Иван Абрамович Лерри

Я хорошо знал этого обаятельного человека и талантливого артиста. Давно уже его не стало, но и теперь, когда я думаю о Лерри, меня вместе с естественной грустью охватывает чувство восхищения, которое всегда вызывает воспоминание о встрече с человеком большой и интересной судьбы.

В 1874 году в Томске в семье крестьянина Легалова родился сын, которого нарекли Иваном. Шестилетним мальчиком попал Иван в бродячий цирк Лямбергера и вскоре стал выступать с двумя номерами: «Каучук» и «Трапеция». Мальчик проработал в цирке всю зиму, не только не получая какой-либо плоты, но и редко бывая сыт. Мать заставила сына уйти из балагана.

В 1889 году Ваня Легалов поступил учеником в типографию томской газеты «Сибирский вестник». За три года работы он освоил типографское дело. Но однажды его попросили набрать и отпечатать две тысячи политических листовок, за что хозяин немедленно выгнал его.

И снова бродячие цирки, снова скитания. В Семипалатинске артист пел в дивертисменте свободолюбивые песенки на слова Беранже. За это местная полиция отправила его этапом по месту рождения в Томск. Там ом застает сибирский цирк Е. Панкратова, где снова начинает выступать. С этим цирком Легалов побывал в Барнауле, Алма-Ате, Ташкенте. Передвигались, естественно, на лошадях. В дороге труппу и застало однажды известие о смерти царя Александра III. По случаю траура цирк шесть недель не работал. и артисты сильно голодали. Когда же вновь приступили к работе, Иван из-за слабости упал с трапеции и получил тяжелые травмы. Денег на лечение не было, положение казалось безвыходным. Выручал узбек Жиман Булды: он принялся натирать больного какой-то мазью. Через несколько дней молодой артист поднялся на ноги.

И вот Иван Легалов опять в Томске. Он вступает в цирковую труппу, гастролировавшую в городе, и демонстрирует самые различные номера: «Переходную лестницу», «Гротеск», «Траппе», клоунаду, эквилибр на проволоке.

Но, даже владея самыми разнообразными жанрами, цирковые артисты далеко не всегда могли прокормить себя своим искусством, и уж тем более не были уверены в завтрашнем дне. Артистическая судьба Легалова складывалась нелегко: много городов и стран исколесил он, много сменил профессий. В Благовещенском опереточно-драматическом театре подвизался в роли помощника режиссера, снова работал печатником, затем конторщиком, счетоводом. Но при первой же возможности вернулся в цирк. С американским цирком Варакса побывал в Шанхае, Гонконге. Сайгоне, на Филиппинских островах.

Работая в цирках Боровского, Строкая, Никифорова, ему приходилось переносить и холод и голод. Сплошь и рядом, как, например, в цирке Ивана Сайковского в Тамбове, артистов заставляли выступать шесть раз а вечер. Эксплуатация была немыслимой. Наконец талантливый артист с трудом выбрался в Москву, в цирк Альберта Саламонского. Там в это время выступали такие известные артисты, как Нони Бедини, Бабушкин, Сур, Ольга и Марта Лапиадо. Иван Абрамович Легалов исполнял «Антипод» и клоунаду.

— Послушайте, — сказал ему однажды Саламонский,—с фамилией Легалов вам никогда не заключить выгодного контракта. Подберите себе какую-нибудь иностранную фамилию, и тогда вы сразу станете получать в два раза больше.

И действительно, без выполнения этого условия хороших контрактов подписать не удавалось. Это и заставило Легалова принять псевдоним Лерри. Но в программе Зоологического сада в Москве он выступал с «Японскими играми» под псевдонимом Лерри, а с «Дрессированными лошадьми на свободе» — все-таки под своей фамилией — Легалов.

В 1905—1906 годах Иван Абрамович сумел накопить денег, которые послужили основой для создания конюшни, а затем и организации товарищества, в котором он был руководителем. Со своим цирком Иван Абрамович Лерри объездил всю страну.

Два раза страшные пожары уничтожали все нажитое им за многие годы: лошадей, собак, реквизит, костюмы, все оформление для пантомимы. Так было в Баку, так случилось в Иркутске.

После пожаров Лерри вынужден был идти пешком по шпалам из города в город в поисках работы. Но огромная воля, энергия, находчивость, а главное, любовь к цирку давали ему силы начинать все заново и добиваться успехов.

... В советском цирке его конюшня из двенадцати лошадей считалась одной из лучших. У него было много самых разнообразных и интересных программ: «Коннов табло», «Ширмы», «Колесница», «Детский сад», «Карнавал в Риме», «Лошадь в ресторане», «Лошадь в постели». Он показывал дрессировку двенадцати лошадей из восьми, шести, четырех и многое, многое другое.

Иван Абрамович, как никто, умел владеть шамбарьером, блестяще тушируя лошадей. Его питомцы были так хорошо обучены, что возможность ошибки при исполнении того или иного трюка почти исключалась.

Лерри был небольшого роста, но отличался необычайным артистизмом и великолепно выглядел не манеже. Мне не забыть, как он, поднимая двух «чубарых» битюгов на «оф», повисал у них на уздечках. «Чубарые» опускались, и он опускался вместе с ними.

Лерри оставил много учеников, но я сейчас хочу рассказать лишь о двух. Его сын Кенсарин Лерри был превосходным клоуном-пародистом. Отец сумел обучить его почти всем цирковым жанрам. К сожалению, Кенсарин Лерри умер молодым. Иван Абрамович воспитал также свою внучку Валентину Лерри, также выдающуюся сальто-мортелистку на лошади. Он подготовил для нее номер в годы Великой Отечественной войны и впервые показал его на арене Московского цирка. Очаровательная маленькая девочка изящно и грациозно исполняла на лошади «Гротеск», а в финале демонстрировала сложнейший трюк — пять-шесть сальто-мортале «в темп».

Я никогда не забуду последнее выступление заслуженного артиста РСФСР Ивана Абрамовича Лерри. Это было в Калининском цирке. Номер, как всегда, шел безукоризненно. Но вдруг дрессировщик почувствовал себя плохо, покачнулся и чуть не упал. Его помощник Георгий Зинченко тотчас же подхватил и унес Лерри с манежа. Лошадь, которая а тот момент шла на задних ногах по кругу, подошла к форгангу, приостановилась, скосила глаза, ища хозяина; не найдя ни дрессировщика, ни его помощника, продолжала шествие по кругу. Остановившись, она сделала поклон, повернулась и тихо ушла за кулисы.

Я видел слезы на глазах у зрителей. Я видел, как плакали артисты, вышедшие, по своему обычаю, в проходы посмотреть выступление коллеги.

И уже никогда больше Лерри не вышел на манеж... Умер он в Ленинграде в 1953 году.

Все это время в моей памяти живет образ превосходного артиста и человека.


М. Местечкин

оставить комментарий