Приоткроем серые ширмочки
Мы, педагоги Государственного училища циркового и эстрадного искусства, с большим интересом прочитали статью М. Виккерса «На фоне серых ширмочек», опубликованную в ноябрьском номере журнала за 1966 год.
Было приятно, что наконец-то уделили внимание одной из важнейших проблем эстрады — проблеме подготовки молодых кадров. Разговор о работе отделения эстрады (или как оно официально именуется — отделение речевых и музыкально-эксцентрических жанров) давно следовало вынести за пределы кабинетов различных ведомств, сделав его достоянием широких кругов всех профессиональных работников эстрады и любителей этого искусства с тем, чтобы окончательно решить, чему и как учить будущих артистов эстрады.
Курс эстрады в ГУЦЭИ был организован пять лет назад на базе отделения клоунады и музыкальной эксцентрики. Подобное решение оказалось вполне закономерным, потому что у этих двух смежных искусств есть немало общего. Не случайно, многие выпускники этого отделения, по тем или иным причинам не ставшие артистами цирка, пошли работать на эстраду и теперь с успехом там выступают. Среди них — конферансье А. Писаренков, А. Гумницкий, артистка Московского театра миниатюр М. Полбенцева, пародистка В. Бойцова, артисты так называемого оригинального жанра — пантомимист В. Арьков, жонглер-эксцентрик Б. Амарантов, пантомимист Ю. Головин и другие.
Это говорит о том, что в училище были найдены некоторые «секреты» методики преподавания, использование которых позволяет привить студентам необходимые навыки для подготовки как эстрадного, так и циркового номера. А теперь вернемся к сегодняшнему дню. М. Виккерс сравнивает два выпускных экзамена — на эстрадном отделении и на цирковом. «Выпускники эстрадного отделения, — отмечает он, — не знают и не умеют многого, номеров у них нет, костюмов тоже, о трудоустройстве их никто не заботится». Действительно, нельзя понять, что умеют и чего не умеют делать выпускники эстрадного отделения, если у них нет номеров. Кажется, сам собой напрашивается вывод: делать номера, как при выпуске цирковых артистов. Но, к сожалению, сделать так мы не можем... Дело в том, что подготовка номера требует определенных материальных затрат. Необходимо пригласить режиссера, сценариста или автора текста, композитора, художника; оснастить артистов костюмами, реквизитом (порой уникальным!) и т. д. и т. п. А в училище нет ни средств на это, ни штатных единиц в бухгалтерии и хозяйственной части, которые должны были бы заниматься этим.
Когда выпускаются номера для цирка, все эти заботы берет на себя Центральная студия циркового искусства, где есть и средства и необходимый для этого штат сотрудников. Будущие артисты цирка еще учатся на третьем курсе, а в ГУЦЭИ уже приходят работники студии и вместе с нами решают, какие номера нужно выпустить. Они нам помогают не только творчески, но и материально. Что же касается номеров для эстрады, то еще не нашлось такой организации, которая взяла бы на себя все эти заботы. Есть много решений по этому вопросу. В одном говорится, что расходы по подготовке эстрадных номеров должна нести Всероссийская творческая мастерская эстрадного искусства. Однако этого не происходит. Правда, за последнее время на наши переводные экзамены стали приходить работники Росконцерта и ВТМЭИ. Им многие наши студенты, как говорится, «нравятся», и они обещают взять их на работу после окончания и уже сейчас обещают оказывать помощь в оформлении номеров для них. Но все это лишь хорошие слова.
Непонятно, почему руководящие работники эстрады не хотят воспользоваться многолетним, оправдывающим себя опытом Союзгосцирка? Нужно, чтобы Министерство культуры РСФСР решило, наконец, какая организация должна брать на себя расходы по выпуску номеров для эстрады.
Теперь необходимо сказать о ходе учебного процесса отделения, о методике преподавания, учебных планах и программах. Мы, педагоги училища, считаем, что в нашу задачу входит подготовка достаточно квалифицированных специалистов широкого профиля, профессионально владеющих внутренней актерской техникой и различными элементами оригинальных жанров. А в первую очередь мы должны вырастить художника, самостоятельно мыслящего, со своим «творческим лицом». Удается ли нам это? Во многих случаях. Вот несколько уже известных имен: Е. Камбурова, Ю. Лисина, М. Крючкова и В. Короткое, оригинальное трио Т. Стародубова, Ю. Смирнов, Н. Голубев — все они недавно появились на профессиональной эстраде, но уже зарекомендовали себя как своеобразные художники.
Могут сказать — они же талантливые от природы люди! Конечно, потому-то их и приняли в училище. Не хотелось бы принимать заведомо бездарных людей, чтобы готовить из них ремесленников в искусстве. А нам, к сожалению, приходится это делать. Конкурс на отделении эстрады обычно очень небольшой, ежегодно заявления подают 80—100 человек (для сравнения напомним, что в любой московский театральный вуз поступает ежегодно 1500—2000 заявлений). Поэтому выбирать нам в общем-то не очень приходится. А если еще к сказанному добавить, что из всех поступающих только два-три человека могут ответить внятно на вопрос, что они собираются делать на эстраде, и лишь один (без преувеличения) может это подтвердить показом, то становится понятным, что положение просто критическое. Мы ищем и порой находим способную молодежь, но это уже, как говорится, частная инициатива, основанная на самодеятельных началах. Нужна более широкая пропаганда эстрадного отделения — попросту говоря, реклама; нужны выезды приемной комиссии в крупные города страны; нужно, чтобы все концертные организации помогли нам в наших поисках, — ведь именно они испытывают нужду в кадрах.
Но вот начинается учеба... Студенты должны работать с педагогами. А их явно не хватает. Несмотря на то, что у нас есть преподаватели высокой квалификации, создавшие немало хороших номеров на профессиональной эстраде, — каждый из них может вести одновременно не более двух-трех групп по специализации. Если же принять во внимание, что теперь в училище тридцать таких групп, то становится ясно, что далеко не все студенты имеют возможность попасть к квалифицированным педагогам. Проблему эту можно было бы решить, создав в училище институт старших преподавателей. Это дало бы возможность более опытному педагогу руководить работой группы менее квалифицированных преподавателей.
Практически руководителей курсов в училище просто нет, а те преподаватели, которые сейчас так именуются, выполняют, по сути дела, роль консультантов (поскольку, согласно существующему положению, они имеют всего пять педагогических часов в неделю, а за это время можно успеть лишь посмотреть и обсудить не более одной-двух учебных работ). Кроме того, создание института старших преподавателей дало бы возможность привлечь опытных мастеров эстрады. В статье М. Виккерса говорится о недостатках учебного плана отделения. С этим нельзя не согласиться. Этот план включает достаточное количество часов по специальным дисциплинам (если часть часов не отдается полностью студентам, то лишь из-за нехватки преподавателей), но в нем явно мало отведено времени общеполитическим, философским и искусствоведческим дисциплинам, а также на освоение актерского мастерства.
Никто не станет отрицать, что нам нужен культурный, широко образованный, наконец, просто политически грамотный артист эстрады. А подготовить такого артиста училище не может: нет часов в учебном плане, их никак нельзя туда внести. Дело в том, что на эстрадное отделение принимаются люди, имеющие среднее образование, а учебный план рассчитан на лиц, окончивших неполную среднюю школу. Но принимать после восьмилетки на эстрадное отделение нельзя: опыт показал, что, не имея никакого жизненного опыта, молодой человек не может за четыре года охватить сложный круг тем и проблем, с которыми должен выходить на эстраду современный артист. И вот перед нами учебный план, включающий в себя ботанику, зоологию, тригонометрию, рисование и черчение, но нет в нем марксистско-ленинской философии, эстетики, нормального курса по истории эстрады, курса советской и зарубежной литературы...
Где же выход? Будущим артистам эстрады нужен вуз. Государственное училище циркового и эстрадного искусства должно иметь права высшего учебного заведения. Если подойти к данной проблеме по-деловому, то решить ее несложно. Имеют же многие театры свои студии на правах вузов. Как там обстоит дело? Практические курсы ведут работники театра, имеющие право по своему образовательному цензу преподавать в высшей школе, а теоретические курсы читают преподаватели театральных вузов. И это вполне резонно. Ведь в нашем училище все студенты отделения речевых жанров имеют среднее образование, то есть имеют право учиться в вузе: педагоги ведущих дисциплин имеют право преподавать в вузе, многие из них и преподают в театральных вузах Москвы, работая у нас по совместительству.
И, наконец, «о серых ширмочках», Скоро начнется строительство нового корпуса училища. У нас появятся новые аудитории, специальные классы, свой эстрадный зал, в который придут зрители... Мы со своей стороны приложим все силы, чтобы в этом зале было по-настоящему интересно и весело. Но для этого нужно, чтобы исчезли те «но», о которых говорилось выше. Мы надеемся, что друзья эстрадного искусства, которых волнует проблема подготовки творческой молодежи, выступят на страницах журнала со своими предложениями и пожеланиями, ответив на вопросы, чему и как нужно учить будущих артистов эстрады.
А. ВОЛОШИН, заслуженный деятель искусств РСФСР,
Т. БУЛКИНА, Ю. БЕЛОВ, Б. БРЕЕВ, А. ГАЛЬ, А. КРЮКОВ
Журнал Советский цирк. Апрель 1967 г
оставить комментарий