Откуда берутся «подпускные доски»
Артисты цирка вряд ли могут пожаловаться на невнимание к ним журналистов. Республиканские, областные, a бывает, и городские, и районныe газеты откликаются практически на каждую программу, которая демонстрируется в стационаре или передвижном шапито. Цирк любят в нашей стране, и постоянный, не оскудевающий c годами интерес прессы к представлениям на манеже — еще одно тому подтверждение.
Большинство цирковых публикаций, особенно в тех городах, где, цирк существует давно, написаны со знанием дела. Авторы рецензий, очерков, информаций, интервью, посвященных мастерам манежа, хорошо представляют себе специфику циркового искусства, знают особенности и возможности жанров, умеют правильно оценить достоинства номера, аттракциона, программы в целом. Правда, многим, даже интересным и содержательным материалам o цирке зачастую недостает конкретных критических замечаний; их авторы в основном пишут o том, что, по их мнению, хорошо в представлении, и почти ничего не говорят или говорят второпях, «общими фразами» о недостатках программы, но это — тема особого разговора.
Здесь же речь o другом: o досадных погрешностях и «перекосах», ошибках, порой даже несуразностях, которые, к сожалению, все еще встречаются в публикациях o творчестве мастеров манежа. B этом нетрудно убедиться, просмотрев «цирковые вырезки» за последние два-три года.
ЧТО НИ СТРОКА, ТО ОШИБКА
Рецензия C. Нуриджаняна «Под куполом цирка» («Коммунист», Ереван) настораживает буквально c первого слова. Свою статью автор начинает так: «Конферансье объявляет очередной номер цирковой программы...» Удивляет, что журналист, пишущий o цирке, до сих пор не знает, что в цирке нет и никогда не было конферансье, что номера здесь oбъявляет инспектор манежа (или шпрехшталмейстер, как говорили в прошлом).
Вслед за первой ошибкой автор допускает вторую, еще более, может быть, непростительную. Привода в статье беседу c гимнастом A. Ванесяном, журналист цитирует его слова: «Цирком мы «заболели» после просмотра фильма «Путь на арену», где в главной роли снялся талантливейший Владимир Енги6арян. Он стал нашим кумиром».
Хорошо, конечно, что молодой артист, a вместе с мим и рецензент добрым словом вспоминают Енги6арова (или Енгибаряна, как нередко называют его a Армении). Вот только звали Енги6арова — даже неловко уточнять такую деталь — не Владимиром, a Леонидом. Куда ни шло, если бы рецензент обнаруживал в данном случае только свою неосведомленность. Грубейшая ошибка усугубляется тем, что имя замечательного артиста, если верить статье, «путает» гимнаст Ванесян, для которого Енгибаров, по его словам, был кумиром.
Новый цирковой снаряд — «подпускные доски» — изобрел журналист A. Че6отарев («Горьковский рабочий»), утверждая при этом, что выступает на них «акробатический ансамбль, которым руководит B. Замотин» (на самом деле «подкидные доски», a возглавляет коллектив B. Замоткин).
Одну за другой нагромождает фактические неточности H. Валентинова в небольшой рецензии «Цирк на... воде!» («Индустриальная Караганда»). Возвращаясь к истории создания коллектива, автор пишет: «С будущими «водными» артистами занимались известные режиссеры H. И. Сац, H. Л. Степанов и другие... Премьера первой постановки программы «Волшебный источник» состоялась в Туле,
и после восторженного приема стало окончательно ясно, что общий оригинальный, необычный жанр (странная характеристика жанра! — Жури.), выбранным артистами, действительно очень интересен зрителям. Тексты представлений для цирка на воде писали известные поэты, прозаики, а том числе C. Михалков, A. Арунов».
Здесь что ни строчке, то ошибка. Сац, o которой вспоминает рецензент, не режиссер, a балетмейстер, и инициалы ее не H. И., a T. A. — Татьяна Александровна. Восторженного приема водной премьеры на манеже Тульского цирка не могло быть по той простой причине, что спектакль «Волшeбный источник» забраковали после первого же просмотра, и в таком виде он не демонстрировался. «C. Михaлков и A. Арунов» не писали «тексты представлений»,— вдвоем они написали сценарий нового, второго по счету представления «Цирк на воде», и Александр Борисович Аронов (не Арунов!) был режиссeром-постановщиком спектакля.
B этой же рецензии H. Валентинова пишет: «Когда-то в Московском цирке шло представление «Водная феерия», в котором «главными действующими лицами» были тигры известной дрессировщицы Маргариты Назаровой, — как многие помнят, они впоследствии участвовали в фильме «Полосатый рейс»... B отличиe от автора статьи, любители цирка помнят и другое. Bo-первых, тигры M. Назаровой не были главными «действующими лицами» водной феерии на манеже Московского цирка, а во-вторых, в программе, o которой идет речь, участвовали не тигры, a один-единственный тигр по кличке Пурш.
Вот читаешь такие «откровения» и думаешь: ну что стоило авторам этик рецензий заглянуть хотя быв «Цирковую энциклопедию», которая, к слову сказать, вышла двумя изданиями и наверняка есть во многих библиотеках. Что другое, a уточнить, пеpепроверить имя известного артиста или название традиционного циркового снаряда не составляло большого труда.
ФИЛОСОФИЯ... ВОЗДУШНЫХ ШАРИКОВ
Когда читаешь нeкоторые цирковые рецензии, создается впечатление, что их авторы не всегда достаточно отчетливо представляют себе, чем примечателен тот или иной Номер, за что его можно и нужно похвалить, какие пожелания высказать исполнителям. Отсюда неопределенность и расплывчатость суждений, приверженность к безликим, ровно ни к чему не обязывающим оценкам вроде «нельзя не отметить...», «тепло Встретили зрители...», «артисты (такие-то) демонстрируют профессиональное мастерство...». (A какое, к слову сказать, «другое» мастерство могут демонстрировать артисты, выступающие на манеже профессионального цирка?)
Сущей бедой подобных рецензий является их «перечислительность». Стремление авторов водном абзаце сказать чуть ли не о всех участниках программы подвести их под единую «оценочную шкалу».
Характерна в этом отношении статья H. Чапаевой «Дворец красоты и чудес» («Туркменская искра»). Рассказывая o первой программе в новом Ашхабадском цирке, автор пишет: «Зрители награждали аплодисментами гимнастку на вращающемся аппарате Татьяну Утящеву, Дану Касееву, продемонстрировавшую блистательную игру c хулахупами, силовых акробатов Владимира и Анатолия Шустовых, эквилибриста на мачте Николая Авдеева, комических акробатов под руководством Николая Хирова, акро6атов c автомобилем Геннадия Бойко и Михаила Бондовкина, гимнастку на трапеции Марию Твардовскую, «озорного манекена» Михаила Плиски и многих других». И не подумал рецензент o том, что, даже не побывав на представлении, нетрудно догадаться, что этих и других исполнителей зрители, конечно же, «Награждали аплодисментами».
«Неувядаемым мастерством,— читаем в рецензии O. Даусон «Имя тайны твоей) («Ставропольская правда»),— отмечены выступления...». И далее называются фамилии нескольких артистов. Потом автор «разнообразит» свою оценку: «Порадуют зрителей...» — и снова список исполнителей. Польза от таких перечислительных рецензий невелика, они ровно ничего не дают ни артистам, ни читателям газеты.
Поверхностное знание цирка, смутное представление о современных достижениях и возможностях жанров порождают и другую крайность. Говоря о том или ином выступлении, рецензенты нередко дают ему непомерно высокую оценку, низводят газетную публикацию до безудержного восхваления артиста и его номера. Так, по утверждению H. Пузановой («Удмуртская правда»), «всеми (!) лучшими качествами циркового артиста сполна (!) обладает руководитель яркого, зрелищного аттракциона дрессировщик С.». Далее она сообщает, что «многие (!) трюки аттракциона С. уникальны ». (Слово «уникально», кстати, c поразительной легкостью «разбрасывают» многие журналисты, пишущие o цирке.) Правомерен вопрос: a не слишком ли расточителен автор в своих похвалах артисту, который сравнительно недавно стал дрессировщиком хищников? B этой же статье Пузанова путает двух мифологических героев: говоря об Антее, называет его Атлантом.
Рассказывая o понравившемся ему аттракционе Марины М аяцкой «Гепарды и терьеры», рецензент «Советской торговли„ C. Двиганцев убежденно заявляет: «Такого еще не было на аренах цирков мира, чтобы гепарды подчинялись человеку и под его диктовку выполняли различные трюки». Можно подумать, что, кроме Маяцкой, гепардов никто и никогда не дрессировал.
Непомерные восторги рецензентов производят порой прямо-таки комическое впечатление. Рассказывая в статье «Спешите в цирк» o выступлении эквилибристов Ваи-Ю-Ли («Северная правда», Кострома), журналистка T. Дедкова восклицает: «То, что они демонстрируют на своих огромных першах, их удивительное мастерство не поддаются никаким описаниям… Вот так — не поддаются описаниям, и все тут!
И уж совсем плохо, когда, не зная истории и специфики цирка, рецензент начинает вдруг «теоретизировать, делать далеко идущие выводы и заключения.
B статье «Цирк зажигает огни» (заголовок этот на протяжении многих лет кочует из гaзеты в газету) корреспондент «Советской Татарии» E. Любимов пишет: «цирк может обойтись без дрессировщика или пародиста (?), сможет даже без гимнаста. Но цирк немыслим без клоуна.
C него он начался, в нем сконцентрировал свою эстетику и сущность». Далее он продолжает: «И потому философией клоуна воспринимается огромный букет из разноцветных шаров, которые он раздаривает зрителям».
Можно, очевидно, по-разному относиться к выходной репризе многих коверных, которые начинают свое выступление c того, что раздают детям воздушные шары. Но усматривать в разноцветных шариках философию клоуна — право же, это чересчур!
ВОКРУГ ИЛЛЮЗИОНИСТОВ
Пожалуй, чаще и охотнее, чем o мастерах других жанров, пишут газеты об иллюзионистах. Такое предпочтение нетрудно объяснить: иллюзионный аттракцион — это всегда загадка, всегда таинство, к которому интересно «прикоснуться» и самому журналисту. Да и читатели любят рассказы об артистах, творящих на манеже чудеса.
Правда, на мой взгляд, бестактно и опрометчиво поступают рецензенты, когда, расхваливая выступление одного фокусника, снисходительно отзываются o других исполнителях этого жанра и даже приоткpывают их профессиональные секpеты.
B статье «C небес на землю и обратно» («Коммунист Таджикистана») журналист K. Костин говорит много добрых слов об иллюзионном ревю под руководством Лидии Абдуллаевой. И, в частности, замечает: «Чем же привлекательно это шоу c чудесами? Прежде всего простотой и изяществом. Здесь прелестных ассистенток не поджигают и не распиливают. Здесь отказались от безотказных приемов c близнецами и люками».
Рецензенту, судя по всему, приятно показать свою осведомленность в закулисных тайнах иллюзионного жанра. Но что из этого следует? A следует, во-первых, что, высказывая публично такую осведомленность, автор статьи оказывает дурную услугу артистам, которые используют в своей работе «безотказные приемы c близнецами и люками». И во-вторых (что, на мой взгляд, более существенно), раскрывая c эдаким ученым видом знатока подоплеку иллюзионных тpюков, журналист, сам, может быть, того не подозревая, заведомо лишает многих зрителей счастливой возможности изумиться и обрадоваться цирковым чудесам, творимым на их глазах. Иллюзия — это такое искусство, которое кажется тем интереснее и загадочнее, чем меньше знаешь его секреты.
Но это так, к слову. Поговорить же хочется о другом.
B наше время никто, разумеется, не верит, что Игорь и Эмиль Кио и в самом деле распиливают своих ассистенток или сжигают их на костре. Все понимают, что это не более как эффектные трюки, никак не «угрожающие» здоровью и жизни артисток. И правильно, на мой взгляд, поступают журналисты, которые иронически, как и подобает взрослым людям, относятся к подобному «волшебству». Так, C. Калинина («Молодежь Молдавии») начинает беседу c Э. Кио c просьбы... распилить ее так, как он распиливает своих помощниц. Артист выполняет просьбу, и Калинина в шутливой форме делится с читателями своими ощущениями (не раскрывая, естественно, секрета трюка! ).
Но бывает и по-другому. Встретившись c иллюзионистом, иные газетчики прикидываются эдакими наивными простаками, всерьез верящими во всемогущество цирковых магов и волшебникоа. По их мнению, так «интереснее».
B беседе c И. Кио «Волшебный жанр» («Ленинское знамя») Л. Днепровский доверительно сообщает читателям: «Я впервые сижу так близко и разговариваю со знаменитым иллюзионистом. И, конечно, волнуюсь, даже — да не улыбнется Читатель — испытываю некоторые «душевные неудобства»: a ну как окажусь сейчас... в клетке со львом, например». Придуманное это волнение — в него даже первоклассник не поверит.
Чувство меры и, если угодно, чувство юмора нужны во всем, в том числе и в материалах о цирке.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
O погрешностях и ошибках, которые допускают авторы цирковых рецензий, не раз писал наш журнал. И не однажды высказывалось пожелание журналистам более серьезно и обстоятельно знакомиться c цирком, изучать его специфику, чаще читать литературу о нем, в том числе и «Цирковую энциклопедию», которая должна стать наcтольной книгой молодых начинающих рецензентов.
Что еще можно посоветовать? Было бы, наверное, полезно, если бы стационарные и даже передвижные цирки завели y себя такой порядок. Приезжает, скажем, новая программа, — почему бы не собрать местных газетчиков, интересующихся цирком, пишущих o нем? На таких пресс-конференциях (назовем их так) артисты могли 6ы рассказать o своих номерах, o жанрах, в которых они работают, ответить на вопросы журналистов. И пусть будет побольше всевозможных вопросов: артисты, я убежден, c удовольствием ответят на них.
И еще. Трудно, особенно молодому рецензенту, писать o программе, посмотрев ее один раз из зрительного зала. Поручили тебе рецензию — побывай на спектакле дважды, а то и трижды. Очень полезно посидеть на репетициях, встретиться c артистами за кулисами. И главное, повторяю, не надо стесняться спрашивать обо всем, что неизвестно или непонятно. Лучше трижды переспросить, чем один раз перепутать в рецензии проволоку c канатом или назвать трюк номером, а номер — трюком (такое, кстати, случается нередко).
Мы любим цирк, и непозволительно писать o нем поверхностно, шаблонно, без знания дела.
ЖУРНАЛИСТ
Журнал Советская эстрада и цирк. Июль1986 г.
оставить комментарий