей, можем ли мы, скажем, поощрить какого-то акробата или жонглера за оригинальный трюк, приобрести новые костюмы или реквизит! Ничего подобного. Мы только зарабатываем, а вот кто получает эти деньги, нас, вроде, уже не касается.

— В таком случае, еще раз простите, но впечатление такое, что пока профессионалы подсчитывают потери последних лет, любители на волне перемен создают кооперативные коллективы и, насколько мне известно, добиваются немалых успехов.

— Что же, в чем-то они учатся у нас, в чем-то, видимо, и нам можно поучиться у наших младших коллег. Особенно сейчас, когда поиск новых форм, эксперимент не только не встречает запрета, но, наоборот, всячески приветствуется и поощряется. Что же касается нас, то идей с лихвой хватает, реализовать бы хоть часть. Но как бы трудно ни было, уверен в одном (и смотр цирковой самодеятельности Белоруссии это подтвердил): необходимо и в дальнейшем уделять время любительским коллективам, общаться, работать с ними. Потому что именно там, в народных цирковых студиях, горит и не гаснет то истинное и искреннее чувство любви к нашему искусству, которое и нас в свою очередь стимулирует к новым работам и, надеюсь, к новым успехам.

Беседу вел А. ДАГОМЫС

оставить комментарий