Пути-дороги студийцев
Герои русских сказок размышляли на перекрестке трех дорог — по какой же идти: направо пойдешь... налево пойдешь... прямо пойдешь... Каждая дорога была по-своему заманчива, каждая сулила свои радости и свои трудности.
В положении сказочных героев оказываются сегодня многие самодеятельные эстрадные коллективы. Мы говорим о тех из них, которые принято называть эстрадными театрами миниатюр. Сценка, интермедия, фельетон, скетч составляют основу их репертуара, слову здесь отводится ведущая роль. Зрители идут на спектакли этих театров, ожидая в первую очередь разговора о «своем»: студенты — о делах института, рабочие — завода, колхозники — селе, то есть того, чего обычно ждут от агитбригады или капустника. Однако беззлобная капустническая шутка все чаще уступает здесь место сатирическому обобщению, узко «местная» тема — темам более объемным.
Опытом доказано: зритель, поклонник своего коллектива, с удовольствием будет смотреть пьесу, которая идет на профессиональной сцене, и в исполнении самодеятельного театра. А вот эстрадная программа Райкина или Полякова в таком исполнении ему не интересна. От «своей» эстрады он требует «своей» темы. Это, так сказать, общее замечание. Для рассказа же о трех путях и о трудностях, с которыми встречаются такие театры, мы умышленно выбрали три самодеятельных эстрадных коллектива, имеющих много общего. Все они победители смотра художественной самодеятельности, все — студенческие. Их волнуют одни и те же темы, близки их творческие возможности.
Итак, дорога первая... По ней идет эстрадный коллектив Московского авиационно-технологического института. Он решил посвятить свою программу делам студенческим. И тут возникла наибольшая трудность: не оказалось своих авторов. Надо было составлять репертуар из опубликованных произведений, заимствовать его у профессионалов и самодеятельности. Но ни в эстрадных репертуарных сборниках, выпускаемых издательствами «Советская Россия» и «Искусство», ни в журналах о студенческой жизни почти ничего не найдешь. (Кстати, в подобном положении находятся заводские и сельские эстрадные коллективы. Например, Пленум ЦК КПСС прошел в марте, но ни в июне, ни в июле ничего не было опубликовано для репертуара, посвященного этой волнующей теме.) Театру МАТИ приходится довольствоваться веселыми сценками-анекдотами, которые, как и многие студенческие песни, передаются от одного поколения другому. Забыты их авторы, свободно варьируется текст. Сценки эти, взятые из студенческих капустников, не претендуют на глубину и остроту, на литературные достоинства. Тут все на поверхности. Но они забавны и, главное, — о своем.
Есть и еще одна причина успеха репертуара, составленного из подобных пустячков. Дело в том, что в театре есть интересные исполнители, обладающие двумя ценными качествами: чувством юмора и чувством меры. Они «доигрывают» ненаписанное в этих сценках, дополняют их множеством смешных и точно подмеченных деталей. В узнавании типичных ситуаций, знакомых поступков, интонаций и кроется главный секрет успеха эстрадного театра у зрителей-студентов. Но наступает момент, когда коллектив чувствует, что обилие смешного становится навязчивым, что спектакль делается однотонным, когда и артистам и зрителям начинает не хватать каких-то других нот — нот лирических, романтических. Появляется стремление выйти за рамки капустника и повести более серьезный разговор со зрителем. Видимо, этим и продиктовано появление сценки
Сцена из спектакля «Целый вечер, как проклятые», эстрадной студии МГУ «Космос».
В ее финале участники спектакля создают на фоне знамени живописную скульптурную группу, «устремленную в космос». Непритязательная шутливая программа — и столь помпезный финал, к которому зрителя никак не подготовили, — лишнее подтверждение того, что надо обладать и чувством меры и тактом для удачного составления программы из уже готовых материалов.
В театре МАТИ, устав бесконечно варьировать тему «экзамены — шпаргалки, шпаргалки — экзамены», включили в спектакль несколько номеров на «свободную тему»: сценку, высмеивающую бюрократизм и приспособленчество, и пародию на кинофильмы. А почему именно их? Ведь «свободная тема» неисчерпаема. Нельзя ли было найти более близкие, более волнующие молодежь вопросы? Ведь тогда бы спектакль не только развлекал, но и воспитывал, не только веселил, но и будил мысль. Не привлекла ли составителей программы лишь внешняя броскость этих сценок? То, что выбор репертуара оказался случайным, доказали в первую очередь сами исполнители: оторванные от «своей» темы, от хорошо знакомого и понятного материала, они потеряли обаяние, непосредственность, стали пользоваться чисто внешними приемами сценической выразительности.
Вот трудности, с которыми пришлось столкнуться самодеятельному эстрадному театру, создающему свой репертуар из произведений, взятых «со стороны». По этому пути идут многие и менее опытные коллективы. Ими зачастую механически воспроизводится репертуар Райкина, Мироновой и Менакера, Мирова и Новицкого. Лишенные своего лица, своей темы, они становятся слабыми и беспомощными копиями профессиональной эстрады. В этих коллективах отсутствует главный момент творчества — пусть маленькое, но художественное открытие. Вероятно, такие формы работы не нужны ни самодеятельным артистам, ни зрителям.
Второй путь самодеятельных театров миниатюр сложнее— путь создания репертуара своими силами. Этой дорогой вот уже несколько лет идет «Телевизор» — так называют свой эстрадный коллектив студенты Московского авиационного института. Долгое время «Телевизор» бездействовал. Вернее, бездействовал для зрителей — за экраном же кипела работа, шли споры, готовилась программа. Подобно разборчивой невесте, «Телевизор» никак не мог найти подходящего руководителя. И вот, после долгого перерыва — новый спектакль. В дни премьеры у дверей Дома культуры МАИ — толпа мечтающих проникнуть в зал. Это студенты МАИ и МВТУ, МГУ и Пищевого института. Увы, радужным ожиданиям не суждено было сбыться. И пусть не обижается на нас «Телевизор», но, рассказывая о спектакле, мы в первую очередь остановимся на его недостатках, так как они типичны для многих самодеятельных эстрадных театров, создающих репертуар своими силами. Но прежде всего хочется отметить следующее. Если самодеятельный коллектив говорит о главном, волнующем, говорит смело, то ему можно простить и неопытность, и прямолинейность, и некоторую литературную слабость репертуара. Так бывало порой при встречах с сельскими агитбригадами. Не блистали художественными достоинствами частушки, написанные участниками бригады тут же на месте выступления, подчас сух и информационен был конферанс, отсутствовала драматургия в сценках. Но речь шла о самом нужном, о конкретных делах и фактах. Участники выступали горячо, искренне «болея» за дело.
У «Телевизора» такой взволнованности нет. В программе, конечно, говорится об экзаменах, шпаргалках, о производственной практике, высмеиваются скучные собрания. Все это повседневность, будни, все это не может не волновать. Но ведь кроме будней у студентов есть мечты, есть большие раздумья о жизни, есть свое формирующееся восприятие мира. Дело не в выборе тем, — в конце концов, на материале тех же экзаменов и шпаргалок можно говорить о многом, — дело в узком, лежащем на самой поверхности решении этих тем, «Телевизор» выбирает тему не ради художественного обобщения, пусть даже небольшого, а лишь для того, чтобы поострить, позубоскалить. Так появляются в программе три сценки, посвященные «проблеме» преподавателей, которые ставят отметки «по блату». Можно подумать, что «неправедные» педагоги — главный вопрос, волнующий студентов.
Нет у «Телевизора» прицела на главное, а поэтому заметнее становятся и другие недостатки. Один из них — неумение организовать материал. В большинстве случаев у авторов сценок отсутствует способность говорить кратко. Они настолько перегружают сценки смешными, по их мнению, деталями, что так и остается невыясненным, а о чем же все-таки идет речь. Вот один из подобных опусов — «Муза профсоюза». Студенты решают подготовить выступление художественной самодеятельности, но оказывается, что певец охрип и может только свистеть, исполнительнице на арфе мать запретила выносить арфу из дома и т. п. После серии острот по этому поводу решают поставить какую-нибудь трагедию (следуют очередные остроты и на эту тему). Выбирают «Ромео и Джульетту». Исполнительница роли Джульетты смешит публику ультрасовременными манерами. Репетиция начинается. Один из участников бежит в аптеку за ядом для влюбленных, но так как яда ему не продали, приносит другое средство уничтожения шекспировских героев: костыль (!?) и т. д. и т. п.
Правда, в спектакле, хотя и редко, мы встречаем номера, где детали отобраны точно, где все «играет» на основную тему, как это сделано, например, в сценке «Инквизиция». Мрачное средневековье здесь остроумно и метко ассоциируется с современными «инквизиторами» из студсовета, чинящими суд над «невинными жертвами». Нельзя простить «Телевизору» и то, что в своем стремлении смешить зрителя он иногда проявляет дурной вкус. Нельзя умолчать и о недостатках работы режиссера. Исполнители скованы, не умеют слушать друг друга. Задача артистов осложняется тем, что они помещены в тесную коробку «Телевизора» и при этом большую часть сценического пространства занимает громоздкий стол — «необходимый» атрибут оформления всех сцен. Предельно статичные мизансцены требуют особенно точного и яркого актерского исполнения, но его нет. Темп, в котором идет спектакль, вял и замедлен.
По третьему, самому трудному пути идет эстрадная студия МГУ «Наш дом». Это путь самодеятельного коллектива в профессиональное искусство. «Нашему дому» на редкость повезло. Здесь с самого начала собрались талантливые режиссеры, актеры, авторы. Они прекрасно понимали друг друга, все были горячими энтузиастами своего театра, единомышленниками в творчестве. Говоря сегодня о развитии советской эстрады, нельзя пройти мимо такого явления, как эстрадная студия МГУ. Спектакли «Нашего дома» будят мысль, будоражат, рождают споры. Учить зрителя думать, анализировать — это творческое кредо театра. Недаром с таким сарказмом высмеивает он в своем последнем спектакле «Целый вечер, как проклятые» бездумное, облегченное восприятие жизни.
С самого начала своего существования «Наш дом» взялся за решение «вопросов № 1» нашего времени. Но это не означало, что он перестал быть вузовским. Вечные студенческие темы — те же экзамены, распределение, собрания — были и есть в «Нашем доме». Но на этих темах театр решает важнейшие для современного молодого человека вопросы... Вот по солнечной дорожке, расставаясь, уходят в будущее старые друзья. А один не смог пойти со всеми, не смог подняться... О чем эта сцена? Неужели только о распределении молодых специалистов? Нет, не только. Она и о светлой юношеской дружбе, и о радостной готовности к подвигу, и о выборе пути в жизнь, о верности идеалам.
Война и мир, мораль и нравственность, искусство и литература — все волнует «Наш дом». Но, берясь за решение столь серьезных проблем, он остается по духу своему молодым. Ему свойственно горячо и бесстрашно выходить на бой с косностью, лицемерием, мещанством, свойственно беспокойно (иногда даже впадая в крайность) искать новые формы. «Наш дом» — театр современного молодого человека, интеллигента, активно мыслящего, остроумного, влюбленного в жизнь. В «Нашем доме» многое умеют. Умеют быть предельно лаконичными и выразительными. Выбегает на сцену актер: «А что я мог сделать один?» — негодует он. За ним другой, и тоже возмущенно восклицает: «А что я мог сделать один?» — затем третий, четвертый... И вот уже всю сцену заполняют молодые, здоровые люди, которые дружно маршируют, скандируя: «А что я мог сделать один?» Вот и вся сцена, построенная на одной фразе. В итоге — сильное гневное обобщение.
В этом эстрадном театре умеют фантазировать, выдумывать, умеют образно мыслить. Спектакли искрятся остроумными находками. И, наконец, «Наш дом» умеет быть разным. Умеет быть и задумчивым и озорным, саркастическим и лиричным. И все это для него органично и естественно. Эту завидную способность быть разным театр проявил и в двух своих последних работах: «Целый вечер, как проклятые» — спектакль-гротеск, спектакль-диспут и «Тра-ля-ля» — спектакль озорной, несколько кокетливый, в стиле детской игры, с песнями и танцами. «Целый вечер, как- проклятые» — страстное, гневное, проникнутое злым сарказмом раскрытие характера современного мещанина, который не только смешон и жалок, но, что гораздо существеннее, социально опасен. Драматургия пьесы непривычна: никакой внешней интриги, никакого внешнего действия. Четыре человека разговаривают, сидя за столом. Слово несет в этой пьесе всю смысловую и образную нагрузку. Текст пьесы настолько афористичен, образен, остер, что внешняя занимательность оказывается ненужной.
«Наш дом» — театр, к которому можно предъявить такие же требования, что и к сильному профессиональному коллективу. На наш взгляд, пока этим требованиям не отвечает актерское исполнение. Так, в спектакле «Целый вечер, как проклятые» актеры «не вытягивают» пьесу. Да, они органичны, умеют оставаться естественными в самых неожиданных мизансценах, нигде не фальшивят. Для самодеятельного актера это много. Но для хорошего профессионала, да еще в гротеске, — явно недостаточно. Тут нужен актер яркой индивидуальности, острого сценического рисунка, эксцентричный.
Пожалуй, проблема воспитания актера в театре МГУ — сейчас одна из важнейших. В коллективе появились новые исполнители — их надо учить. Вероятно, неопытностью этих новичков можно объяснить и то, что всегда такой оригинальный коллектив, как «Наш дом», в манере исполнения нового спектакля «Тра-ля-ля» вдруг стал следовать далеко не лучшим образцам профессиональной эстрады. В чем же это проявилось? Замысел постановщиков спектакля понятен: под маской наивных простачков, прикрываясь формой детской игры, говорить о весьма серьезных вещах. Неопытные артисты (особенно женский состав) стали усиленно играть «наив», пользуясь при этом лишь одной краской: модной сейчас у некоторых эстрадных певиц милой, кокетливой, детской гримаской. Эти инфантильность и жеманство — нарочиты, навязчивы и не к лицу «Нашему дому» с его высокой романтикой и юношеской чистотой.
Самодеятельных эстрадных театров миниатюр становится все больше и больше. Вот почему мы так подробно и остановились на их поисках, на препятствиях, с которыми они сталкиваются. Пусть различны пути-дороги этих театров. На каждой из дорог можно добиться успеха, равняясь на более сильных, помня, что творческие победы даются лишь талантливым и дерзновенным.
И. ГОРБАТОВА
Журнал Советский цирк. Сентябрь 1965 г.
оставить комментарий