Сценарий. В.Дерябкин

Я держал в руках только что законченный сценарий будущего аттракциона. Двенадцать стандартных листов машинописного текста. Пять новелл, где все роли должны были исполнять медведи. Пять действий еще не поставленной пьесы, которая откроет "Медвежий театр миниатюр". Ради которого я живу, и буду жить.

Первая новелла будущего аттракциона, если говорить честно, уже была поставлена. Герасим, единственный косолапый герой, с блеском сыграл роль влюбленного автослесаря. Когда в финале он падал на колени, и отдавал из красного атласа сердце партнерше, цирк взрывался аплодисментами.

Я грустно усмехнулся, вспоминая, чего стоил нам этот успех. Разрешения на работу с животными не было. В Киевском цирке Герасима приходилось прятать. Репетировали по ночам, нелегально, на манеже, освещенном одной тусклой лампочкой. Она, пожалуй, была в то время единственным доброжелателем. Даже усталый манеж выглядел пустым, сумрачным, негостеприимным. Он уставал за день, а тут и ночью ему не давали отдохнуть.

Но теперь все позади. Я доказал, что ем хлеб не даром. Я открыл тяжелые двери Союзгосцирка. Поднявшись по широкой лестнице, я уверенно двинулся по длинному коридору. Артистов было много, и на каждом шагу встречались знакомые.

Ну, ты молодец, видели тебя по телевизору. Отличный номер сделал, - говорили одни. " В каком городе сейчас работаешь?" - интересовались другие. И все это на бегу, походя, не задерживаясь. Мелькали знакомые лица. Светились искренние и неискренние улыбки.

Я вдруг почувствовал на своих плечах чьи-то крепкие руки. Зазнался, не узнаешь! - корил меня Саша. Мы обнялись.

-Прости, не заметил тебя.

-Вот уже не замечаешь! Конечно же, в знаменитости выбился!

-Ну, что ты, Саня, тебя разве забудешь!

-Давай рассказывай. Ты, я слышал, дрессировщиком стал. Хороший номер сделал. Удалось же тебе удачно в горящее кольцо проскочить.

В Саниных словах я почувствовал скрытую зависть. И обида, словно хлыстом, по душе стеганула. Я хотел было послать приятеля подальше, но сдержался, подумав, что не все, видимо, у Сани ладится.

-Вот, посмотри, надумал тут кое-что, - я протянул ему сценарий.

-Никак на целый аттракцион замахнулся. Медвежий театр? Только не пойму, зачем тебе это? У тебя прекрасный номер. Пять минут под громовые аплодисменты - и гуляй себе! Ты же любую программу своим медведем украсишь! А тут - все второе отделение! Света белого не увидишь! Разгрузки, погрузки. А здоровье, в конце концов!

-Нет , Саня, все равно сделаю аттракцион, даже если это будет стоить моего здоровья. Мы попрощались.

Дверь художественного отдела открылась легко.

-Здравствуйте! Мне бы начальника художественного отдела увидеть.

Грузная женщина, сидевшая за печатной машинкой, подняла голову.

-В колиндор!

-Я сценарий написал для нового аттракциона, хотел бы показать Юрию Дмитриевичу Архипцеву. И поговорить с ним.

-А как Ваша фамилия?

-Дерябкин.

-Вот оно что. Так это Вы подпольно, без разрешения Госцирка , сделали номер?

-Я.

-Мы же давали телеграмму в Ереван, директору цирка, чтобы никакой подпольщины не было. Теперь по вашей вине Хазхозян будет наказан. Оставьте ваш сценарий и зайдите завтра утром.

-А сегодня никак у - - у?

-В колиндор.

Я положил папку на стол и вышел.

На улице потеплело, по-доброму грело солнце. Постепенно чувство неуюта и зябкости, возникшее во время визита в главк, исчезло. В душе появилась надежда. Решил пройтись до Южинского переулка.

С тех пор, как я уехал с Дона, комната моего друга Игоря Листопадова, в Москве, стала моим постоянным пристанищем.

Уставший я хотел заснуть, но не мог. Мысли плели паутину. Вспоминались цирки, в которых приходилось работать. Мысленно я выбирал, в какой цирк лучше поехать готовить аттракцион. Ведь это очень важно. В каждом цирке свой директор, но не каждый директор творческий человек. Был случай, когда цирком поставили руководить бывшего директора бани. Тут уж не до творчества. Впрочем, чего выбирать, надо ехать в Ярославль, к Ядреному. Именно он, на свой страх и риск, выпустил на манеж неизвестного дрессировщика. Вопреки запретам Главка, потому что видел ночные репетиции и поверил в успех. И не ошибся. Кто-то из доброжелателей поспешил позвонить в Главк. Оттуда примчалась представительница, покончить с подпольной дрессурой. Но дрессировщик слонов, Анатолий Александрович Корнилов, в программе которого я работал клоуном, упросил ее посмотреть номер. Чиновница смеялась от души над косолапым ухажером. Тут же составила акт о просмотре, и ходатайство о включении номера в эксплуатацию.

Конечно же. Ярославль, - решил я. Там и ладью можно достать у речников, и Москва рядом. С этой мыслью я и заснул, и увидел до отказа заполненный зрителями цирк. Медведей, самого себя, стоящего за кулисами. Звучит увертюра ."Инспектор манежа" объявляет: "Медвежий театр миниатюр".

Я проснулся. Было восемь часов утра. Всего один час отделял меня от тех минут, в течении которых наконец решится судьба сценария.

Я вошел в художественный отдел. Секретарша привычно сидела за машинкой.

- Елена Юрьевна, ну как, понравился мой сценарий?

Она насмешливо посмотрела на меня: Ишь, кокой скорый! Перебрав на столе какие-то бумаги, отыскала нужную папку.

- Вот ваш сценарий, молодой человек, очень сырой материал. Он требует литературной доработки.

-А что это значит - литературная доработка?

-Все. Не отвлекайте меня, я готовлюсь к режиссерской коллегии. В колиндор!

В этот момент из кабинета вышел начальник отдела и быстро пошел по коридору. Я бросился в след. Но догнал его лишь тогда, когда он открыл дверь в приемную управляющего.

-А Вам кого? - недружелюбно сказала секретарша, вкладывая лист в пишущую машинку.

- Мне Архипцева надо подождать.

- Здесь не зал ожидания, а приемная управляющего. Ждите в коридоре.

Она достала сигарету из ярко-красно-белой пачки "Мальборо", прикурив от зажигалки, небрежно вертела пахучую сигарету в длинных, наманикюренных, унизанных перстнями, пальцах. Что бы не сорваться на грубость, я вышел в "колиндор".

Прошло немало времени, прежде чем в дверях приемной возник начальник отдела.

-Юрий Дмитриевич! Я сценарий написал!

-Знаю. знаю, слышал уже, - торопливо ответил Архипцев. Тебе же сказали, что материал сырой, требует литературной доработки.

-Какая доработка нужна?

-Мне сейчас некогда. Поезжай в старый цирк и обратись в репертуарный отдел. Там тебе все объяснят. Все.

Хотелось разорвать в клочья листки, над которыми ночами корпел. Но в это мгновенье вспомнил слова Сани: зачем тебе все это? У тебя уже есть хороший номер.

Вышел я из Главка и зашагал в сторону Цветного бульвара. Подойдя к знакомому зданию, уже в дверях столкнулся с бывшим парторгом нашей программы Анатолием Червоткиным.

-Кого я вижу? - удивился он. Московский цирк покорять начинаешь?

-Да, нет, сценарий написал на аттракцион. Иду в репертуарный пробивать.

-Давай, давай, пробивай! - и он пошел в сторону машины заграничной марки с затемненными стеклами, сел в нее, махнул мне рукой, и под музыки, укатил строить коммунизм.

На втором этаже я быстро отыскал репертуарный отдел.

-Здравствуйте!

-Садитесь, я сейчас освобожусь, - скороговоркой проговорила хозяйка кабинета.

Минут десять она шушукалась с известной цирковой артисткой, обсуждая достоинства только что, видимо, подаренных ей итальянских сапог. Наконец посетительница ушла. Я ей представился и протянул сценарий. Папку она не взяла.

-Мне звонил Юрий Дмитриевич. Что я Вам могу посоветовать? Вам нужен человек. Который обработает материал и залитует его. Естественно, он будет соавтором.

-Да. Да, я не против.

-Тогда я могу порекомендовать вам одного человека. Это Юрий Николаевич Благов. Правда, его сейчас в Москве нет. Он отдыхает. Но как только появится, мы вам сообщим. Вы встретитесь с ним, и, если ему ваша идея понравится, он возьмется за эту работу, я полагаю.

-Дело в том, что я еду работать во Владивосток. Как же мне быть?

-Придется приехать. В конце концов, это ведь вам нужно.

Я устало брел по бульвару. Неожиданно заметил, что безостановочно хожу вдоль цирка. Остановившись, посмотрел на знакомое здание. Мне показалось, что цирк говорит: "Хочешь работать по-другому, не так, как до тебя, похвально, молодой человек! Надо обязательно внести что-нибудь свое, иначе тебя заметят только зрители, да и то при свете цветных прожекторов. А надо, что бы ты и при белом свете не выглядел обыденно. Понял?"

-Я то это понял, цирк, но разве это нужно только мне? Разве только мне?

Цирк молчал.

В. Дерябкин