Огненный танцор М. Эсамбаев
В родном селении
...Разгневанные горцы с проклятиями покидают концертный зал. Они не могут допустить, чтобы сын уважаемого в Чечне Алисултана позорил их веру. «Чеченец-скоморох! Только не это!» Наиболее ярые хотят расправиться с «неверным». На улице появляется мрачный Алисултан. Рассекая толпу, он подходит к сыну и размашисто бьет его по лицу. Это один из эпизод нового фильма «Труд и розы» (студия «Азербайджанфильм»), посвященного выдающемуся чеченскому танцору, заслуженному артисту РСФСР Махмуду Эсамбаеву.
Много лишений, угроз и упреков пришлось вынести в детстве Махмуду. Но любовь к искусству оказалась сильнее вековых традиций и обычаев горцев. Пятнадцатилетним парнишкой в составе труппы Грозненской эстрады он уже гастролирует по Северному Кавказу. Из аула в аул разносится весть о гуттаперчевом мальчике. «Человек-змея», «каучук» покорял зрителей пластичностью и грацией. Выступления на эстраде много дали Махмуду. Совершенствовалось мастерство, шлифовалась техника — выкристаллизовывалась его яркая самобытность и своеобразие.

На фото. Махмуд Эсамбаев
Собственно, уже в эти годы Эсамбаев создает новый тип эстрадного танца. Его природная, какая-то полнэтиленовая гибкость, дар великолепного гротеска делают его неповторимым в танцевальном искусстве. Эти грани таланта по-настоящему раскрылись в Киргизском национальной театре оперы и балета, где Эсамбаев проработал двенадцать лет. За это время он выступил в десятках оперных и балетных спектаклей. Образы он создавал самые различные: от злой феи Карабос в балете «Спящая красавица» до Тараса Бульбы в одноименном балете. Все эти роли отличаются друг от друга по рисунку, построению, и для каждой из них Махмуд находит свою манеру исполнения, вкладывает что-то свое, оригинальное. Большой творческой удачей артиста явился «Танец в ресторане» из балета Глиэра «Красный цветок» (сейчас танец более известен зрителям под названием «Автомат»). Впоследствии он вместе с «Таджикским танцем с ножами» и испанским принес Махмуду два диплома и медали лауреата художественных конкурсов Международного фестиваля молодежи и студентов в Москве.
В 1956 году Эсамбаев вернулся на эстраду. С тех пор он изъездил вдоль и поперек всю страну, неся свое самобытное, огневое искусство. Какова отличительная черта творчества Эсамбаева? Мнение театральных критиков в этом вопросе единодушное: необычайная способность сценического перевоплощения, импровизация. Махмуд обладает каким-то удивительным природным чутьем, умением проникнуть в суть любого национального танца, понять его душу и воспроизвести во всех тонкостях. В этом отношении характерен один случай. Во время гастролей в Колумбии Махмуд увидел народный «танец бамбука» и сразу включил его в свой репертуар. Когда на следующий день он исполнил его перед удивленными колумбийцами, зал вспыхнул овациями. А на утро к нему в гостиницу пришел 78-летний старик и сказал:
— Спасибо за урок нашим танцорам!
...Когда видишь на сцене большого мастера, с легкостью и непринужденностью овладевающего вниманием, обычно забываешь, какой кропотливый труд вложен во все это. Еще одним высоким даром наделен Эсамбаев — огромной неиссякаемой работоспособностью.
— Труд сделал меня артистом, — говорит танцор. — Я репетирую ежедневно и каждый танец повторяю десятки раз. Ведь сколько бы я его ни шлифовал, он никогда не будет совершенен. Танец каждый раз будет новый. Если бы меня не отвлекали, я мог бы танцевать сутками. И это не громкие слова. Я был очевидцем, как в течение пяти часов непрестанно Махмуд отрабатывал движения в танце индийского принца. В усыпанной камнями чалме, тяжелом, расшитом золотом костюме он сотни раз подскакивал к радиоле, перематывал пленку и снова и снова оттачивал па. Стремительный, с блестящими большими глазами, человек извивался в классическом индийском танце стиля «бхарат-натьям»... Я ушел, не дождавшись конца репетиции. Эсамбаев не заметил. Он был далеко. Он творил.
Как подлинный художник, он все время экспериментирует, непрерывно ищет новые темы и краски, пополняет свой репертуар. Я видел новую программу Эсамбаева, с которой он в течение лета объездит многие города страны. В репертуаре совершенно различные по своему рисунку и содержанию танцы: чеченский — построенный на народном фольклоре, еврейский — «Веселый портняжка», «Танец огня» (музыка Де Фальи), испанский — «Мелодии Испании», танец индийского принца и другие. Я не буду подробно останавливаться на новой программе: зрители увидят ее сами. Главное, что поражает, — отличное знание исполнителем национальной хореография каждой страны, умение передать особенности народного танца, и не только танца. Смотришь на танцора, и перед глазами встает загадочная Индия, сказочный Восток, шумные площади Испании.
...Я спрашиваю Махмуда о творческих планах.
— В последнее время я получил много предложений сниматься в кино как от советских, так и зарубежных режиссеров. Конечно, заманчиво сыграть роль принца в совместном советско-индийском фильме или в фильме Джилло Понтекорво «В одну ночь по странам мира», но я, вероятно, откажусь. Хочу только танцевать. В этом году собираюсь заполнить последнее для меня «белое пятно» на карте Советского Союза.
— А где вы еще не были?
— В Поволжье.
...Кто вам ставил танец? Какие балетмейстеры с вами работали? Вот вопросы, которые особенно часто задают Эсамбаеву. Не был исключением и я. Махмуд, улыбнувшись, показал на синеющие вдали горы. «Они!»
На фото. Махмуд Эсамбаев
—Сейчас, к сожалению, чеченские народные танцы стали больше походить на цирковые номера, — продолжает Махмуд. — Бурки, кинжалы — вот все, что от них осталось. Я же хочу возродить и сохранить их в чистоте. Я часто выезжаю в аулы, беседую со стариками, бываю на сельских праздниках. Это неисчерпаемый источник для меня. Кстати, так родился танец-легенда, который мы дорабатываем сейчас с друзьями. ...На берегу стремительной горной реки, километрах в двадцати от Грозного, раскинулся старинный чеченский аул Старые Атаги. По беспроволочному телеграфу весть о прибытии знаменитого земляка уже разнеслась из дома в дом. Когда мы въехали в селение, у Дома культуры собралась большая толпа. Так уж повелось, что все премьеры Махмуд прежде всего показывает в родном ауле. Далеко-далеко позади остались те мрачные времена, когда считали позором для горца танцевать на сцене. После каждого выступления Махмуда односельчане собираются в клубе, обсуждают программу, спорят, советуют. Эсамбаев рассказывает им о зарубежных поездках, о своих творческих планах.
Репетиция
Друзья достают из машины чемоданы с костюмами, расчищают круг, и здесь, прямо на лужайке, Махмуд танцует. Аккомпанируют неистовые зрители. Через час танцует почти все селение. К Махмуду подходит высокий седой чеченец Хумид Хамидов.
— Спасибо, сынок! Когда ты танцуешь, я вспоминаю свою молодость.
Махмуда окружают односельчане, и начинается неторопливая беседа. Эсамбаев весь внимание: может быть, после сегодняшнего дня в репертуаре появится еще один танец...
Б. САДЕКОВ. Фото Ю. Абрамочкина
Журнал Советский цирк. Август 1963 г.
оставить комментарий