Почему не «остывает» манеж?

Руководитель цирка — генерал без армии. Его дело — выполнять распоряжения соответствующих отделов Союзгосцирка. Инициатива на прокатной площадке лимитирована во всем — в отборе номеров, в композиции представления, даже в постановке пролога.

Может быть, поэтому здесь так остро ощу­щаются недостатки и трудности всей нашей цирковой системы, возникает же­лание сообща подумать над их устране­нием.Сравнения с театром цирк не выдер­живает. Зато очевидно его принципиальное родство с кино. Цирковое искусство, как и искусство кино, состав­ляют два слагаемых: творчество и про­кат. В кино они обособлены друг от друга и существуют самостоятельно. Для создания картины кинематографисты имеют хорошо оснащенные студии, па­вильоны, аппаратуру, разнообразную технику, позволяющие воплотить любой творческий замысел, в кинотеатре, как известно, фильм не создают — его только демонстрируют зрителям. 

Цирковой артист — не коробка с плен­кой. Приехав на гастроли, он должен не просто «прокатываться» в представле­нии, а ежедневно трудиться над буду­щим номером, овладевать новыми высо­тами своего мастерства. Иначе артист рискует превратиться в ремесленника. Известно, что цирковой номер гото­вится долго — иногда полгода и доль­ше. Неразумно на такой срок снимать артиста с конвейера и посылать в Цент­ральную студию циркового искусства. В предварительной стадии подготовки номера, когда трюки накапливаются, усложняются, шлифуются, исполнителю нет необходимости прерывать производ­ственную работу. Поэтому чаще всего прокат и творчество в цирке не расчле­нены.

Но в каких условиях проходит твор­ческая работа артиста на прокатных площадках, или, другими словами, на манежах наших цирков? Почти ни в одном цирке нет репетиционного манежа. Единственный рабо­чий манеж «не остывает» в течение су­ток. Расписание обязательных репети­ций текущей программы так уплотнено, что исполнителям приходится репетировать даже ночью. Вольно или невольно, но творческая работа на прокатной площадке отодви­нута на второй план, артист вынужден заниматься ею в труднейших условиях. В обновленном после капитальной ре­конструкции Ленинградском цирке, где предусмотрели все удобства для зрите­лей, артистам по-прежнему негде рабо­тать над новым номером.

Репетиционные манежи необходимы всем циркам. В идеале каждый прокат­ный цирк одновременно должен стать и постановочным. Убежден, что в недо­статочном внимании к творческой рабо­те артиста на прокатной площадке — ис­точник многих тормозов в развитии на­шего циркового искусства. Репетицион­ный манеж был и остается у нас забо­той номер один. По-прежнему остро ощущает цирк недостаток в режиссерах. Подавляющее большинство постановщиков, работаю­щих в нашей системе, пришли на манеж из театра. До последнего времени, как известно, цирковых режиссеров ни­где не готовили.

Беда еще и в том, что силы наших режиссеров распылены между творче­ской студией и художественным отделом Союзгосцирка, где их почему-то куда больше! Но в художественном отделе режиссеры, на мой взгляд, недостаточно загружены, не имеют индивидуальных планов подготовки номеров и, глав­ное, — не несут за них ответственности. Эпизодические выезды в города для кратковременной работы с артистами не дают желаемых результатов.

Режиссеры не специализируются по жанрам. Нередки случаи, когда после акробатического номера постановщик берется за дрессуру или музыкальную эксцентриаду. Если это как исключение может позволить себе А. Арнольд или равный ему по опыту постановщик, то остальным цирковым режиссерам не­обходима специализация, чтобы стать квалифицированным постановщиком в избранном  жанре. Состояние режиссуры вызывает се­годня тревогу еще и потому, что наше цирковое искусство не стоит на месте — оно развивается стремительными темпа­ми. Никто не станет отрицать, что со­ветский цирк завоевал ныне мировую славу. Конвейер объединяет сотни от­личных исполнителей всех жанров. На наших глазах заметно повысилось ак­терское мастерство. Возьмите акробати­ку. Двойное сальто еще недавно было достоянием единственного исполните­ля — А. Сосина. Об его успехе на аре­нах мира написана книга «Люди-мячи­ки». А ныне этот трюк успешно осваи­вают многие выпускники циркового учи­лища.

Отличных номеров стало так много (и это радует!), что даже «звезды» пер­вой величины не часто попадают на ма­нежи крупнейших цирков страны. Так, например, своего выступления в Ленин­граде Юрий Дуров ждал восемь лет, Ирина Бугримова — девять лет. Соревнование исполнителей высокого мастерства обязывает беспрестанно со­вершенствовать культуру подготовки новых номеров и аттракционов. Пока­зать сегодня на манеже трюк, пусть са­мый головокружительный, — мало! Тре­буется еще артистизм его подачи, пони­мание драматургии циркового номера, создание художественного образа. Вот почему мы тревожимся о цирковых ре­жиссерах высокого класса.

Мне думается, что режиссерам Союз­госцирка следовало бы работать в твор­ческой студии. По опыту режиссеров — педагогов циркового училища, они должны иметь план подготовки номе­ров и отвечать за их качество. В течение года режиссеры Союзгосцирка, по са­мым скромным подсчетам, сумеют под­готовить до ста оригинальных номеров. Какой это вклад в конвейер! Одновременно будет решена и другая важная задача. В стране работает около полсотни цирков. Почти столько же цирковых стационаров строится и в бли­жайшие годы вступит в строй. Ряды профессиональных артистов пополнят одаренные исполнители из народных цирков. Они особенно нуждаются в по­вышении мастерства и приобретении артистизма. И тут опять не обойтись без организованной на высоком уровне ре­жиссуры, действующей в условиях под­линной творческой студии. Создание больших полотен нашего искусства сковывает отсутствие цирко­вой драматургии. Без драматургии нет пантомимы.

Цирковая пантомима... Этот многове­ковой жанр, таящий большие вырази­тельные возможности, не утратил своей актуальности и в наши дни. Прочным успехом пользовались поставленные в Ленинградском цирке пантомимы — «Праздник на воде», «Выстрел в пеще­ре», «Поводырь с медведем». Наш опыт показал, что ставить пантомиму надо не на прокатной площадке, а только в центральной студии. Постановка, к приме­ру, водной пантомимы обходится очень дорого — около ста тысяч рублей. Во время, работы над ней (без репетицион­ного манежа!) приходилось на месяц за­крывать цирк, прерывая сезон. К тому же демонстрация пантомимы в одном цирке не окупает затрат, несмотря на самый шумный успех. Поэтому панто­миму следует делать транспортабельной, с тем чтобы показывать ее в цирках различных городов.

Все это я говорю к тому, чтобы еще раз подчеркнуть главное: по моему твер­дому убеждению, студия Союзгосцирка должна стать центром всей творческой работы советского цирка, мощным худо­жественным комбинатом, оборудован­ным по последнему слову техники. Тут необходимы специальные манежи, бас­сейн, площадка искусственного льда, всевозможные мастерские, в которых актеры и режиссеры смогут вступать в творческое содружество с инженерами. По .размаху художественной деятельно­сти и техническому оснащению студия циркового творчества должна быть по­добной киностудиям «Мосфильм» или «Ленфильм», Ее филиалами станут крупнейшие цирки, имеющие репетиционные манежи.

Пока наша Центральная студия не отвечает современным требованиям творческой работы. Она маломощна, не при­способлена к созданию больших полотен циркового искусства и даже номеров некоторых жанров, например дрессуры. Не случайно, московскую программу «Лече­ние смехом» М. Местечкин и О. Попов были вынуждены готовить в Ярославле. Вне студии, на приспособленной площадке при Тульском цирке, М. Туганов ставил программу Конного цирка. «Цирк на льду» также рождался в арендован­ном помещении.

Очень огорчило меня знакомство с проектом будущего здания Центральной студии — без бассейна, конного манежа, конюшен, помещения для хищников. Где же будем готовить водные пантоми­мы? Номера мелкой дрессуры? Может быть, есть еще время пересмотреть проект и внести необходимые корректи­вы... Раздумывая о важнейших вопросах творчества и проката в цирке, хочу высказать некоторые соображения о пер­спективах его жанров. Одно время многим казалось, что конный цирк доживает свой век: в бы­ту, на транспорте, в сельском хозяйстве коня потеснили мотоцикл, автомобиль, трактор. Однако все эти опасения убеди­тельно развеяла недавняя программа конного цирка, подготовленная М. Тугановым. С уверенностью можно сказать, что мастера конных национальных игр, классической школы верховой езды, жокейского искусства еще долго и дол­го будут восхищать любителей циркового искусства.

Вместе с тем ни один вид зрелищного искусства не имеет такой тесной связи с техническим прогрессом, как цирк. На манеже получили новую прописку и дальнейшее совершенствование велоси­пед, мотоцикл, ракета, различные синхронные устройства и Механизмы. На использовании технических новинок по­строены многие номера и аттракционы, заслужившие мировое признание. Убежден, что самые неожиданные от­крытия на манеже возникнут при слиянии некоторых традиционных жанров, при обогащении их новыми красками — инструментальной музыкой, вокалом, хореографией,   художественным   словом.

Короче говоря, мы должны всячески расширять дорогу творческим дерзаниям и поискам цирковых артистов, окру­жить их нелегкий труд постоянной забо­той, и тогда на аренах засверкают не­бывалые, еще более замечательные до­стижения советского циркового искусст­ва.
 

В. ЦВЕТКОВ, директор Ленинградского цирка

Журнал Советский цирк. Декабрь 1966 г.

оставить комментарий