Психологические опыты Льва Бендиткиса

Есть на эстраде жанр, именуемый оригинальным. Собственно говоря, оригинальным в искусстве должно быть все, независимо от названия жанра. Но коль уже в самом наименовании заложена мысль о необычном, то и содержание его должно быть соответствующим. Обобщенное понятие «оригинальный жанр» включает в себя иллюзию, вентрологию, пантомиму, различные специальности цирка — акробатику, эквилибристику, мнемотехнику.

Вольф Мессинг и Лев Бендиткис

Четыре, всего четыре исполнителя представляют на советской эстраде редчайшую его разновидность — эстрадную демонстрацию психологических опытов. Начатая Вольфом Мессингом, она сегодня имеет его последователей, так или иначе обогативших опыт предшественника. Необычность и уникальность жанра, его специфика, необъятные границы дают возможность артистам всесторонне показать себя, свои развитые способности, свою натренированную психику.

Об этом я всегда думаю, когда на сцену выходит дипломант Всероссийского конкурса артистов эстрады Лев Бендиткис.

Имя артиста встречается на афишах Ленинграда и Владивостока, Киева и Одессы, Кишинева и Новосибирска, Калинина и Рязани... И везде аншлаг, везде его программа «Чудес на свете не бывает» заставляет задуматься о сути тех явлений, которые религия и невежество пытались представить как мистические.

У психологических опытов есть один нюанс... Судите сами. Выходит на сцену певица. Она поет заранее выученную песню, ей аккомпанирует оркестр, выучивший заранее мелодию. Чтец также декламирует подготовленный отрывок из стихотворения или прозы...

Лев Бендиткис выходит на эстраду и не знает, что конкретно будет сейчас делать! Не знает потому, что не готов к концерту. Просто все задания, предлагаемые зрителями для выполнения, весь ход концерта зависят от них самих.

Но что же представляет собой демонстрация психологических опытов на эстраде?

Артист не ставит перед собой научной задачи, он лишь демонстрирует то, чего достиг за многие годы упорных тренировок. Ему не чуждо при этом использование всевозможных художественных средств для создания образа волевого и проницательного человека, умеющего видеть мир не совсем привычным.

Вот как это выглядит на сцене и в зале. Любой из зрителей, предварительно записав свое задание на листке бумаги и вручив его членам жюри (они будут выбирать наиболее интересные из многих поступивших), выходит на сцену, берет Льва Бендиткиса за запястье левой руки и начинает мысленно в мельчайших подробностях диктовать ход выполнения своего задания. По сути, между артистом и зрителем завязывается односторонний разговор: Лев Борисович общается со зрителем вслух, зритель же с артистом — только мысленно. Во время процесса мышления мозг зрителя вырабатывает микроимпульсы, которые Л. Бендиткису необходимо мгновенно раскодировать в определенные действия: зримый результат задания должен совпасть с написанным на бумаге.

Сложны и разнообразны бывают задания, предлагаемые артисту. Вот лишь некоторые из них.

«Л. Б.! Выйдите, пожалуйста, из зала. Спуститесь в гардероб и возьмите пальто с номера 852. В зале сидит его владелец (третий ряд, восьмое место). Наденьте на него пальто, шарф и шапку, Шапку завяжите на два узелка».

«Дорогой Лев Борисович! Пройдите в левый угол сцены, к роялю, Возьмите ноту си-бемоль третьей октавы».

Что поделать, никогда не умевший играть на рояле артист с успехом выполняет и музыкальные задания.

Мы умышленно привели такие забавные поручения. Веселый настрой концерта — отличительная черта программы. Лев Бендиткис специально не напрягается, не наводит на зрителей «ужас и страх». Все фрагменты концерта смотрятся и выполняются легко, естественно, так, что никто и не подозревает об огромном напряжении и постоянной работе мозга артиста.

...А началось все случайно. На тихой одесской улочке жил обыкновенный мальчишка. Любил игры, головоломки, шутки. Воспитывался в детском доме. И, как замечали воспитатели, все свободное время пропадал в стенах филармонии. Слушал концерты, даже помогал артистам носить багаж. А какие артисты приезжали в предвоенное время в Одессу! Н. Смирнов-Сокольский, И. Набатов, Л. Утесбв... Но один из них особенно покорил мальчугана. Он мог найти в зале человека, задуманного зрителем, иголку, спрятанную в надежном месте, выполнить массу совершенно невероятных действий. Этим удивительным артистом был Вольф Мес-синг. И маленький одессит начал тренироваться. Он условился с другом о том, что, когда будет проходить мимо задуманного человека, тот незаметно переломит спичку. Но вскоре Лев заметил, что может чувствовать сигналы своего индуктора (то есть диктующего зрителя) раньше, чем услышит треск спички. Начались упорные тренировки развития чувствительности.

Учебников и методик не было. Был лишь мастер — Вольф Мессинг. Лев Бендиткис неоднократно присутствует на его концертах. Анализирует. Замечает. Пытается повторить увиденное. Война, полученная на фронте контузия отодвинули планы молодого человека на несколько лет. Но не сломлено желание стать артистом. Случайно Лев Бендиткис попадает в Ленинград. Узнает о предстоящем просмотре в Ленконцерте, на котором и показывает членам худсовета несколько манипуляций (он параллельно занимался манипуляцией), а через день выясняется... что он принят! Было это в 1948 году. С тех пор минуло более тридцати лет. Появились на эстраде еще несколько демонстраторов психологических опытов. Но Лев Борисович Бендиткис остался верен своей программе. Если другие артисты включили в репертуар опыты на память, на моментальный счет, используют и иллюзионные приемы, то Л. Бендиткис оставил в своей программе лишь то, что зависит от природной психологии человека, от свойств его личности. Тем интереснее и неожиданнее старинный фокус, который Лев Борисович показывает в конце программы: повышенная чувствительность, интуиция и наблюдательность дают возможность артисту выполнять опыты без контакта со зрителем, то есть, не дотрагиваясь до него, воспринимать мысленные приказы индуктора.

Когда-то Лев Бендиткис восторженно смотрел выступления В. Мессинга. Потом начал выступать сам. Волею случая оба артиста встретились на гастролях в одном городе. Вольф Григорьевич, конечно же, смотрел программу своего последователя. Он всегда очень ревностно относился к коллегам, не всегда приветствовал их появление. Программа Льва Бендиткиса ему понравилась. Они навсегда остались друзьями. Друзьями и коллегами.

Как и его предшественник, Лев Борисович не верит ни в какие чудеса. Он так и назвал свою программу: «Чудес на свете не бывает!» Может, потому, что делает их сам? А может, и потому, что твердо уверен: есть на земле чудо! И это чудо — человек, беспредельные возможности его воли, разума, интеллекта.

Олег ФРИШ

оставить комментарий