Прости

В один из свободных дней я зашла в зооцентр, где звери, приготовленные для отправки в зверинцы или цирки, ожидали своего дальнейшего назначения.

Медленно проходя мимо клеток, я рассматривала животных. Остановилась перед небольшой клеткой, в которой весело прыгали рыжие лисички. Казалось, они не замечали своего плена, а может быть, примирились с ним. И тут где-то в стороне послышался глубокий вздох. Я быстро повернулась — из соседней клетки на меня грустно смотрела большая темная обезьяна.

Заметив, что я обратила на нее внимание, она просунула сквозь решетку руку и, что-то говоря на ей одной понятном языке, выжидающе смотрела на меня. Я люблю всех животных, но к обезьянам у меня какое-то безотчетно неприятное чувство. И, увидев узкую черную ладонь, почти человеческим жестом протянутую мне, я повернулась, чтобы уйти. Но неотрывный взгляд этой обезьяны меня почему-то остановил.

Видя, что ее протянутая рука осталась висеть в воздухе, она глубоко вздохнула, втянула ее назад в клетку и стала внимательно рассматривать, как бы ища причины, из-за которой ее приветствие осталось без ответа. Изредка она поглядывала на меня. Мне стало стыдно. Как я могла так недобро отнестись к животному, находящемуся в неволе! Желая загладить свою вину, я подошла к клетке с шимпанзе и ласково заговорила с ней, протянула руку. Обезьяна внимательно посмотрела на меня, на мою руку, а затем медленно и неуверенно стала протягивать свою. Но до меня она не дотянулась, а осторожно положила руку на решетку, рядом с моей, неотрывно глядя мне в глаза. Тогда я сквозь решетку обняла обиженное животное за шею, Обезьяна быстро подвинулась ко мне, прижала свою голову к руке, обнимавшей ее, и стала осторожно дотрагиваться до моего плеча, волос, лица, что-то ласково бормоча. Грустное выражение ее глаз сменилось выражением благодарности и нежности. Я хотела еще как-нибудь приласкать ее, но в это время хлопнула дверь, вошли двое мужчин. Мне стало почему-то неловко, и я быстро пошла к выходу. Но тут мое внимание привлекла другая клетка.

В ней лежала львица. Я не заметила ее раньше, видимо потому, что она лежала без движения, своей золотистой окраской сливаясь со внутренней некрашеной стенкой клетки. Я снова остановилась и ласковыми словами попробовала привлечь к себе внимание зверя. Но полузакрытые глаза хищника были тусклы и равнодушны.

Те двое стояли около клетки шимпанзе, она так же протягивала к ним руки. Один из них заговорил с обезьяной. У него был негромкий, спокойный голос. И вдруг полузакрытые глаза львицы широко открылись. Она внимательно прислушивалась. Разговор мужчин стал громче. Львица поднялась, прижавшись мордой к решетке, она пыталась увидеть разговаривающих, но ее клетка была повернута решеткой в другую сторону. Тогда она издала звук, похожий на стон, и в страшном волнении стала бросаться на решетку. Пришедшие мужчины услыхали «призыв» львицы и подошли поближе. И вдруг тот, что был постарше, кинулся к клетке... Навстречу ему высунулись страшные лапы зверя... Я невольно шагнула вперед, чтобы по возможности предотвратить несчастье. И тут же замерла на месте: прижавшись к решетке, человек обнимал львицу, а она ласково урчала и нежно лизала руки и лицо обнимавшего ее человека.

Прошло несколько минут. Наконец человек оторвался от клетки, вытер слезы и сказал своему товарищу:

—    Ну, пойдем.

Но, сделав несколько шагов, он остановился, обернулся. Львица стояла без движения. В глазах ее — тоскливое удивление. Секунду человек и зверь смотрели друг на друга. Потом губы человека шевельнулись, и мне показалось, что он произнес короткое, но полное трагического смысла слово: «прости!..»

Как только за ними захлопнулась дверь, из клетки раздался громкий жалобный вопль, не рев, а именно вопль, в котором слышалась и безумная тоска и бессилие удержать любимого человека. Просунув лапы сквозь решетку, львица как бы умоляла помочь ей.

Потом она замолчала — не успокоилась, нет, но поняла, что не вернет ушедшего... Она медленно опустилась на пол клетки, и глаза ее, глядящие мимо меня, куда-то в пространство, были до краев наполнены влагой непролитых слез...

За то короткое время, которое я провела в этом помещении, у меня накопилось слишком много впечатлений и мыслей. Я не могла больше смотреть на животных, сидящих за решеткой. Выйдя в служебное помещение, я спросила:

—    Кто те двое, что заходили к зверям?
—    Молодой — артист цирка, акробат, а тот, что старше, — дрессировщик. Он сдал нам свою львицу, которую воспитывал в квартире до семи лет. Теперь, когда она достигла зрелого возраста, он не рискует подвергать опасности окружающих, держа ее на свободе. Все-таки хищник...

Я медленно шла по улице, а перед моими глазами неотступно стояла эта львица. Я поняла теперь, что не только физические страдания доступны животному.

Татьяна ЭДЕР

оставить комментарий