Последний полет Евгения Моруса

Скрипки запели вайтейфельский вальс, и он, Евгений Морус, как всег­да радостно возбужденный и подтя­нутый, вышел в тот вечер со своими партнерами на манеж Киевского цирка.

Киевский цирк занимал в его жиз­ни особое место. Здесь сорок восемь лет назад он впервые выступил перед публикой. Правда, это произошло не в нынешнем цирке-дворце, а в ста­ром Крутиковском стационаре, что стоял на Николаевской улице рядом с гостиницей «Континенталь». Щупленький шестилетний мальчуган ра­ботал на трапеции в воздушном но­мере его приемного отца и учите­ля — Донато. Здесь, в Киевском цир­ке, перенял он от старых артистов преданную любовь к манежу, неуто­мимую жажду творить и искать.

Шли годы, один цирк сменялся другим, и блестящее мастерство Ев­гения Ивановича Моруса становилось все увереннее, все совершеннее. От простого перелета на трапеции до сложнейшего трюка — тройного сальто в руки ловитора, исполняемого до него только мексиканцем Кадона — таков размах его творческого пути. И вот снова Киевский цирк, трагический вечер 19 октября. Когда в фи­нале номера, трижды прокрутив в воздухе сальто, Евгений Морус при­шел в сетку, публика долго не от­пускала его с манежа. Друзья-арти­сты тотчас же поспешили к нему в гардеробную, чтобы поздравить с успешной премьерой. Евгений Ивано­вич, еще не сняв белого трико, в ко­тором только что выступал под купо­лом цирка, весело шутил с товарища­ми. А спустя несколько минут случи­лось непоправимое: остановилось сердце гимнаста.

День премьеры в Киевском цирке стал днем последнего полета заслу­женного артиста РСФСР Евгения Ива­новича Моруса. Мы глубоко скорбим о смерти нашего товарища, замеча­тельного человека и великолепного мастера, чье творчество навечно вошло яркой страницей в историю советского циркового искусства.
 

Р. Ширман

Журнал Советский цирк. Декабрь 1965 г.

оставить комментарий