Людмила Зыкина: "Пою мое Отечество"
Мы, артисты эстрады, наверное половину жизни проводим в пути, и мне по душе бесконечные переезды по просторам родной страны. Много впечатлений от увиденного, услышанного, везде оставляешь частицу своей души — и в этом тоже творческая радость.
...Станция «Северный полюс-6». Смотреть на термометр бесполезно. Кажется, будто холод сковал и тело и волю. Кажется, что петь будет невозможно, да и до пения ли людям, работающим здесь?
Самолет приземляется, нас встречают зимовщики. Они, словно персонажи из сказки: лица заиндевели, ресницы большие, белые, пушистые, и пока этих людей трудно отличить друг от друга. Но вот неожиданность: нас встречают песней «Широка страна моя родная...». И на сердце сразу становится теплее.
...Ранняя весна. Едем в поселок, возникший вблизи места, где только что найдена руда. Бесконечные пересадки. До поселка плывем на лодке. Гостеприимные хозяева, случайно узнав, что перед ними артисты, с особыми предосторожностями пересаживают нас на транспортер.
— Русскую песню надо вести на крылышках, — говорят они при этом.
Поселок — сплошь палатки и лишь несколько «настоящих» домиков, совсем нет зелени. А вот и «зал», в котором нам предстоит выступать, — огромная пустошь. Люди сидят на машинах, скамейках, стульях, а кто просто стоит. Но весь «зал» красив, наряден, выглядит как-то необычно. Сразу трудно догадаться, в чем его необычность, но вскоре мы поняли. Преобладал тут приглушенный желтый цвет: зрители держали в руках полевые лютики, скромные цветы, которые чудом выросли здесь. Это было трогательно и красиво.
В тот раз я пела много, и мои песни, видимо, нравились. Поначалу некоторые тихо подпевали мне, потом я попросила всех зрителей петь вместе со мной. Вот так «вдвоем» — я и зал — пели мы «Ивушку», «Оренбургский платок», «Письмо к матери». Трудно найти слова, которыми можно передать, что я в те минуты испытала. Было огромное волнение, несказанная благодарность людям, встретившим песню открытым сердцем и цветами.
На Дальнем Востоке я впервые побывала в 1965 году. Мои представления об этой земле явно не соответствовали тому, что довелось увидеть. Суровый климат, но люди словно не замечают этого. Они работают, стараются сделать свою жизнь по-настоящему интересной, содержательной. И, конечно, им очень нужны песни об их крае, о жизни, о работе. И хоть профессиональные композиторы еще в долгу у дальневосточников — песни все-таки есть, их пишут самодеятельные композиторы. Одну из них подарил мне молодой рабочий рыбного промысла Саша Чернов. Его песню о камчатской земле, о ее людях я исполнила по телевидению.
Признаюсь, что мимо одного города никогда не могу проехать, если мои гастрольные пути пролегают невдалеке. Это — Омск, сибирский город цветов и песен. Своеобразной творческой лабораторией, где создаются новые современные народные песни, является Омский народный хор. Кто знаком с творчеством этого великолепного коллектива, тот не может не заметить, в какой чистоте хранит он традиции русского пения, русского песенного фольклора, как певцы хора умеют постичь «душу» песни и взволнованно раскрыть ее зрителю.
Вот почему для меня как для певицы посещение цитадели русской песни — это всегда «университеты», всегда встреча с новой песней, с новой темой, с новыми героями наших будней, о которых я не устаю рассказывать слушателям песней. Ведь мое «оружие» — песня. Может быть, для иных читателей выражение «рассказываю песню» покажется неожиданным. Но в нем нет ничего неожиданного, странного. Замечательный знаток русской песни В. Г. Захаров часто повторял, что русская певица должна не просто петь — она должна рассказывать песней то, что чувствует... Я навсегда запомнила этот добрый совет, он позволяет мне открывать песню, постигать ее смысл, ее образное начало. Это очень важно — «раскрывать душу» песни, ибо только в этом случае она будет нужна людям, только тогда она может сократить расстояния между людьми, расстояния, которые не всегда определяются географическими понятиями, но иногда и духовными и политическими...
Эти расстояния, эти границы преодолевает, ломает русская песня. Ведь в русской песне вся наша Родина с ее необъятными просторами, сказочно прекрасными лесами и перелесками, бескрайними степями, силой и многоводьем рек; в ней человек с его радостью и грустью, со всеми его самыми сокровенными мыслями. Прославленный Краснознаменный имени А. В. Александрова ансамбль песни и пляски Советской Армии подарил парижанам русскую «Калинку». Во время гастролей в Париже Московского мюзик-холла, в которых участвовала и я, мне приходилось слышать, как пели эту песню рабочие завода «Рено». Я тоже пела ее, и неизменно на припеве весь огромный зрительный зал театра «Олимпия» «аккомпанировал» мне, аплодируя в такт песне.
...Чехословакия, ГДР, Япония, США, Дания, Индия, Франция... Время высветляет наиболее интересные встречи, впечатления. И всего ярче в памяти тот восторженный прием, который неизменно встречает русская советская песня — слушатели стараются через песню постичь характер людей, строящих на своей земле новое, прекрасное общество, узнать их жизнь, их надежды. И это понятно, ибо народная песня, по меткому выражению М. Е. Пятницкого, есть «художественная летопись народной жизни»...
Мне хотелось «расшифровать» эту летопись и когда я была в последнее время на гастролях в Японии, Австралии, Новой Зеландии. Песнями я рассказывала о том, как советский народ защищал свою Родину от злейшего врага человечества — от фашизма, о том, какой ценой досталась нам победа. Мне хотелось, чтобы люди за рубежом поняли величие духа советского народа, выстоявшего в этой кровопро-литнейшей из войн, нашедшего в себе силы не только залечить раны войны, но и сделать свою страну еще более сильной и прекрасной, чем прежде. Я также стремилась к тому, чтобы песня раскрыла душу советского человека, чуткого к красоте свой земли, ко всему прекрасному.
Не знаю, насколько это мне удалось, но, несколько перефразируя стихи японского поэта, я пела о том, «без чего жить, дышать на земле нам нельзя». Пела в «полный голос», стремясь донести русскую песню до сердец слушателей.
...1967 год. Австралия. Необычная страна — какая-то очень яркая. Сразу и не поймешь, откуда эта живописность. Ну, конечно же, от ее людей, которые явно не боятся ярких, порой неожиданных цветовых сочетаний в одежде. Уже на аэродроме мы, советские артисты, сразу окунулись в радостную, располагающую атмосферу. Нас встречает импрессарио, немолодая женщина. В руках у нее — необычный букет. Всматриваемся. Да это же балалайка, мастерски сделанная из цветов!
В программу концертов я включила «Ивушку» Г. Пономаренко, «Течет Волга» М. Фрадкина, «Рязанские мадонны» А. Долуханяна. Все эти вещи произвели на слушателей большое впечатление. Чем же это объясняется? Прежде всего тем, что мелодии песен просты, выразительны. Но простота простоте рознь. Здесь каждая музыкальная фраза определяется мыслью, заложенной в словах, окрашена подлинным чувством, а это и делает песню произведением искусства. Пела я в сопровождении оркестра народных инструментов, что несомненно усиливало эмоциональное воздействие песни на слушателей. С каждым концертом я все смелее включала в программу новые песни: «Степь» В. Левашова, «Растет в Волгограде березка» Г. Пономаренко, «Лишь ты могла, моя Россия» С. Туликова.
...Новая Зеландия. Я могу много рассказывать об этой стране, о ее замечательном народе — маори — и его песнях, которые пленяют своей мелодичностью. Я охотно включала их в свои концерты, и зрители всегда встречали это с восторгом.
И вот недавно — Япония. Если в Австралии и Новой Зеландии я выступала наряду с другими нашими артистами, то в Японии предстояли сольные концерты. Оснований для беспокойства было немало, так как сольное исполнение русских песен в Японии проходило впервые. Но были и благоприятные обстоятельства — прежде всего огромный интерес к русской песне, к русской культуре. Выражением этого служат великолепный ансамбль «Березка» и знаменитый квартет «Дак-дакс («Черные утки»), который также исполняет русские песни, причем с удивительным проникновением в их стилевые особенности. Кроме того, наша фирма «Мелодия» познакомила японского зрителя со многими русскими песнями.
И все же я волновалась. Первый концерт состоялся в Токио, в зале, вмещающем около 3000 человек. Исполняя первую песню «Сронила колечко», я видела, как слушают ее сидящие в зале люди: улыбки, аплодисменты — все говорило, что песня нашла путь к сердцам новых слушателей, что они проявляют к ней большой интерес. Концерт длился два с половиной часа, и все мои опасения, волнения ушли. Особенно понравились наши «Катюша» и «Огонек».
В свои первые концерты я включила вещи, ставшие давно известными за границей, боясь, что иначе меня не поймут. Но постепенно ввела в программу как старинные, так и современные русские песни, еще мало знакомые зарубежной публике. Когда же мне предложили серию рекламных концертов по телевидению, я также старалась познакомить телезрителей с новыми для японцев песнями, рисующими славный путь моего народа за полувековую историю Советского государства, его щедрое, большое сердце.
В свободное от концертов время я и музыканты А. Шалаев, В. Крылов, Г. Миняев и М. Рожков знакомились с жизнью страны. Помогали нам в этом работники отделений общества «Япония — СССР», которые с высокой ответственностью и заинтересованностью занимались организацией наших гастролей. Нам было интересно познакомиться с японским искусством, песнями, обычаями.
Не знаю, может быть, я ошибаюсь, но по внутреннему настрою японские народные песни чем-то сродни русским. Во всяком случае, петь их мне было нетрудно — японский язык певуч, пластичен и хорошо «ложится» на музыку. Я уже упоминала о квартете «Дак-дакс». Впервые мы познакомились с ним в Москве на открытии авиалинии Москва — Токио, тогда же условились встретиться в Токио. И вот теперь мы встретились как старые знакомые. Меня поразило, что в репертуаре квартета оказалось больше русских песен, чем японских. И мне, конечно, захотелось петь с «утятами». Тогда-то и родилась «японо-русская» «Калинка».
Довелось нам встречаться и с общественными деятелями. Очень тепло принял нас мэр города Нэгами г-н Мори-сан. Он хорошо знает Советский Союз, не раз бывал у нас. Между прочим, он пригласил меня выступить на торжестве открытия спортивного зала для молодежи, видимо, считая, что русские песни доставят удовольствие будущим хозяевам зала — молодежи города. На приеме г-н Мори-сан достал какую-то небольшую книжку, раскрыл ее и запел русскую песню. Мы были растроганы и горды этим знаком уважения к нашей Родине.
«...Песни — людям, с которыми встретишься ты,
Прямо в грудь, прямое сердце неси!».
Этот наказ японского поэта я пыталась выполнить и на его земле, и везде, где бываю. Но главным своим девизом считаю вдохновенные строки Маяковского. И каждой песней, с которой обращаюсь в зал, я всегда, в полную меру своих способностей «пою мое Отечество, Республику мою».
Журнал Советский цирк. Октябрь 1967 г.
оставить комментарий