Пути и перепутья студентов ГУЦЭИ

В последнее время в цирке и на эстраде растет число номеров-близнецов. Поэтому особенно драгоценна каждая крупица оригинального, невиданного прежде.

В рождении художественных открытий немалая роль принадлежит Государственному училищу циркового и эстрадного искусства. И вот просмотрены очередные выпускные программы. Отзвучали аплодисменты, вручены дипломы... Пришла пора задуматься над тем, что дело а этом году училище искусству и молодым выпускникам.

Не будем описывать ставших традиционными для выпусков училища эффектных пролога и эпилога, поставленных заслуженным деятелем искусств РСФСР А. М. Волошиным, А. С. Крюковым и Р. Ш. Сюнчелсом. Не этот раз они были особенно торжественны, так как посвящались славному юбилею — 50-летию Союза ССР.

Не станем касаться и таких горячо принятых зрителями капитальных работ циркового отделения, как танцы на проволоке И. Сербиной (режиссеры-педагоги Л. И. Штульман и Л. Д. Кузнецова), номер Ю. Демагина и Р. Коробко «Переходная лестница» (режиссер-педагог заслуженный артист РСФСР Ю. Г. Мандыч), выступление эксцентриков-турнистов Л. Черникова, Ю. Баземенкова и Б. Абраменко (режиссер-педагог заслуженный артист РСФСР Л. Ф. Шляпин), трудный «двойной баланс» В. Вовка, А. Кобзева, А. Купцова и А. Стеценко (режиссер и педагог Н. Л. и Л. М. Петлицкие), пластический этюд лирической казахской акробатки Г. Ескеновой — все это прекрасные по исполнению номера, подобные тем, что уже были, есть и, наверное, всегда будут на манеже. Но мы видели на экзамене и то, что обратило на себя внимание свежестью выдумки, принципиальной новизной.

Трио акробатов-эксцентриков — В. Сычев, Ю. Губин и И. Мяэсепп — предстает перед зрителями в виде колонны из трех, составные части которой нераздельны: все вместе они садятся, ложатся, «валят колонну», переворачиваются, меняются местами и катаются по манежу, не отрываясь друг от друга, как единое живое существо, в любом положении остающееся колонной из трех. Можно варьировать и изобретать дополнительно различные трюки и комбинации, но остроумно найденный основной принцип построения номера представляется новым. Это счастливая находка педагога Н. Л. Петлицкой и режиссера-педагога Л. М. Петлицкого.

Всегда изобретательный режиссер-педагог заслуженный артист РСФСР Ю. Г. Мандыч сумел извлечь новые трюки из работы на слабонатянутой проволоке, которую продемонстрировал выпускник-туркмен А. Керкиев.

Особого разговора требуют два будущих клоуна. Один из них, Р. Абдикеев, приехал из Татарской АССР. Он очень молод, он еще весь в завтрашнем дне. Наделенный природным обаянием, приятным юмором, а больше всего — горячим желанием овладеть трудной профессией клоуна, он и сам понимает, как далеко еще ему до профессионального мастерства: для этого нужны годы и годы. Но энтузиазм, страстное стремление обычно приводят к цели, а они у Абдикеева есть. Наверное, стоит продолжить его учебу в Центральной студии циркового искусства.

У другого выпускника, А. Калмыкова, уже наметились контуры клоунского образа. Его вертлявая фигурка убедительно выражает увлеченность своим делом, способность по-детски наивно изумляться, смешно смущаться при неудачах и смешно торжествовать, когда ему что-нибудь удается. Он уже стоит на пороге овладения секретом соединения смешного и трогательного.

Работа с режиссероми-педагогами Б. А. Бреевым и С. В. Пономаревым принесла свои плоды: искренность, правдивость переживаний исполнителя покоряют, и нет ничего удивительного в том. что в меленьком зале учебного манежа каждую его репризу провожали дружными аплодисментами.

И в самом деле, Калмыков — уже в значительной мере выявившийся комик, хотя еще не клоун. Но, конечно, станет им, если не успокоится на достигнутом. Пока еще его внешняя выразительность достигается главным образом мимикой. Жесты его мелковаты, порой суетливы. В новых больших стационарных цирках мимика издали не видна, мелкие жесты теряются. Мало искренности чувств — нужно найти еще точную трюковую форму их выражения, драматургию клоунской пантомимы в каждой репризе.

Теперь Калмыкову нужно много работать, нужна строгая, взыскательная критика, потому что здесь перед нами яркое дарование, а чем оно ярче, тем больше требует обработки. Как сказал мне когда-то И. М. Москвин, «талант, что нож: не точи — затупится».

А вот еще одно яркое впечатление. Новаторством замысла и мастерством исполнения обрадовал нас полный неожиданностей оригинальный воздушный номер Т. Лисовцевой. Его изобретением и филигранной отшлифовкой мы обязаны режиссеру-педагогу С. М. Лахтерману.

С колосников спускается почти до самого манежа веревочная петля. Исполнительница ложится на нее, балансируя свое вытянутое тело в строго горизонтальном положении — то, что в цирковом обиходе называется «бланш».

Один конец петли медленно подтягивается кверху, заставляя артистку переворачиваться на бок, на спину, и так далее, оборот за оборотом вокруг продольной оси множество раз, до самого купола, и все это время ее тело, вращаясь, сохраняет строго горизонтальное положение! Зрители невольно разражаются аплодисментами.

Теперь Лисовцева на самом верху, под вращающимся аппаратом, с которого свисают рядом две короткие веревочные петли, зыбкие опоры, между которыми она, оттягивая их друг от друга, делает то «мост», то «шпагат», то стойку... Смелые обрывы на подколенки и на носки. И, взявшись обеими руками на уровне пояса за соединенные вместе петли, она ныряет вниз головой, совершая полный переворот («ризенаель-бланш»), снова и снова вращаясь по вертикали, в то вромя как аппарат вращает ее вместе с петлями в горизонтальной плоскости.

Всю эту опасную и сложную работу Лисовцева совершает удивительно точно, легко, артистично, с абсолютной уверенностью, без всякого лишнего напряжения. Стремительный порыв, трудный трюк — и сразу же переход к полному покою: расслабленное тело лежит в воздухе неподвижно, лишь поясницей опираясь на петлю...

Теперь об эстрадном отделении. Показанное на государственном экзамене радует безупречным вкусом и уважением к слову. Не только а «разговорных» номерах, но и в пении и в пантомиме присутствует мысль.

Вышла с гитарой Т. Гречко и спела всем известную песню «Белая армия, черный барон..». Казалось бы, кого у нас удивишь этой популярной песней С. Покрасса но слова П. Григорьева? Можно было бы говорить о выразительности, о темпераменте исполнительницы, но все это не дает никакого представления о том, как без грима, без всяких поз, с непринужденной простотой и суровой мужественностью она заставила нас поверить, что эту песню поет революционный матрос — «братишка». Перед нами ожила страница гражданской войны. Потом молодая артистка спела испанскую республиканскую песню — и мы увидели лихого бойца, готового идти нд смерть для победы революции...

Это выступление — уже заявка на профессиональную работу над новым репертуаром, над собой, прямое продолжение и развитие той работы, что проделана режиссером-педагогом Г. А. Грановской. Перед нами будущая эстрадная гртистка героического жанра, которого нам так не хватает сегодня.

Новое в искусстве эстрады — это прежде всего новые яркие дарования. И мы увидели их немало. В. Плохов и В. Фирсов сыграли миниатюру Г. Горина «Фестиваль», поставленную педагогом К. В. Швабауэром. Сыграли без нажима, без дешевого комикования, с хорошим, естественно присущим им Юмором. В. Плохов выступал еще в шуточном дуэте с Г. Фроловой. Она продемонстрировала пластичность, выразительность, стремление передать мысль. И веселый задор, без которого шутка на эстраде не живет, отличает этот дуэт, изобретательно поставленный балетмейстером В. Б. Зерновым и Г. А. Грановской.

Другая ее воспитанница — Л. Татаринова, исполнившая музыкальный фельетон о старой, простреленной солдатской шинели, также произвела сильное впечатление. Есть в ней дорогое качество, пожалуй, самое важное для фельетониста на эстраде, — способность не читать, не декламировать, а разговаривать со зрителями доверительно, с той искренностью, которая создает ощущение импровизации. И выступление Л. Татариновой глубоко трогает.

Н. Ляховская отлично прочла стихи Д. Хармса, найдя точный исполнительский эквивалент авторского поэтического стиля (педагог-режиссср С. Берман).

Важно, что все участники экзаменационного концерта стремились передать человечность исполняемых произведений и доносили ее до зрителей, не расплескав, без сентиментальности, мужественно. В этом несомненная заслуга художественного руководителя курса А. С. Крюкова.

Наверное, и исполнители номера редкостного теперь жанра — скетчевая пара Е. Хохлова и В. Калинин (педагог-режиссер А. М. Вилькин),— и музыкально-танцевальный эксцентрик С. Черных (ученица В. Б. Зернова), и исполнитель юмористических рассказов М. Чубуков (ученик 3. М. Высоковского) и другие могли бы показаться ярче и убедительнее, будь их репертуар удачнее подобран или написан специально для них.

Создастся впечатление, что и другие одаренные или, во всяком случае, способные молодые люди, которых мы видели на экзаменационном концерте, могут принести новое, свежее на эстраду, если с ними подготовить соответствующие номера.

Как было бы замечательно, если бы каждый юноша и каждая девушка, поступающие в училище, были одержимы любовью к определенному жанру эстрадного или циркового искусства и упорно стремились к своей цели! Было бы великолепно, если бы на приемных испытаниях педагоги могли безошибочно определить с первого взгляда, кто кем должен стать. К сожалению, так бывает далеко не всегда. За редкими исключениями, уходит много времени и труда на общую музыкально-пластическую и спортивно-акробатическую подготовку прежде, чем сами юноши и девушки окажутся в состоянии разобраться, к какой узкой творческой специальности лежит у них душа, а педагоги решат, как согласовать природные данные с этими стремлениями. Собственно профессиональная подготовка и начинается только с этого момента, когда становится ясно, что в одном случае нужно готовить партерного акробата, и притом нижнего, а в другом — исполнительницу музыкальных фельетонов, и именно сатирических...

Как правило, это выясняется только к концу третьего года обучения. А в иных случаях, очевидно, и того позднее. Обращает внимание, что а программке отчетного спектакля, кроме участников представления, названы еще семнадцать фамилий выпускников. Какова их дальнейшая судьба? Получив диплом, они, судя по всему, будут пребывать в бездействии, ожидая подходящей вакансии в каком-либо из существующих номеров. Неужели училище не располагает достаточными возможностями, чтобы каждый выпускник нашел свое место в том или ином номере?!

Еще сложнее с выпускниками эстрадного отделения. Им, чтобы подготовить номер, нужны автор и режиссер, музыкальное сопровождение и костюм. Но всего этого выпускники эстрадного отделения лишены.

Пять лет назад на страницах «Советской эстрады и цирка» я писал о необходимости еще на третьем курсе училища контрактации будущих артистов эстрады концертными организациями, чтобы затем готовить номера в соответствии с их требованиями. Взывал к Росконцерту и к Министерству культуры РСФСР. Но за пять лет, несмотря на энергичные хлопоты директора училища А. Волошина, никто ничего но предпринял, чтобы изменить существующее положение < молодыми творческими кадрами эстрады.

Одаренные молодые люди с дипломами, дающими им право на работу по специальности, вынуждены еще два-три года обивать пороги различных кабинетов, прежде чем им закажут репертуар, сошьют костюмы и поставят номер. Не имея регулярной работы, они нередко теряют в коридорах концертных организаций то, что с таким трудом было найдено педагогами училища. Зачастую молодые артисты дисквалифицируются, а четырехлетний труд творческого коллектива преподавателей пропадает зря.

Так грустно сложилась судьба многих эстрадных выпускников прошлых лет. Достаточно вспомнить талантливый разносторонний квартет прошлогоднего выпуска, показавший патриотический литературно-музыкальный эстрадный номер со стихами Семена Гудзенко. Квартет не нашел применения на эстраде и в конце концов распался. Уместно напомнить: В. И. Ленин в беседе с Кларой Цеткин говорил, что лишение талантов возможности учиться, развиваться — «ужасное преступление... равносильное расхищению богатств Советского государства...».

Если мы хотим видеть новое, оригинальное на эстраде и в цирке, надо своевременно заботиться об этом. Слово за концертными организациями и Министерством культуры РСФСР.

М. ТРИВАС

оставить комментарий