Почувствовать в животном личность

Вечером, когда настало время укладываться спать, служительница вернула ей одеяло, и тут Лулу подняла крик, стала выталкивать одеяло из клетки.

Почему такое буйство? Ванда Константиновна подумала и сказала:

— Дайте Лулу другое одеяло.

— Это совсем чистое, рано менять, — возразила рабочая по уходу за животными.

— Дайте иного цвета.

Когда вместо синего принесли оранжевое, Лулу спокойно его приняла, стала разглаживать, чтобы удобнее улечься. Ванда Константиновна убедилась, что была права. Лулу не капризничала, она запомнила — в синем одеяле завернута оса, и не была уверена, что люди догадались расправиться с опасным насекомым.

Наверное, кто-то другой не стал бы вникать в причины скандала, мол, покричит обезьяна — перестанет. Ивановы поспешили успокоить Лулу, сделали все, чтобы не заставлять ее испытывать, пусть и неоправданный, страх.

Шимпанзе капризны в еде. Приходится заботиться не только о том, чтобы еды было достаточно, но и о ее разнообразии. Ивановы обратили внимание еще и на то, что у шимпанзе улучшается аппетит, так сказать, от сервировки, от того, в чем им дают пищу или питье. Обезьяне нездоровится, она отказывается даже от сладкого компота. Тогда кружку заменяют стаканом, стакан — пластмассовой чашкой, наконец, дают—бутылку, на которую надета соска. Через соску из бутылки увлеченно сосет даже великовозрастный, мускулистый самец Доня. Видно его увлекает процесс поглощения напитка таким способом, и он забывает, что только что не хотел пить из кружки. Чтобы так ублажать животных, надо проявлять к ним предельное внимание.

Ивановы так и поступают. Они с пониманием относятся, например, к желаниям своих подопечных развлечься. Приобретают для них игрушки: куклы, кубики, мячи, детские пирамидки, в которых на стержень нанизываются разноцветные колечки. Случается, шимпанзе пробуют кольца на зуб, одевают их себе на пальцы рук и ног, но в конце концов составляют пирамидку. Обезьяны охотно возятся с различными мелкими предметами. Попади им болт с гайкой — отвинтят гайку. Попал замок и ключ — вставят ключ в замок, станут крутить, отпирать, закрывать. Гайки, замки — не игрушки. Пусть лучше занимаются с пирамидками, с кубиками. Ставят кубики один на другой, сооружают башню.

Немало времени у шимпанзе занимают репетиции, сон, еда, но раз есть потребность поиграть, развлечься — Ивановы стараются полнее удовлетворить ее, не считают это глупыми шалостями, проявлением недопустимого своеволия.

Если не учитывать состояния животного, его характер, может возникнуть неприятный эксцесс во время выступления, на репетиции. Иногда даже небольшая ошибка ведет к осложнениям.

Когда Ирина Евгеньевна Сидоркина начинала выступать с морскими львами, в какое-то мгновение не учла, что всякое живое существо — личность, способна радоваться и страдать. Вообще она относилась к своим подопечным заботливо, они были избалованы хорошим обращением. Шла репетиция. Сидоркиной показалось, что морской лев Рыжик, премьер в группе, медлит выполнить приказ. Озабоченная и возбужденная, она прикрикнула на него, шлепнула полотенцем. Рыжик боли не испытал, но оскорбился. Он соскочил с тумбы и заковылял с манежа. Сидоркина спохватилась, что напрасно погорячилась, стала уже ласково звать его: «Рыжик! Рыженька!» А морской лев добрался до своей клетки, дверь которой была распахнута, забрался в нее.

Настало время вечернего представления. Рыжик по-прежнему не желал покинуть клетку, не хотел иметь дело с обидчицей. Немало усилий потребовалось от Ирины Евгеньевны уговорить его выйти на манеж. Тут он, как обычно, проворно ловил носом мяч, балансируя им, поднимался и опускался по ступенькам лестницы. Ирина Сидоркина вернула себе расположение Рыжика, добилась полного взаимопонимания с ним.

Это был лишь неприятный эпизод. Но известны случаи, когда конфликт между артистом и животным становился неразрешимым, и артистам приходилось расставаться со слоном, львом, медведем, с другими животными. Думается, причина не та, что у зверя оказался невозможно плохой характер, вредная натура, — просто артист не учитывал, что имеет дело с живым существом, у которого свой сложный мир.

Артисты Вячеслав Золкин и Светлана Микитюк законно гордятся тем, что не отказались ни от одного медведя, которые разными путями попадали к ним.

Вячеслав Золкин, помнится, объяснял:

— Чувствуешь моральные обязательства перед каждым мохнатым малышом. Пусть он не очень способный, с трудным характером, даже с врожденными недостатками, но поверил нам, привязался, невозможно бросить его, отдать — нанести этим психическую травму. Пусть нам со Светланой трудно, стараемся малыша подлечить, воспитать.

Репетиции у Микитюк и Золкина с молодым пополнением проходят раскованно, напоминают игру. Посмотреть их собираются работники цирка, свободные артисты. Животные на манеже жизнерадостные — явно психика их не угнетена, а это всегда привлекает.

К сожалению, не каждый артист способен увидеть, да, кстати, и не стремится увидеть в животном «существо страдающее и радующееся», как призывал В. Л. Дуров.

Традиции Дурова свято продолжает Наталья Юрьевна Дурова, руководитель Театра зверей. Приходилось слышать, как она отчитывала подчиненных за то, что они невнимательны к заболевшему животному. Дело было не в том, что служители не вовремя накормили или не дали лекарства, а в том, что редко подходят к заболевшему, не разговаривают с ним. Сама Наталья Юрьевна выкраивает время, чтобы постоять у клетки, ласково поговорить, угостить вкусным, она стремится, чтобы животное почувствовало — о нем думают, рядом друзья, готовые помочь. Дурова справедливо считает, что заботиться о «душевном состоянии» животного так же важно, как и его физическом здоровье.

Достаточно ли только призывать к этому? Можно ли только надеяться на доброту дрессировщика? Нужны соответствующие знания. Наталья Юрьевна убеждена — каждый, кто выступает с животными, должен получить серьезную профессиональную подготовку, изучить физиологию, анатомию, нервную систему, психологию животных и многое другое. Дурова ратует за создание специально учебного заведения для подготовки дрессировщиков, ею уже намечена учебная программа. Предусматривается преподавание естественных дисциплин и искусствоведческих, кстати, и актерского мастерства.

Это учебное заведение, по замыслу дающее высшее образование, должно готовить специалистов для научных учреждений, зоопарков, цирка, эстрады. Его выпускники смогут квалифицированно изучать животных, гуманно проводить опыты, в том числе и в космосе. А те, у кого проявится призвание, будут демонстрировать животных на манеже, на площадках в зоопарках. Нельзя не согласиться с Натальей Юрьевной, что дрессировщиков нужно готовить столь же серьезно, как и ветеринаров, зоотехников, даже по более обширной программе.

Нередко высказывается озабоченность тем, что животные в цирках содержатся в тесных, недостаточно освещенных помещениях, что не всегда получают нужный корм, что среди рабочих по уходу оказываются люди случайные, недобросовестные. Все это важные проблемы, но они не должны заслонять ту, о которой шла речь. Нервная система, внутренний мир животных требуют внимания.

Конечно, очень хорошо, если дрессировщик смог обучить животных сложным трюкам, следит, чтобы они были вовремя накормлены, напоены, но не менее важны заботы о том, чтобы ничего не угнетало психику зверей, чтобы у них было больше положительных эмоций.

В. КИРИЛЛОВ

оставить комментарий